Читать книгу Когда дерутся Боги. Часть 2 - Маделин Роуз - Страница 3

Проснувшись рано утром, Талиса, накинув на плечи длинный теплый плед, бродила по номеру отеля из стороны в сторону. То на диван присядет, то на кровати полежит – и так прошло два часа. Взглянув на столик в гостиной, Талиса увидела приготовленный Синдел завтрак, состоящий из блинчиков с вареньем. Девушка приготовила себе чай и уселась за стол. Из‑под тарелки показался листок бумаги. Развернув его, она прочитала:

«Талиса, дорогая моя сестричка, доброго тебе утра! Как ты догадалась по отвратительному вкусу этих блинчиков, готовила их я. Да‑да, решила, наконец, освоить ещё один человеческий навык. Мы с Амбруазом ушли на пляж, но у меня к тебе большая просьба: этот вечер мы хотели бы провести у нас, то есть в нашем номере. Я достаточно уверена в наших чувствах и думаю, готова перейти на новый этап отношений. Прости, что выгоняю тебя из нашего временного дома, но думаю и тебе будет нелишним немного прогуляться, ведь ты сидишь взаперти уже восьмой дней. С любовью, твоя Сид». Закончив чтение, Талиса отложила записку в сторону и по лицу её прокатилась горькая слеза.

«Я достаточно уверена в наших чувствах», – повторялась мысль в голове. Талиса действительно уже восемь дней сидела в номере. Криан каждый день присылал ей цветы, каждый день отправлял ей письма, в которых клялся в вечной любви и умолял Талису обо всём подумать. Эти размышления занимали Талису каждый день двадцать четыре часа в сутки. Ни о чем она не могла думать, только как о нём. Вспоминая и прокручивая в голове все самые яркие моменты: их свидания, поцелуи, объятия, признания в любви и затем, страшный момент в переулке, когда он раскрыл ей свою сущность, разбив тем самым её сердце.

«Я не могу… Я не могу… Как Синдел может воспринимать всё так просто? Ну, демон и демон, все мы с изъянами. Люблю его всем сердцем, всей душой, но не могу. А как же мать с отцом? Они же не поймут, они не примут, и меня ждала участь моего брата. У меня был долг, который я должна отдать своему королевству, пусть даже ценой собственного счастья. Но долго ли смогу я так прожить? Насилуя свой разум, своё тело невыносимой разлукой и нескончаемым потоком чувств. Криан… И сердце сжималось от боли и душу рвало на части: ну зачем, зачем ты встретился мне?

«Не верю, что хотел убить. Не верю, что лишь игрался мною. Неужели любит? Тоже нет! Как демон может полюбить? И как забыть теперь тебя… Я должна написать ему».

Талиса отправилась в свою комнату, отодвинула ящичек туалетного столика и из кучи бумаги и конвертов, достала чистый лист. Положив его перед собой, она на минуту задумалась. Не двигаясь, она смотрела в одну точку даже не моргая. Очнувшись, Талиса начала писать, роняя тяжёлые слезы на тонкий лист, прожигая его горькой водой насквозь.

«Зачем ты снова пишешь мне? Я мысленно молю тебя этого не делать. Устала я от боли, ты же знаешь! Прошу, не мучь меня, не рви мне душу и без того ослабленную болью. Уйди, исчезни, испарись! Жалею, что пришла на эту Землю!

Зачем меня с тобой сковала невидимая нить этого Слияния…

Ведь эту связь теперь не разорвать. Как ненавижу, ненавижу, проклинаю! И сущность демона, и мир твой, и тебя! Настолько сильно ненавижу, что каждый день я погибаю. Скучаю, плачу и люблю».

Обливаясь слезами, Талиса поставила точку. Сложив письмо пополам, она положила его в чистый конверт. Отодвинув всё тот же ящик, она положила конверт в стопку писем слева. Их насчитывалось там восемь штук. Справа лежала стопка писем с таким же количеством конвертов. Их писал Криан, а Талиса отвечала на каждое, складывая их слева. Конечно, он не получал их. Талиса не желала общаться с ним и видеться. Но излагая свои мысли на бумагу, девушка частично избавлялась от той боли, которая, как петля на шее, душила её. Талиса представляла, что всё это она говорила ему, и ей становилось легче.

