Читать книгу Петербургские сумерки. Часть 1. Морда Принцешная - Люттоли, Люттоли (Луи Бриньон) - Страница 2

Ранним утром шестого декабря на Сенной площади раздались истошные вопли:

– Караул! Караул! Душегубство!

Следом раздался пронзительный свисток. Откуда-то издали отозвались схожие по звуку свистки. По прошествии небольшого времени прибежал первый жандарм. А следом и второй не замедлил появиться. Оба, как и положено, в шинелях с погонами, тёплых сапогах и фуражках. Фуражки пришлось снять по причине уважения к покойнице.

Прямо на земле лежала голая девушка лет двадцати или чуток больше с запорошенным снегом лицом. Волосы, отчасти тоже в снегу, разметались вокруг головы. Один глаз был широко открыт. Второй вывалился из глазницы и висел на жилах. Руки, сжатые в кулачки, лежали вдоль тела. Ноги были широко раскинуты в разные стороны и согнуты в коленях.

Над телом стоял дворник в фартуке и с метлой. Чуть поодаль, у дверей церкви Спаса на Сенной непрестанно крестился батюшка.

Именно дворник обнаружил мёртвое тело. Не меньше полсотни народа видели его и раньше, но ни один не удосужился обеспокоиться. В то утром, на площадь привезли для торговли сено и дрова. Кроме того, прибыли телеги, гружённые свежим мясом курицы, гуся, индейки и порося. Муки привезли, молочка, круп да рыбы. Мужчины в тулупах подводили лошадей под уздцы к торговым рядам. А женщины в душегрейках неторопко раскладывали свои товары на прилавках.

Глядя на всю эту неторопливую возню, создавалось впечатление, что они попросту не замечают покойницу под самым своим носом.

Один из жандармов, унтер-офицер полиции Авдейкин, надел фуражку и зычным голосом обратился к торговой публике.

– Видал кто, как погубили молодуху?

Повсюду тишина. Ни голоса. Ни даже взгляда в сторону жандармов. Так они и не ожидали услышать свидетеля! Убийства здесь происходили столь часто, что на них попросту перестали обращать внимание. Если кто и видел, что случилось, так дождаться от таких помощи представлялось задачей невыполнимой.

– Чего делать? Оставим здесь иль как? – спросил второй жандарм.

– Спеши в Съезжий дом на Второй Адмиралтейской. Там сыскная полиция теперечи. Велели любое душегубство ихнему начальству Крамилину сообчать.

– С версту идти!?

– Положено!

Второй жандарм, придерживая рукой фуражку, чтобы не сдуло ветром, побежал выполнять приказ. Авдейкин устремил взгляд полный надежды на дворника. Тот отрицательно покачал головой.

– Чего удумал?! Сам за ней гляди. У меня дел с Николаеву гору.

Дворник ушёл. А вот Авдейкин, делать нечего, остался. Мороз стоял нешуточный, оттого и пришлось прохаживаться, одновременно наблюдая, чтобы никто и близко не подошёл к следам душегубства. Забота излишняя. Вокруг не помышляли даже беспокойством.

Все и каждый продолжали заниматься своим делом, не обращая на происходящее ни малейшего внимания. А вот Батюшка подошёл и озадачил отпеванием.

– Душа заблудшая! Но отпеть надобно. Негоже вот так оставлять!

Авдейкин отрицательно покачал головой.

– Не положено! Начальство должно прибыть!

– Так я в церкви буду! Кликнешь коли что?

– А то, как же! – пообещал Авдейкин.

Час спустя на двуколке прибыл начальник недавно сформированного сыскного агентства Пётр Андреевич Крамилин. Вместе с ним прибыл обер-офицер полиции по особым поручениям капитан Соколов. А следом подъехала и телега. И там, и там, на козлах сидели жандармы.

Одновременно начали появляться первые покупатели. Завидев тело, они с ужасом шарахались в сторону, но чуть позже уже торговались за курочку или порося без всякого внимания на убиенную.

Крамилину минуло пятьдесят годков. Он по праву считался одним из самых опытных сыщиков в городе. Последние два десятилетия гонялся и успешно ловил всякого рода «непопулярную публику» как любил говаривать он сам. Это был человек с добродушным лицом и густой бородой. Особенно пышно борода росла у висков. Одет он был в тёплое чёрное пальто, шапку и сапоги. На руках перчатки. Ещё он носил очки, и протирал их так часто, как только мог. Однако без особой надобности.

Крамилин с Соколовым подошли к Авдейкину. Тот вытянулся в струнку и козырнул.

– Что известно?

– Так ничего. Ваше благородь ждали!

– Видел кто, что случилось?

Авдейкин развёл руками.

– Понятно! Что скажете, Пал Палыч? – обратился Крамилин к своему спутнику.

Тот даже думать не стал. Только рукой махнул.

– Ещё одна продажная девка! Решила подзаработать, и нарвалась.

– Поза действительно располагает к таким выводам, – согласился Крамилин. – Создаётся впечатление, что она сама легла и сама раздвинула ноги, – Крамилин встал на одно колено, и стал стряхивать перчаткой снег с тела. Затем очень внимательно осмотрел тело.

