Читать книгу Инволюция - Макс Вальтер - Страница 5

Настоятель, именно так все называли отца Сергия, оказался крепким мужиком, возрастом чуть за сорок. В отличие от привычных, бородатых и волосатых служителей Господа, он был чисто выбрит и имел короткую стрижку. Возможно, на это повлияли новые реалии мира, хотя, может, он всегда выглядел именно так.

Ростом почти под два метра, широкие плечи и выпирающий кубик пресса. Впрочем, живот не делал его толстым, скорее, придавал некую солидность.

– Приветствую вас, путники, – сильным, густым голосом поздоровался он. – Что привело вас в наш скромный город?

– Ни хуя себе, скромный, – удержать Мутного от комментариев оказалось невозможно. – Ты сам, вообще, со стороны видел эту скромность? Да я ещё на подходах от размаха охуел!

– Рад, что вам понравилось, – тем не менее Настоятель поморщился, услышав крепкие выражения со стороны наркомана. – Но оно нам само с неба не упало, всё это плоды труда человеческого.

– Кстати, нам сказали, что мы можем получить здесь работу, – поспешил включиться в разговор я, лишь бы не дать снова открыть рот Мутному. – За это обещали плату, постой и питание.

– Николай! – гулко крикнул в глубину храма Сергий, а затем снова обернулся к нам: – На сегодня рабочий день уже закончен, скоро начнётся вечерняя служба…

– Да нам по хуй, – отмахнулся наркоман, заставив Настоятеля играть желваками. – Когда пожрать дадут, а то эти уёбки мой паёк скрысили?

– Я бы попросил вас не выражаться на территории храма, – полностью утратил своё благодушие тот. – Вы гости и только по этой причине вас ещё не высекли.

– Простите, Настоятель, он у нас на голову хромает, – повинился за товарища я. – Тонь, убери его отсюда, пожалуйста.

– Руки на хуй свои убери, овца ебаная! – взвизгнул Мутный, когда девушка попыталась оттянуть его в сторону.

– Извините, – поморщился я, схватил кореша за шкирку, отошёл с ним на пару шагов и зло прошипел прямо в лицо: – Мутный, сука, если ты сейчас не захлопнешь свой ебальник, я тебя за ворота вышвырну и остывать там брошу. Не мешай, нам нужно понять, как здесь всё устроено, понял?!

– Хули тут понимать, давай разъебём эту петушатню, – ухмыльнулся в ответ тот.

– Успеем ещё, – кивнул в ответ я. – Просто сделай, как я прошу, успокойся на пару дней.

– Ладно, по хуй, – согласился тот.

Мы вернулись обратно к Настоятелю, который охотно отвечал на какой-то вопрос от Лены.

– …потому это и считается грехом, – завершил Сергий свою речь.

– Ты это, ёб… Ой еба… Короче, извини, слышь, – повинился Мутный перед главой города. – Больше такой хуйн…

– Короче он извиняется и больше так не будет, – прервал я товарища и отвесил ему леща, чтобы тот просто захлопнул пасть.

– Держите его подальше от храмовой площади, – поморщился Настоятель и повернулся к сухонькому старику, что стоял по его правую руку: – Николай, отведи их в общий барак, накорми и определи в завтрашний наряд, ну ты меня понял.

Тот молча кивнул и махнул нам рукой, мол, следуйте за мной и, не дожидаясь нашей реакции, быстрой походкой направился в сторону какого-то сарая.

Это и оказался «Общий барак». Простое, сколоченное из не строганных досок помещение, с земляным полом и широкими скамьями вдоль стен, притом в два яруса. По сути, самые что ни на есть нары, только идут сплошным полоком и сделаны топорно.

Некоторые места оказались уже заняты. По крайней мере, я решил именно так, потому что матрацы были застелены, а на гвоздях, на стене, прямо над ложем висели какие-то вещи. Нас же подвели к нарам, на которых постельное бельё было закатано в рулоны, но в остальном никакого отличия.

– Служба через час, ужин через два, – сухо произнёс Николай, развернулся на выход и тихонько добавил: – Выбор за вами.

– А где? Его что, сюда принесут? – уточнил синеглазый.

– Вас пригласят, – не оборачиваясь, ответил тот и вышел.

– Пиздец какой-то, – скептически осмотрел помещение Мутный, – на бомжатник похоже.

– А ты чего ждал? Царские палаты? – усмехнулась Лена и уселась на нижнюю скамью. – Тебе такое вообще привычным должно быть.