Те восемь дней, что находилась взаперти, казались ей вечностью. Мысли о Криане губили её, постепенно ломая. На эту Землю она пришла всемогущей принцессой мира ангелов и ей было подвластно всё, а сейчас она медленно угасала в одиночестве от самой обыкновенной человеческой слабости, не сумев совладать с собой. Снова расположившись на кровати и укутавшись в плед, она заснула.

Проснулась Талиса от музыки, которая наполнила её комнату. Спросонья она не поняла, откуда исходил этот до боли знакомый звук. Медленно сев на кровать, она увидела на туалетном столике шкатулку, которую Криан подарил ей после первой встречи, и из нее доносилась его игра на скрипке. Шкатулка оказалась открыта. Оглядевшись, Талиса ожидала увидеть в своей комнате того, кто открыл шкатулку. Глубоко в душе она надеялась, что это сам Криан, но комната была пуста. Возможно, Синдел переместилась домой и открыла шкатулку, чтобы разбудить сестру. Поднявшись с кровати, Талиса закрыла подарок. Выглянув в окно, она посмотрела на солнце:

«Постоянно забываю».

Выйдя в гостиную, она взглянула на настенные часы. Время ровно шесть вечера, пора собираться и уходить, как просила Синдел. Вернувшись в комнату, Талиса небрежно ковырялась в шкафу ища одежду. Настроения наряжаться у неё совсем не было, поэтому искала что‑то удобное.

– Талиса, привет.

Девушка слегка вздрогнула от неожиданности и повернулась на мужской голос.

– Дони, привет. Что ты здесь делаешь?

– Зашел проведать вас, ты одна?

– Да, Сид на свидании, и мне скоро нужно покинуть отель, потому что его продолжение будет здесь. Как твои дела?

– Отлично, летаю по миру куда вздумается. Появившись в нужном месте в нужное время, смог предотвратить несколько самоубийств. Встретил несколько наших ангелов из Лузартии и скажу я тебе откровенно, употреблять земной алкоголь они совершенно не умеют. – Пройдя в комнату, Дони плюхнулся на кровать.

– Но должна признаться, что он здесь не так уж плох.

– Согласен, если меру соблюдать. Ты чего такая грустная? Что‑то случилось?

– Да нет.

– Так да или нет?

– Не знаю, может быть.

– Так не бывает, давай рассказывай. Тебе никто не угрожает? Может я могу помочь?

Талиса села на кровать рядом с Дони и грустно посмотрела на него.

– Нет. Я не могу сказать тебе.

– Талиса, мне ты можешь сказать всё. Давай выкладывай. – Дони взял её за руку.

– Это прозвучит очень глупо. Ничего смертельного не произошло, просто я поссорилась с парнем.

– С парнем? – разочарованно переспросил ангел.

– Да. Я же говорила, это всё глупо и не стоит никакого внимания.

– Это кто‑то из наших? Из Лузартии?

– Нет. Он… эм… человек.

– Человек?! – громко повторил Дони высоко вскидывая брови. – Вот значит как.

– Ты только не говори никому ладно? Я боюсь гнева отца.

– Ладно.

Талиса заметила, что Дони стал общаться более сдержанно и сухо. Его настроение будто испортилось, а голос стал грубее.

– Ну и как оно, с человеком? – грубо и громко спросил Дони. – Лучше, чем с ангелом?

– Что? Ты о чем?

– Ни о чем. Мне пора.

Дони поднялся и стремительно покинул комнату Талисы. Девушка несколько раз выкрикнула его имя, но он не вернулся, громко хлопнув входной дверью. Немного поразмыслив над произошедшим, с большим запозданием она обижена сказала:

– Ну и иди!

Надев лёгкое свободное платье и удобные балетки, Талиса вышла из отеля.

