Читать книгу Мутанты Дети-волки. Книга вторая. Том второй - Маир Арлатов - Страница 5

***

Всю ночь волчица лежала на снегу и поскуливала. Тогда как ее преданный друг бродил поблизости время от времени оглашая окрестности протяжным воем. Волчица последние сутки еле волочила ноги, а теперь и вовсе не могла встать. От воя матерого волка на ее загривке дыбом вставала шерсть, она с тоской смотрела в черное безлунное небо и прислушивалась, не захрустит ли снег, не вернется ли друг утешить и успокоить ее взволнованное сердце. А может на этот раз ему удастся найти хоть одно живое существо, которое заглушит на время жуткий, непрекращающийся даже во сне, голод.

Под утро послышались знакомые шаги, но не ее друга, а того странного существа, трогать которое, ей было категорически запрещено. Существо обнаружило обезножившую волчицу и стало приближаться.

– Аниэль, моя маленькая девочка, – тихо запричитало существо.

Слова были непонятны волчице, но угрозы в них она не чувствовала, но, несмотря на это, предупредительно зарычала.

– Бедная моя, девочка…

Существо подошло близко и протянуло к ней руку. Волчица попыталась встать, но все ее попытки были тщетны.

– Скоро все кончится, – уверенно проговорила Кантпанелла, нежно поглаживая рукой напуганную волчицу.

Вскоре они сидели, прижавшись друг к другу. Тепло женщины и ее тихий голос успокоили волчицу, она больше не сопротивлялась и не рычала, а опустив голову на ее колени, чувствовала, как по телу расплывается блаженство.

==\\==

Волк замер и принюхался. Как всегда ни единого запаха. Хрустнувшая внезапно ветка ледяного дерева нарушила беззвучную тишину, заставив волка вздрогнуть. Он поводил ушами, прислушиваясь, как, шурша, падает снег. Сегодня ему было особенно тревожно на душе. На ум пришла подруга. Без нее ему было очень одиноко. Ночью он впервые пел без нее…

Пора было ее проверить. Волк повернулся и поскакал ее разыскивать. Тревога росла с каждой минутой. Иногда он останавливался пытаясь понять что его тревожит, и не находя этому чувству объяснения, переходил на рысь.

В тот момент, когда холодный воздух донес до него запах подруги и двуногого существа, с ним что-то случилось… Его тело, словно вывернулось наизнанку, передние лапы провалились в снег, а когда он их вытащил, то увидел, как с них исчезает шерсть. Ужас закрался в сердце. С такими лапами не побегаешь, они замерзли и уже покраснели от холода. Он не успел опомниться, как все тело претерпело изменения. Тогда же вернулась память.

– Я стал прежним… – дрожащим от волнения голосом проговорил Уланд. – Аниэль! Ты была где-то рядом… Я должен тебя найти!

Он поднялся с колен и побежал. Снег под ногами почти не проваливался – это были круглые градинки, превратившие все вокруг в нечто похожее на белый песок приморских пляжей.

Рандит выскочил на поляну, где, будучи волком, оставил подругу.

– Рандит! – первой увидела его Кантпанелла.

– Ма-ма!!!

Он бросился к ней и остановился, увидев на ее коленях восьмилетнюю девочку.

– Аниэль… Что с ней?

– Она жива… спит, – Кантпанелла улыбалась. Она так долго искала своих детей и вот нашла. – Все кончилось. Мы опять вместе!

Она потянула руку к сыну. Рандит, склонившись, обнял ее.

– Мы вместе, мама, – ласково произнес Рандит. – Где же наш отец?

– Может он ищет нас…

Кантпанелла, вспомнив о нем, взгрустнула, но едва пошевелилась Аниэль, воспоминания улетучились.

– Аниэль, девочка моя, открой глаза, смотри, кто к нам пришел.

Девочка открыла глаза и обиженно воскликнула:

– Рандит, где ты был? Я так долго тебя ждала. Я думала, ты меня бросил.

– Я был занят. Теперь мы всегда будем вместе.

– Мамочка, мы ведь больше не будем волками?

Рандита тоже интересовал ее ответ.

