Читать книгу Спасая Маму - Люттоли, Люттоли (Луи Бриньон) - Страница 4

Большой двухэтажный бревенчатый дом, отдельно стоящая баня, уголок сада для отдыха с крытой беседкой, в которой была сооружена печь, стоял мангал, гриль-барбекю и самая настоящая кухня с массивным столом из сосны. Хотя погода с утра была дождливая и, судя по всему, солнцу так и не суждено было появиться, повсюду царило радостное оживление. Это был первый выезд на отдых семьи Крапивиных, которая являлась единоличным собственником крупного маслозавода. Продукция маслозавода реализовалась по всей России под своей фирменной торговой маркой «Крапивин».

Что же касается самого семейства. Возглавлял его дед Василия, которому недавно минуло восемьдесят лет. Дед Василий носил маленькие очки и ходил, опираясь на трость. Всю свою жизнь он трудился, построил дом для семьи, но старость брала своё. Теперь он безвыездно жил на даче, которую возвели на месте его старого дома. Зимой дети и внуки навещали его. А летом вся семья приезжала к нему и жила вплоть до наступления холодов. Дед Василий отличался покладистым характером и неразговорчивостью. А свою прошлую жизнь вообще вспоминать не любил. Его единственная дочь Надежде в прошлом году отпраздновала пятидесятилетний юбилей. Зять был немного старше: ему исполнилось пятьдесят четыре. Супруги совместно вели хлопотный бизнес; дед втайне гордился дочкой и зятем, они были трудолюбивы и напористы, дело их расширялось и приносило хорошую прибыль. Единственный внук деда Василия, названный в его честь, основал свою компьютерную компанию и мечтал прославиться, разрабатывая игры для мобильных устройств. Василий-младший зарабатывал достаточно, чтобы чувствовать себя полностью независимым. Василий не обладал могучим телосложением и высоким ростом, скорее наоборот, и к двадцати семи годам успел изрядно облысеть. Однако невыразительную внешность с лихвой возмещал острый ум, врожденная мудрость и спокойствие, возможно, унаследованные от деда. К его советам прислушивались многие, включая и родителей. Василий больше всего на свете дорожил и гордился своей семьёй и единственным другом.

А еще в семье были две очаровательные девушки с ярко голубыми глазами. Одной исполнилось двадцать пять лет, и это была жена Василия-младшего Зоя, яркая подвижная особа с необычайно заботливым сердцем, которое, правда, почти никогда не ладило с головой. Второй же минул третий годик. И это была его дочь Карина, девочка смышленая и шаловливая. А друга олицетворял Фёдор Рыбачков, с которым они неразлучно дружили с самого раннего возраста. Василий и Фёдор прекрасно дополняли друг друга: один решал задачи с помощью ума, другой на удивление ловко умел орудовать кулаками. Федор и внешне отличался от друга статностью и спортивным телосложением. Они были ровесниками, но Федор считал себя старшим, всегда вставал горой за друга, не задумываясь, мог наказать обидчиков Василия. Чувство справедливости в нем всегда преобладало над всеми остальными чувствами. И когда пришла пора выбирать дело жизни, отправился в спецназ, будучи твердо уверен, что именно здесь он сможет принести пользу людям.

В тот день на даче Крапивиных гостили еще три женщины. Одной из них была мама Фёдора, Мария Леонидовна Рыбачкова; она дружила с Крапивиными давно, ещё до рождения Фёдора и Василия. Неудивительно, их дети тоже сдружились. Две другие женщины доводились близкими родственницами Зое, жены Василия: её мама, Антонина Васильевна Коврова, и младшая сестра Марина.

Марина заочно училась на третьем курсе юридического факультета и одновременно работала помощником местного нотариуса. Ей только минуло двадцать лет. Она обладала цыганской красотой – высокая черноволосая красавица с лучащимися глазами, взгляд которых сразить кого угодно среди мужской части общества Павловска. Именно благодаря ей выручка нотариуса увеличилась за последний год в несколько раз. Многие мужчины стремились оформлять документы именно в этой конторе. При этом большая очередь только радовала. Можно было насладиться, наблюдая за грациозными движениями молодой помощницы, которая с неизменной вежливостью отвечала на все вопросы.

