Читать книгу Семь сестер. Сестра тени - Люсинда Райли - Страница 9

Первые две недели, которые я отработала в «Артур Морстон Букс», ничем не отличались от того дня, когда я впервые переступила порог этого магазина. По утрам Орландо обычно находился у себя наверху. Я по-прежнему и понятия не имела, что именно скрывалось за дверью, ведущей в служебные помещения, и что располагается на втором этаже. Мне же было приказано звонить ему в случае, если покупатель изъявит желание взглянуть на какую-нибудь особенно редкую и дорогую книгу, которые хранились в огромном, поржавевшем от времени сейфе, стоявшем в полуподвальном помещении. Или если вдруг у меня возникнут проблемы с ответом на какой-нибудь особо сложный и изощренный вопрос клиента. Но покупатели в нашем магазине появлялись крайне редко, а потому и сложных вопросов я до сего дня не получала.

Мало-помалу я стала уже на глаз определять людей, составлявших, по выражению самого Орландо, круг его постоянных посетителей. Главным образом, пенсионеры. Заходят в магазин, снимают с полки какую-нибудь книгу, потом вежливо интересуются у меня, сколько она стоит, хотя цена на каждую книгу проставлена на специальной карточке, прикрепленной к оборотной стороне экземпляра. И после того как все формальности соблюдены, с легкой душой устраиваются вместе с книгой в одном из кожаных кресел возле камина, поближе к огню, тотчас же погружаясь в чтение. Иногда они просиживают так по нескольку часов кряду. Потом в какой-то момент отрываются от книги, словно спохватываясь, что пора уже домой, и направляются к выходу, роняя по пути вежливое «спасибо». Один джентльмен весьма почтенного возраста особенно привлек мое внимание. Каждый день всю неделю он неизменно являлся к нам в своем потертом твидовом пиджачке, брал с полки роман «Обитель радости»[3] и устраивался с ним в кресле. Я даже заметила, что каждый раз перед тем, как поставить книгу обратно на полку и уйти домой, он кладет туда тонкий листок бумаги, как своеобразную закладку, оставляя ее в том месте, где закончил читать.

Орландо установил в небольшой нише в дальнем конце зала кофеварочную машину, чтобы я в любой момент могла предложить нашим клиентам чашечку кофе. В мои обязанности входило также покупать каждый день по пути на работу пинту свежего молока. Чаще всего я потом уносила пачку домой так и не распечатанной из-за полного отсутствия клиентов, желающих отведать наш кофе.

Именно в этой нише мое внимание привлекла картина, висевшая над одной из книжных полок. Стилистика, в которой были выполнены сами иллюстрации, была мне хорошо знакома. Я бы даже сказала, я знала ее как свои пять пальцев. Однажды я специально привстала на цыпочки, чтобы получше разглядеть саму картину. Пригляделась и увидела выцветшие от времени чернила, которыми было что-то написано. Что именно, разобрать уже было практически невозможно, но одно было ясно. Это не просто картина, это – письмо. Крохотные акварельные миниатюры, украшающие лист бумаги, сохранились гораздо лучше. И я невольно восхитилась совершенством этих акварельных рисунков. Я буквально приклеилась носом к стеклу, чтобы различить слова. Увидела дату и полустертые начальные буквы имени.

«Моя дорогая Фл…» Разобрать остальное было уже невозможно. Зато хорошо сохранилась подпись в нижней части листа, выполненная аккуратным изящным почерком. Наверняка это подпись того, кто написал письмо. «Беатрикс», прочитала я.

– Фл… – пробормотала я вполголоса, разговаривая сама с собой. А что, если это письмо адресовано моей Флоре Макникол? Ведь Орландо же рассказывал, что Флора и Беатрикс Поттер были знакомы друг с другом. Надо будет обязательно расспросить его об этом поподробнее.

Ровно в час дня Орландо спускался вниз и направлялся к входным дверям, стремительно исчезая за ними. Это служило своеобразным сигналом всем тем, кто коротал время за чтением книг у камина. Пора уходить. По возвращении Орландо тут же запирал входную дверь и вешал на нее табличку с надписью «Закрыто».

Затем сверху доставлялись фарфоровые тарелки, столовые принадлежности и туго накрахмаленные белоснежные салфетки. После чего мы с ним приступали к трапезе.

Если честно, то это было мое самое любимое время дня. Я с удовольствием слушала разглагольствования Орландо, чей беспокойный ум с легкостью перепрыгивал с одной темы на другую, при этом он неизменно пересыпал свою речь многочисленными цитатами и прочими разнообразными литературными реминисценциями. Наши беседы с Орландо уже давно стали для меня своеобразной игрой под названием «Угадайка». Всякий раз я старалась заранее предугадать, куда именно и на какую тему вырулит наш с ним разговор уже в следующую минуту. И, как правило, никогда не угадывала, ибо Орландо умудрялся забираться в такие дебри, касаясь таких тем и предметов, о существовании которых я даже не подозревала. Тем не менее какие-то крохи информации просачивались в этих разговорах и о нем самом. Так, я узнала, что его «благословенная» матушка, святая, по его словам, женщина по имени Валентина, погибла в автомобильной катастрофе, когда самому Орландо едва минуло двадцать лет. Он тогда учился на втором курсе в Оксфорде. Гибель жены потрясла отца. Можно сказать, это разбило ему сердце. И он отправился в Грецию искать утешения в обществе античных богов и богинь, попутно заливая свое горе знаменитой водкой узо. Он умер от рака всего лишь несколько лет тому назад.

– Так что, как видите, – заключил свой рассказ Орландо несколько взволнованным голосом, – я в некотором роде тоже сирота.

Он часто расспрашивал меня о моем детстве в Атлантисе. Особенно его интересовала необычная фигура Па Солта.

– Так кем же он был на самом деле? Обладать такими обширными познаниями… Знать столько, сколько знал он… – бросил он как-то однажды задумчивым тоном после того, как я была вынуждена признаться, что знаю об отце очень мало. Даже не знаю, где и в какой стране он родился.

Несмотря на то что Орландо продолжал постоянно выпытывать у меня все новые и новые подробности о Па Солте, сам он очень умело уходил от разговоров, касающихся Флоры Макникол, явно не горя желанием поделиться со мной какими-то дополнительными сведениями о ней. А когда я показала ему письмо в рамочке, написанное Беатрикс Поттер, судя по всему, Флоре, то в ответ получила совсем не ту реакцию, на которую рассчитывала.

– А, это… – беззаботно махнул он рукой. – Старое письмо. Беатрикс за свою жизнь написала горы писем, адресованных детям.

И тут же с легкостью переключился на другую тему, не дав мне ни единого шанса разговорить его.