– Шлюхам слово не давали, – огрызнулся тот и вместо того, чтобы занять себе место, пошёл шариться по карманам в одежде на занятых местах.

– Мутный, долбаёба кусок! – одёрнул товарища я. – Руки от чужих вещей убери.

– Да там и нет ни хуя, – отмахнулся тот, но даже и не подумал прекращать. – За каким хуем мы вообще на это дерьмо подписались, может мне кто-нибудь объяснить?

– Чтобы понять, как тут всё устроено, – вместо меня ответила Тоня. – Хуй их знает, может, людям нравится подобное положение.

– Ну, здесь довольно неплохо, – пожал плечами я. – Всё лучше, чем там, снаружи шататься. Стены создают ощущение безопасности, крыша над головой, плюс кормят, что-то, как я понял, платят.

– Людей в городе не видно, – внёс своё замечание Царь. – Мы пока к церкви шли, да и после, к сараю этому, нам всего пара человек встретились. У храма, конечно, народ копошится, но их слишком мало для такого посёлка.

– Видимо, все на работах, – предположила Лена и растянулась на скамье, положив голову на скатанный матрац. – Но согласна, посёлочек странноватый.

– Можно прогуляться, осмотримся заодно, – предложила дельную мысль Тоня.

– Чтобы ужин проебать?! – возмутился Мутный. – На хуй нужно такое счастье.

– Возьми Петруху, – дал я согласие на идею Тони. – Прикиньте там, что к чему. Только осторожно, особо нос никуда не суйте.

Девушка кивнула и вместе с Царём направилась к двери, вот только покинуть барак им не удалось, воротина оказалась запертой.

– Всё чудесатее и чудесатее, – ухмыльнулся Мутный. – Ну чё, заебись погуляли?

– Странно, – я подошёл к широкой створке и тоже попробовал её открыть – мало ли, может, Тоня не в ту сторону дёргала.

– Да разъеби ты её, – посоветовал наркоман.

– На хуя? – пожал я плечами. – Нам, вроде, ничего не угрожает.

На сём странности не закончились. Примерно через сорок минут дверь в сарае распахнулась, и в полумрачное помещение вошли десять человек. Весь их внешний вид говорил о том, насколько сильно они устали. Едва переставляя ноги, они молча добрели до своих койко-мест, на которые тут же со стоном и завалились. Вообще, было очень похоже, что они все, как один, пребывают под кайфом.

Однако поговорить с ними нам не дали, потому как двое вооружённых мужчин сразу попросили нас на выход. Притом сделали это таким тоном, словно мы заключённые, хотя, возможно, так оно и было. Я уже ничему не удивлюсь. Однако повода для подобного отношения мы пока не давали, отчего оно выглядело, мягко говоря, не совсем уместно.

Ну, спорить мы не стали. Даже Мутный не отреагировал, вот только проходя мимо меня, выпучил глаза, подразумевая: «ну и как ты на это смотришь?»

Вот так, под конвоем, нас перевели в обычную многоэтажку, где на первом этаже оказалось что-то вроде столовой. Окна забраны решёткой, но, судя по всему, так и было задумано ещё до конца света.

Наверняка здесь раньше располагался магазин – планировка очень похожа. Да и отделка не первой свежести, а значит, так досталось уже от старых хозяев.

Конвоиры спокойно заняли место у дверей, а мы уселись за длинный стол. Пока всё шло нормально, если не обращать внимания на странности в поведении местных.

К слову, на улицах народу так и не прибавилось, однако гул голосов, доносящийся со стороны храма, намекал на скопление населения у его стен. Да и отец Сергий что-то там про службу говорил. Похоже, все жители посёлка сейчас там, за исключением вот этой, вооружённой парочки с хмурым выражением лица.

– Эй, вы чего там расселись?! – внимание привлёк раздражённый оклик. – У нас официантов нет. Жрать будете или где?

– Ясен хуй! – первым с места сорвался Мутный.

Дополнительной консультации не потребовалось. Как только мы подошли к стойке раздачи, на ней тут же появились два подноса. А затем на них принялись выставлять и сами блюда.

Тарелка с похлёбкой, переваренные макароны с подливой, больше напоминающей «жидкий стул», хотя котлета своим видом вполне порадовала. Три куска свежего хлеба, от запаха которого аж слюни потекли, потому как его мы не видели очень давно и кружка компота, с плавающим на поверхности изюмом.

Мутный схватил первый поднос, который только что успели заполнить и ломанулся к столу. К еде он приступил сразу, не ожидая остальных. Впрочем, я поступил его примеру, даже не подумал пропустить вперёд кого-то из девчат. Но те особо и не обиделись, так как свой паёк получили незамедлительно.