– Нет, я уверена, вы больше не будете этими страшными животными. Никогда не будете.

– Но почему мы становились ими? – спросил Рандит.

– Об этом знает лишь ваш отец. Может, когда мы найдем его, то он все нам расскажет. Дочка, ты сможешь идти?

Аниэль осторожно поднялась на ноги и сделала первый шаг, затем другой.

– Могу. Это волчица не могла ходить, а я могу!

Втроем, держась за руки, они пошли разыскивать отца. Аниэль была между братом и матерью. Она даже подпрыгивала от радости, приставая с вопросами поочереди то к одному, то к другому.

– Мамочка, а почему у тебя такие белые волосы?

– Они не белые, просто снегом запорошило.

Рандит потрогал ее волосы и сказал:

– Это не снег. Ты седая…

– Не может этого быть, – засомневалась Кантпанелла. – Это всего лишь снег…

Сын не стал спорить. Разве сейчас это имеет значение?

– Это какой-то странный лес, – успела заметить Аниэль. – Нет ни птиц, ни зверей… Рандит ты бывал за лесом? Что там?

– Это бесконечный лес. И, кажется, нигде нет ничего кроме этих колючих деревьев.

Неожиданно по снегу пробежала крылатая тень. Мать и дети остановились, провожая летящее существо взглядом.

– Я никогда не видел таких больших птиц, – произнес Рандит.

– Идемте, – заторопила Кантпанелла, – кажется, она нас не заметила.

==\\==

Фогер искал волков и, не увидев их, начал беспокоиться. Волнение передалось Россу.

– Что случилось?

– Я не могу их найти. Они всегда крутились на этом пяточке.

Фогер для большей уверенности сделал еще один круг над лесом и вернулся к туманной полосе, находящейся в сотне метров от его края.

– Я всегда боялся, что они выйдут из леса и, оказавшись в тумане, навсегда останутся в Прошлом.

– Думаешь, так и случилось?

Росс не хотел об этом думать. Он с мольбой смотрел вниз и несколько раз, увидев что-то похожее на фигуру Кантпанеллы, просил Фогера снизиться. Каждый раз увиденное было не чем иным, как стволом дерева или причудливо изогнутым холмиком снега.

И вдруг он их увидел.

– Гефор, я их вижу! Снижайся!

– Я тоже их заметил.

Крылатая тень достигла мирно разговаривающую троицу, вынудив их замолчать и остановиться.

– Рандит, ты помнишь, как страшная птица однажды гналась за нами, когда мы были длиннохвостыми зверями, – испуганно пробормотала Аниэль.

– Помню, мы успели укрыться в колодце.

– Она хочет нас поймать! Бежим, мама!

– Постойте, дети, – спокойно сказала Кантпанелла. – Я не дам вас в обиду. А птица тогда была другая.

Кантпанелле в отличие от детей почему-то не было страшно.

– Мам, побежали, – пытался вразумить ее Рандит, – здесь опасно!

– Постойте, смотрите, птицей кто-то управляет!..

Рандит и Аниэль вскоре тоже заметили человека, сидящего верхом на крылатом монстре. И он что-то кричал им… Что значили его слова: «Глора, Винессия, Уланд…»?

Крылатое существо остановилось в нескольких шагах от матери и ее детей. Человек стремительно слез со спины чудовища и бросился к ним. Рандит с трудом подавил желание броситься бежать подальше в лес.

– Глора! Неужели это ты?

Женщина сделал шаг вперед, освобождаясь от руки дочери, и произнесла:

– Эдиссед! Ты все-таки нас нашел!

Росс замер. Она все еще пребывала в Прошлом! Значит, их всех сейчас зовут по-другому.

– Кантпанелла! Любовь моя! – он заключил ее в объятия. – Дети мои: Аниэль, Рандит, идите сюда.

– Отец, это наш отец, – объяснил Рандит своей сестре.

Аниэль нерешительно потопталась на месте, потом прошептала:

– А у него тоже снег на волосах…

– Пойдем. Это наш отец, он хочет нас обнять.

Росс плакал, обнимая всех, и смеялся одновременно.