– Никакой продажностью здесь и не пахнет. Скорее всего, девственницей была и нарвалась на двух или более Гайменников. Только эти на беспричинные зверства способны. Ограбили, насилие свершили, глаз вырвали, а потом убили.

Крамилин поманил двух жандармов прибывших с телегой, и приказал увезти тело в больницу.

– Передайте Антонову, чтоб как следует её осмотрел! – добавил он.

Как только тело унесли, Крамилин повелел Авдейкину родственников привесть при необходимости.

– Если кто обратится насчёт пропажи девушка от восемнадцати до двадцати пяти лет, немедленно дайте знать.

– Слушаюсь, ваше благородь! – Авдейкин с готовностью вытянулся. Крамилин же остался, чтобы ответить на вопросы своего коллеги. Тот понять не мог, откуда такие выводы делаются.

– Бёдра слегка смазаны кровью. Очень похоже на потерю девственности. У локтя синяки. Очевидно, что её хватали. Потом, руки, зажатые в кулачки. В том месте, где пальцы касаются ладони остались капли крови. По-видимому, ей было больно. Очень больно. Раз уж так сильно вонзила ногти. Далее, видны по бокам следы ударов с левой и правой стороны. С правой стороны, они гораздо отчётливее. Скорее всего, её били сапогом, когда насиловали в первый раз. А уж во второй раз она не могла оказывать серьёзного сопротивления, поэтому и удары слабее. Думаю, очень скоро к нам придут безутешные родители. Ну, а до той поры, попросил бы озаботиться свидетелями. Ваша левая сторона. Моя правая сторона. Обходим всех торгашников. Может, кто и шепнёт чего по секрету.

Сказано. Сделано.

Крамилин подошёл к прилавку, на котором ровными рядами были разложены аппетитные поросята. Маленький мужичок с густой бородой сразу замахал руками.

– Видать не видывал. Слыхать не слыхивал!

– Так я за поросём! – изобразив на лице удивление, ответил Крамилин. Мужик сразу заулыбался и начал расхваливать свой товар. Тот слушал и ждал удобного случая, чтобы разговорить торгаша.

– Двадцать копеек дашь, если расскажу, как было? – раздался над ухом шёпот. Крамилин покосился на молодого парнишку в полушубке, который слонялся вокруг него и незаметно кивнул. Тот прошёл мимо него и успел шепнуть.

– Обнимешь как родного, от греха подальше!

Парень прошёл вперед, потом развернулся и направился прямиком к Крамилину.

– О, дядь Коль?! Ты, что ли? – он потянулся и обнял Крамилина. Тот тоже обнял паренька.

– Жди! Дам знак куда идти!

Парень отстранился и, улыбаясь, вразвалочку двинулся вдоль торговых рядов. Крамилин обернулся и дал знак Соколову. Тот сразу подошёл.

– Есть свидетель! – тихо шепнул Крамилин. – Ждём. – Потом возвысил голос и, указывая на одного из поросят, добавил: – Покупаю!

– Если целковые не потерял?! – раздался чей-то голос.

Вокруг Крамилина грянул хохот. Он спохватился и полез в карман. Бумажника на месте не оказалось. Он в ярость пришел, когда сообразил, что его какой-то мальчишка самым наглым образом ограбил. Да ещё при всём народе.

– Сколько с собой денег? – спросил он у Соколова.

– Рубля три!

– Давай!

Крамилин взял деньги и, показывая их всем, закричал:

– Три рубля тому, кто назовёт имя!

Все хорошо понимали о ком речь. Крамилин оглядывал ряд за рядом, пока не заметил рослого мужика. Тот держал под уздцы лошадь и отчётливо показывал себе за спину.

– Стойте здесь! – бросив эти слова Крамилин быстро ушёл. Через минуту он уже стоял возле стога сена.

– Три рубля! – раздался откуда-то сбоку тихий голос.

– Сначала имя!

– Герцог кличут! Топтун с ым сюды приходют!

– Знаешь, где найти?

– Господь миловал! – раздался в ответ испуганный голос.

Крамилин протянул деньги. Кто-то выхватил их у него из рук. Он вышел и показал рукой Соколову, чтобы присоединился к нему.

– Видел?

– Видел! – Соколов кивнул.

– До чего же ловок чертёнок! – восхитился Крамилин. – Ничего вообще не почувствовал. А ведь сам всех учу, как деньги носить, чтоб Моравихеры не уподобились забрать.

Соколов то и дело смеялся, слушая начальника. Они сели в двуколку. И тут откуда-то вынырнул Авдейкин с дворником. Крамилин подозвал к себе Авдейкина.

– Слышал о таком, Герцог кличут?

– А как же?! – самодовольно ответил Авдейкин, – У его морда принцешная…

– Морда принцешная?… Ну да, парень красивый, но вот живёт совсем некрасиво. Знаешь, где найти?

– Так мы его сами второй год ищем, ваше благородь!

– Так не надо искать. Не надо. Он под твоим носом шляется, и порядочных людей грабит.

Последние слова вызвали смех у Соколова. Двуколка тронулась в обратный путь.