Читать книгу Ты в своем уме, Кать? - магдалина шасть - Страница 1

Светка с тоской посмотрелась в зеркало и протяжно вздохнула. Чертова аллергия! Мерзкие мошки! Нижняя часть миловидного личика напоминала тяжелую бульдожью пасть, особенно, если повернуться влево. Еще и чешется. Охренеть! Слава богу, что она работает медсестрой и может использовать медицинскую маску. Хоть какой-то бонус. Хоть какой-то. А ведь все так красиво начиналось! Захотелось разрыдаться и побежать на реку топиться.

В прошлом году Светлана вынуждена была взять академ. Внутренняя электропроводка будущего светила оперативной хирургии и топографической анатомии, внезапно коротнула, и лампочка внутри светлой во всех отношениях головы погасла с подозрительной вонью. Короче, Светка нажралась бабушкиных таблеток от давления и проснулась в реанимации уже совсем другой девочкой. Бледной, немощной и, казалось, навсегда погасшей, гражданкой без прошлого, по которой плачет дурдом.

–Светочка, Светочка, зачем же так? – суетливо погладила ее горячей ладонью по покрывшемуся испариной плечу мать, кандидат наук и вообще непревзойденная отличница, для которой дочь-суицидница казалась каким-то невиданным доселе позором семьи и ее личным педагогическим фиаско.

–А ничего! – зло пробурчала в ответ еще совсем недавно миролюбивая, до тошноты, Светка, – Нормально надо дочерей воспитывать! Нормально, слышишь ты?

–Да мы…, да я…, -охреневшая от неожиданного дерзкого выпада своей послушной и вежливой девочки, мать не находила слов, – Что ж ты говоришь? Да разве не нормально?! Да я столько литературы перелопатила по педагогике! Да ты…

–Любить надо дочерей! Книжки она читала, – невежливо перебила возмущенную мать злая на весь мир Светка, сурово сдвинув белесые брови, – Толку от твоих книжек, только гнобила меня. Ты вообще знаешь, чего я хочу? Хоть раз спрашивала?

–Дай тебе волю, ты бы так и осталась никчемной мойщицей уток, лишь бы к женатику своему ближе. Спасибо мне скажи!

–Спасибо. Уходи.

–Смелая такая? Смелая?! Да кто ты без меня? Кто ты без отца?

–Человек я. Человек. Поняла?

–Человек, – передразнила мать, нарочито пискляво, – Только одна тебе дорога: под мостом по рукам ходить, без образования! Дура! Знаю я из-за кого ты корчишь тут больную! Думаешь, придет к тебе? Никому, кроме нас с отцом не нужна. Никому, поняла?

Молоденькая медсестра в белой шапочке и с флаконом прозрачного раствора в руках ненароком прервала поток нравоучительной брани, готовой опрометчиво сорваться с губ оскорбленной неблагодарностью матери.

–Ты отдыхай, Света, это у тебя от шока, – моментально взяла себя в руки родственница и нарочито величественно покинула палату, неодобрительно сверкнув красивыми голубыми глазами в сторону душевнобольной дочери.

–Какая у Вас мама красивая, прям у-ух, – восхищенно присвистнула сестричка, дружелюбно улыбаясь депрессивной пациентке ослепительно белыми зубами.

–Ага, ненавижу ее! – Светкины веки в один миг покраснели, а голос опасно задрожал, – Ненавижу ее. Лживую, лицемерную!!!

–Я лучше доктора позову. Сейчас-сейчас! – девчонка в белом халате посуровела и проворно попятилась к выходу, опасаясь очередной истерики, так и не поставив Светке капельницы.

Мгновением позже, усмиряющее гордыню колдовство привычным теплом защекотало пугливую Светкину вену, опрокидывая ее в потустороннее царство вечного покоя и единства со всем сущим.

Когда Виталик приехал к ней на той неделе, в компании малознакомого приятеля, такой родной, но в тоже время недоступный, она, уверенная, что услышит извинения и предложение начать все заново, ни секунды не сомневаясь, села в машину, как последняя лохушка.

–Поехали в объезд, – всю дорогу торопил водителя здоровенный детина с квадратной челюстью, которого Светка, очарованная светлым ликом симпатичного парня, изначально проигнорировала, запоздало заставляя ее все сильнее нервничать.

–А куда мы? – испуганно спросила она у Виталика, когда тревога стала невыносимой, а пейзаж и вовсе незнакомым.

–Тут недалеко, – любимый улыбчиво подмигнул ей, напряженно ерзавшей на сиденье, в зеркало заднего вида, и Светка привычно расслабилась. Они знакомы чуть более года, но повода усомниться в себе он, вроде как, не давал. Или давал? Да, Виталий был патологически обидчив и пылил по поводу и без, но назвать его подлецом язык не поворачивался. Да и не могла она, умненькая девочка из интеллигентной семьи повестись на уголовника, тьфу-тьфу-тьфу. Эта неожиданная скороспелая любовь, вытащившая Светлану из почти пятигодового омута со взрослым, находящимся в перманентном состоянии развода, женатым любовником, словно божий знак показала, чего ей действительно хочется в отношениях с мужчиной, а именно: быть для своего избранника единственной и по-настоящему ценной. Правда, Светкина ценность, если приглядеться, выражалась для Виталика исключительно в ревнивых истериках, но эмоции не могут врать, конечно, не могут!