– Пап, мы были волками и так хотели есть, – с грустью произнесла Аниэль, прижимаясь к его груди.

– Все кончено, – заверил Росс. – Все уже далеко позади. Забудьте об этом. Мы выйдем отсюда, и будем жить счастливо.

Между тем Фогер, неожидавший ничего подобного, скромно стоял в стороне, наблюдая за счастливым воссоединением семьи, и радовался.

«Надо же, – думал он, – а я не хотел сюда лететь»

Внезапно он заметил, что все вокруг стало затуманиваться, и понял, время Прошлого уходит прочь. Туман становился все гуще, а слова детей стали похожи на далекое эхо.

«Все должно измениться, – решил Фогер, – только не я»

Внезапно туман рассеялся, под ногами захрустел красный песок.

Только сейчас Росс заметил, что что-то изменилось. У его жены вновь стали прежними волосы.

– Ты как? – спросил он ее.

– Росс, что с нами произошло?

Его супруга выглядела такой будто только что проснулась.

– Глора! – он крепко обнял ее. Обратив внимание на детей, растерянных только что произошедшей переменой, обратился к ним: – Вы помните, как вас зовут?

Дети переглянулись.

– Конечно, – уверенно заявил сын. – А с чего нам забывать?

Дочка вдруг расплакалась. Росс и Глора бросились к ней.

– Ты чего плачешь? – спрашивал отец.

– Мама, прости меня.

– За что?

Девочка, всхлипывая и вытирая ручонками глаза, пролепетала:

– Я потеряла твое ожерелье…

– Винессия успокойся, – ласково проговорила мама. – Я не сержусь на тебя.

Она стала искать в карманах истрепанной и местами рваной белой шубы, хоть что-то похожее на носовой платок, чтобы утереть зареванное личико дочурки и вдруг извлекла… ожерелье.

– Откуда это у меня?

Все удивленно переглянулись. Винессия тут же перестала плакать.

Уланд проследил за взглядом отца, обращенного к Фогеру, и закричал:

– Это он принес меня сюда! Он хотел убить меня! Только я сбежал, а с Дорито он уж точно расправился!

Глора тоже только сейчас заметила это существо, и вдруг побледнев, простонала:

– О, нет… Не может быть… Росс, это же…

– Глора, что с тобой? – встревожился Росс. – Уланд, успокойся, я все объясню.

Только Глора вдруг потеряла сознание, так что объяснения пришлось отложить.

Фогер недовольно проворчал:

– Тебе придется долго ей все объяснять. Скоро стемнеет. Может лучше вернуться к лагерю?

– Ты прав, – согласился Росс, – Уланд помоги сестре, забраться на спину Гефора.

Сам он поднял жену и направился к нему.

– Ты хочешь, чтобы мы летели на этом чудовище? – догнал его вопрос Уланда. Он держал сестру за руку, не зная: делать то, что велел отец или нет.

– Уланд, поторопись!

– Пойдем, Уланд, – поддержала отца Винессия и тут же воскликнула: – Подожди! Мамино ожерелье… – она освободилась от руки брата, и побежала поднять оброненное матерью ожерелье, затем бережно обтерла его от песка, и, радуясь, прошептала: – Вот оно…

Уланд догнал сестренку, взял за руку и повел к чудовищу. Отец опустил Глору на землю, просчитывая, как сделать полет более комфортным.

– Уланд, садишься вперед. Винессия за тобой, а я с вашей мамой позади вас.

Уланд пожал плечами, решив, что отец знает, что делает. Винессия была в восторге от предстоящей прогулки, чего не скажешь о брате.

– Только чур, пятками меня не бить, – посоветовал Фогер.

– Не будем, – заверила девочка, и недовольно воскликнула: – Пап, ты скоро?

– Вы устроились? Уланд, лови клубок, и обмотайтесь веревкой. Не хочу, чтобы вы случайно выпали.

Пока Уланд выполнял его поручение, Фогер помогал Россу взобраться на спину. Глора все еще была без чувств.

– Ну, что готовы? – спросил Фогер.