Что ж, решила я про себя, в один прекрасный день я все же наберусь храбрости и заставлю его ответить на все мои вопросы. Но, несмотря на то что я по-прежнему не располагала практически никакой информацией о Флоре Макникол, в остальном все было просто чудесно. Целыми днями я проводила время в окружении великолепных книг. Сам их запах, их вид, возможность потрогать эти бесценные издания руками, когда я вносила каталожные данные на новые поступления в объемный гроссбух в кожаной обложке, – все это доставляло мне поистине несказанную радость. Кстати, прежде чем позволить мне делать записи в этом драгоценном гроссбухе, Орландо устроил мне самый настоящий тест на каллиграфию. К счастью, меня всегда хвалили за мой четкий и элегантный почерк. Но вот уж никак не думала, что когда-нибудь такая совершеннейшая архаика в наши дни, как хороший почерк, может сослужить мне пользу и даже принести некоторую выгоду.

* * *

Как-то уже в начале третьей недели моей службы в букинистическом магазине я по пути на работу, в автобусе, задумалась над тем, что неплохо, наверное, было бы мне родиться в какую-нибудь другую эпоху. Появиться на свет в такое время, когда сам темп жизни был гораздо медленнее. Тогда, если вспомнить, даже письма к близким и дорогим людям шли неделями, а порой и месяцами. Не то что нынешняя скоропалительная корреспонденция по электронной почте, которая в считаные доли секунды отправит твое послание куда угодно, хоть на другой конец света.

– Боже правый! Как же я ненавижу все эти современные чудеса техники! – словно прочитал мои скрытые мысли Орландо, входя в магазин в неизменные половине десятого утра с неизменной коробочкой с пирожными в руке. – Прошлой ночью из-за этого дурацкого дождя во всем Кенсингтоне вышла из строя телефонная связь. А в результате я не смог своевременно отправить свой заказ на особо ценный экземпляр романа «Война и мир». – Орландо тяжело вздохнул, всем своим видом выражая крайнюю степень недовольства и досады. – Правда, моя жаба жадности будет довольна. Да и Мышь тоже испытает немалое облегчение, узнав, что я сэкономил деньги, которых у меня, впрочем, нет. Помните, я уже как-то говорил вам о Мыши?

Действительно, уже несколько раз в наших разговорах с ним Орландо упоминал некую «Мышь», впрочем, никак не конкретизируя данную особу. Не говоря уже о том, кем именно она приходится самому Орландо. Я даже понятия не имела, кто это, мужчина или женщина.

– Правда упоминали? – переспросила я так, на всякий случай.

– Да. Кстати, мисс Стар, вы заняты в эти выходные? Мне нужно посетить Хай-Уилд, побывать на дне рождения у Рори. Там будет и Мышь тоже. Посмотрите на сам дом, познакомитесь с Маргарет, поболтаете с ней о Флоре Макникол.

– Я… согласна, – ответила я после некоторого раздумья, понимая, что нужно ловить миг удачи и во что бы то ни стало воспользоваться предоставившейся возможностью.

– Вот и прекрасно! Значит, решено. Встречаемся в субботу на вокзале Чаринг-Кросс ровно в десять прямо в вагоне первого класса. Поезд идет до Ашфорда. Ваш билет будет у меня. А сейчас я вынужден оставить вас и поспешить к себе наверх. Вдруг этот всемогущий бог нашего времени по имени Wi-Fi всемилостиво соизволил явить свой лик нам, простым смертным, его подданным…

– А куда конкретно мы поедем?

– Разве я не сказал?

– Нет.

– В графство Кент, куда же еще! – несколько рассеянно ответил Орландо, словно цель нашего путешествия уже изначально была очевидна всем.

Оставшиеся дни недели я жила, раздираемая самыми противоположными чувствами. С одной стороны, сама идея поездки не могла не волновать, с другой стороны, я, как всегда, страшилась неизвестности. Во время учебы в университете мне довелось однажды побывать в графстве Кент, посетить знаменитый замок Сисингхерст, полюбоваться его прекрасными садами. Когда-то здесь жила известная романистка и поэт Вита Сэквилл-Уэст. До сих пор храню в памяти впечатления об этом цветущем и благоуханном крае, который справедливо называют, о чем в свое время мне поведала моя однокурсница, «райским садом Англии».

* * *

Когда в субботу утром я прибыла на вокзал Чаринг-Кросс, то действительно обнаружила Орландо, поджидающего меня прямо в вагоне, как и было условлено. Его небесно-голубой пиджак вкупе с пестрым шарфом, не говоря уже об огромной по своим размерам плетеной корзине с крышкой для пикника, которая сразу же заняла своими габаритами весь столик, предположительно рассчитанный не только на нас двоих, но и на наших потенциальных соседей-попутчиков, сразу же бросался в глаза, резко контрастируя с остальным интерьером современного поезда.

– Моя дорогая мисс Стар, – начал он, как только я уселась на свое место рядом с ним, – вы, как всегда, пришли строго в означенное время. Между прочим, пунктуальность – это та добродетель, которая в наши дни заслуживает гораздо больших похвал, чем она их имеет. Чашечку кофе?

Он открыл корзину и извлек из нее термос и две фарфоровые кофейные чашечки. Следом на свет появились тарелки со свежайшими, еще теплыми круассанами, прикрытые сверху льняными салфетками. Как только поезд тронулся с места, Орландо тут же пригласил меня к завтраку, попутно разговаривая обо всем на свете и ни о чем конкретно. От моего внимания не ускользнуло то, что остальные пассажиры взирают на нашу трапезу с явным недоумением. Слава богу, хотя бы места напротив нас оказались свободными.

– Сколько времени поезд будет находиться в пути? – поинтересовалась я у Орландо, а он между тем извлек из корзины еще две тарелки с идеально порезанными фруктами и снял с них пластиковую пленку.

– Где-то около часа. Маргарет встретит нас на вокзале в Ашворде и отвезет домой.

– А кто она, Маргарет?

– Моя кузина.

– А Рори?

– Очаровательный мальчишка, которому завтра исполняется семь лет. Мышь тоже приедет поздравить его. Правда, в отличие от вас, моя хорошая, Мышь не отличается особой пунктуальностью. Понятия не имеет, что это такое – приходить куда-либо вовремя. А сейчас прошу простить меня, – Орландо составил всю посуду обратно в корзину, а затем аккуратно собрал все крошки со стола салфеткой, попутно не забыв отряхнуть и самого себя, – но я, пожалуй, немного прикорну.

С этими словами он скрестил руки на груди, словно пытаясь защитить себя от вражеской пули, и тут же погрузился в безмятежный сон.

Минут через тридцать, когда я уже не на шутку разволновалась, а не проедем ли мы Ашворд, но при этом не решаясь потревожить сон своего попутчика, он вдруг сам резко открыл глаза.

– Через две минуты, мисс Стар, мы будем на месте.

Платформа была залита неярким осенним солнцем. Мы вышли на перрон и зашагали вдоль состава, лавируя среди других пассажиров.

– Прогресс добрался и сюда, – пожаловался Орландо, видно, категорически не приемлющий никаких технических новшеств. – После того как они окончат здесь строительство вокзала, связующего трассу с дорогой в тоннели под Ла-Маншем, можно будет навсегда забыть о тишине и покое в этом краю.

Когда мы вышли на привокзальную площадь, то я увидела, что ночью здесь явно были заморозки. Слабый пар вырывался у меня изо рта при дыхании.