Именно ей были адресованы слова деда Василия. Он сидел на своём любимом пеньке, упёршись обеими руками на трость, когда Марина вышла из дома и торопливо направилась в сторону беседки, держа в руках поднос с расставленными на нём закусками.

– Хороша! Эх, хороша! – восхищённо причмокивая губами, пробормотал дед Василий. – Парное молоко, а не девка.

– Нравится? – рядом с ним на соседний пенёк присел зять, Егор Крапивин.

– Добротно сделали девку. Где нынче найдёшь таких?! Вон по телевизору, что ни девка так с блестящими, толстыми губками.

– А чего они тебе не нравится? – удивился Егор Крапивин.

– Так Вася говорит, мол, из поролона-то губки раз блестят. Как-то там их надувают. Оттого и блестят.

Егор Крапивин рассмеялся.

– Сейчас мода такая, батя. И не женщины одни надувают. Мужиков тоже с избытком хватает. Все хотят выглядеть молодыми и красивыми.

– От лукавого всё. Оттого и мучают себя. Каждый человек от Бога. Каким родился таким и должон оставаться.

К ним подошёл младший Василий и поинтересовался о чём идёт речь.

– Про Марину да про поролон! – отозвался дед Василий.

– Силикон, дед, силикон. Я уж тебе сто раз повторял. Поролон это под диван или сиденье ма…

– Как хочешь называй, всё одно мерзость получится!

– Да у тебя дед, всё мерзость. Никак не привыкнешь к новой жизни.

– Кто бы говорил? – раздался из окна второго этажа голос Зои. – А ты? Как насчёт тебя и твоей семейной жизни?

Василий вскинул голову, выискивая в окнах жену.

– А что не так с моей семейной жизнью?

– Бросил нас и сбежал. А кто мясо будет готовить?

– Батя! Сказал, не трогай ничего, своими руками всё сделаю.

– Я тебя дам «батя»! – сердито буркнул Егор Крапивин. – Врёт он, Зоя.

– Да я знаю. Он с самого утра отлынивает. Только и сделал полезного как тётю Марию привёз и Фёдору позвонил.

– Фёдор! – Василий спохватился. – Он же скоро приедет, а у меня ничего не готово.

Василий затрусил в сторону беседки.

– Вот, вот, – вслед ему закричала Зоя, – теперь как что-то понадобится, сначала Фёдору позвоню!

Василий даже не собирался её слушать. Он вбежал в беседку и сразу засуетился возле печи. Спустя несколько минут там уже весело пылал огонь. Следом он разжёг угли и в мангале. Марина в это время раскладывала приборы на столе. Василий закурил и, прихватив пепельницу, сел возле печи. Появилась Зоя с большой тарелкой полной солений. Только она поставила тарелку на стол, как раздался звонок телефона.

– Вадька звонит! – глянув на экран, бросил Василий.

– Может с Фёдором что случилось! – не успела Зоя сказать эти слова, как тут же пожалела. Марина резко побледнела и, забыв обо всём, не мигая уставилась на Василия.

– Ты чего, Вадик? – громко спросил в трубку Василий. – А, а…без проблем. Приезжай, конечно. Всё сделаю. Какие ещё деньги? Перестань глупости говорить. Для тебя всегда и всё бесплатно…кстати, как там твой командир? Как Фёдор? Он в отделе или уехал?

При имени «Фёдор» щёки Марины вспыхнули багровым румянцем. Она поняла, что это всего лишь дежурный разговор, поэтому продолжила накрывать на стол. Но голова то и дело поворачивалась в сторону Василия.

– Да ладно?! Выехали на захват группы террористов? Реально террористов брали?

Марина снова замерла и снова не мигая уставилась на Василия. В глазах так и застыл испуг.

Некоторое время Василий молча слушал, а потом внезапно расхохотался, потом бросил: «Приезжай». А затем выключил телефон и спрятал в карман.

– Что там случилось? – не в силах сдержать любопытства, спросила Зоя.