– Да, только прошу, как-нибудь потише.

В полете Глора очнулась, и первую минуту не могла понять, что происходит.

– Росс, где мы?

– Ты очнулась, дорогая. Не нервничай, мы просто летим.

– А дети? – она приподнялась.

– Мы здесь, мама, – откликнулась Винессия. – Это так здорово!

– Помоги мне сесть, – попросила она мужа, – и объясни, что происходит. Куда мы летим и на… ком?

Росс помог ей.

– Это мой друг, Гефор.

Глоре трудно было смотреть назад, кружилась голова, и к тому же она беспокоилась за детей, и держала дочку за талию, боясь, что из-за излишней вертлявости и любопытства она запросто может упасть. Чтобы расслышать мужа, она лишь слегка наклоняла голову на бок, но и от этого ее начинало подташнивать.

– Повтори, я не расслышала.

– Может, поговорим, когда приземлимся?

– Ладно, давай отложим.

Для Винессии время полета прошло слишком быстро, а всем остальным оно показалось вечностью.

Росс был занят мыслями о том, как полегче поведать своей семье о произошедших событиях. Реакция Глоры на Фогера сильно беспокоила его. И Уланд вряд ли сможет скоро избавиться от недоверия к крылатому монстру, даже если встретит друга живым и невредимым.

Уланд пытался вспомнить, что было после того, как он, убегая от чудовища, на котором сейчас летел, превратился в волка. Кажется, только это он и помнил. И откуда в этом мире появилась его сестра, мать и отец? Кто-то должен ему все объяснить!

Фогер чувствовал себя невероятно счастливым. Счастье это не омрачало даже сознание того, что Камень Равновесия раскололся, и желание сына нисколько не повлияло на его цвет. Если бы не просьба Росса лететь помедленнее, он уже давно был бы на месте.

– Смотри, Фогер летит, – первым заметил его приближение Дорито.

– Надеюсь, Росс с ним. А то исчезли оба, не предупредив.

– А кто это еще на нем?

Дерки тоже заметил сидящих на его спине наездников и побежал встречать. Дорито не мог оставаться в стороне, и поэтому к месту приземления они прибежали одновременно.

– Уланд! Винессия! – вне себя от радости прокричал Дорито. – Дядя Росс спас их!

Дерки не был готов к встрече, и смотрел ошалело.

– Росс, неужели… не верю глазам… – потом вдруг подхватил Дорито, поднял и стал крутить его вокруг себя. – Все получилось! Камень сработал!

Дорито весело засмеялся в ответ.

Затем Дерки поставил паренька на землю и обратился к растерянно переглядывающимся нежданным гостям:

– Ну, чего вы еще сидите? Я хочу убедиться, что это точно вы. Росс, скидывай свое семейство оттуда. Да, не бойтесь, я поймаю.

– Дерки… – недоумевая, проговорила Глора, и легонько толкнув Росса в бок, произнесла: – Росс, смотри, это же Дерки!

– Это я, я… – Дерки светился от счастья. – Спускайся же скорее, я так по тебе соскучился!

Первой скатилась по кожаному крылу Фогера Винессия и тут же попала в объятия Дерки, а потом перешла в руки Дорито, и уж тут начала отводить душу душещипательными рассказами о жизни в волчьей шкуре. Но вскоре ей пришлось замолчать, так как наступила очередь брата завладеть вниманием Дорито.

– Дор, я думал, что навсегда потерял тебя, – сказал Уланд, обнимая его.

– А я… – Дор даже прослезился. – Я был уверен, что ты погиб. Я уже не верил, что когда-нибудь увижу тебя.

Винессия оставила друзей одних, а сама принялась крутиться вокруг спустившейся на землю матери, что впрочем, нисколько не мешало Дерки обнимать их обоих.

– Дерки, это точно ты? – не верила она. – Ты живой! О, это чудо! Невероятное чудо!

Дерки тут же возразил:

– Чудо – это то, что вы живы! Все еще не верится…

Последним спустился глава семейства.

– Росс, дружище! – Дерки протянул к нему руку. – Я так беспокоился за тебя.