Идти ей было некуда: она бесцельно слонялась по улицам города; сидела на пляже на лавочке, любуясь морем; рассматривала витрины магазинов и афиши кинотеатров; пыталась пройти по бордюру. Самое примечательное, что Талиса, наконец‑то, освободилась от мыслей. Она бренно бродила по городу ни о чём не думая. Ею овладело состояние полного безразличия ко всему происходящему вокруг. Прошёл час, два. Талиса уже устала и от ходьбы, и от собственной отрешенности от этого мира. Ей хотелось вернуться домой в свою кровать, но помня просьбу сестры, она шла по улице, пока не забрела в парк. Зайдя в самую его глубь, она села на лавочку и расслабилась. Чуть приспустившись на сидении, Талиса вытянула ноги и уперлась затылком о деревянную спинку. Девушка сидела в расслабленной позе и, закрыв глаза, наслаждалась звуками природы: еле слышным шелестом листвы, звуками ветра и суетливыми шагами прохожих. На несколько минут она обрела душевный покой. Полностью расслабившись, Талиса освободилась от тяжелого груза, который умертвлял её изнутри. Девушка погрузилась в лёгкий дрём, который внушала ей относительная тишина. Настолько окунувшись в расслабляющую атмосферу, Талиса даже не сразу заметила, что шелест листвы стал громче и объемнее, как к нему добавилось громкое пение птиц, а ветер резко сменил направление и стал более прохладным. Открыв глаза, она поняла, что находилась совершенно в другом месте. Вокруг не было ничего из парка, где она находилась, кроме лавочки, на которой сидела. Вокруг неё ввысь тянулись высокие толстоствольные деревья, уходящие далеко в небо, воздух казался влажным, а ветер интенсивным и прохладным. Она сидела посреди большой поляны, окруженной деревьями, а где‑то вдалеке еле слышно журчала вода. Талиса ощутила сильный древесный запах, ранее ей незнакомый, но очень приятный. Она встала с лавочки и огляделась.

– Может, хотя бы здесь, ты поговоришь со мной?!

Послышался голос у неё за спиной. Самый желанный и самый любимый голос, который заставил её вздрогнуть всем телом. Она обернулась.

– Ты похитил меня?

– Во всех сказках, которые я знаю, принцесс непременно похищал безнадёжно влюбленный паренёк, несомненно, недостойный любви своей избранницы.

– Где мы находимся?

– Как? Ты не узнаешь страну своей мечты? Это Канада, милая. Та самая Канада, о которой ты мне лгала на нашем первом свидании. И мы в одном из богатейших её лесов.

Криан делал маленькие шажочки навстречу Талисе. Та в свою очередь, медленно отступала, двигаясь по оси, стоящей, возле нее лавочки. Расстояние между ними было большое, и Талиса была не намерена его сокращать.

– Я не хочу разговаривать с тобой. Я не хочу тебя видеть, разве ты этого не понял? Всё кончено, Криан. Ты зря это устроил, разве что…

– Разве что не хочу убить тебя? Ты это хотела сказать? – Криан медленно покачал головой в отрицании. – Если б хотел, то давно уже убил бы, разве ты сама этого не понимаешь? Впрочем, не об этом. Ты сказала, что не хочешь меня видеть, не хочешь слышать, зачем ты врёшь мне? – Криан остановился и окинул Талису хмурым взглядом. – Я читал твои письма. Читал каждое, по словам, по слогам, – заметив шокированный взгляд Талисы, он продолжил: – Да, Талиса, те самые письма, которые ты хранишь в ящике столика. Все восемь. Ты любишь меня я знаю это, и ты это знаешь. К чему вся эта драма? Почему ты не можешь позволить себе быть счастливой?

– Драма? Да о каком счастье ты говоришь? О счастье ангела и демона, ты серьёзно? Что ж, давай обсудим в какую школу будут ходить наши детки? В ангельскую школу добра и света или демоническую школу греховности и лжи? А давай мальчика отдадим в одну, а девочку в другую. Доходить до абсурда, так уж до конца! Ты был в моей комнате, а я даже не заметила этого. Ты приходил, когда я спала или когда выходила? Как я могу доверять тебе?

– Скажи, а все ангелы такие лгуны, как ты?

– Что? – негодовала Талиса такому обвинению.

– А то! Разве ты сказала мне, что не человек? Ты терзала себя мыслью, что обманываешь человека, связывая его недолговечными узами с ангелом, но даже и не подумала признаться. Не ты ли искусно врала мне про Канаду? А твоя ложь о том, что ты не хочешь меня видеть? Что не любишь? Ты такая же Талиса, узри это, наконец.

– Не смей так говорить обо мне! Я всего лишь не хотела ранить твои чувства. То есть, чувства человека, поэтому и не сказала. Разве это плохо? Так всё! Этого разговора быть не должно. Я ухожу, и будь любезен, оставь меня в покое. – Криан сделал шаг в сторону Талисы, как она тут же выставила руку вперед. – Стой, где стоишь, не останавливай меня! Я всё равно уйду, мне это всё надоело.

