Читать книгу Анапа, аллергия и любовь. Повесть и рассказы - Людмила Викторовна Шилова - Страница 4

– Стой! Стой! Остановись! Там ребёнок!

– Какой ребёнок?

– Стой! Тебе говорю! Там в кювете ребёнок!

Он притормозил.

– Успокойся, ты, наверное, задремала. Пересядь на заднее сиденье, поспи.

– Да остановись, тебе говорю! Не спала я.

Он нехотя остановился. Она выскочила из машины и побежала по обочине дороги в обратную сторону.

Виктор недовольно вздохнул и неохотно сдал назад.

Лиля бежала по обочине, внезапно споткнулась и упала. Поднялась и спустилась в кювет. Он остановился, вышел из машины.

– Лиля, успокойся, пожалуйста. Нет там никого… – и осёкся. В траве, на краю скошенного поля в пакете лежал младенец. Пакет был разорван, как видно лопнул при падении. Ребёнок еле слышно пищал и дрыгал ножками.

Лиля беззвучно рыдала, стоя на коленях над ним, закрыв рот руками. Но это неуместное проявление слабости продолжалось не больше минуты.

– Принеси мне чёрную сумку из багажника.

Когда он принёс сумку, она достала свитер, ночную сорочку и чёрную траурную кружевную косынку. Сняла с малыша замаранные ползунки, умелыми точными движениями укутала его сначала в сорочку, затем в свитер. Повязала на головку косынку.

– Всё, поехали дальше.

Ребёнок согрелся, затих. Лишь было слышно его хриплое дыхание со слабым свистом. Временами он принимался кашлять.

У женщины по щекам текли слёзы. Мужчина с трудом приходил в себя.

– Вить, у тебя есть что-нибудь пожевать?

– Нет.

– И у меня, кажется, ничего нету! До Большеречья ещё далеко. Поройся в моей сумочке, там, вроде, печенье валялось. И салфетки влажные достань, здесь в пакетике.

Она влажной салфеткой осторожно протёрла ребёнку личико, почистила носик – он заплакал, проснувшись. Лиля разжевала кусочек печенюшки и сунула эту капельку еды в рот. Он с жадностью принялся чмокать языком, рассасывая печенье.

– Вить, давай заедем в ближайшую деревню, попросим молока.

– Заедем, конечно. Через пару-тройку километров будет село. Ты только успокойся, пожалуйста. На тебя смотреть страшно.

– Как можно успокоиться? Как же они жить будут после этого? Как их земля носит? Блин!

– Что?

– Печенье проглотила.

– Не переживай, вот же ещё есть. Сейчас заедем, молочка добудем… – он мигнул фарами, выезжающему на шоссе трактористу. Махнул водителю рукой. Трактор остановился, из кабины высунулся заросший щетиной рябой парень.

– Слышь, мужик. Есть у вас в деревне детки маленькие, ну младенцы. Нам бутылочку с соской найти надо.

– Есть, а как же. Валька родила в том месяце. Третий дом от краю по левую руку. Главно, сама ребёнка не кормит, всё с бутылками носится. Фигуру берегёт. Дура дурой! Нужна мне её фигура! – парень захлопнул дверь и поехал дальше по своим делам.

Притормозив у нужного дома, Виктор вышел из машины.

– Вить, попроси, если можно будет, чтобы молочко наполовину кипячёной водой разбавили.

– Да знаю я всё, не волнуйся, я быстро.

Он постучался и прошёл в ворота. Через несколько минут вернулся.

– Вот, смотри, что у нас есть. Здесь молочко, а здесь смесь молочная для месячного ребёнка. Нашему сколько, как думаешь?

– Примерно столько же, не больше, – она только поднесла бутылочку, малыш схватил соску сразу и стал, с жадностью, есть.

– Ты смотри, серьёзный мужик. Там в пакете памперсы есть.

– Я думаю, пока незачем. Нечем их пачкать.