Росс обнял его, и, уняв волнение, произнес:

– Я чуть было такого не натворил…

– От тебя можно всего ждать, – Дерки улыбнулся. – Кстати, где твоя седина?

– А что с ней? – не понял Росс.

Глора стояла рядом и с интересом прислушивалась к их разговору.

Дерки прошептал ему в ухо:

– Ее нет…

– Да? – на лице Росса на мгновение застыло удивление. Но неожиданно он подмигнул ему: – А может, ее и не было?

– Росс, о чем это он говорит? Какая седина? – спросила Глора.

Росс взял ее за руку, посмотрел в глаза и ответил:

– Это длинная история. Я непременно все расскажу только не сейчас, хорошо?

– Я не настаиваю, но у вас обоих такой загадочный вид, что мне как-то не по себе. Ты мне еще обещал рассказать о своем друге, – женщина покосилась на Фогера, чувствуя, как в тревоге затрепетало сердце.

Росс посмотрел на Дерки и попросил его мысленно: «Дерки, прошу, не перебивай. Ее надо подготовить к правде»

Дерки незаметно для Глоры кивнул.

– Знакомься, дорогая, это Гефор. Если бы не он мы сейчас не были бы вместе.

Гефор заметив, что речь зашла о нем, решил участие в разговоре не принимать. Он качнул головой, когда Росс его представил, и направился к реке. Глора проводила его взглядом.

– Он так похож на того…

Но слов ее крылатый монстр уже не слышал.

– Пойдемте к кострищу. Вы наверно есть хотите, так у нас там все собрано, – предложил Дерки, и, поймав «вертихвостку» Винессию посадил себе на шею. – Сверху тебе всех будет хорошо видно.

Затем, окликнув Дорито и Уланда, зашагал к лагерю. Росс и Глора тоже последовали за ним.

– Это всего лишь совпадение, – Росс поспешил успокоить жену.

– Странное совпадение. А как мы здесь оказались? Я имею в виду в этом мире?

– Тебе не терпится все узнать.

– Разумеется любимый. Я не успокоюсь, пока не узнаю ответы на все свои вопросы. Ты ведь не станешь меня обманывать? – она сурово посмотрела на мужа.

– Разве я от тебя что-нибудь скрывал? – Росс остановился.

Вместо ответа она приблизилась к нему, и, опустив голову на его грудь, произнесла:

– Отчего-то у меня такое чувство, будто мы не виделись тысячу лет.

Росс промолчал. Прикасаясь к ее волосам, чувствуя тепло близкого сердцу человека, он боялся, что это сон. Всего лишь счастливый сон, и внезапно проснувшись, он обнаружит, что ничего этого нет. Он боялся закрыть глаза.

«Ведь ты не исчезнешь из моей жизни? – мысленно спрашивал он ее, – не бросишь меня, превратившись в черноволосую красавицу Кантпанеллу. Не заставишь меня поседеть и ослепнуть от горя, оставив одного. Умоляю, не делай этого. Я не переживу разлуки»

– Скажи что-нибудь, не молчи, – попросила Глора.

– Я люблю тебя. Ты станешь моей женой?

Глора с удивление подняла на него глаза.

– Так я и так твоя жена…

– Я уж думал, за тысячу лет ты об этом забыла, – засмеялся Росс. – Видишь, как шуба состарилась!

Только сейчас обратив внимание на свою одежду, Глора рассмеялась.

– Дурачок, разве ты не видишь это свадебный наряд – последний хрип современной моды!

– И точно, как я не разглядел! Это же фирма «Снегурочка с переулочка»!

– Шутник! – коротко бросила Глора и огляделась. – Мы так и будем здесь стоять? Все ушли.

– Ну, пойдем, а то Винессия наверно Дерки до белого коленья довела. Как бы не сбежал, а то кто подтвердит рассказ о наших приключениях?

По пути Глора избавилась от неподходящей к сезону шубы. Под ней была настоящая одежда: свободная рубашка, ветровка, связанная узлом на талии, брюки и резиновые сапоги. В одном из карманов ветровки она нашла коробок спичек.