Талиса сложила руки в молитве, прижав ладони плотно друг к другу. Криан, скрестив руки на груди, наблюдал за ней. Произнеся еле слышно несколько слов, она раскинула руки и слегка приподняла голову, закрыв глаза. Вместо ожидаемого перемещения домой, она почувствовала лишь лёгкое покалывание по телу. Открыв глаза, она в недоумении посмотрела вокруг, не понимая, почему не сработало. Талиса повторила процедуру и снова ничего не произошло. Растерянно, она посмотрела на Криана. Он стоял всё также, скрестив руки, и спокойно смотрел на неё. Жестом руки он показал ей «продолжай».

– Что ты сделал? – злобно спросила Талиса, понимая, что Криан причастен к тому, что она не могла телепортироваться.

– Ты не очень внимательна, милая, осмотрись вокруг.

– Хватит в игры со мной играть, говори, что происходит!

Но, тем не менее, девушка огляделась по сторонам. Не зная, что именно нужно искать, она беглым взглядом осмотрела траву и деревья. На стволе самого тоненького дерева она заметила инородный предмет. Остановив свой взгляд на нём, она подошла ближе. Девушка поняла, что это, но трогать не решалась. Оглядевшись ещё более внимательно, она поняла, что эти предметы висели чуть ли не на каждом дереве.

–Амулеты? – брезгливо спросила Талиса, возвращая взгляд на нежелательного собеседника.

– Амулеты? Неужели ты настолько плохого мнения обо мне, что решила, будто всё так просто? Я намерен довести наш разговор до конца.

– Ты используешь против меня свою грязную магию? Как это отвратительно. Что ж! Этого я действительно не ожидала от тебя, хотя вполне стоило. Ничего страшного, я не настолько ленива, как ты предполагал.

Довольная собой, Талиса направилась прочь с той поляны, на которую её заманили.

– Хочешь уйти подальше отсюда, чтобы моя грязная магия не действовала на тебя?

– Именно!

– Амулеты расположены по всему лесу, абсолютно по всему. Что бы выйти с зоны их действия, тебе придётся протопать пешком километров пятьсот.

Услышав это, Талиса пришла в ещё большую ярость. Она развернулась и быстрыми шагами вернулась на поляну. Проверять достоверность его слов, она не стала.

– Да как ты мне надоел, прекрати мучать меня! Затащил, бог знает куда, и что дальше? Дальше что? Будешь держать меня здесь пока я не упаду перед тобой на колени с клятвами о вселенской любви? Этого не будет! Можешь убить меня, но этого не будет.

На этот раз в ярость пришел Криан.

– Да прекрати же ты уже! – кричал он во все горло. – Убить, убить! Тебе так сильно умереть хочется? Со скалы тогда спрыгни или утопись в озере, я‑то здесь причем? Я никогда не сделаю тебе больно, как ты не поймешь? Я лучше сам умру, чем причиню тебе вред.

– Жизнь научила меня не верить демонам, – кричала в ответ Талиса.

– Жизнь научила? Да ты же первый раз на Земле. Первый раз! Ты ни людей вблизи не видела раньше, ни демонов, да ничего ты не знаешь! Твоя жизнь могла научить тебя только на облаках вальяжно лежать.

Талиса чувствовала, как к глазам подкатывали слёзы, что в груди становилось всё больнее и невыносимее. Ей хотелось одновременно и убить его, и крепко сжать в своих объятиях. Злясь из‑за собственной беспомощности, она потеряла над собой контроль.

– Я сказала, хватит! – Талиса тяжело дышала, а за её спиной расправились два больших белоснежных крыла. – Я не позволю больше себя мучить. Чего ты добиваешься от меня? Правды? Так получай, свою правду!

В руке Талисы появился небольшой шар бело‑голубой субстанции, вокруг которой извивались маленькие ниточки из молний. Она бросила шар в дерево рядом с Крианом. В стволе образовалась дыра в пять раз превосходящая размер брошенного шара. Криан лишь слегка дёрнулся, повернувшись и взглянув на место удара. Его лицо просияло улыбкой.

– Да, я лгала. Лгала тебе. Но это была ложь во спасение. Если бы я знала, что ты демон с самого начала, то ни за что не подпустила бы к себе!

Талиса бросила следующий шар, который взорвал землю у ног Криана. Он успел отскочить.