Мутный сметал свою порцию ещё до того, как я успел доесть первое, затем подхватил поднос и направился к стойке.

– Э, фтсиу, как там тебя? – позвал он грузного мужика, что руководил раздачей пищи. – Добавки насыпь!

– Не положено, – сухо ответил тот из глубины кухни.

– Ну и пошёл на хуй, сучара! – мгновенно вспылил наркоман и швырнул внутрь поднос с грязной посудой.

За что и был наказан в следующую же секунду. Один из конвойных отделился от стены, которую подпирал всё это время, не спеша подошёл к корешу и резко сунул ему прикладом в лицо. Мутный моментально осел на колени и схватился за разбитый нос. Кровища полилась прямо сквозь пальцы, словно ему горло только что перерезали, а не лицо разбили.

– Сидеть, бля! – рявкнул второй, направив в нашу сторону ствол автомата.

Мы спокойно подчинились и уселись на место, хотя подпрыгнули мы вовсе не для того, чтобы помочь товарищу, скорее, от неожиданности.

– Пизда вам, пидоры! – рявкнул наркоман гнусавым голосом. – Я вас в кишки выебу, гонд…

Его речь прервал футбольный пинок в лицо, после которого Мутный окончательно обмяк, уткнулся лбом в пол, а затем завалился набок.

– Ещё у кого-нибудь претензии будут? – повернулся к нам конвойный.

Лена вопросительно уставилась на меня, но в ответ я лишь пожал плечами, глядя в глаза охраннику. Мне всё ещё было многое непонятно и хотелось разобраться в происходящем. Разнести посёлок на мелкие осколки мне труда не составит, вот только цели у нас немного другие.

Тот, что стоял у двери, поднёс ко рту рацию и неразборчиво забормотал. А уже через минуту мы и без объяснений поняли, какие слова он произнёс.

В помещение вошли ещё двое, тоже с оружием, но в отличие от первых, не присоединились к конвою, они прямой наводкой направились к Мутному. Подхватили бесчувственное тело наркомана за руки и ноги, после чего потянули его к выходу.

– Куда вы его?! – всё же счёл нужным поинтересоваться я.

– Не твоё дело, – буркнул от двери охранник и взглянул на часы. – Всё, приём пищи окончен, сдать посуду!

– А ты не… – попыталась что-то высказать Лена, но я придержал её за руку.

Мы отнесли посуду на стойку и снова, в сопровождении вооружённых людей, отправились куда-то совсем в другую сторону от сарая. И это в очередной раз вызвало неприятное чувство тревоги.

Куда унесли Мутного – непонятно, на улице мы его не обнаружили, как и в новом помещении, в которое нас затолкали самым невоспитанным образом. И вот здесь подозрения окончательно переросли в паранойю.

Место ну никак уже не напоминало жильё для нормального человека и на сто процентов предназначалось для заключения под стражу.

Окон нет от слова «совсем», позади хлопнула массивная, железная дверь с окном для подачи пищи в верхней части, а перед взором всё те же деревянные полки с рулонами матрацев. Только на этот раз, полноценные, раздельные нары.

Под потолком светит тусклая лампа накаливания, а значит, в посёлке есть электричество. Скорее всего, обычный генератор, а лампа потому и слабая, чтобы он топливо сильно много не глотал.

– Ни хуя себе, на работу устроились, – усмехнулась Тоня и уселась на ближайшие нары. – Что-то мне подсказывает: отпускать нас не собираются.

– Они нас сожрут, – уселся напротив девушки Царь. – Суп и котлеты из человеческого мяса.

– С чего взял? – поинтересовалась Лена.

– Я им полгода питался, – пожал плечами пацан. – Прекрасно знаю, какое оно на вкус.

– Ну охуеть, зато ебать каких правильных из себя строят, – высказала общее мнение Лена. – Мат им, блядь, не нравится. А пидёнку полизать не хотите?! – последнюю фразу она выкрикнула.

– А почему мы до сих пор их не разъебали? – задала резонный вопрос Тоня, глядя мне прямо в глаза.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Не очень понимаю я всё это.

– В смысле? – приподнялась Лена и обвела руками камеру. – Хули здесь ещё непонятного?

– Вот смотри, – попытался объяснить я. – Сейчас в мире не осталось человека, который просто обычный. Короче, каждый обладаем тем или иным талантом. Ты вот лечить умеешь, Мутный мутантами управляет, Фантома наверняка тоже помнишь.