Заметив ее находку, Росс радостно воскликнул:

– Спички! Нам не грозит провести ночь в темноте.

Дорито рассказывал Винессии и Уланду о своих приключениях. Слушатели внимали ему, открыв рот. Даже Дерки, который итак знал все что с ним случилось. Он вдруг с удивлением заметил, что слушает его с большим интересом.

– … Он походил на снежного человека и был жутко страшный. Мы так испугались, когда он стал подниматься к нам, что мой брат решил из окна выпрыгнуть, а высота там была метров десять. Но все обошлось. Это существо не собиралось нас есть. Оно хотело поговорить с кем-нибудь. У него даже имя есть: Мохнатая Жуть…

– Кажется, мы что-то пропустили, – огорчилась Глора, присаживаясь рядом с рассказчиком. – Может, ты начнешь сначала?

Росс показал Дерки коробок спичек, и тот, поняв намек, отправился вместе с ним собирать хворост для костра.

– Дорито, начни сначала, пожалуйста, – вежливо попросила Винессия. – Для мамы…

Дорито был рад начать все сначала. К тому же, как ему показалось, кое-что из предыдущего рассказа он пропустил. Придав лицу серьезное выражение, он немного помедлил, потом вздохнул, и сказал:

– Я начну с того, как страшное чудовище, именуемое ныне Гефором, похитив Уланда, скрылось за лесом. Оставшись один, я отправился на твои – Уланд поиски, считая, что ты уже мертв. Я поклялся, если встречу его, то убью…

Во время сбора хвороста Дерки предупредил Росса, что велел Дорито не говорить о том, что Гефор и Фогер одно лицо.

– Я так тебе благодарен, Дерки.

– Я рассудил так: это ваше дело. Расскажешь ей все сам, если посчитаешь нужным.

Ночь все смелее вступала в свои права.

Люди расположились вокруг костра, рассказывая друг другу о своих приключения и переживаниях. В воздухе чувствовалась таинственность, будоражившая воображение. Глора все больше проникалась любовью к мужу. Порой ей казалось, что она чувствует его чувствами, живет его жизнью. Ей хотелось оказаться Гефором в тот злополучный день, когда она стала Кантпанеллой, чтобы утешать его и дарить надежду.

По мере рассказа прошлая жизнь Росса в роли Эдисседа пугала ее, и чем ближе он подходил к развязке, тем больше в ней росло возмущение. Нет, не на Росса она сердилась, а на то, что какой-то камень – холодный, бесчувственный предмет разрушил их семью, и вторгся в последующие жизни. И еще неизвестно закончилось ли его влияние на их теперешнюю жизнь. Она не сомневалась, что все, что узнала – правда, но она ничего конкретного так и не узнала о крылатом друге Росса, решив, что рано или поздно сможет вывести его на чистую воду. Несмотря на то, что Гефор опекал ее мужа, и помогал ему по мере сил и возможностей, мысли о нем тревожили Глору. Где, к примеру, он сейчас, и чем занят? А вдруг история с Уландом повторится?

Спать долго не хотелось. И только, когда говорить стало не о чем, и все съедобное было съедено, а костер почти догорел, все стали готовиться ко сну.

==\\==

Росс проснулся раньше всех. Первым делом он решил поговорить с Гефором, но того нигде не было видно. Осторожно стараясь не разбудить спящих, он поднялся и отправился его разыскивать.

«Он говорил, что сегодня должен уйти, – вспомнился ему вчерашний разговор, – неужели он ушел, и даже не попрощался? Нет, он не мог просто так уйти!»

Уже достаточно рассвело, так что не заметить крылатую «кошку», если она поблизости было невозможно. Росс даже взобрался на один из черных валунов, и долго всматривался вокруг, но Гефора не находил. Чем дольше он его искал, тем больше в нем росла уверенность, что вчера они виделись в последний раз. Росс почувствовал себя виноватым, ему казалось, что-то главное между ними не было сказано.

«Если его нет у реки, значит, он действительно оставил меня»

У реки Гефора тоже не оказалось.

– Ты искал Гефора? – вопрос Глоры застиг его неподвижно стоящим на берегу реки, спокойное течение которой действовало успокаивающе.