–Боишься? – неожиданно подал голос пугающий пассажир и плотоядно осклабился, – Правильно делаешь. На вот, хлебни, – и протянул Светке бутылку дешевого коньяка, – Пей, говорю, пей. Солдат ребенка не обидит.

Насмерть перепуганная девчонка, первой мыслью которой было отказаться от алкоголя и выпрыгнуть на обочину, доверившись судьбе, покорно приняла протянутую ей бутылку дрожащими руками.

–На, вот, конфеткой закуси, – снисходительно предложил Светлане детина и протянул надкушенный шоколадный батончик, развернувшись корявым лицом вполоборота. Красноватый шрам во всю щеку делал его и без того некрасивое лицо еще более зловещим, – А то свалишься совсем.

За окном уже добрых минут десять мелькали лишь деревья и кусты, а асфальтовое покрытие сменилось грунтовкой. Стараясь не разбить на кочках зубы, Светка сделала один большой глоток, брезгливо игнорируя закуску, потом немного подумала и отпила еще пару маленьких, закашлявшись и чуть не задохнувшись.

–Конфеткой-конфеткой! Вот молодежь. Всему вас учить, – рассмеялся корявый монстр хриплым басом. Виталий молчал, как будто набрал в рот воды, и больше Светке не подмигивал, отчего та поняла, что примирения не будет.

Помирать, так с музыкой. Подозрение, что бывший друг, хотя в то, что Виталик считает себя бывшим все еще не хотелось верить, намерен ее обидеть, постепенно обретало черты непоколебимой уверенности. Ну так, черт побери, в этом случае лучше встретить судьбу пьяной!

Заехав куда-то в придорожные кусты, Виталий резко свернул влево и, не обращая внимания на царапавшую автомобиль растительность, стал медленно продираться к освещенной солнцем полянке, попеременно то газуя, то тормозя, отчего Светку затошнило.

–Приехали, – наконец, оповестил он равнодушным тоном и остановил машину, – Теперь можно и выпить.

–Ты же за рулем? – робко выдавила из себя Светлана, с ужасом наблюдая, как, видимо, в вовсе пересохшем от алкогольной жажды рту Виталика исчезает добрая порция крепкого мужского напитка. Коньяк она не любила за горечь и поэтому искренне не понимала, как можно глотать его такими жадными глотками практически без закуски.

–Заткни ее, – обращаясь к дружбану, посоветовал тому Виталий, брезгливо кивнув в сторону шокированной предательством подруги, – Только для тебя и привез, – и открыл дверь. Рой комаров тут же проник в салон, вместе с душным запахом разнотравья. Светка обреченно вжала голову в плечи, не веря своим ушам.

–Ну, че? Потопали? – как ни в чем ни бывало подмигнул ей новоиспеченный кореш с похабной ухмылкой. Охренеть, прогулка, что и ни говори.

Ни живая, ни мертвая Светка выползла из машины на дрожащих ногах, как в тумане. Бежать-бежать-бежать, однозначно, но… как и куда? Убогая сторожка с гостеприимно распахнутой дверью напомнила ей испуганное женское лицо с широко раскрытым в безмолвном вопле ртом. Грубый мужской гогот и пронзительный женский визг, доносящиеся с той стороны ставшей вовсе не радужной действительности, наполнили и без того убитую горем душу животным ужасом.

–О, шмареллы! – довольным тоном провозгласил Виталик и метнулся в сторону открытой двери.

–Ну, че ты? Идем, не ссы! – почти доброжелательно осклабился криворожий детина, протягивая Светке огромную ладонь с грязью под ногтями, словно джентельмен.

–Я, это, в туалет бы…, – застенчиво пискнула девчонка, опасливо отодвинувшись назад.

–Вон, – угодливо развел руками мужик, – Ссы, где хочешь! – и заржал.

–Витек! – заорал кто-то незнакомым пропитым голосом, – Иди сюда, смотри какие дойки!

–Я сейчас, – попыталась улыбнуться Светлана, как можно раскованнее, и потрусила к ближайшим кустам.

На несколько минут Витек предсказуемо отвлекся, и Светка опрометью метнулась в сторону автомобильной дороги, сдирая кожу с голых ног сухими сучьями. Она почти не задумывалась, что будет делать, когда добежит до казавшейся спасительной грунтовки, ведь и ежу понятно, что места здесь малообитаемые, но, когда выскочила из зарослей наперерез убитой “Ниве”, то отчаянно замахала руками водителю в слепой надежде. Бородатому мужичку средних лет, по-видимому рыбаку, не оставалось ничего, кроме, как притормозить.

