Читать книгу M.E.T.R.O-2. Нижние уровни - Максим Гаусс - Страница 2

Несколько раз внедорожник зарывался в грязь, но Кате, каким-то образом все же удавалось выбираться из самых труднопроходимых мест, выжимая из мощного дизельного движка все, что только было можно.

Солнце, стоящее в зените, уже успело растопить слегка подмерзшую грязь. Перепаханные сельскохозяйственной техникой дороги оставляли желать лучшего. Коровники остались далеко позади – даже из виду пропали. Где-то там, в одной из лесных посадок находились почти не заметные руины ракетного комплекса минувшей советской эпохи. А глубоко под ними – туннели секретного военного объекта.

Дмитрий и Андрей, практически обессиленные, не смотря на суровую встряску, спали на заднем сиденье. У обоих наскоро были перевязаны раны еще там, у коровников. Все мы изрядно вымотались, как физически, так и морально. Оно и понятно – почти неделю без нормального сна, приемов пищи, да и просто без элементарного отдыха. Постоянный стресс, дикая беготня, перестрелки, туннели и бункеры, жуткие мутанты… Что ни говори, а “Астра -1”, со всеми ее обитателями здоровье подпортила, причем основательно. Еще неизвестно, сколько рентген мы прихватили с собой, посетив запасной реакторный блок, который так любезно саботировал главный инженер Шульгин.

Я – вообще отдельный разговор. Самочувствие – полный аут. Сухожилие, к счастью уцелело, но ушиб был основательным. Многочисленные мелкие раны, синяки и царапины – были повсюду. А что за коктейль мне вколол профессор Германов в лазарете – вообще большая загадка. Да еще и эта странная записка… Сейчас голова не болела, но ощущения все равно были паршивые. Настроение, кстати, тоже. У всех.

Катя, практически не пострадавшая при последнем крушении дрезины, и схватке с полковником, сама вызвалась за руль – ну а кому еще вести внедорожник? Паше?

Сказать, что Павел Караваев был в шоке, значит, ничего не сказать. Он за все свои двадцать четыре года, ни разу не видел солнца. Так же, как и голубого неба. Не видел снега, птиц, деревьев. Не дышал чистым, свежим воздухом. Поверхность он представлял себе совершенно иначе. А такой вид наземного транспорта как внедорожник германского производства – вызвал у него неописуемый восторг. Ведь кроме дрезин и поездов он никогда ничего подобного не видел. Даже на картинках.

Сидя на переднем сиденье, он то и дело тыкал пальцами по сторонам, постоянно отвлекая девушку вопросами типа: А что это? А там что такое?

Я, полулежа на заднем сиденье, рядом со спящими друзьями, рассеянно смотрел в окно и думал. Думал обо всем. Невольно проскакивали в памяти фамилии, имена, звания. Зимин, Штрасс, Шевченко. Жена подполковника, бессмысленно погибший дезертир – так и не назвавший своего настоящего имени. Старик Черепанов, разорванный гигантским червем – неудачным (это как посмотреть) результатом программы “Землекоп”. Майора Доронина – в самый последний момент осознавшего, что та лапша на ушах, которую умело, вешал все эти долгие годы полковник Зимин – полная чушь.

“Астра 1”– военный научно-исследовательский комплекс, или, если изволите, центр, с 1952 года успешно выполнявшего поставленные сверху задачи. А тридцать четыре года спустя… Что имел в виду отчаявшийся полковник Зимин, когда во время нашего последнего разговора, кричал о том, что я ничего не знаю и не понимаю? Что такое приказывало командование? Что заставило его и остальных участников заговора решиться на такой дерзкий шаг? На предательство своей страны! Тогда ещё совсем другой страны.

Если разобраться, то тогда, когда Зимин и его сообщники еще не дошли до разработки своего коварного плана, они были молодыми офицерами – всем около двадцати – двадцати пяти. А тогда комплексом командовали совсем другие люди. Так к кому же поступали указания сверху? И какие?