– Группу Фёдора отправили на захват террористов, – весело ответил Василий. – Приезжают, а там толпа и полиция. Ещё кто-то стреляет. Полицейские так, мол, и так, террористы захватили заложников и обстреливают всех. Они смотрят и видят, что стреляют только по одной машине. И по звуку определили, что стреляли из охотничьего оружия. Ну, Фёдор вышел в зону обстрела и кричит: за что, мол, мужику машину портите? Чего он вам сделал? А там такая история. Мужья своих жён отправили, а сами с тёлками закружили. Жёны попадают в аварию. Приходится возвращаться домой. А дома мужья кувыркаются с тёлками. Ну, жёны за ружья и всех четверых в плен. Тёлок отпустили, а этих всех забрали. Сейчас все четверо сидят в полиции.

Василий рассмеялся и наткнулся на угрожающий взгляд Зои. Смех мгновенно пропал.

– Ты чего? – только и спросил он.

– Что это тебя так развеселило? – с откровенным подозрением спросила Зоя.

– А разве не смешно?

– Смешно?! Ты считаешь измену чем-то смешным? То есть для тебя всё просто? Изменил, посмеялся и всё забыл? – с каждым словом Зоя злилась всё больше и больше.

– Почему ты всё переворачиваешь с ног на голову? Смотри на ситуацию в целом. В целом! Не переходи на отдельные детали. И уж тем более не стоит примерять их на свою супружескую жизнь.

– Вася прав, – заметила Марина. – Может и не смешно, но к вам и лично к нему эта ситуация не имеет никакого отношения. А вот Фёдор должен вести себя более осмотрительно. Нельзя же вот так под пули лезть. Это… – Марина осеклась и бросила сердитый взгляд сначала на сестру, а потом и на Василия. Оба смеялись. – Что тут смешного?

– Каждый про свою козу, – сквозь смех выдавила Зоя, после чего все трое залились смехом.

Очень скоро Марина перестала смеяться и густо покраснела. Она исподтишка бросила взгляд на Василия.

– Да знает он, знает! – Зоя взяла со стола солёный огурец и откусила кончик.

– Ты ему рассказала? – Марина ещё сильнее покраснела.

– Ты ведь знаешь Василия. Он сам обо всём догадался. Меня спросил. Я подтвердила. А что ещё оставалось делать?

– Вася! – Марина устремила умоляющий взгляд в сторону Василия. – Не говори ничего Фёдору. Я сама хочу ему сказать. Сегодня скажу, если приедет.

– Не делай этого, Марина! – ответил на это Василий. Отвечая, он старался не смотреть в её сторону.

Что-то в голосе Василия прозвучало такое, отчего Марина начала быстро меняться в лице.

– Почему? – с вызовом спросила Зоя. – Марина любит Фёдора и хочет сказать ему об этом. Что здесь плохого?

– Фёдор её не любит! Если она признается, он сделает ей больно.

– Откуда ты знаешь? – Зоя нахмурилась. – Ты обсуждал с ним Марину?

– Нет.

– А что тогда? Откуда такие выводы?

– Ты ведь знаешь, как мы близки с Фёдором?! Я говорю, не надо этого делать. Фёдор не поймёт Марину. Он её не примет. Он никого не примет. Он любит другую девушку. Ещё со школы. Она училась в младших классах. Он всю жизнь её любит. Её одну.

– И чего не женился тогда?

– Она замуж за другого вышла.

– Тогда нечего и думать. Фёдор свободен.

– Сердцу не прикажешь! Ты это знаешь не хуже меня.

Василий поднялся, собираясь уйти. Перед уходом он снова обратился к Марине с настоятельным советом:

– Ничего ему не говори. Поверь мне, будет только хуже.

Некоторое время после ухода Василия сёстры молчали. Молчание прервала Марина.

– Что мне делать? – тихо спросила Марина.

– А что тут ещё сделаешь? Ты уже два года мучаешься. Дальше так нельзя. Прямо скажи о своих чувствах.

– А если Василий прав? И будет хуже?

– Хуже не будет. Ты и так вся извелась от этой любви. Давно надо было сказать. Да на тебя все засматриваются. Никуда он не денется. Фёдор такой же мужик, как и любой другой. Ещё на коленях будет перед тобой стоять. Вот увидишь.

Слова сестры воодушевили Марину. Она повеселела. Они начали быстро накрывать стол.