Росс оглянулся.

– У тебя губы и нос в золе.

А в золе они были, потому что вчера она с удовольствием ела испеченные в золе клубни, которые Гелиорий научил мужчин собирать и готовить.

– Да, я знаю, – она подошла к воде, но поняла, что умыться ей не удастся: слишком крутой берег. – Ты не ответил на мой вопрос.

– Он ушел… Как он мог уйти не попрощавшись?

– Он так решил.

– Да, конечно, мое мнение никогда не ставилось им в счет!

Глора внимательно глядя мужу в глаза, приблизилась к нему.

– Кажется мне, ты вчера избегал говорить о нем. Почему?

– Мне трудно это признать, но ты должна знать…

– Я слушаю тебя.

– Он… мой отец.

Глора вздрогнула и побледнела.

– Этого не может быть! – дрожащим голосом проговорила она. – Я поверила, что его сходство со сброшенным в пропасть существом поразительное, но это лишь сходство. Как он мог выжить? Нет, – она замотала головой. – Это неправда!

– Я тоже не хотел этому верить.

– Как он заставил тебя поверить в эту чертовщину?

– Он не заставлял. Ведь ты сама сразу его узнала…

– Да, но сейчас я сомневаюсь. Тогда почему ты зовешь его Гефором?

– Гефор был моим другом. Но когда я прозрел и увидел его, услышал его голос, сердце подсказало, что предо мной не просто друг. Я не смог называть его по-другому, и от его помощи не мог отказаться.

Повисла напряженная тишина.

Вдруг Росс насторожился. Он услышал то, чего многие дни, проведенные в этом мире, не слышал. Глора заметила перемену в его взгляде.

– Что случилось?

Он приложил палец к губам и прошептал:

– Тише, ты слышишь?

– Что я должна услышать?

– Птицы поют…

– И что в этом такого? – недоумевала Глора. Далекое пение птиц ничего ей не говорило.

– Они поют! – радостно воскликнул Росс. Он вдруг подхватил ее за талию, оторвал от земли, и еще раз крикнув: – Они запели! – стал кружить ее.

Глора сначала опешила, а потом возмущенно прикрикнула:

– Росс! Поставь меня! Чему ты радуешься?

Он поставил ее, но оба не удержали равновесия, и повалились в траву.

– Они поют…

– Вот заладил, – сердито буркнула Глора. – Разумеется, поют, на то они и птицы!

– Но их здесь не было! И ветер… ты чувствуешь ветер? Его тоже не было.

Глора смотрела на мужа во все глаза, но он уже ответил на ее внезапно возникший вопрос.

– Мир ожил! Прошлое окончательно отступило!

– Ну, так это же замечательно! Осталось только найти друзей и вернуться в наш мир.

Росс широко заулыбался, глядя на неловкие попытки жены избавить одежду от мокрой травы и грязи, прилипшие во время падения.

– У тебя нос и губы в золе.

– Ты уже говорил… – она в упор посмотрела на него, раздумывая, ожидается ли в ближайшее время с его стороны всплеск неожиданных эмоций, – … кстати, у тебя тоже.

– Может, искупаемся?

– Вода холодная.

– Откуда ты знаешь, если ты в нее не вошла? Пойдем.

Он потянул ее за собой.

– Росс, прекрати, – требовательным тоном произнесла Глора. – Там холодно и я плохо плаваю.

– И ты думаешь, что после всего того, что мы пережили, я позволю тебе утонуть? Не бойся.

– Ну, что ты, в самом деле… Иди один. Я не буду мешать тебе ловить воспаление легких.

Росс не стал настаивать, он быстро снял обувь и нырнул прямо в одежде.

– Ты ненормальный! – отчаянно выкрикнула Глора. – Зачем только я вышла за тебя замуж?

Вынырнув, Росс сообщил:

– Вода теплее молока. Прыгай.

– Ты точно ненормальный. Наверно поэтому я и вышла за тебя замуж, – и она стала стягивать с себя сапоги.

– С нормальными скучно, – подытожил Росс.