–Ты чего тут, под колеса бросаешься? – забурчал он сварливо, неодобрительно рассматривая ссадины по всему Светкиному телу.

–Пожалуйста-пожалуйста, поедемте! Пожалуйста! – Светка без спроса затеребила запертой дверной ручкой и, когда мужичок гостеприимно ее приоткрыл, проворно забралась на пассажирское сиденье и скрючилась, – Можно я назад перелезу?

–У, милаха, видать, попала ты, – понятливо насупился водитель и тронулся, едва напуганная до колик в животе девушка хлопнула дверью, сам невольно заерзав в тревоге, – Мы тут свернем, не хочу номерами светить, может ты преступница какая, – заявил он метров через сто и съехал одному ему видимой дорогой прямо в лес. Придорожная зелень мигом скрыла машину от посторонних глаз, – Тут срежем, а там и асфальт.

Сердце в Светкиной груди ныло и болело, когда мужичок на “Ниве” вывез ее по кромке леса на трассу, не задавая лишних вопросов.

–А тебе куда надо? – наконец, вспомнил он про нее, когда машина набрала скорость, – Мне-то в Сосновку.

–В город надо, – откликнулась погрустневшая Светлана, с ужасом понимая, как далеко ее увезли, – Тут автобусы ходят?

–Какой автобус, отвезу тебя, только заправлюсь.

А потом они долго ехали и молчали, каждый думая о своем…

От души поблагодарив мужичка и попытавшись сунуть ему в карман помятую тысячную купюру, от которой тот с возмущением отказался, Светлана вышла возле своего подъезда.

–Есть люди, а есть падлы, – опустив стекло и заговорщицки подмигивая, объяснил мужичок Светке свой поступок, – Я никогда падлой не был, и жизнь хочу человеком прожить. Не водись, милаха, с падлами!

Когда следующим вечером Виталик заявился к ней с букетом садовых ромашек, Светлана почувствовала себя нехорошо. Как будто накануне ничего и не было, любимый парень снова улыбнулся ей своей обворожительной белозубой улыбкой, и потянулся губами к ее губам. Светка едва увернулась.

–Привет. Что случилось? – обиженно насупившись, удивился Виталик. Ей показалось, или он ехидно поглядывает на нее сверху вниз?

–Что случилось? – пораженная наглостью садиста, Светлана посмотрела на него в упор. Он издевается? Или и правда ничего не помнит? Черт. Какая разница, если все произошедшее вчера до сих пор стоит перед Светкиными глазами? – Хорошо время провели, со шмареллами?

–А, ты про это? Ребята со своими девушками приезжали. Круто отдохнули. Ты зачем убежала? Зря. Оттянулись супер.

–То есть ты привез меня в лес, для своего дружбана и считаешь это нормой?

–Да я пошутил! Ты сама начала, первая. Не нужно было кокетничать с ним, я разозлился.

–Кокетничать? В чем мое кокетство? Что опять не так?

–Нормально. Она коньяки с чужими мужиками распивает, еще и выделывается. Не понимаешь ниче, ты? Мозги есть?

–А сообщить, куда едем? Успокоить? Нельзя было? Сидел-молчал, как каменный.

–Слушай, ты! Ты место-то свое знай! Поблядушкой была, видать, осталась! Блядь тупая.

–Что?

–Да ни что! Шмара дешевая! Иди нахуй! – Виталик брезгливо сплюнул в сторону, засунул букет подмышку и неторопливо направился вниз по лестнице, – А цветочки я Сонечке подарю, она сосет, как богиня, хоть и малолетняя, за такой букетик она и дырочку свою тугую раскупорит, по паре палок хватит, нам с Витьком. Ты-то разъебанная вся, – и любимый вприпрыжку, через две ступеньки, ускакал от Светланы навсегда, удовлетворенно присвистывая.

В общем, так Светка оказалась на больничной койке, на все лады проклинающая родителей, воспитавшей ее покладистой и сердобольной терпилой. И, ведь надо же, стервец, он всегда умел выставить ее полной дурой, коверкая факты и уверяя, что она все не так понимает!

Однажды прямо под самым ее глупым носом умудрился трахнуть слабую на передок подружку Маринку, но, когда Светка застала их откровенно ебущимися в соседней комнате, оба так убедительно все отрицали и настоятельно советовали обратиться к психиатру, что Светке не оставалось ничего больше, как поверить в то, что ее глаза под парами алкоголя ослепли, а ревнивая фантазия дорисовала все остальное. “Только дебил пойдет трахаться в комнату, двери которой не запираются, пока гости сидят за столом”, – злобно выговаривал ей Виталик позднее, когда провожал ее, удрученную и безответно молчаливую, домой, – “ Я что, дебил? Я не хочу встречаться с девушкой, которая считает меня дебилом! Да еще и озабоченную! Короче, думай над своим поведением. Я ушел.” Кто тут дебилка? Явно не Виталик.