– А вот и она! – радостно воскликнул Орландо, почти бегом устремившись к старенькому «фиату-500». – Моя дорогая Маргарет! Как это любезно с твоей стороны приехать за нами на вокзал, – обратился он к высокой статной женщине, пожалуй, одного роста с ним, судя по торчащим из-под руля длинным ногам, которые с трудом помещались в крохотном салоне.

– Орландо! – недовольным тоном перебила она его, пока он расцеловывал ее в обе щеки, и жестом указала на корзину. – Куда мы поместим твою поклажу, хотела бы я знать? В машине и так нет места! Тем более ты приехал не один… С тобой гостья…

Я почувствовала на себе взгляд ее больших темных глаз. Глаза были удивительного цвета – фиалковые.

– Позволь мне представить тебе мисс Астеропу Деплеси, более известную как Стар. А это, мисс Стар, моя кузина Маргарет Воган.

– Какое у вас необычное имя, – промолвила женщина, подходя ко мне поближе. Я разглядела лучики морщин на ее чистой светлой коже. А вблизи она выглядит постарше, подумала я, наверняка уже сорок с небольшим.

– Рада познакомиться с вами, Стар, – продолжила она. – И прошу простить моего бестолкового кузена, который приволок с собой эту чудовищную корзину для пикников. Представляю, как вам сейчас придется тесниться на заднем сиденье рядом с таким объемным грузом. Будто нельзя было заказать кофе у проводника прямо в вагоне! – метнула она укоризненный взгляд на Орландо, который, пыхтя и сопя, заталкивал корзину на заднее сиденье. – Впрочем, думаю, вы уже успели понять, что он у нас за человек. – Она тепло улыбнулась мне.

– Успела, – ответила я, почувствовав, что и сама улыбаюсь.

– Лично я, будь моя воля, отправила бы его сейчас пешком. Пусть бы отшагал пять миль в качестве наказания за те неудобства, которые он создал вам. – Маргарет с видом заговорщика погладила мою руку. – Поторопись, Орландо! – прикрикнула она на кузена. – У меня дома полно работы. Мясо еще надо успеть приготовить.

– Приношу свои глубочайшие извинения, мисс Стар, – повинился передо мной Орландо с видом нашкодившего ребенка, только что получившего выволочку за свое плохое поведение. Он галантно открыл мне дверцу и стал суетливо помогать, пока я с трудом втиснулась в узенькое пространство, оставшееся свободным на заднем сиденье после того, как туда затолкали корзину. Наконец я устроилась и замерла в неподвижной позе, вытянув руки по швам.

Мы тронулись в путь по усыпанным листьями проселочным дорогам. Маргарет и Орландо сидели впереди, оба такие высокие, что доставали своими макушками до самой крыши капота. А я снова почувствовала себя маленькой девочкой и с радостью принялась разглядывать живописные пейзажи, мелькавшие за окном машины, как всегда, восхищаясь красотой английской деревни.

Всю дорогу Орландо говорил без умолку. Рассказывал сестре о том, какие книги приобрел, что успел продать. Маргарет слегка пожурила его за то, как много он переплатил за «Анну Каренину». По всей вероятности, Мышь уже успела доложить ей об этой покупке. Однако при всем том в голосе ее звучала нескрываемая нежность. Невооруженным глазом было видно, что она очень любит своего бестолкового кузена. Сидя позади Маргарет, я с наслаждением вдыхала ненавязчивый аромат ее духов, который витал в салоне. Запах мускуса действовал на меня успокаивающе.

Ее темные блестящие волосы рассыпались по плечам естественными волнами. А когда Маргарет вдруг повернулась в профиль, чтобы что-то сказать Орландо, я увидела, что у нее нос той формы, которую Па Солт обычно называл «римским носом», с легкой горбинкой. Но ей этот нос подходил просто идеально. Словом, у Маргарет было лицо, которое сразу же привлекает к себе внимание. Нет, она, конечно же, не красавица в классическом понимании канонов красоты. Да судя по джинсам и старенькому свитеру, не очень-то она и стремится выдавать себя за античную богиню. И все же Маргарет очень привлекательная женщина. Внезапно я поняла, что мне ужасно хочется понравиться ей. Совершенно новое, надо сказать, для меня желание.

– Ну, как вы там? – поинтересовалась она у меня участливым тоном. – Немного уже осталось потерпеть. Скоро приедем.

– Все хорошо, спасибо. – Я прижалась головой к оконному стеклу. Мимо проносились густые заросли кустарника, казавшиеся такими высокими на фоне нашей крохотной машины. Деревенская дорога между тем становились все уже и уже. И все же, как здорово оказаться на природе, выбраться хоть на время из Лондона. Ничто вокруг не напоминает о городских пейзажах, разве что вон та одиноко торчащая среди густой зелени труба из красного кирпича. Мы свернули направо и, миновав старые ворота, въехали на подъездную дорогу, ведущую к дому, всю в рытвинах и ямах. На очередном ухабе нас так тряхнуло, что Маргарет и Орландо стукнулись головами о крышу капота.

– Надо будет попросить Мышь привести сюда трактор гравия, чтобы засыпать все рытвины и обязательно успеть до зимы, – обронила Маргарет, обращаясь к Орландо. – Ну, вот мы и приехали, Стар, – сказала она уже мне, затормозив машину возле большого красивого дома из старинного красного кирпича. Покосившиеся стеклянные рамы оранжереи, расположенной рядом с домом, были густо заплетены плющом и глициниями. Кладка высоких печных труб, устремленных в морозное сентябрьское небо, еще более усиливала общее впечатление от старинной архитектуры дома, выдержанной в стиле эпохи Тюдоров. Я с трудом выбралась из машины и еще раз окинула взглядом весь дом. Наверняка, подумала я, его внутреннее убранство столь же хаотично, как и все то, что окружает строение. Хозяева явно не из тех людей, кто стремится произвести впечатление на других, и уж никак не претендуют на то, чтобы придать своему жилищу вид статусного особняка. Но дом тем не менее притягивал к себе взгляд своей старомодной изысканностью. По его внешнему виду было видно, как он медленно, но неуклонно дряхлел, постепенно сливаясь с окружающей его природой. В его облике запечатлелись следы ушедших эпох, всех тех безвозвратно канувших в лету времен, о которых я так люблю читать в романах. Словом, при виде этого дома я вдруг ощутила некий неуловимый трепет желания прикоснуться к своим истокам. Кто знает, быть может, и мой родной дом был тоже похож вот на этот…

Вслед за Маргарет и Орландо я проследовала к величественной дубовой парадной двери и тут заметила мальчугана, во всю прыть спешащего к нам на своем сверкающем красном велосипеде. Он издал слегка приглушенный и не очень разборчивый возглас, попытался помахать нам рукой, но тут же свалился со своего велика.

– Рори! – крикнула Маргарет, бросившись к нему, но мальчишка уже успел сам вскочить с земли. Он снова что-то проговорил на том же неразборчивом языке. Уж не иностранец ли он, мелькнуло у меня, так как я не поняла ни единого его слова. Маргарет отряхнула мальчика от пыли, он взял в руки свой велосипед, и они оба направились в нашу сторону.