Очень многого, что касается самой “Астры”, мы теперь, скорее всего, никогда не узнаем! Возвращаться туда? Да ни за что!

Машина выехала на асфальтированную дорогу. Тряска прекратилась.

– Макс! Куда нам ехать? – раздался уставший голос Кати.

– Куда хочешь! Подальше отсюда, – отстранённо пробормотал я.

– Я серьезно! В больницу бы, парням медицинская помощь не помешает.

– Нельзя в больницу. Вопросы будут. Сама подумай – двое с пострадавших с огнестрельными ранениями! И, вероятно, с признаками лучевой болезни. Что сделают в больнице первым делом? Сообщат в полицию. Или ещё куда-нибудь…

– Блин, верно. И что будем делать? – девушка на мгновение отвлеклась от дороги. И это чуть не стоило нам жизни!

– Катя! Осторожно! – вскрикнул я.

Внедорожник едва не угодил под колеса огромной черной фуры, пролетевшей прямо у внедорожника под носом. Еще немного бы и все – здравия желаю! Фуру неожиданно занесло на скользкой дороге, а водитель едва успел справиться с управлением, тем не менее, всё-таки отправив тяжелую машину на встречку, а затем и в кювет.

– Что это было?

– Была бы авария, а так ничего, пронесло. Фура вроде цела, – я, оглянувшись назад, увидев слетевшую с дороги машину.

– Макс, нам надо где-то отсидеться. Собраться с мыслями.

– Давай на базу “Дьяволов”, – махнул я рукой, вспомнив про наш пейтбольный клуб.

– Хорошо!

– Что еще за дьяволы? – поинтересовался Павел, но ему никто не ответил. Ни у меня, ни у Кати не было желания рассказывать парню, впервые за свою жизнь выползшего из туннелей метро, о том, что такое пейнтбол.

Добравшись до места, мы первым делом разбудили раненых. Действие специальных обезболивающих, которые Катя вколола раненым еще перед штурмом гермоворот – заканчивалось. Андрей, получивший сразу два ранения, временами скрипел зубами от боли. Дима вел себя немного тише, но то и дело морщился.

База “Red Devil”, с яркой, соответствующей надписью на стене, размещалась в неприметном промышленном районе, где было множество складских помещений и заводских построек. Если не знать этого района, потеряться – раз плюнуть.

Внутри все осталось таким же, каким было до нашего веселого путешествия. До следующего турнира была уйма времени, а потому, вся остальная команда благополучно разъехалась кто, куда еще до нашего отъезда. Чего на базе торчать? Даже, несмотря на то, что ранее Андрюха с Кириллом организовали здесь целый игровой центр, из пары “X-Box” и двух огромных плазменных телевизоров, а после протянули еще и высокоскоростной интернет. Но им и этого оказалось мало – еще и сервер поставили.

В холодильниках было много закупленного пару месяцев назад бутылочного пива, воды, замороженного мяса и консервов. А на складе нашлось много сухих продуктов. В принципе, на базе можно было с успехом просидеть месяц, а то и больше. Но кому это было нужно?

И вот теперь, оказавшись здесь, мы не знали, что делать дальше. Куда идти? У кого просить помощи? Сообщить в полицию? Нет, уж. По крайней мере, не сейчас. Неизвестно какая каша заварится, и кому мы перейдем дорогу таким кардинальным решением. Вполне возможно, что секреты “Астры” все еще кем-то контролируются. Сообщить журналистам? Да, возможно. Но мастера пера и ручки мигом сваляют чудовищную историю, приукрашенную массой шокирующих, но неправдоподобных деталей. И тогда в тот район устремятся десятки комнатных терминаторов, с целью получить острые ощущения, а заодно похвастаться. И что тогда?

А еще меня уже долгое время мучил вопрос – что с Серегой? Нашел ли он выход? Жив ли? Или лежит где-нибудь в вентиляционной шахте ракетного комплекса его уже закоченевшее тело? А если он и сейчас бродит где-то в темноте, лишившись рассудка? Зачем мы позволили ему уйти? Глупейшее решение. Мы не должны были так поступать!

