Читать книгу Город темной магии - Магнус Флайт - Страница 9

Глаза у Сары слипались, зубы казались нечищеными несколько дней. Вероятно, это была не лучшая ее идея – возиться с карманным воришкой после одиннадцати часов прямого перелета. Она нагнулась, чтобы помассировать сведенную икру, когда к ним кинулась женщина лет пятидесяти с небольшим.

– Мистер Пертузато! – проговорила она, задыхаясь. – Меня послали встретить вас и приветствовать нашу новую гостью.

– В таком случае вы как раз вовремя, – отозвался маленький человечек.

– Майлз хочет видеть вас немедленно, – продолжала женщина. – Машину и багаж вам следует оставить здесь, о них позаботится наш достойный Петр. Майлз сказал принести пакет прямо к нему. Немедленно, он особо подчеркнул, слышите меня? – воскликнула она, и ее глаза театрально расширились.

На протяжении этой речи у Сары было достаточно времени, чтобы как следует рассмотреть незнакомку. Она была одета в небесно-голубую пуховую шаль, которая струилась поверх блузки с ярким восточным узором, и вдобавок обвешана браслетами и безделушками с головы до пят. Короткие серебристые волосы женщины торчали перьями, выдавая ее несомненную принадлежность к Среднему Западу. Вышитые индийские туфли без задников выглядели кричаще даже на общем фоне… Из тех женщин, мгновенно определила Сара, которые употребляют слово «изумительный», причем постоянно.

– Отлично, – произнес Николас, пристраивая под мышкой пакет в пузырчатой упаковке. – Естественно, я подчинюсь любым указаниям доктора Вульфмана. Но сперва я должен проводить мисс Уэстон во дворец и показать ей комнату.

– Вот как раз насчет этого! – затараторила женщина. – В покоях, приготовленных для Сары, случилось какое-то происшествие! В комнате то ли что-то пролили, то ли сломали, то ли трещина образовалась, а возможно, даже протечка… В общем, для нее сейчас нашли другое помещение. Майлз предложил, чтобы я провела для Сары маленькую экскурсию, пока они убираются.

– Происшествие?

– Возможно, что-то обвалилось. Был страшный грохот…

Маленький человечек задумчиво посмотрел на женщину, после чего принял решение.

– Мисс Уэстон, – проговорил он, – в багажнике ваша сумка будет в полной безопасности. Петр вполне достоин доверия, а если вы будете таскать ее с собой, она вас обременит.

Сара запихнула обратно спортивную сумку, но оставила при себе ручную сумочку. Ничто не заставит ее расстаться с «Маком». Маленький человечек, подпрыгнув, ловко уцепился за верхушку откинутой крышки багажника и захлопнул ее.

– Сара Уэстон, – произнес он, поворачиваясь, – я оставляю вас на попечение Элеоноры Роланд, вашей соотечественницы, как вы, возможно, уже заметили. Она, как и вы, занимается наукой и, возможно, не настолько глупа, как выглядит. Хотя, возможно, наоборот, гораздо более глупа. Я вас оставляю немедленно, как мне и было указано.

Элеонору Роланд, по-видимому, нисколько не обеспокоил такой отзыв маленького человечка. Весело рассмеявшись, она протянула руку Саре. Рукопожатие у Элеоноры Роланд было крепким.

– У вас не было сложностей с вылетом? – спросила она. – Учитывая то, что случилось в Венеции, меры безопасности, должно быть, просто ужасные… Собачку той бедной девушки ведь так и не нашли! Что за мир!

– У меня отобрали зубную пасту, – ответила Сара, пытаясь сообразить, о чем говорит ее собеседница. Какая еще собачка?

– Так приятно, что к нам присоединяется еще одна молодая особа, – продолжила Элеонора.

– К нам? – переспросила Сара, глядя, как крошечный Николас ловко огибает кучку японских подростков-готов. Один из парней выхватил телефон и под смешки своих товарищей наставил его на удаляющуюся спину Пертузато.

– К нам, – подтвердила Элеонора, снова рассмеявшись. – К нашему ученому кружку. У нас ведь тут прямо как маленькая семья. Сейчас я покажу вам собор святого Вита – еще довольно рано, и большой толпы пока нет. Вы обязательно должны начать со святого Вита, он просто изумителен!.. Вторые ворота датируются тысяча шестьсот четырнадцатым годом. Видите, здесь наверху двуглавый орел Германской империи? Подлинное барокко, разумеется.

Вслед за Элеонорой Сара прошла во второй двор. Ну да, само собой, в Лобковицком дворце, с его огромной и разно-образной коллекцией, не могло не собраться множество специалистов.

– Вы тоже музыковед? – Сара чувствовала некоторое беспокойство от перспективы встретить толпу научных работников, которые, возможно, подвергнут сомнению ее компетентность. Она совсем не собиралась подтверждать свои профессиональные достоинства перед целым ученым племенем.