– Посмотри, кто к нам приехал, – сказала Маргарет, повернувшись лицом к Рори. – Орландо и его хорошая знакомая Стар. Попытайся повторить вслед за мной: Стар.

Маргарет особенно тщательно выговорила начальные согласные звуки моего имени – ст… ст…

– С-т-т-а-х, – выговорил наконец мальчик, подходя ко мне ближе и широко улыбаясь. Он раскрыл ладонь, раздвинув пальчики в разные стороны. Получилось очень похоже на звездочку. Вблизи выяснилось, что Рори является обладателем совершенно невероятных по своей красоте ярко-зеленых глаз, обрамленных густыми темными ресницами. Рыжие кудрявые волосы мальчика отливали на солнце медным блеском. На пухлых розовых щечках появились обворожительные ямочки. Судя по всему, мальчуган был на седьмом небе от счастья. Нет, наверняка этому ребенку никто и никогда не осмелится сказать «нет».

– Вообще-то Рори предпочитает, чтобы его называли «Суперменом». Я прав, Рори? – обратился к мальчику Орландо, негромко усмехнувшись. И тут же вскинул сжатый кулак высоко в воздух, будто это сам Супермен взлетает над землей.

Рори молча кивнул, потом поздоровался со мной за руку с истинным достоинством, как и положено настоящему герою, после чего крепко обхватил Орландо за шею. Орландо тоже обнял мальчика и, слегка приподняв, принялся тискать его, потом осторожно поставил на землю и, развернувшись к нему лицом, принялся жестикулировать, одновременно четко проговаривая каждое слово.

– С днем рожденья тебя! Я привез тебе подарок. Лежит в машине. Пойдем, возьмем его. Не возражаешь?

– Нет! – радостным голосом воскликнул мальчик и тут же принялся жестикулировать в ответ. Ребенок глухонемой, наконец догадалась я. Не мешало бы вспомнить и освежить в памяти ту азбуку жестов, которой когда-то, лет двадцать тому назад, меня обучала Ма, подумала я, глядя, как Орландо и Рори, взявшись за руки, поспешили назад к машине.

– Идемте в дом, Стар, – пригласила меня Маргарет. – Эти двое обойдутся пока и без нас.

Я вошла вслед за Маргарет в холл. Широкая лестница все в том же тюдоровском стиле вела на второй этаж. Плавные линии и роскошные резные дубовые перила не оставляли сомнения в том, что перед нами не какой-то новодел, а подлинный образчик интерьера ушедшей эпохи. Мы двинулись по длинному коридору. Я почувствовала под ногами неровные, растрескавшиеся и выщербленные от времени каменные плиты. Сделала глубокий вдох, словно желая напитаться атмосферой этого дома. Пахло пылью и дымом. Представила себе, сколько тысяч раз за минувшие столетия разжигали обитатели дома дрова в здешних каминах, чтобы согреться. И вдруг почувствовала невольный укол зависти к женщине, шедшей со мной рядом. Повезло ей жить в таком необычном доме.

– Прошу прощения, что тащу вас прямиком на кухню. Но у меня еще столько работы. И, пожалуйста, извините за беспорядок. Но мы пока еще и сами толком не знаем, сколько гостей соберется сегодня на ланч, чтобы отпраздновать день рождения Рори. А у меня еще даже картошка не почищена.

– Я охотно помогу, – тут же предложила я свои услуги, входя вслед за Маргарет в комнату с низким потолком, залитую потоками солнечного света. Центральное место на кухне занимал очаг с кованой чугунной духовкой и с уже разведенным огнем внутри.

– Пожалуй, вы действительно можете помочь, если приготовите нам обеим что-нибудь выпить, – предложила мне Маргарет с доброжелательной улыбкой, так гармонирующей с красотой и теплом этого уютного дома. – Вон кладовка. Там точно должна быть бутылка джина. Дай-то бог, чтобы в холодильнике осталось еще немного тоника. Иначе придется мудрить и изобретать что-то самим. И куда я только подевала эту картофелечистку?

– Да вот же она! – Я взяла картофелечистку с длинного дубового стола, заваленного газетами вперемешку с пакетами от круп, немытыми тарелками и даже одним футбольным гольфом, испачканным грязью. – Вы лучше займитесь спиртным сами, а я пока почищу овощи.

– Как-то неприлично получается, Стар. Ведь вы же – наша гостья…

Но я уже водрузила на стол пакет с картошкой и сняла с крючка кастрюлю. Потом расстелила газету, судя по дате, уже недельной давности, куда собиралась складывать очистки, и уселась за стол.

– Хорошо, раз так… – Маргарет одарила меня благодарной улыбкой. – Пойду поищу джин.

В течение последующего часа с небольшим я перечистила все овощи, подготовила к жарке говяжью лопатку и выложила ее на противень. После чего занялась наведением относительного порядка на самой кухне. Маргарет, отыскав наконец джин и изрядно сдобрив его уже успевшим выдохнуться тоником, вручила мне мою порцию, после чего предоставила кухню в мое полное распоряжение, а сама все время бегала туда и обратно, встречая гостей, приглядывая за сынишкой и попутно накрывая обеденный стол. Я же, мурлыкая про себя какой-то веселенький мотивчик, суетилась на кухне, которая, если отбросить в сторону царящий на ней беспорядок и общую неухоженность, была как раз кухней моей мечты. Горящий очаг наполнял все помещение живительным теплом. Разглядывая потолок, весь покрытый трещинами, я прикидывала, что неплохо было бы перекрасить его, пройтись по нему кистью со свежей белой краской. А заодно освежить и пожелтевшие от времени стены. Но для начала я привела в порядок дубовый стол, очистила его от многочисленных пятен воска, оставленных горевшими когда-то свечами. Потом взялась за посуду, перемыла все тарелки и сковороды, которые валялись немытыми, пожалуй, не меньше недели.

Наведя относительный порядок на вверенной мне территории, я взглянула в окно с неровно торчащими фрамугами. Прямо под окнами раскинулось то, что когда-то было огородом, наверняка кормившим всех обитателей дома овощами и ягодами. Я вышла через кухонную дверь во двор, чтобы взглянуть на огород поближе. Сейчас он пребывал в полнейшем запустении, зарос бурьяном и сорной травой. Однако, приглядевшись повнимательнее, я отыскала кустик розмарина и сорвала несколько листиков, чтобы добавить их в качестве приправы в тушеный картофель.

Я могла бы жить здесь, уже в который раз подумала я. Но тут на кухне снова появилась Маргарет. Она уже успела переодеться, сменив старый свитер на изрядно помятую шелковую блузку теплого золотистого цвета, дополнив свой наряд фиолетовым шарфом, чудно гармонировавшим с цветом ее глаз.

– О боже! – воскликнула Маргарет, обводя взглядом кухню. – Да вы самая настоящая волшебница, Стар! У нас уже сто лет не было здесь такого идеального порядка. Спасибо вам! Огромное спасибо. Кстати, вам не нужна работа?