Вскоре они оба смеясь, барахтались в воде. Вода была теплая, а глубина почти недосягаемая. Выныривая в очередной раз, Глора вдруг оказалась нос к носу с мужем. Он держал в руке большой белый цветок на длинном стебле.

– Это тебе, – улыбаясь, протянул Росс.

Глора растерялась. Вокруг ничего подобного не росло.

– Спасибо. Но где ты его нашел?

– Там, – он указал на дно реки, и, заметив в глазах жены недоумение, пояснил: – Их целое море. Все дно в цветах.

– Здорово, – она принюхалась. – Зачем им под водой запах?

– Не знаю, может, рыб привлекают.

– Я обожаю тебя! – радостно воскликнула Глора, и, обняв мужа за шею, поцеловала.

– Мы так можем и утонуть, – встревожился Росс. – От твоего поцелуя у меня дыхание перехватило.

– Если бы ты знал, что творится со мной…

– А мне нравится то, что творится с тобой. Может, продолжим на берегу?

Тут вдруг в ее глазах мелькнул испуг.

– Что случилось? – встревожился Росс.

– Скорее на берег, вытаскивай меня отсюда, – запаниковала Глора. – Там под водой что-то коснулось моей ноги!

Она так лихо поспешила к берегу, что Росс едва за ней поспевал.

Только выбравшись на берег, и отдышавшись, Глора успокоилась, и нервно рассмеялась, указывая на воду.

– Смотри…

Росс повернул голову и, не веря глазам, ущипнул себя за руку, а затем поднялся.

К поверхности воды приближались со дна белые цветы. Их очертания с каждой секундой становились все четче и яснее, пока, наконец, лепестки не всплыли над водой.

Свой цветок Глора выронила, когда торопилась к берегу, и, увидев его плывущим по течению реки, долго провожала взглядом. Цветок порой останавливался, зацепившись за собратьев, но течение вскоре разлучало их, унося его все дальше и дальше.

Наконец, Глора восхищенно воскликнула: «Как красиво!» и встала. Река завораживала. Бесконечный белый шелковый ковер напоминал фату невесты.

В воздухе появился нежный аромат, вдыхая который Росс и Глора чувствовали себя влюбленными в весь мир. И солнце, озаряющее их счастливые лица, стало немым свидетелем огромного сказочного чувства.

Над ними шелестел ветер, а птицы, появившись из неоткуда, все звонче провозглашали миру весть о наступлении для этого мира первого для жизни. Жизни, которой не будет конца…

==\\==

«Зачем тебе захотелось сюда вернуться? – спросил себя Фогер, приземляясь на земле, где совсем недавно царствовала зима. Под ногами громко зачавкала вода. – Что мы ищем?»

– Когда найдем, скажу, – ответил вслух Гелиорий.

Гелиорий для Фогера был вторым я, к советам и упрекам которого он прислушивался.

«Ты точно моя совесть – не даешь спокойно спать»

– Может я и есть твоя совесть, кто знает…

Повертев головой по сторонам, Фогер увидел лежащий на земле меч, оставленный здесь им самим по совету Гелиория.

– Бери его.

Фогер подобрал меч, и спросил вслух:

– Что дальше?

– Помнишь, я велел тебе спрятать мешочек и не заглядывать в него?

– Я сдержал слово.

– Я знаю. Вытащи то, что внутри.

Фогер почесал шею свободной передней лапой, и вытащил, спрятанный в гриве мешочек из Бесконечной Материи. Вытряхнул его и в упавшем предмете узнал венок Росса.

– Они не вспомнят о нем, – прокомментировало второе Я. – Теперь надевай его.

– Слушаюсь и повинуюсь, – иронизируя, произнес Фогер, и после этого одел на голову хрупкую на вид вещицу.

Когда мир начал исчезать он мысленно поинтересовался:

– А для чего нам меч?

Гелиорий немного помолчал, обдумывая ответ, затем ответил тоном человека, уставшего учить непонятливого ученика.

– Ну, должен же кто-то отрубить нам голову…

Фогер не знал, как отреагировать на его слова. Он просто принял их к сведению.