– О нет! – улыбнулась Элеонора. – Майлз связался со мной три месяца назад. Очевидно, он прочел мою книгу о женщинах-художницах семнадцатого века и предложил мне приехать и взглянуть на некоторые экспонаты здешней коллекции.

– А-а… здорово, – протянула Сара. Ее взгляд упал на нечто похожее на гигантскую железную птичью клетку, установленную посредине второго двора. – Я и не знала, что в семнадцатом веке были женщины-художницы.

– Книга очень небольшая, – со вздохом признала Элеонора. – Собственно, именно поэтому все это так меня взволновало: дело в том, что тут обнаружили целый склад портретов, написанных некой княгиней Эрнестиной Нассау-Зигенской, она была тещей третьего князя Лобковица. Для любительского уровня она рисовала очень неплохо. Главное, я первая застолбила на нее права, так что мне это очень на руку… А вам, я слышала, достался лакомый кусок. Бетховен!.. Оглянитесь, прямо позади вас часовня Святого Креста – на самом деле там сейчас театральная касса. Наш неустрашимый предводитель хлопочет, чтобы нам выдали пропуска на бесплатное посещение таких мест. Но это еще в будущем, а пока что мы должны платить свои кроны, как и все прочие немытые мужланы… Это Новый королевский дворец, он закрыт для публики. Фонтан был установлен в тысяча шестьсот восемьдесят шестом году. Сооружения построили прямо поверх засыпанного рва, можете себе представить?

– Кто такой ваш неустрашимый предводитель? – спросила Сара, немного отставая, чтобы получше разглядеть птичью клетку возле фонтана. – Это… э-э, Николас Пертузато?

– Майлз Вульфман, – поправила Элеонора. – Управляющий коллекцией. Абсолютно все проходит через него, и он знает все, что касается коллекции… да и вообще все! Он тоже американец, очень милый. Вам понравится с ним работать.

Сара поглядела внутрь железной клетки – как выяснилось, она была воздвигнута над восьмиугольным отверстием в мостовой.

– Там колодец, – пояснила Элеонора, – начала восемнадцатого века. А эта штуковина, сама клетка, работы неизвестного автора. Ничего особенно интересного. Но погодите, сейчас вы увидите кое-что действительно захватывающее!

Вслед за своим гидом Сара пересекла двор, прошла через арку Нового королевского дворца – и перед ней воздвиглась громада кафедрального собора святого Вита.

– Ух ты, – вырвалось у Сары.

Элеонора продолжала щебетать, рассказывая об истории собора, Сара слушала ее краем уха. Она почти ничего не понимала в архитектуре, однако ее впечатлили огромные размеры здания.

– На мозаиках по бокам центральной арки изображены Карл Четвертый и его жена, Елизавета Померанская. Говорят, Елизавета могла согнуть меч голыми руками… Замечательно! Очереди нет, и мы можем сразу проскользнуть внутрь.

Они вошли в собор. Внутри столпились туристы, однако пространство собора было огромным и восхитительно прохладным: солнечные лучи пронизывали неф, просачиваясь сквозь громадные витражные окна. Конечно, религия – весьма сомнительный подарок от наших предков, подумала Сара, задрав голову, но обертка у него действительно потрясающая!

В храме было трудно сосредоточиться на чем-то одном.

– Я прихожу сюда чуть ли не каждый день, – трещала Элеонора. – Красота не может надоесть! Впечатляет, верно? Романский стиль, готика, неоготика, барокко… старый добрый девятнадцатый век тоже внес свой вклад. Витражи спонсировались банкирами и страховыми компаниями, представляете? А в левом окне – как раз витраж работы Альфонса Мухи!

Сара следовала за Элеонорой, подавляя желание крикнуть, чтобы проверить здешнюю акустику. Она не поняла, что именно чешско-моравский живописец Муха пытался изобразить: ее познания в агиографии – изучении жития святых – были расплывчатыми, но голубые и зеленые стекла выглядели симпатично.

– Вы давно в Праге? – тихо поинтересовалась Сара.

– Месяц, – отозвалась Элеонора. – Эрнестина написала много полотен, ее произведений хватило на целый выставочный зал. Но сперва надо найти средства, чтобы их реставрировать: сейчас они в плачевном состоянии. Я просто безумно влюблена во всех своих дам! Подождите, скоро сами увидите!

– Если вы здесь уже месяц, то вы наверняка встречались с профессором Щербатским, – проговорила Сара.

– Какая трагедия, – Элеонора понизила голос. – Мы были потрясены. Как жаль, что мне не выдалось возможности узнать его получше! Майлз отзывался о нем очень высоко. Насколько я понимаю, они были хорошими друзьями. Вы ведь учились у профессора, не так ли?

Сара кивнула. Вероятно, всеведущий Майлз Вульфман сможет пролить свет на предполагаемое самоубийство ее любимого учителя?

– А вы присутствовали, когда он… – Сара замялась.