– Как думаешь, сколько он там пролежал?

– Не знаю. Простыл весь, вон как тяжело дышит и кашляет. Ночь то пролежал, это точно. Надо было пакет взять. Может быть, удастся эту курву найти. Отпечатки, или ещё что.

– В багажнике. Я прибрал.

– Да? Хорошо. Ишь ты, наелся. Хватит, хватит, мой хороший. Сразу много нельзя. Потом еще поедим. А сейчас поспи, моя деточка. – Она что-то мурлыкала себе под нос, укачивая малыша. Он несколько раз сладко зевнул и мирно засопел, засыпая.

– Ты посмотри, много ли человечку надо для счастья! Спи, моя крошечка.

Виктор сам понемногу успокаивался. Он не показывал вида, но это событие потрясло его до глубины души. Возмущение, растерянность и злость на родителей малыша, постепенно улеглись. Он время от времени поглядывал на женщину с ребёнком. Она еле слышно напевала незамысловатую колыбельную, прижавшись щекой к горячему лобику малыша. Неожиданно он понял, что всю жизнь ждал эту женщину. И это не важно, что они ничего не знали друг о друге. Ему почему-то показалось, что она убаюкивает их сына. Он улыбнулся. Всё не так плохо, оказывается. В душе поселилось какое-то спокойствие, будто он вернулся домой после долгой дороги.

– А ё…!

Этот возглас вернул его обратно в машину.

– Что случилось?

– Это что, кочка была?

– Да нет, ровно едем, дорога хорошая.

– Значит, я задремала.

– Лиль, давай-ка на заднее сиденье. И сама ляжешь, поспишь и ребёнка положишь. Я сейчас остановлюсь.

– Нет, нет, Витя, не надо. Не сейчас. Я столько не спала, что если засну, меня и пушкой не разбудишь. Доедем до Большеречья, сдадим его в больницу, а там видно будет. Надо будет в милицию сообщить.

– Поди, больница и сообщит. Хотя нет, нам самим нужно это сделать.

– Долго ещё?

– Километров двадцать. Устала?

– Я уже и не знаю. Этот сюрприз в пакете всю душу разбередил. – Она с нежностью глядела на спящего ребёнка, – ишь-ты, заснул. Знаешь, я читала однажды – есть теория, что мы не просто так рожаем своих детей. Это их души выбирают себе родителей и время появления на свет. Интересно, кого он себе выбрал в папы-мамы и зачем?

Она сладко, до слёз, зевнула.

– Ой, Витя, извини. Что-то я совсем обнаглела, зеваю при тебе без всякого стеснения.

– Ну и что тут такого?

– Как что? Я всё-таки приличная девушка.

– Я вас умоляю, – пытался сказать водитель, но не смог сдержаться и сам с удовольствием зевнул. Рассмеялись.

– Я спросить хотела, кто тебе этот парень.

– Толька? Брата двоюродного сын. Совсем, паразит, спился. Мы вчера в Саргатку поехали досок в школу напилить на ремонт, кое-что купить. Так вот, пока я на пилораме был, он успел набраться. А мне сегодня уезжать надо было, поэтому мы так рано и поднялись.

– А сам ты откуда, где живёшь?

– Местные мы, – пошутил мужчина, – я родом из соседней деревни. А живу сейчас в Новосибирске. Я военный. Вернее уже бывший. В отставку вышел. Приезжал в гости в родную деревню. Да как-то не радостно дома. Работы нет. Все пьют. Интереса к жизни у людей нет… – он оборвал свою речь на полуслове. – Вот они, родимые. И искать никого не надо.

На обочине дороги у поста ГИБДД была припаркована машина, а рядом, прислонившись к ней спиной, стоял нахохлившийся, невыспавшийся молоденький лейтенант. Его напарник дремал в салоне.

Виктор остановил машину неподалёку, вышел. Долго объяснять ему не пришлось. Услышав о найденном ребёнке, парни с удивлением переглянулись.