– Максим, это ваш бункер? – отвлек меня Павел, осматривая просторное помещение.

– Нет, не то чтобы бункер, – сбивчиво ответил я, но понял, что слишком устал, чтобы объяснять парню, что и как. – Да, это бункер нашей команды.

Катя, немного покопавшись с хитрым замком, открыла тяжёлую входную дверь. Мы прошли внутрь.

– Ого! Ух, ты! – восхитился Павел, едва вспыхнул свет.

– Нравится? – устало поинтересовался Андрей, хромая и кривясь.

– А то! Сколько тут всего…

– Это уж точно. Добра тут хватает.

– А оружие здесь есть?

– Нет. Оно тут ни к чему.

– А там что? Я вижу стойку с оружием!

О, боги! Парень увидел стенд с нашими пейнтбольными маркерами. Ну и как ему объяснить, что современные люди, иногда собираются вместе, чтобы пострелять друг в друга разноцветной краской? Он, конечно, не глупый малый, но вряд ли современные развлечения будут ему понятны.

– Это не настоящее оружие, – устало вмешался Дмитрий.

– И зачем оно? Толку-то? – фыркнул Павел, недоуменно пожав плечами.

Никто ему не ответил. Не до того было.

Андрей, хромая, побрел к холодильнику. Открыв дверь, он хищно оценил там обстановку, извлек из глубин бутылку “Миллера”, хлопнул крышкой и жадно, разом влил в себя добрую половину бутылки.

– Кайф! – выдохнул он, закатив глаза. – Несколько дней об этом мечтал!

– Какое тебе пиво? Ты же на стимуляторах и обезболивающих! – укоризненно произнесла Катя, попытавшись отобрать бутылку.

– Разберёмся! – отмахнулся Андрей.

Дмитрий обессилено плюхнулся на диван, при этом вскрикнув – дало о себе знать простреленное плечо. Выругавшись, он, уткнувшись лицом в подушку, почти сразу же захрапел.

– Эй, Павел! Держи! – крикнул Андрей, отправив ему вторую бутылку пива.

– Что это? – недоуменно спросил парень, ловко поймав бутылку.

– Попробуй, – хоть и измученно, но зато искренне улыбнулся Андрей, после чего снова приложился к пиву. – Крышку не забудь открутить.

Павел, покопавшись, свернул крышку, осторожно понюхал содержимое бутылки и сделал глоток.

Все мы, за исключением дремавшего Димы, внимательно наблюдали за ним, готовясь к какой-нибудь необычной реакции.

– О! – только и выдал Паша, сделав еще глоток.

– Ну и как тебе пиво? – поинтересовалась Катя.

– Пиво? Ничего, вкусно. А почему оно горькое?

Вопрос остался без ответа. Мы надеялись от души посмеяться, но шутка не зашла.

– Не мешало бы основательно покушать! Желудок уже к позвоночнику прилип от голода, – заметил открывший глаза Дмитрий, при этом неловко сползая с дивана на мягкий ковер, который, кстати, не помешало бы пропылесосить. – А после поспать. Пару суток.

– Сейчас чего-нибудь сообразим! – зевнул я, трогая ушибленный ещё там, в туннелях локоть.

Разговор о том, что нам делать дальше ещё должен был состояться, но пока мы измотанные и голодные – ничего толкового из этого не выйдет.

Добравшись до кухни, я позвал с собой Пашу – пусть осваивается. А то неандерталец, блин… Пора адаптироваться к современным условиям!

– Что тут у вас можно кушать? – поинтересовался он, двинувшись следом за мной.

– Да все, что найдешь, – бросил я, не подумав о том, что мой ответ мог восприниматься двусмысленно.

В большой морозильной камере я нашел несколько упаковок фирменных пельменей. Пока я подключал компактную газовую плиту и набирал воду в большую кастрюлю, наш гость, из другого холодильника извлек замороженную пиццу. Недоуменно покрутив ее в руках, а затем, понюхав, он пришел к выводу, что данный продукт вполне может быть съедобен. Когда же я обернулся, тот уже вовсю грыз кусок подмороженного теста, кривясь и жмурясь.