– Да, я действительно считаю тебя чудовищем! – бросила ещё один шар, снова под ноги. – Твой мир губит миллионы жизней людей, и ты тоже их губишь!

Громко крича на всю округу, Талиса бросала шар за шаром, от которых Криан еле успевал уклоняться.

– Твоя религия забирает за не многим меньше жизней, чем моя!

– Замолчи! – яростно кричала Талиса, неустанно атакую своего собеседника.

Вокруг них почти не осталось неповрежденных деревьев. Криан бегал по поляне, уворачиваясь от бесконечных атак своей возлюбленной, а та, будто и не хотела в него попадать.

– Это не вся правда, Талиса. Говори ещё!

– Ещё? Да, пожалуйста!

Шары Талиса бросала реже. К ним она добавила разряды молний, испускаемые её ладонями, они разрезали землю на метр в глубину.

– Я ненавижу твою сущность! Ненавижу всё демоническое, что есть в тебе! Ненавижу твой мир!

Увлёкшись своими атаками, Талиса потеряла Криана из виду. Его не было нигде, только расколотые деревья и вспаханная земля. Талиса почувствовала крепкие прикосновения, – Криан появился у неё за спиной. Он так же расправил крылья: чёрные массивные крылья, полные противоположности ее собственным. Криан крепко обнял её сзади, сжимая сильными руками узкую талию и прильнул к уху, обдавая его горячим дыханием и легким прикосновением губ:

– Я знаю, что любишь.

Девушка спешно освободилась от его уз и, повернувшись, продолжила свою атаку. Криан взлетел в воздух и теперь в полете уклонялся от ударов. Несколько из них он отразил, прикрывшись крыльями.

– Люблю, люблю! Ты счастлив? Да, люблю и умираю, от этой любви! К чему эта любовь, если от неё лишь только больно!

Криан опустился на землю и встал перед Талисой в нескольких шагах. Он сделал пару лёгких жестов руками, и Талиса получила осечку, при очередной попытке атаковать. Её магия не действовала.

– Ты и это решил у меня отнять, – устало проговорила Талиса.

Криан подошел ближе и встал на колени перед ней. Он смотрел в её глаза снизу вверх и всем своим нутром желал донести до неё свои чувства.

– Ты любишь меня, любила и будешь любить вечно. А я люблю тебя. Люблю так сильно, что пал ниже некуда. Почему ты решила, что я не должен ждать от тебя подвоха? Ангел такой же враг демону, как и наоборот. Я пусть и не принц, но занимаю высокую должность в своем мире, занимал, если точнее, но это для меня второстепенно. Я отказался от этой должности, чтобы быть с тобой. Я бросил всё, ты понимаешь? Просто поверь, если понять не можешь. Я доверяю тебе. Я хочешь, жизнь тебе доверю? Возьми её, ведь если откажешься, я всё равно погибну. Я очень сильно люблю тебя, Талиса, я потерял покой, смирение и сон. Хочешь, откажусь от своей сущности? Но человеком я буду тебе не нужен, беспомощен и смертен. Поверь в мою искренность и мои чувства, я никогда не был так счастлив как с тобой. Да, и демоны испытывают счастье. Ты разум свой не слушай, он враг любви и счастья. Лишь сердце знает вкус настоящей жизни.

Талиса смотрела на него и в ней вновь боролись оба чувства. Что слушать: разум или сердце? Вечное противоречие внутри влюбленного. Но что способен дать ей разум? Откажется она от Криана, откажется она от любви, и жизнь её навек заполнят слёзы, боль, тоска. Она будет ненавидеть саму себя, за то, что отказалась от своего счастья. А что даст ей сердце? Безмерную любовь, заботу, ласку, она будет самой желанной и самой любимой. Счастье будет струиться в её венах вместо крови, но Слияние не вечно и им всё равно предстоит расстаться.

– Я знаю, что происходит внутри тебя, – будто прочитал её мысли Криан, – я понимаю твою внутреннюю борьбу, я её прошел, но ты осталась мне дороже, чем все предрассудки, чем все осуждения. Талиса, милая, родная, я не уступлю тебя никому. Когда закончится Слияние, я раздвину свод небес руками и поднимусь на небо за тобой. И пусть, убьют меня там стражи Лузартии, я буду знать, что сделал всё, чтоб быть рядом.