– Я уже работаю у Орландо.

– Знаю-знаю! И я страшно рада, что вы сейчас находитесь рядом с ним. Может, вам удастся хотя бы изредка влиять на моего кузена, заставляя его воздерживаться от слишком больших трат на приобретение книг. У меня такое впечатление, что чем дальше, тем очевиднее то, что его книжный магазин на глазах превращается в его личную библиотеку.

– На самом деле Орландо довольно успешно реализует книги через интернет, – попыталась я защитить своего работодателя в то время, как Маргарет налила себе вторую порцию джина.

– Да, я в курсе, – ответила она прежним влюбленным голосом. – Что ж, пока Рори занят рассматриванием своих подарков в гостиной, а Орландо пошел в погреб за вином для гостей, у меня появилось пять минут свободного времени, чтобы присесть и немного передохнуть. – Она мельком глянула на свои часики. – Мышь, как всегда, в своем репертуаре, опять опаздывает. Но на сей раз ждать мы никого не будем. Обед строго по расписанию. Полагаю, вы уже поняли, что у Рори проблемы со слухом?

– Да, – коротко ответила я, попутно отметив про себя, что Маргарет роднит с ее кузеном еще и привычка порхать в ходе разговора, словно бабочка, перепрыгивая с одной темы на другую.

– Да, он родился глухим. Правда, на левое ухо немного слышит, но и то только с помощью слухового аппарата. Я… – Маргарет замялась, встретившись со мной взглядом. – Я же, со своей стороны, хочу лишь одного. Чтобы он рос, не чувствуя своей ущербности. Чтобы был таким, как все остальные дети. Но иногда люди могут сказать такое… – она сокрушенно покачала головой и вздохнула. – А мой Рори между тем самый замечательный мальчик на свете…

– По-моему, они с Орландо очень дружны, – заметила я.

– О, да! Орландо, между прочим, выучил его читать в возрасте пяти лет. Для этого специально сам выучил английскую азбуку для глухонемых, чтобы иметь возможность разговаривать с Рори и обучать его грамоте. Мы целенаправленно занимаемся им. Вот определили его в нашу местную начальную школу. И он там, представьте себе, быстро освоился. Даже обучает других ребятишек языку жестов. Каждую неделю с ним занимается логопед. Фантастический доктор! Ставит ему речь, учит понимать других по губам. Кстати, у Рори это замечательно получается. Ну да дети в его возрасте все схватывают на лету. А сейчас идемте, я познакомлю вас с нашими гостями. А то так и проторчите на кухне весь день, словно Золушка.

– Мне это совсем не в тягость. Сейчас проверю, как там наша лопатка поживает. – Я подошла к плите, склонилась, чтобы вытащить из духовки противень с мясом и картофелем. – Надеюсь, вы не будете против, что я добавила в блюдо немного меда и семян кунжута, которые нашла в кладовке. Они придадут особый аромат моркови.

– Возражать?! Господь с вами! Я ведь сама никудышная стряпуха. Само небо послало вас к нам, чтобы вы приготовили этот праздничный обед. Да и когда мне возиться на кухне? С Рори столько хлопот, потом еще этот старый дом-развалюха, что ни день, то новые проблемы. А еще ведь есть и работа. И она мне отчаянно нужна… Хотя бы для того, чтобы иметь возможность оплачивать все счета. Словом, я верчусь как белка в колесе. Вот сейчас получила просто сногсшибательный заказ из Франции на стенную роспись, но и сама пока не знаю, что делать. Смогу ли я оставить Рори… и с кем… – Маргарет уныло замолчала. – Простите меня, Стар. Наваливаю на вас проблемы, будто у вас своих нет.

– Так вы художница?

– Хотелось бы так думать. Хотя недавно один человек сказал мне, что я обычный декоратор. Расписываю стены, вот и все. – Маргарет слегка приподняла бровь. – В любом случае я вам крайне признательна, Стар, за сегодняшний день.

– Да мне все это было не в тягость, честное слово. Когда будете усаживать своих гостей за стол? Мясо уже готово. Но нужно, чтобы оно немного постояло. Остыло.

– Когда скажете, тогда и сядем. Все наши гости хорошо знают, что в Хай-Уилд ожидание обеда всегда затягивается.

– Тогда попрошу еще полчаса. А если у вас есть яйца, то за это время я приготовлю йоркширский пудинг для всех гостей.

– О, яйца у нас, слава богу, есть. У нас же свои куры. Гуляют себе на свободе по всему огороду. Мы тут живем практически на одних омлетах. Сейчас принесу! – Маргарет скрылась в кладовке.

– Маг, я уже проголодался!

Я отвернулась от плиты и увидела Рори, стоящего на пороге кухни.

– Привет! – поздоровалась я жестом. Потом постаралась как можно точнее воспроизвести все движения руки Орландо, которые я подсмотрела, когда он поздравлял мальчика с днем рождения. Тоже дважды хлопнула в ладоши, затем развернула руки в направлении Рори, ладонями вверх. – С днем рождения! – поздравила я, как сумела.

Мальчишка бросил на меня крайне удивленный взгляд, но потом улыбнулся и прожестикулировал мне в ответ:

– Спасибо!

Затем знаком указал на плиту и похлопал ладошкой по запястью, словно там были часы. После чего вопросительно повел плечами.

– Обед будет готов через полчаса.

– О’кей! – сказал Рори и подошел поближе, чтобы обозреть говяжью лопатку.

– Корова, – показала я жестами, приложив пальцы к голове, как будто у меня там выросли маленькие рога.

Рори весело рассмеялся в ответ и в свою очередь тоже жестами изобразил, как надо правильно расставлять пальцы. Я взяла нож и отрезала небольшой кусочек мяса, чтобы дать ему попробовать. В эту минуту в кухню снова вошла Маргарет. Рори уже положил мясо себе в рот и стал энергично жевать его.

– Хорошо! – сказал он и вскинул большой палец вверх.

– Спасибо! – ответила я, приложив свои пальцы к подбородку, а потом оторвала руку и отвела ее в сторону, надеясь в глубине души, что язык французских жестов точно такой же, как и у англичан.

– Откуда вы так хорошо знаете язык жестов, Стар? – удивилась Маргарет.

– Когда-то в детстве меня ему обучали. Но больших успехов я не достигла. Правда, Рори?

Рори повернулся к матери и что-то быстро показал ей на пальцах. Видно, что-то смешное, потому что Маргарет весело рассмеялась.

– Рори говорит, что жестами вы изъясняетесь ужасно, но то, как вы изобразили корову, его очень впечатлило. Да и мясо в вашем приготовлении ему очень понравилось. Он так и сказал, что вы готовите гораздо лучше меня. Ах ты, маленькая обезьянка! – Маргарет ласково взъерошила волосы на голове сына.

– Мышь! – воскликнул Рори, глянув в окно. И при этом весь подался вперед, словно зверек, приготовившийся к прыжку.

– Наконец-то! Пора уж явиться! Стар, не возражаете, если я снова оставлю вас? Надо же занять гостей в ожидании обеда. – Она выложила яйца для йоркширского пудинга на стол.

