Читать книгу Вставай, страна огромная! Рассказы о героях и их подвигах - Михаил Смоленский, М. Б. Смоленский, Т. А. Скворцова - Страница 3

Было раннее утро 24 декабря 1942 года. На востоке забрезжил слабый рассвет, освещая еще серый горизонт. Время 7.30, но аэродром в станице Тацинской, казалось, даже не засыпал. Вдоль взлетно-посадочной полосы стояли и прогревали двигатели десятки мощных военно-транспортных самолетов «Юнкерс-52», оружейники заряжали бортовые пулеметы. Начинало сереть, и через несколько минут будет дана команда на взлет. Все понимали, что от грузов, которые должны были перевезти эти самолеты, зависит судьба окруженной под Сталинградом группировки немецких войск и их союзников, а кто-то уже догадывался, что, возможно, и судьба всей Германии. Несколько дней назад командир VIII авиационного корпуса генерал Мартин Фибиг перед строем объявил, что фюрер поручил именно им снабжение по воздуху окруженной армии и их корпус освобожден от всех других боевых заданий. Это высокая честь и огромная ответственность.

Баданов Василий Михайлович

И у них есть возможность выполнить приказ фюрера и спасти армию, попавшую в окружение. Аэродром достаточно далеко от линии фронта и надежно защищен пехотой и артиллерией, поэтому необходимо напрячь все силы и выполнить приказ. От них, его солдат, сейчас зависит будущее Германии. Воодушевленные его словами, солдаты трудились не покладая рук, не обращая внимания на происходящее вокруг.

И, когда из утреннего тумана на взлетную полосу на большой скорости вдруг выехали танки, никто вначале не понял, что произошло. Но красные звезды на танках, открытый ими с ходу огонь и взрывающиеся самолеты быстро дали солдатам на аэродроме реальное осознание произошедшего. «Русские идут!» – раздался истошный крик, и началась паника. С ужасом солдаты бросились врассыпную, не разбирая дороги, и падали убитыми под градом пуль танковых пулеметов, а стоявшие вдоль взлетно-посадочной полосы самолеты, груженные под завязку и полностью заправленные топливом, горели и взрывались.

Рев авиамоторов и танковых двигателей, смешиваясь с грохотом взрывов, орудийным огнем и пулеметными очередями, сформировал чудовищную музыкальную какофонию. Некоторые самолеты выруливали на полосу и хаотично взмывали ввысь, разлетаясь в разные стороны. Другие вспыхивали, как факелы. Всюду бушевало пламя пожаров, рвались снаряды, взлетали на воздух складированные боеприпасы. По взлетному полю метались грузовики, а между ними носились отчаянно кричащие люди. Кто же отдаст приказ, куда направиться пилотам? Взлетать и уходить в направлении Новочеркасска – вот все, что успел приказать генерал М. Фибиг. Всего несколько мгновений – и ранее напоминавший муравейник аэродром стал похож на пустыню, усеянную трупами и яркими кострами пылающих машин. А кто теперь поможет окруженной в Сталинграде армии? Уже никто.

Первоначально наступление на Сталинградском направлении вела 6-я немецкая армия под командованием Фридриха Паулюса, а с 31 июля 1942 года – и 4-я танковая армия Германа Гота. В оборонительной операции советские войска ослабили главную группировку противника под Сталинградом и создали условия для перехода в контрнаступление. В окружении оказалось почти 270 тысяч солдат и офицеров. Это был страшный удар. Произошло крушение всех надежд Германии на быструю победу. И впервые немцам стало понятно, что война может иметь далеко не победное завершение. Срочно надо было исправить положение, и на помощь окруженной группировке были брошены резервы под командованием генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна, который собрал бронированный кулак и поспешил на помощь окруженным с целью прорвать окружение. Но прорваться через боевые порядки Красной армии было непросто, а немецкие армии и их союзники, находящиеся в котле, должны были сохранять боеспособность и обороняться до прихода обещанной помощи. И для этого им нужны были боеприпасы, горючее, продовольствие, медико-санитарные средства. К тому же надо было вывозить раненых, лечение которых на месте в окружении было невозможно.