– Ты что делаешь? – остолбенел я, после чего, не удержавшись, расхохотался.

– Макс? – спросила Катя, подходя к нам. Увидев то, что меня рассмешило, девушка шлепнулась на пятую точку, истерически хохоча.

– Эй, вы чего там? – спросил проснувшийся от громкого смеха Дмитрий, сползая с дивана.

Удивленный Павел с куском теста в руке и набитым ртом, выглядел невероятно комично. На его лице застыло откровенное недоумение.

– Это можно есть, так ведь? – в конце концов, спросил он, прожевав то, что отгрыз ранее.

– Можно. Но лучше разогреть! – кое-как пробормотала девушка, пытаясь успокоиться. – Зубы от холода не свело, нет?

– Ну, Павел, ну насмешил!

– А я что? Я же спросил у Максима. Он сказал все можно кушать.

Андрюха снова расхохотался.

– Скоро будут готовы пельмени! – изрек я, высыпая пачку за пачкой в кастрюлю. – Знаешь что это такое?

– Нет! – честно признался он, отложив пиццу в сторону. Судя по его виду, теперь он вряд ли рискнет употребить в пищу еще что-нибудь, без нашего одобрения.

Что ни говори, а безобидная выходка Паши немного подняла настроение, разбавив напряженную атмосферу неопределенности.

Пельмени оказались просто восхитительными. То ли с голодухи, то ли действительно – фирменные. Особенно их расхваливал Павел. Из мяса-то, кроме как зажаренных на костре крыс, да вяленой много лет назад свинины, он ничего и не пробовал толком. А тут качественный полуфабрикат…

Отдельный восторг вызвал у него майонез в ярком пластиковом пакете с завинчивающейся пробкой.

– О! Это же разработка одного из сотрудников “Астры”. В семьдесят первом году придумали. Я про это читал.

– Разработка? Майонез, что ли?

– Да нет. Я про эту упаковку и крышку с резьбой.

– О как! – поднял вверх палец Андрюха. – Эврика! Полезное открытие. Как раз свойственное для военного научно-исследовательского комплекса!

Это был сарказм, но Павел не сообразил, в чем подвох.

– Это специальные разработки для космонавтов. Чтобы им питаться в космосе удобнее было! Вы что, не в курсе?

– А, ну тогда ладно, – кивнул Андрей, уничтожая последний пельмень.

Спустя час все заснули, попадав на диваны – усталость все-таки взяла свое. Андрей не выдержав, сделал инъекцию обезболивающего и, перевязав рану, настоял на том, чтобы и Дима занялся раной. Но тот отказался. Лишь после длительных уговоров, Катя всё-таки настояла на своём.

Я долгое время ворочался на раскладушке, пытаясь заснуть. Вот ведь идиллия – безумно устал, а спать ни в какую не получается. Голова снова начала болеть, из-за чего пришлось выпить таблетку обезболивающего. Шум в ушах еще какое-то время напоминал о себе, но вскоре прекратился.

В голове вертелась длинная вереница мыслей, смешавшись до кучи в одно целое. То и дело в памяти всплывала записка с извинениями от профессора Германова. И когда он успел ее на меня прицепить? Что за сыворотку он проектировал? Защита от психотропного воздействия? Ну, нет – что-то явно другое. Не зря полковник Зимин, после нашего первого контакта приказал отдать меня ему для генетических опытов…

Огромный черный червь перехватил пополам человеческое тело в грязной военной форме. Лица человека не было видно. Мутант урчал, неторопливо поглощая жертву, заталкивая ее себе в бездонную склизкую пасть. Какой же он жуткий! Весь покрытый густой слизью, шкурой с мелкой блестящей чешуей… Какая отвратительная тварь. Мгновение и человеческое тело пропало в мерзкой слюнявой глотке. Откуда-то всплыло лицо утонувшего дезертира. Снова появился червь, только теперь тварь бестолково рыскала между вагонеток, ища, что бы сожрать. Затем появилась крыса-переросток. Щелкая гнилыми обломанными зубами, тварь принюхивалась – неужели у нее хорошо развито обоняние? Впрочем, это же очевидно – как ещё ей охотиться?