– Конечно, ступайте к своим гостям, – согласилась я, наблюдая за тем, как Рори вцепился в руку матери и почти силком потащил ее вон из кухни.

– Постараюсь скоро вернуться, чтобы помочь вам с сервировкой, – бросила мне Маргарет через плечо.

– Да я и сама отлично управлюсь, не волнуйтесь, – ответила я, направляясь в кладовку на поиски муки.

В следующие полчаса я опробовала все те трюки, которым меня обучали недавно на кулинарных курсах. Во всяком случае, к тому времени, как Маргарет снова возникла на кухне, у меня уже все было готово. Я даже самостоятельно отыскала в массивном буфете для посуды сервировочные блюда и всю остальную посуду. Маргарет лишь глаза вытаращила от изумления, когда я с ходу вручила ей уже наполненные блюда, чтобы отнести их в столовую.

– Господи, какая же я безмозглая! – принялась сокрушаться она. – Совсем забыла о посуде! Вы просто ангел, Стар. Сами все нашли.

– Никаких проблем. Мне очень понравилось хозяйничать у вас, правда.

И я действительно не покривила душой. Ведь мне так редко выпадает возможность заняться стряпней для кого-нибудь еще, помимо Сиси. А потому сегодняшние хлопоты меня очень вдохновили. Я даже подумала, а не подать ли мне объявление в какую-нибудь местную газету и предложить им свои услуги в качестве повара. Пока я размышляла над этой идеей, обдумывая ее со всех сторон, на кухне появился мужчина.

– Здравствуйте, меня попросили нарезать мясо. Так где же сама лопатка? – бросил он мне прямо с порога.

Я мельком глянула на вошедшего. Непокорная копна волос на голове, уже поседевших на висках, мужественные черты лица. Особенно выделяются глаза зеленого цвета, которыми он пристально скользнул по мне. Шерстяной свитер с V-образным вырезом, изрядно траченный молью, надет поверх рубашки; джинсы. Незнакомец подошел ближе и буквально навис надо мной. Несомненные черты сходства с Орландо, однако мужчина гораздо грубее. И неприветливый он какой-то. Да еще неряшливый и неухоженный. Неужели это тот самый брат, о котором когда-то упомянул в разговоре со мной Орландо?

Спохватившись, что непозволительно долго собираюсь с ответом, я быстро проговорила:

– Мясо на плите.

– Благодарю.

Я взглянула на мужчину исподтишка, когда он прошествовал мимо меня, и тут же уловила некое внутренне напряжение, в котором он явно пребывает. Это было заметно даже по тому, как он доставал разделочный нож из ящика стола. Он принялся молча кромсать говяжью лопатку. Нет, определенно, он и в малой степени не обладает той доброжелательностью, которая присуща его родственникам, если он только приходится им родней. Я тоже молча слонялась по кухне, чувствуя себя крайне неловко, будто бы без спросу вторглась на чужую территорию. А не отправиться ли мне в столовую самостоятельно, мелькнуло у меня, но тут вовремя появилась Маргарет.

– У тебя готово, Мышь? – поинтересовалась она у мужчины. – Если не поторопишься, то гости начнут грызть тарелки.

– Такие вещи не делаются быстро, – последовал ответ, выдержанный в том же холодном и недружелюбном тоне, что и реплики, ранее адресованные мне.

– Тогда, Стар, пошли со мной. Оставим Мышь в одиночестве колдовать над мясом.

Из всех возможных вариантов, которые я мысленно прикидывала, ожидая знакомства с таинственной Мышью, мне и в голову никогда бы не пришло, что именно этот неприветливый мужчина и есть та самая пресловутая Мышь. В общем-то представительный и даже красивый мужчина, но способный за пару секунд заморозить своим холодом любую обстановку. Я проследовала вслед за Маргарет в столовую, комнату с такими же низкими потолками, как и на кухне. В камине весело полыхал огонь, было многолюдно. Гости уже сидели за столом. Хоть бы меня не усадили за стол рядом с ним, взмолилась я мысленно.

– А вот и вы наконец-то, дорогая моя! – радостно приветствовал меня Орландо, раскрасневшийся явно из-за того, что успел уже не раз приложиться к вину, за которым он бегал в погреб. – Все смотрится просто великолепно!

– Спасибо.

– Проходите сюда и присаживайтесь рядом со мной. А по левую руку от вас сядет Мышь. Так что, полагаю, в течение обеда у вас будет возможность поболтать с ним о Флоре Макникол. Он как раз недавно занимался исследованием ее биографии.

– Позвольте, Стар, я познакомлю вас с другими нашими гостями, – подала голос Маргарет.

Она начала по очереди знакомить меня со всеми, сидящими за столом. Гостей было не меньше полдюжины. Я буквально на автомате повторяла каждому из них «здравствуйте», стараясь по мере сил усвоить не только имена, но и то, каким образом эти люди связаны с именинником.

– А Мышь приходится вам родственником? – поинтересовалась я у Орландо вполголоса.

– Разумеется, моя дорогая девочка, он мой родственник, – весело фыркнул тот в ответ. – Он мой старший брат, если уж говорить конкретно. Разве я вам этого не говорил? Мне казалось, что я упомянул однажды о нашем родстве.

– Нет, вы ничего мне не говорили.

– Разве? Тогда говорю сейчас, а заодно добавлю вот еще что. Мой старший братец забрал у родителей все лучшее, чем они обладали… Их красоту, их ум, оставив мне одни лишь ошметки. Воистину, я являю собой самого маленького и самого слабенького поросенка из помета. Ну и пусть! Эта роль меня вполне устраивает.

Да, но одновременно ты являешь собой образчик добросердечного и открытого людям человека. А вот твой братец и близко не обладает ничем подобным…

Мышь обогнул стол и уселся на стул рядом со мной. И Орландо тут же вскочил.

– Господа! Леди и джентльмены! Позвольте мне от имени всех присутствующих произнести тост за здоровье господина Рори по случаю его семилетия. За ваше здоровье и за ваше процветание, молодой человек! – Орландо, глядя на Рори, жестами подкрепил сказанные им слова. Потом он поднял свой бокал. Остальные гости тоже последовали его примеру. Я взглянула на именинника и увидела, что тот буквально светится от счастья. Потом все гости вскинули руки в воздух и стали громко аплодировать виновнику торжества. За столом зазвучали здравицы. Я тоже подняла свой бокал.

– С днем рождения тебя, – пробормотал сидящий рядом со мной Мышь, но не сделал ни малейшей попытки, чтобы изобразить свои слова жестами.

– А теперь, прошу вас, – обратилась Маргарет к собравшимся, – угощайтесь. Пожалуйста, закусывайте.

Я оказалась зажатой с двух сторон родными братьями, один из которых, как обычно, с жадностью набросился на еду, в то время как второй едва притронулся к пище, судя по всему, совершенно не интересуясь угощениями. Я обвела взглядом гостей. Лица у многих раскраснелись от выпитого вина, все улыбались, шутили. Внезапно я почувствовала, как же мне хорошо в этой компании и за этим столом. И одновременно внутренне поразилась тому, как далеко я продвинулась за последние месяцы, минувшие после смерти Па Солта. Разве уже не чудо одно то, что я сижу за обеденным столом, в окружении совершенно незнакомых мне людей, и мне хорошо в их компании?