Талиса ничего не отвечала. Её нежное лицо обжигали большие горькие слёзы, она закусывала губы с внутренней стороны, чтобы не разрыдаться в истерике. Любила. Как же она его любила и как хотелось ей бросить всё и остаться только с ним. И пусть она заслужит ненависть всей Лузартии, отказавшись от Криана она будет жалеть ещё больше.

Криан смотрел на неё и понимал, что ответа от неё он не дождется. Он понимал, как тяжело ей произнести это вслух. Фактически, признать себя предателем Лузартии. Криан встал на ноги и отошел на несколько шагов. Он слегка поднял руки и начал плавно двигать ими. Где‑то вдалеке послышался еле ощутимый ухом звук, который невозможно было разобрать.

– Все эти дни, я, не переставая думал о тебе. Любовь – самое глубокое вдохновение, теперь я это знаю. Талиса, я сочинил это для тебя.

Он начал чуть быстрее двигать руками, всё так же плавно и методично. Звук становился сильнее, будто приближался. Криан словно дирижировал невидимым оркестром. Звук нарастал, и стало понятно, что это музыка. Скрипка, контрабас, виолончели и, добавленные к ним звуки, которые не музыкальному уху было не распознать. Музыка стала громкой и звучала на весь лес, птицы сорвались с деревьев и хаотично летали в небе. Криан продолжал дирижировать и каждый переход музыки сопровождал соответствующим движением. Порой, он имитировал игру на скрипке. Откуда звучала мелодия, было не ясно, но каких логичных объяснений происходящего можно спросить с ангела и демона на Земле? Талиса слушала, и сердце её наполнялось светом и счастьем, всё тело покрылось мурашками и приятной дрожью.

Криан перестал дирижировать, но музыка не прекращалась. Она всё так же ласкала слух и душу Талисы. Криан вытянул правую руку, выставив ладонь от себя, он провел ей, охватывая половину поляны. Разрушенные деревья, взрытая земля, попадающие под воздействие руки Криана вернулись в первоочередное состояние. Земля снова ровная и покрытая густой травой, деревья целые, не поврежденные. Ту же манипуляцию он провел и с левой стороной поляны. Затем он вытянул обе руки перед собой и, раздвигая их в разные стороны, усыпал всю поляну цветами.

Криан подошел к Талисе и осторожным прикосновением, вытер её слёзы. Она не сопротивлялась и не пыталась атаковать его. Его рука медленно проскользнула по щеке и опустилась на шею, которую он осторожно гладил, прислонившись к её лбу своим.

– Я сдаюсь, – прошептала Талиса.

Криан и обхватил Талису крылья, заключая их обоих в кокон. Ангел и демон слились воедино. Непередаваемый контраст двух сущностей и двух противоположных жизней, символизировали крылья чёрного и белого цветов.

– Я так тебя люблю.

Сорвалось с его уст, и он поцеловал её так крепко и так страстно, будто нагоняя упущенное время. Талиса больше не сопротивлялась, она прижалась к нему и полностью доверилась. Криан расслабил крылья, давая возможность обоим наслаждаться телами друг друга. Он ласкал её, так нежно и осторожно, будто боялся сломать или осквернить. А она, извивалась в его руках как змея, никогда не знающая ласки. Талиса попыталась снять с Криана футболку, но ей мешали крылья, в которые врезалась ткань. Демон обвил себя руками и, зацепившись за дырки в одежде на спине, сорвал с себя футболку, небрежно бросив её на землю. Слегка тушуясь при виде красивого обнаженного мужского тела, Талиса покраснела, но ещё сильнее прильнула к возлюбленному, лаская его рельефное тело нежными руками. Криан осыпал шею и лицо Талисы поцелуями, впиваясь в неё, как жадное животное. Он нащупал на спине её крылья и сорвал с неё платье, порванное ангельской сущностью. И вот перед ним предстала она, принцесса всех ангелов небес. Белоснежная кожа, мягкая как бархат и сладкая как мёд. Криан подхватил её на руки и посмотрел на неё нежным и в то же время страстным взглядом. Талиса хрупкими руками обвила его шею и ответила на его взгляд, не менее ласковым и любящим взором.

– Я люблю тебя.

Шепнула покоренная принцесса.

– Я счастлив.

Ответил покоривший.

Криан прошел в центр поляны и осторожно положил возлюбленную на мягкую траву, тут же осыпая её ласками и накрывая своим телом.