Советскому командованию необходимо было завершить разгром окруженной группировки немцев, поэтому и было принято решение нанести удар по аэродрому в Тацинской и полностью прекратить переброску оружия, боеприпасов и снаряжения окруженным. Командованием был отдан приказ 24-му танковому корпусу под руководством генерал-майора Василия Михайловича Баданова прорвать немецкую оборону, выйти в глубокий тыл к противнику, дойти до аэродрома в Тацинской и уничтожить его, а затем по возможности удержать сам аэродром до подхода частей Красной армии.

Рейд 24-му корпусу предстояло осуществить в глухом районе, где тяжело и без всякой войны. Степь была малолюдной даже до начала боевых действий, теперь же в стылых пустошах часто было невозможно найти ориентиры, проводников и пристанище. От тыловых баз корпус оказывался оторван, и действовать предстояло в условиях острого дефицита топлива и боеприпасов. Но войны выигрывают неординарными решениями люди смелые, а главное, умелые.

И в ночь на 19 декабря 1942 года, получив приказ, корпус прорвал оборону фашистов и ушел в тыл немцев в районе Богучарского плацдарма за Доном. Всего под командованием В.М. Баданова состояло около 4,5 тысячи солдат и 144 танка, в основном средние Т-34-76 и легкие танки Т-70. Кроме того, Баданову придали батарею из восьми гвардейских минометов «катюша». Это был его секретный резерв.

Время сжалось до минимума и до одной задачи: быстрее, быстрее, быстрее. Корпус буквально мчался сквозь промороженную степь в темноте: фары не зажигали, чтобы не демаскировать себя. За ночь прошли около 40 километров, и первое боевое столкновение произошло возле опорного пункта противника в селе Маньково-Калитвенском. Внезапная танковая атака, паника – и расчеты орудий, не сумевшие даже добежать до своих пушек, были убиты.

А корпус рванул дальше. Практически по-суворовски. Вперед, чудо-богатыри! Полки корпуса просто неслись по степи, захватывая эшелоны, склады, опорные пункты. Тылы неприятеля смешались, под удар танкистов попали самые разные части: пехота, артиллерия, обозы. Самое интересное было в том, что по дороге силы корпуса не только не уменьшились, а даже выросли: В.М. Баданов дал приказ мобилизовать освобожденных из плена советских солдат без проверки, вооружить их и поставить в строй. Измученные пленом, полуголодные люди, похожие на живые скелеты, получив в руки оружие и возможность отомстить ненавистному врагу, чудесным образом преобразились в чудо-богатырей. Но Баданов на этом не остановился. Решив ускорить продвижение своего танкового корпуса к Тацинской, В.М. Баданов всю пехоту посадил в трофейные грузовики, а в качестве водителей использовал пленных итальянцев, которым отдал весь трофейный бензин. Правда, возле каждого водителя в кабину сел наш пехотинец, и верность итальянцев была обеспечена. И вперед, вперед, вперед!

Легкий танк Т-70

Средний танк Т-34-76

Буквально несколько часов – и главная цель рейда – станица Тацинская – уже замаячила впереди. На авиабазе собралось до двух тысяч солдат из наземного персонала, расчетов зениток и строительных частей. Все эти силы подчинялись генералу Мартину Фибигу. На двух аэродромах у Тацинской скопилось до 200 самолетов. Генерал М. Фибиг уже знал, что к его базе идут советские танки, и запросил помощи у своего командования, а пока дал приказ зенитным батареям приготовиться к отражению танковой атаки на аэродром, а саперам установить минные заграждения. Батареи 88-миллиметровых зениток были очень грозным оружием в борьбе со средними и легкими танками.

Но В.М. Баданов, понимая, что его рейд уже далеко не секретный, все же рассчитывал на главный свой козырь – скорость. И 23 декабря 1942 года его танки подошли к станице Скосырской, расположенной севернее Тацинской, и прямо с ходу выбили немцев из станицы, причем небольшая группа солдат с танками обошла станицу южнее и в вечерней тьме устроила фактически избиение отступавшего противника. Танки, не тратя снарядов, просто таранили машины с солдатами вермахта на дороге, расстреливали из пулеметов и давили гусеницами разбегавшихся немцев.

Гвардейский хминохмет БМ-13 – Катюша

Теперь корпус В.М. Баданова стоял всего в 30 километрах от главной цели, и ему предстояло решить: или подождать отставшие части корпуса и дать время ремонтникам, чтобы вернуть в строй поврежденные машины, или же атаковать немедленно. Опять же по-суворовски Баданов принял очень рискованное решение: несмотря на численное преимущество противника, атаковать его.