Топай, малышка Стар… Топай своими ножками…

И я тут же перенеслась мыслями в прошлое, к тем семейным обедам по выходным, которые устраивались в Атлантисе, когда был жив Па Солт, а мы, все сестры, были еще детьми и жили дома. Странно, но сейчас, оглядываясь назад, я не могу вспомнить, чтобы на этих обедах когда-нибудь присутствовал кто-то из посторонних. С другой стороны, нас с сестрами было шесть, да еще Ма и Па Солт, то есть за стол усаживалось восемь человек. Целая компания. Достаточно для того, чтобы создать атмосферу настоящего домашнего уюта и дать возможность всем выговориться, поговорить обо всем на свете. Сегодня мне страшно не хватает именно этого – чувствовать себя частью большой и дружной семьи.

Но тут до меня дошло, что Ледышка, как я мысленно окрестила брата Орландо, обращается ко мне:

– Орландо сказал мне, что вы у него работаете.

– Да, работаю.

– Не уверен, что вас хватит надолго. Обычно все, кто работал у него до вас, быстро уходили.

– Не сгущай краски, старина, – посоветовал ему Орландо дружелюбным тоном. – Мы со Стар сработались очень неплохо. Правда ведь, Стар? – обратился он ко мне.

– Правда, – подтвердила я более громким и уверенным голосом, чем обычно. Мне вдруг захотелось защитить от несправедливых нападок своего немного чудаковатого, но очень милого работодателя.

– Что ж, Орландо нужен человек рядом, который смог бы приводить его в чувства, когда это надо. Магазин уже много лет приносит лишь одни убытки, но он и слушать ничего не желает. Тебе, Орландо, не хуже меня известно, что скоро твой магазин уйдет с молотка. К счастью, он находится на одной из самых дорогих улиц Лондона. Так что мы сможем сорвать неплохой куш на рынке недвижимости.

– Послушай, брат, давай отложим этот разговор до следующего раза. Я всегда придерживаюсь того мнения, что обсуждение деловых вопросов за столом дурно сказывается на пищеварении, – недовольно заметил Орландо.

– Вот видите? Говорю же вам, этот человек всегда найдет отговорку, чтобы уйти от обсуждения неприятных проблем.

Последние слова Мышь произнес вполголоса. Я повернулась, чтобы взглянуть на него, и увидела, что взгляд его зеленых глаз устремлен прямо на меня.

– Быть может, хотя бы вам удастся образумить его. В конце концов, весь его книжный бизнес можно было бы перевести исключительно в режим интернет-продаж. Содержание книжного магазина сегодня обходится в поистине астрономические суммы, а отдача, как мы с вами оба знаем, крайне невелика. Полученные суммы от продаж и в малой степени не покрывают все издержки.

Его взгляд буквально гипнотизировал. Я с трудом отвела глаза в сторону.

– Боюсь, я плохо разбираюсь в бизнесе, – наконец выдавила я.

– Простите меня. Понимаю, не вполне корректно вести подобные разговоры с подчиненными.

Да, и особенно с учетом того, что начальник этого подчиненного сидит рядом и все слышит, подумала я с некоторым раздражением. Покровительственный и даже откровенно уничижительный тон общения этого человека уже стал действовать мне на нервы, а его холодноватые извинения явно запоздали и едва ли могли бы стать ему оправданием.

– Так все же, какова связь между вами и Флорой Макникол, мисс?..

– Деплеси, – тут же подсказал брату Орландо. – Между прочим, тебе будет любопытно узнать, что ее зовут Астеропа, – добавил он, глянув на брата, насупившись, словно сыч, которого только что спугнули.

– Астеропа? – удивленно вскинул брови Мышь. – Это что, в честь одной из семи сестер созвездия Плеяд?

– Да, – бросила я отрывистым тоном.

– Но все зовут ее просто Стар. Звезда. Кстати, это имя ей удивительно подходит. Ты не находишь? – бросился мне на помощь Орландо.

Вряд ли Мышь разделяет его точку зрения, подумала я про себя. Он снова недовольно нахмурился, словно уже одно мое присутствие представляло для него какую-то неразрешимую загадку.

– Брат сказал мне, что ваш отец недавно ушел из жизни, да? – спросил он после некоторого молчания.

– Да. – Я аккуратно сложила вместе нож и вилку, словно давая понять своему соседу, что пора заканчивать с этим неуместным допросом.

– Но он ведь был вам не родным отцом? – задал он утвердительным тоном свой следующий вопрос.

– Все верно.

– Однако обращался он с вами как с родной дочерью, не так ли?

– Да. Он был бесконечно добр со всеми нами.

– Тогда, наверное, вы согласитесь со мной, если я скажу, что далеко не всегда именно кровные узы определяют степень близости отцов и детей?

– Не мне судить. Я ведь никогда не знала своих настоящих родителей.

– Вы правы. Судить в таком случае действительно трудно.

Мышь снова погрузился в затяжное молчание. Я же закрыла глаза, вдруг почувствовав, что вот-вот заплачу. С чего бы это? Этот человек не знал моего отца, но бестактно лезет с расспросами о нем, и при этом в голосе нет ни грана теплоты или участия. Вдруг кто-то сильно сжал мою руку. Но стоило мне открыть глаза, как Орландо тотчас же отдернул свою руку, метнув на меня сочувственный взгляд.

– Орландо наверняка говорил вам, – продолжил Мышь прежним бесстрастным тоном, – что я занимаюсь сейчас тем, что изучаю историю своей семьи. Как все семейные истории, она весьма запутанная… Много всякого намешано… Но в любом случае я твердо вознамерился распутать этот клубок до конца. Кстати, в ходе своих поисков я вышел и на Флору Макникол, – добавил он пренебрежительным тоном, произнося фамилию Флоры.

– А кто она такая? – спросила я.

– Сестра нашей прабабки Аурелии, – снова поспешил мне на помощь Орландо. И снова после его короткой реплики не последовало никакой реакции от моего соседа справа. Тяжелое унылое молчание, а потом вдруг неожиданный вздох.

– И не только сестра, – наконец заговорил Мышь. – И ты, Орландо, знаешь об этом не хуже меня. Словом, это длинная история. Отложим ее на другой раз. Сейчас не время и не место.

– Прошу простить меня, мисс Стар, но я вынужден покинуть вас, – неожиданно объявил мне Орландо, поднимаясь со своего места. – Я откомандирован на кухню. Пойду помогать Маргарет мыть посуду.

– Я тоже помогу, – с готовностью вызвалась я, поднимаясь со стула.

– Ни в коем случае! – Орландо силой усадил меня на место. – Вы приготовили нам такой роскошный обед. А потому ни при каких условиях я не допущу, чтобы вы снова очутились на кухне. Вы же не прислуга, в конце концов!