– Кто это, Фантом? – снова проявил нездоровый интерес Царь.

– Да так, встретили мы одного на свою голову, – неопределённо ответила Тоня.

– Ну так вот, что мешает всем этим людям использовать свой дар, чтобы вломить пизды Настоятелю? – я наконец смог договорить. – Ведь ты видела тех мужиков, которые вернулись с работы. Что-то мне подсказывает, они не пребывали в полном восторге. Но наверняка, если с ними чуть более плотно пообщаться, среди них найдутся люди со способностью, которая позволила бы им с лёгкостью разъебать и сарай, и вертухаев, а заодно и половину посёлка. Мне это непонятно, хочу выяснить, что за сдерживающий фактор такой, может, из-за него у нас тоже без шансов…

– Может, ты и прав, но я не хочу выяснять причины, – пожала плечами Лена. – Дело даже не в том, что мне по хую, становиться такой же, как те уёбки – желания нет.

– Блядь, где Мутный? – я всё же начал немного волноваться за товарища. – Я почему-то думал, что он скоро к нам присоединится.

Меня словно бы подслушали, не успел я закончить фразу, как дверь в камеру распахнулась, и Мутный влетел внутрь, подчиняясь крепкому пинку в зад. Пришлось посторониться, чтобы он не потянул и меня за собой. Дверь тут же захлопнулась, а тот плюхнулся на пол, медленно перевернулся на спину и захохотал.

Губы разбиты в кровь, сломанный нос распух, из-за чего вокруг глаз образовались сильные отёки. Хотя, возможно, ему ещё несколько раз присыпали, ну так, до кучи. В этом плане Мутному равных нет, уж чего-чего, а выпрашивать он умеет лучше каждого из нас.

– Ты чё ржёшь, долбоёб? – поинтересовалась Лена. – Окончательно мозги, что ли, отбили?

– Да вы сейчас сами охуеете, – вымолвил тот. – Бля, подлечи, ёбанарот, ни хуя говорить неудобно.

Лена, не спускаясь с нар, прикоснулась ко лбу наркомана и его лицо, прямо на глазах изменилось, принимая нормальный, человеческий вид. Он так же продолжил лежать на полу, но смеяться перестал, напротив, скорчил недовольную мину.

– Пиздец, весь кайф обломила, – изрёк он, когда его вид окончательно пришёл в норму. – Короче, эти мудаки меня героином бахнули.

– Действительно, пиздец, – усмехнулся я. – Неужели по тебе не видно, что он для тебя как вторая кровь?

– А хули, ты же меня в лесу въебал, а эта сука воскресила, – ответил кореш. – Вот я перед ними и предстал девственно чистым, ебать.

– Это я как-то упустил, – усмехнулся я. – Ну что, вот, похоже, мы и нашли ответы.

– Странно, что нас до сих пор не обыскали и вещи не отобрали, – резонно заметил Царь и в этот момент всё снова резко изменилось.

В камере внезапно погас свет, а из углов раздалось подозрительное, едва различимое шипение. Думать нечего, это явно не змеи, а вот на то, что нам пускают газ – очень похоже.

Частицы послушно втянулись в руку, и под потолком вновь вспыхнула лампочка, а над нами появился невидимый защитный купол. Естественно, что никакого белого пара, который заволакивает камеру, мы не увидели. Газ, как ему и положено, был абсолютно прозрачен. Однако лёгкое головокружение говорило само за себя, хватануть его, мы всё же успели.

Пока я размышлял, каким образом мне лучше всего вынести дверь, она сама распахнулась. На пороге появились конвойные в масках противогазов. Не те, древние резиновые хари, под которыми невозможно что-либо рассмотреть, а с широкими, прозрачными щитками. И именно этот факт позволил нам насладиться их удивлёнными лицами. Они даже оружие за спиной держали, явно намереваясь выносить наши бесчувственные тела.

– Здорова, ебать! – с ухмылкой поприветствовал их Мутный и тут же пробил одному из них прямой удар ногой в грудь.

Возможно, в любой другой ситуации в следующую секунду Мутный бы уже корчился под тяжёлыми ударами военных ботинок, но я быстро занял этих двоих другими заботами. Точнее, их обезглавленные тела, которые теперь бились в агонии, пытаясь понять, куда же делся центр управления в виде мозга.

– Ну чё, всё, можно теперь шухер наводить? – вопросительно посмотрел на меня Пётр.

– Нужно, – с кривой ухмылкой ответил я, и глаза пацана вспыхнули синим светом, а на лице возникла хищная, скорее, даже кровожадная ухмылка.