И вот рано утром 24 декабря, прикрывшись туманом, танки и мотострелки корпуса Баданова подошли к Тацинской и зашли с флангов, чтобы атаковать Тацинскую не в лоб. В 7.30 все восемь «катюш» открыли огонь по аэродрому.

Обстрел оказался очень удачным, в частности, одна из ракет попала точно в узел связи. Зенитчики люфтваффе оказали отчаянное сопротивление, поэтому бадановцы не ворвались на взлетную полосу сразу же. Однако сопротивление охраны было быстро сломлено, и танки выехали на взлетную полосу.

После этого среди немцев началась паника. Самолеты без малейшего порядка выруливали на взлет, часто сталкивались, танки таранили взлетающие транспорты и бомбардировщики. Нехватка снарядов не позволила уничтожить большую часть самолетов, но паника и «рукопашная» атака танков сделали свое дело. Немцы смогли увести 108 самолетов, на земле было уничтожено около 50, еще примерно столько же попало в руки корпуса В.М. Баданова в небоеготовом виде. Кроме того, на аэродроме немцами были потеряны сотни квалифицированных специалистов: летчиков, техников, связистов. Побоище учинили совсем небольшие силы: около двух десятков танков и полсотни пехотинцев, которые первыми и ворвались на аэродром.

Прорыв отряда В.М. Баданова к Тацинской повлиял на важные в масштабе всей войны решения. В тот день, когда фюзеляжи немецких самолетов трещали под гусеницами советских танков, генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн принял решение, которого и добивалось советское командование: свернуть операцию по деблокированию армии Фридриха Паулюса и предоставить ее собственной судьбе. И это было практически началом ее быстрого конца. Колонны немецких танков и машин, пробивавшиеся в Сталинград, развернулись на 180 градусов и бросились к Тацинской с целью ликвидации прорыва и уничтожения корпуса В.М. Баданова.

А корпус по приказу командования должен был остановиться на захваченной авиабазе в ожидании помощи и продолжать отвлекать на себя части противника, не давая им оказать помощь окруженной армии Ф. Паулюса. Однако в условиях практически полного отсутствия боеприпасов и топлива 24-й корпус долго продержаться, конечно, уже не мог.

Соотношение сил стало стремительно меняться в пользу немцев. Эрих фон Манштейн перебрасывал к станице Тацинской части сразу нескольких пехотных и танковых дивизий. Еще 66 танков подходили из состава 11-й танковой дивизии, его личного резерва. Правда, попытка немцев с ходу пробиться в Тацинскую потерпела неудачу, но они вытеснили заградительный отряд корпуса В.М. Баданова из Скосырской, так что теперь корпус был окружен. Реально оценив свои возможности и ситуацию, генерал-майор В.М. Баданов принял решение о прорыве.

На авиабазе осталось 300 добровольцев, прикрывавших общее отступление. В ночь на 28 декабря окруженные нанесли отвлекающий удар на северо-восток и тут же – настоящий на запад.

Морозной ночью 28 декабря оставшиеся силы 24-го танкового корпуса сумели нащупать слабое место в немецкой обороне и прорвались из окружения, соединившись с советскими частями. При этом в живых осталось всего 927 человек, чуть больше десятой части корпуса, который начинал наступление 19 декабря 1942 года. Более крупные и свежие силы не смогли пробиться им на выручку, но они смогли выйти из окружения, совершив настоящий подвиг.

За время своего рейда 24-й танковый корпус уничтожил 11 292 солдата и офицера противника, были взяты в плен 4 769 человек, подбиты 84 танка, уничтожены 106 орудий и более 100 самолетов противника. Авиационная поддержка окруженной немецкой армии и ее союзников прекратилась. Фактически это и был смертельный удар для окруженной армии Ф. Паулюса.

Советское командование отметило успехи корпуса и лично В.М. Баданова. Корпус получил коллективную награду: после он был преобразован во 2-й гвардейский с присвоением почетного наименования «Тацинский». Асам Василий Михайлович Баданов был награжден орденом Суворова II степени № 1. Это было очень знаменательно, так как В.М. Баданов и его солдаты воевали именно по-суворовски: били врага не числом, а умением.

После тацинского рейда в войсках появилась шутка о том, что лучшим средством для борьбы с немецкой авиацией являются гусеницы танков…

Давайте запомним Василия Михайловича Баданова и его чудо-богатырей!