– Я была в Германии, – быстро отозвалась Элеонора. – Экскурсия к месту смерти Эрнестины… оказалось, что сведений про нее очень мало. А когда я вернулась из Менгерс-кирхен, мне сказали… ох, все были ужасно расстроены! – Элеонора положила руку Саре на плечо. – Бедняжка! Вы были с ним близки?

Сара задумалась. Она чувствовала, что действительно была близка к Щербатскому, но их отношения скреплялись исключительно музыкой. Что ей вообще было известно о его личной жизни?

– Он был потрясающим человеком, – наконец произнесла Сара. – Если честно, я до сих пор не пришла в себя после случившегося. Значит, его нашел Николас Пертузато?

– Нет, князь. – Элеонора нахмурилась. – Князь Макс. Но Николас там тоже был. Князь… дело в том, что…

Сара ждала продолжения.

– А кстати, – защебетала Элеонора, – я вам рассказывала, почему собор посвящен святому Виту? Король Вацлав намеревался обратить местное население в христианство, и, по преданию, в своих путешествиях он обрел длань святого Вита, реликвию, вы понимаете…

Сара помалкивала, думая о том, как ей вернуть восторженного гида в двадцать первое столетие.

– А с той стороны находится часовня святого Вацлава, – чирикала Элеонора. – Ее построили в тысяча триста сорок пятом году, и ее украшают тысяча триста сорок пять драгоценных камней. По особым дням в ней выставляют череп святого!

Сара пробралась через ватагу любопытствующих туристов. Часовня «Доброго короля» была отгорожена, и им пришлось ждать своей очереди, чтобы заглянуть вовнутрь.

– М-м-м, – восторженно промычала Элеонора. – Изумительно!

Сара начинала чувствовать клаустрофобию, что было странно, учитывая гигантские размеры собора и соседних сооружений.

– Вацлава убил брат, Болеслав Грозный, – весело продолжала Элеонора. – А за этой дверью находятся коронационные регалии, но нас туда, разумеется, не пустят. Говорят, они приносят несчастье. Когда главный нацистский босс попытался их примерить, то через несколько дней его убили.

– Кофе, – пробормотала Сара. Она была в Праге всего каких-то полчаса, а ее голова уже кружилась от историй о мертвецах и убийствах. – Мне бы выпить кофе.

– Но я уверена, что вы хотите посмотреть гробницу святого Яна Непомуцкого, – настаивала Элеонора. – Его сбросили с Карлова моста по приказу Вацлава Четвертого. Она сделана из серебра! И еще, по легенде, где-то в соборе есть врата в ад…

Сара вытянула руку и оперлась о ближайшую колонну.

– Девочка моя! – заохала Элеонора. – Вы летели «Британскими авиалиниями»? А там пассажиров пичкают солеными чипсами. Вы, должно быть, умираете от жажды!

Они покинули собор. Покопавшись в сумочке, Сара нашла темные очки и надела их, несмотря на то что утреннее небо затягивало облаками.

– Неподалеку находится милое местечко – прямо перед Шварценбергским дворцом, – заметила Элеонора, выводя Сару из ворот Пражского Града.

Сара подняла взгляд на Красавчика-с-Мечом. Он уже не казался ей сексуальным красавчиком.

– Берегитесь! – воскликнула Элеонора, хватая Сару за руку.

Сверкая красным лаком, к ним на полной скорости свернул винтажный родстер «Альфа-Ромео» и, скрежеща тормозами, остановился возле машины Николаса. Сара едва не упала: одеревеневшие мускулы икры предупреждающе дернулись и опять окаменели.

Водитель автомобиля распахнул дверцу, выскочил из салона и бросился к двум женщинам. Как сквозь туман, Сара отметила, что к ним направляется высокий худощавый мужчина, одетый в безукоризненный костюм-тройку. Его лицо затеняла мягкая шляпа-хомбург с высоко загнутыми полями.

– Где Пертузато? – крикнул он так громко, что с земли в панике вспорхнула стайка голубей.

– Во дворце, – ответила Элеонора. – Они только что прибыли. Позвольте представить вам…

Незнакомец яростно врезал кулаком по крыше своего автомобиля и кинулся к вторым воротам, не удостоив женщин повторным взглядом.

– Кто это? – спросила Сара.

– Князь Макс, – объяснила Элеонора. – Максимилиан Лобковиц-Андерсон.

– Я думала, Максимилиан Лобковиц умер в семидесятых, – неуверенно пробормотала Сара, пытаясь вспомнить обрывки информации, которую им с Бейли удалось нагуглить из недавней истории семьи Лобковицев.

– То был дед нынешнего Макса, – сказала Элеонора. – Он умер, не оставив наследников мужского пола, поэтому наследство перешло к потомкам его дочери, Андерсонам.

– А-а… Он показался мне изрядным придурком, – произнесла Сара.

– Он со странностями, – согласилась Элеонора, вздохнув. – На вашем месте я бы старалась не попадаться у него на пути.