Орландо удалился, а я подумала, что лучше уж драить туалеты в этом огромном доме, чем наслаждаться обществом человека по имени Мышь. В моем воображении его образ уже давно слился с большой крысой, обитающей на какой-нибудь помойке.

– Есть ли у вас какие-нибудь предположения относительно того, что могло связывать вашего отца и Флору Макникол?

Помойная крыса снова обрела голос. Я ответила, стараясь изо всех сил быть вежливой:

– Нет. Никаких предположений на сей счет у меня нет. Отец оставил мне и моим сестрам некоторые подсказки на тот случай, если мы захотим покопаться в наших родословных. То есть его интересовало, в первую очередь, все то, что касается нас, а вовсе не его собственное прошлое. А потому, если какая-то связь с Флорой Макникол существует, то это связь между мной и ею, и только.

– Ага! Значит, вы полагаете, что вы вроде того кукушонка, которого подкинули в родовое гнездо под названием Хай-Уилд, так? Позвольте вам заметить, что история семейства Воган-Форбс насчитывает крайне небольшое количество незаконнорожденных отпрысков.

Он рывком схватил свой бокал с вином и залпом осушил его. Интересно, подумала я, что могло так обозлить его в этой жизни? Я не ответила на его оскорбительный выпад, решив, что не предоставлю ему удовольствия увидеть, как я расстроилась. Слава богу, я тоже умею молчать и хорошо владею этой техникой: отвечать молчанием на молчание. А потому я молча сложила руки на коленях, твердо зная наперед: эту битву ему у меня не выиграть. Никогда! В итоге так и получилось. Он заговорил первым:

– Полагаю, мне придется вторично просить у вас прощения за столь короткий период нашего знакомства. Конечно же, я и сам вижу, что вы не дешевая искательница приключений. Просто следуете по тому курсу, который составил вам отец. Орландо рассказывал мне, что он оставил вам не только координаты вашего предполагаемого места рождения, но и кое-что еще. Это так?

Но я не успела ответить. Потому что в эту минуту в столовой появился Орландо с огромным шоколадным тортом в руках, на котором горели семь свечей. Присутствующие снова взорвались поздравлениями. «С днем рождения!» – послышалось со всех сторон. Затем Маргарет и Орландо сфотографировались на фоне торта, широко улыбаясь и обнимая за плечи именинника. Я искоса посмотрела на помойную крысу, на лице которого застыла привычная маска, этакая смесь уныния и недовольства. А потом перехватила его взгляд, который он устремил на Рори, и неожиданно для себя прочитала в его глазах глубокую печаль.

А потом все мы дружно набросились на немного помятый шоколадный торт, который, как оказалось, Орландо вез из самого Лондона в той своей громоздкой корзине для пикника. После чего гости перешли в гостиную на чашечку кофе. Обозрев комнату в доме своей мечты, я опять же мысленно восхитилась при виде двух огромных книжных полок по обе стороны камина таких же внушительных размеров. Но вот Орландо снова поднялся со своего места.

– Нам пора в путь, мисс Стар. Иначе не успеем на пятичасовой поезд. Маргарет! – Он подошел к кузине и расцеловал ее в обе щеки. – Все было превосходно, как всегда. Можно мне заказать такси прямо сюда?

– Я отвезу вас, – раздался голос из соседнего кресла.

– Спасибо тебе, старина, – поблагодарил Орландо брата.

Маргарет тоже поднялась с кресла, и в тот момент, когда она обратилась ко мне, я заметила в ее глазах усталость.

– Стар, прошу вас, обещайте мне, пожалуйста, что вы снова навестите нас… и как можно скорее. И тогда уж позвольте мне приготовить для вас обед.

– С удовольствием приеду, – пообещала я совершенно искренне. – Большое спасибо за радушный прием.

Тут же рядом с нами возник Рори. Он стал возбужденно открывать и закрывать свои ладони, и я поняла, что так с помощью жестов он произносит мое имя.

– Приезжайте поскорее, – проговорил он едва слышно своим несколько необычным голоском и обхватил меня ручонками за талию.

– До свидания, Рори, – попрощалась я с ним, когда он наконец разжал кольцо своих рук, и в этот момент перехватила взгляд помойной крысы, которым он пристально разглядывал нас обоих.

– Спасибо тебе, Орландо, за необыкновенно вкусный торт, – услышала я голос Маргарет у себя за спиной. – Во всяком случае, только ради того, чтобы доставить его в целости и сохранности, и стоило тащить с собой эту нелепую корзину.

После чего мы с Орландо послушно проследовали вслед за крысой во двор и направились к его «лендроверу», такому же старому и побитому, как и «фиат» его кузины.

– Садитесь на переднее сиденье, мисс Стар, – предложил мне Орландо, запихивая свою поклажу на заднее сиденье и устраиваясь рядом с ней. – У вас есть о чем поговорить с Мышью по дороге. – Лично на меня всегда нападает скука от таких разговоров. Особенно, когда вдруг выясняется, что человек знает об интересующем тебя субъекте все, что тебе надо узнать.

– Между тем этот парень меня совсем не знает, – раздраженно процедила помойная крыса себе под нос, садясь на водительское место и включая двигатель. – Хотя самонадеянно считает, что изучил меня досконально.

Я никак не отреагировала на эту реплику Мыши. Еще не хватало мне втягиваться в те баталии, которые ведут между собой братья. Мы отъехали от Хай-Уилд молча. Гнетущая тишина витала в салоне автомобиля всю дорогу до вокзала. Я пыталась отвлечь себя от невеселых мыслей, разглядывая мелькающие за окном пейзажи. Неяркое осеннее солнце уже клонилось к закату, купаясь в кронах деревьев и обливая их своим янтарным светом. Совсем скоро уже сгустятся сумерки. Как же мне не хочется возвращаться в Лондон, подумала я вдруг с сожалением.

– Премного тебе благодарен, Мышь, – сказал Орландо, когда мы снова очутились на привокзальной площади и вылезли из машины.

– У вас есть мобильник? – угрюмо поинтересовался у меня Мышь.

– Да.

– Тогда вбейте свой номер в память моего телефона.

Кажется, он тут же заметил мою нерешительность.

– Третий раз за сегодняшний день приношу вам свои извинения, но ваш номер нужен мне исключительно для того, чтобы я смог перезвонить вам и сообщить кое-какую полезную информацию о Флоре Макникол.

– Большое спасибо! – обрадовалась я и тут же с готовностью вписала свой номер в контакты его телефона. А он умеет быть церемонным, если захочет, подумала я, хотя в глубине души не сомневалась, что Мышь никогда не перезвонит мне. – И до свидания, – попрощалась я, возвращая ему его телефон.

Усевшись в поезд, Орландо моментально заснул и безмятежно проспал всю дорогу до Лондона. Я тоже закрыла глаза, мысленно прокручивая в памяти все события минувшего дня. Какие у Орландо все же необычные родственники. Но такие интересные.

А Хай-Уилд чего стоит!

Наконец-то, уже в который раз, мелькнуло у меня, я нашла дом своей мечты, в котором смогла бы счастливо прожить до самой смерти.