Читать книгу Вы не пришли на чай.... Рассказы - Людмила Зайкина - Страница 6

Здравствуйте, Илья Петрович.

Хоть вы и сделали мне больно, и гневаюсь я на вас, решила ответить на ваше послание, которое принёс, в это раннее, утреннее время, посыльный, когда мы с Настасьей Павловной и Ольгой Александровной пили чай, под той же яблонькой, где ждала вас на чай, в известный вам час.

Вы не представляете, какая утренняя благодать, нежный ветерок раскачивал кусты роз, рассыпая их сладчайший аромат, смешивая с запахом спелых, наливных яблочек, что наполняли вазочку перед нами, а как в клетке заливался соловушка, принесенный вчера Иван Ивановичем.

И были мы в наилучшем настроении от прекрасного утра и общения друг с другом, при этом нечаянно я проговорилась, что вчера был Иван Иванович. Знали бы вы, граф, как огорчилась Настасья Павловна, как погрустнели её глаза и, чтобы успокоить её, мне пришлось рассказать подробнейшим образом о визите князя.

О том, как Иван Иванович огорчился и сокрушался, узнав, что опоздал буквально на несколько минут и тут же готов был сорваться с места, и бежать за каретой, увозившей его Настасью Павловну.

Пришлось мне силой удержать взволнованного князя, я таким его ещё не наблюдала, о чём я очень пожалела впоследствии.

Иван Иванович, весь вечер, сидя в кресле, прижав клетку с соловьём к груди и не замечая этого, только и говорил о своей возлюбленной, о том какая она очаровательная и прекрасная барышня, не забыв упомянуть о её благовоспитанности и строгости, и в тоже время веселости её характера.

Вдруг князь резко засобирался, сунув клетку с соловьём мне в руки, пробормотал, что это мне, тут же откланялся, вскочив в карету, умчался, чему я несказанно была рада.

А, при моём рассказе о визите Ивана Ивановича, мы с Ольгой Александровной заметив волнение Настасьи Павловны, стали уверять её в том, что скоро князь ей сделает предложение. На что она ещё больше смутилась, покраснела лицом, глазки скромно опустила, и вдруг вскочила, и в тот же миг, убежала в сад, нам стало понятно, что наша барышня влюблена и чувства её небезответны. Взаимны.

Какие же они счастливые. Как повезло нашей приятельнице в женихе. Князь, богат, верен ей будет, в том нет ни малейшего сомнения… не то, что вы, граф, верности в вас совершенно нет.

Что же касается вашей записочки, Илья Петрович, в которой вы уверяете, что всё, о чем мне рассказала Настасья Павловна, это просто недоразумение, и что на балу танцевали с некой дамой только по той лишь причине, что она вам приятельница и, что ввиду дурной славы Татьяны Сергеевны с ней никто не хотел вальсировать.

Какая доброта с вашей стороны, граф. И по той же самой доброте вы уехали вместе, в одной карете? Свидетели этому многие – кто был на балу.

Также вы пишите, что любите меня, как прежде, и клянётесь в верности, в чём я глубоко сомневаюсь, и настойчиво просите принять вас, в чём, опять же, я не вижу смысла, по крайней мере, сейчас!…

Вы даже не можете представить, как больно и горько мне слышать и знать.

И хотя обида изъедает, душу мою губит, я о вас вспоминаю – в саду ли гуляю, книгу читаю… все наши встречи перед глазами так и плывут, как кораблики, что в детстве мы пускали. Помните ли вы то…

Сейчас у вас, Илья Петрович, новая забава – сердца барышень разбивать! Не мучьте вы меня больше! Великая просьба к вам, граф.

Иван Иванович пожаловали, да не один!…

На этом прощаюсь с вами, Голубчик.

Мила Марковна.