– Поехали.

В сопровождении спецмашины быстро добрались до районной больницы. Сдали ребёнка. Лиля с сожалением отдала маленького бедолагу – так захотелось оставить его себе. Виктор прекрасно понял её чувства, так как сам испытывал то же самое.

– Не переживай так. Мы потом обязательно приедем его навестить.

– Да, ты прав, некогда раскисать, ехать надо. – И, уже обращаясь к дежурному врачу, спросила, – скажите доктор, а от Вас можно позвонить в Саргатскую и Тевризскую больницы?

Она кратко объяснила, в чём дело. Пожилой врач удивился, снял очки, протёр уставшие от бессонного дежурства глаза:

– Пойдёмте в ординаторскую, попробуем всё узнать.

Через несколько минут они вышли из больницы.

– Слава Богу, несколько часов в запасе у нас есть. Надо будет заехать кофе выпить.

– Заедем, конечно. Если нас выпустят… – они подошли к спецмашине, ожидавшей их у входа. Виктор обратился к старшему по званию.

– Что, ребята, решили, что с нами делать?

– Сейчас начальство должно перезвонить, они там вашу машину пробивают, узнают, кто хозяин.

Лиля протянула листок бумаги:

– Мы позвонили из больницы в Саргатку. Хозяину машины ещё не сделали операции, поэтому удалось с ним поговорить. Вот его данные, телефон мобильный.

Милиционер забрал листок, позвонил в контору. Смущённо сказал:

– Сейчас давайте проедем в отделение.

– Да времени нет, пойми ты, лейтенант… – Виктор хотел продолжить, но Лиля остановила его.

– Погодите, ребята. Можно телефон вашего начальника, я попробую сама ему всё объяснить.

– Давайте проедем, там всё и объясните.

– Да пойми ты, милый человек, время дорого. Женщине это лекарство нужно до трёх часов дня. Иначе она просто погибнет. Если нет возможности нам самим ехать на этой машине, пожалуйста, оставим её на стоянке, мы тоже можем проехать с вами до выяснения, это без проблем. Только с лекарством давайте решать сразу. Помогите остановить проходящий транспорт и найти кого-нибудь, кто едет до Тевриза. Мы отдадим лекарство, пусть его везёт кто-то другой. А потом поедем в отделение и будем выяснять всё что нужно. Это мы можем сделать? Только, ребята, решайте веселее, пожалуйста.

Лейтенант нахмурился, задумался:

– Да, попаду я с вами в историю. Ладно, сделаем так. Мы проводим вас до границы с Тарским районом. Пока будем ехать, попробую с соседями договориться, чтобы встретили вас и проводили дальше.

– Серёга, ты что придумал? Проблем у тебя мало? – встрепенулся водитель.

– Одной больше, одной меньше – какая разница. Поехали.

– Только есть, ещё одна просьба. У магазинчика давай тормознём на минутку, перекусить взять.

– Сделаем. По машинам.

Они остановились на пять минут у придорожного кафе. Пока Виктор покупал продукты, женщина перебралась на заднее сиденье. Заснула мгновенно.

На границы районов, у стэллы, их дожидалась машина Тарского ГИБДД. На минуту притормозив, Большереченский лейтенант подбежал попрощаться.

– Давай парень, жми дальше. Всё договорено. Вас проводят до самого Тевриза.

Увидев, что женщина спит на заднем сиденье, замялся, но спросил, понизив голос:

– До меня не совсем дошло. С ней понятно, она попутчица того мужика. А ты здесь зачем?

– Да ни зачем. Просто женщина понравилась, захотелось помочь.

– Да? Я так и понял. Хорошая женщина, сердечная. Если что надо, заезжай. Меня Сергей Тимурин зовут, найдёшь в отделении.

– Спасибо, Серега. Удачи тебе.

– Счастливого пути! – он козырнул и Виктор, в сопровождении нового наряда, покатил по трассе в сторону старинного сибирского города Тары.