Крыса пропала из вида – червь погнал ее куда-то в темный туннель, где не было никакого освещения. И вдруг моего плеча коснулось что-то холодное. Я отпрянул, едва не упав на землю. Совсем рядом со мной был еще один червь. Очень крупный. Страшный, до ужаса мерзкий. Он бросился на меня, практически мгновенно обвился вокруг, сдавив меня своим гибким телом, словно живыми тисками. Затем он раззявил черную склизкую пасть. На меня потекла густая мутная слизь. Накатил вал зловещей вони – тухлого мяса и чего-то отвратительно специфического… Длинные холодные жвала коснулись моей щеки и затылка. Затем плеч. Вот, прямо сейчас, уже через секунду, моя голова окажется почти в самой глотке. Я почувствовал, как жвала начали медленно вталкивать меня внутрь, словно колбасу в пакет. Боже, как это противно. Страшно. Я закричал.

– Максим! Тише! – вдруг сказал червь, а затем он, крыса, и даже дезертир разом куда-то пропали. Теперь я был в каком-то старом медицинском заведении. Чистые белые стены, хорошо освещенное помещение. Вот, в центре, хирургический стол, а сразу за ним аппараты жизнеобеспечения. У стола стоял профессор Германов, с большим шприцем в руках. Он миролюбиво улыбался, а сам как-то незаметно, мелкими шажками приближался ко мне, явно желая применить вышеупомянутый шприц.

– Что? Профессор, вы же умерли!

– Ага! – кивнул он, после чего вытащил из кармана халата кусок ржавого металла, и одним махом перерезал себе горло.

Шприц оказался у меня в руках. Внутри была видна какая-то голубоватая жидкость. Снова, перед глазами, откуда-то из небытия появилась та записка от Германова.

У меня снова заболела голова. Голос в голове приказывал мне опуститься на колени и попробовать на вкус кровь мертвого Германова. Бред же, ну!

Да что за чушь? Что я, кровосос?

Вспышка! Кабинет пропал. Я увидел ту скважину, что пробурили шахтеры из “Астры”. Оттуда раздавался какой-то мерный шум. Он становился всё сильнее, нарастал. А затем передо мной появилось незнакомое лицо, которое без лишних действий, обратилось прямо ко мне:

– Максим! Сыворотка Германова убьет вас! Если вы хотите жить, вы должны найти меня! “Гамма – 3”, второй уровень, лаборатория № 4. Ищите профессора Трубникова.

Лицо внезапно исчезло.

А я проснулся.

Рядом, было взволнованное лицо Катюхи. Чуть поодаль стояли Павел, Дмитрий и Андрей. У всех лица были встревоженные.

– Макс?

– А? Что произошло?

– Ты кричал! Во сне! Все в порядке?

– Во сне?

– Да.

– О, черт! Кошмар приснился, наверное, – пробормотал я, приходя в себя.

– Кошмар? А это у тебя в руке? – Дмитрий указал на мой крепко сжатый кулак.

Я быстро поднял руку и разжал его – на ладони лежало несколько мелких чешуек, возможно того самого гигантского червя, что сожрал Черепанова, а после снился мне во сне.

– Что за? Что это у тебя?

– Это же чешуя от того червя, верно? – спросил Павел, взяв одну из них. – Ты что, притащил ее с собой из “Астры”?

Ответить я не успел. Неожиданно, снаружи раздался суровый, резкий голос усиленный электроникой.

– Лица, находящиеся на складе! Немедленно покиньте здание. Это полиция! Вы окружены! Вы будете арестованы! В случае неподчинения – мы откроем огонь на поражение! Выходите с поднятыми руками!

– Приплыли… – пробормотал Андрюха, тихо опустившись на диван, чуть скривившись от боли.

– О, как! – удивлённо округлив глаза, выдохнул Дмитрий. – Что будем делать?