Читать книгу Avantgardist-2. Zoomax - Максим Георгиевич Башев - Страница 3

Несколько лет тому назад мой друг и, по совместительству, галерист, хотя, скорее всего, наоборот, продал очередную мою картину своему постоянному клиенту. Это была одна из четырех картин в серии под общим названием «PREMONITION» («ПРЕДВЕСТИЕ»). Работа была сознательно выполнена не в характерной для меня технике «POP ART», а также с добавлением уже присущих мне графических и живописных элементов, включая аппликацию.

Предварительно проведя фотосессию с обнаженной моделью, я выбрал из большого количества фотографий необходимый мне для работы ракурс и, распечатав ее на холсте 130 х 100, приступил к творческому процессу. Такое подробное описание картины и работы над ней необходимы для того, чтобы оправдать действия персонажей этой истории. На холсте была изображена девушка с раздвинутыми на зрителя ногами. Одной рукой она закрывала свое лицо, а другая была безвольно опущена вниз. Помимо живописных изысков, я наградил ее различными роскошными аксессуарами. А именно: дорогущими часами, кольцами с драгоценными камнями, золотыми цепями и прочей гламурной ерундой. Слово «ерунда» – ключевое. Для кого – ерунда, а для кого-то – смысл жизни. Не путать со стилем. Все эти цацки и побрякушки, хотя это одно и то же, я повырезал из рекламных каталогов и приклеил на холст. Ну то есть на уши, пальцы, запястья, шею, даже на пупке чего-то там было, уже не помню. Суть произведения объяснять не стану: история совершенно не об этом.

После продажи картины прошло какое-то время. Сейчас уже точно не помню. Ну, месяц или полтора, не более. И вот как-то днем звонит мне галерист и говорит: «Макс, давай съездим к Андрею. Он хочет со мной о чем-то поговорить, а ты заодно посмотришь как живут богатеи. Я согласился. Мы сели в машину и поехали на Рублевку.

Шоурум моего галериста в ту пору находился в Дрим Хаусе. Кто знает, это в двух шагах от Жуковки. Так что в этих местах я бывал неоднократно. А вот там, куда меня завезли на этот раз, бывать не приходилось. Лес, потом высоченные заборы, какая-то медвежья тропа, КПП, КПП, КПП, автоматчики и вот, наконец, открываются ворота, и мы заезжаем в другой мир. Через минуты три среди роскошных высоченных деревьев показался двухэтажный по-европейски скроенный дом. «Я ожидал увидеть нечто большее», – сказал я своему другу. «Расслабься, старик, это дом охраны, – ответил галерист. – Все самое интересное у тебя впереди». Я молча смотрел по сторонам из окна автомобиля, любуясь изысками ландшафтного дизайна. Наконец, показался предмет моего интереса: основной хозяйский дом. Не скажу, что увиденное потрясло меня, скорее, я был удивлен новаторскому, с точки зрения архитектуры, вкусу владельца. Обратив внимание на мое недоумение, галерист быстро мне все объяснил: «Всем, что ты здесь увидишь, занималась его жена и приглашенный на этот проект известный шведский архитектор».

Заходим внутрь, здороваемся, то да сё, пьем чай, болтаем. Наконец, Андрей, владелец дома, объяснил, зачем, собственно, позвал: «Ребят, – как-то по-простому он начал свой рассказ, – понимаете, дело в том, что…» Он явно испытывал чувство дискомфорта: «Моя жена… не знаю, как сказать… ну, одним словом, жена против этой картины. Как я ее только не убеждал, она ни в какую. Говорит, что картина пагубно влияет на наших двоих детей». «Вы не волнуйтесь, – сказал он, – забирайте работу, а деньги вернете, когда удастся ее продать». Мы, конечно, расстроились, но вида особо не показали. Вдруг мой приятель говорит: «Слушай, а что, если ты завезешь ее ко мне в галерею? Понимаешь, дело в том, что у меня салон в машине забит разным хламом, боюсь испортить работу». «Не вопрос, – ответил Андрей. – В понедельник и завезу».

Но прошел понедельник, затем вторник, одним словом, шло время, а он не появлялся. За этот небольшой период мой галерист разместил здоровенный баннер 3 х 6 с рекламой его галереи как раз с этой картиной. Располагался этот рекламный щит аккурат между Жуковкой и салоном Феррари. И вот у нас сложилось впечатление, что путешествуя в центр Москвы на работу и обратно по одной и той же дороге, он невольно обращал внимание на свою картину и, в конце концов, ему стало жалко с ней расставаться. Через пару месяцев мы уже и не вспоминали про эту историю, тем более что это и историей-то назвать было сложно, а так – эпизод.

И вот в декабре в Манеже открывалась очередная ярмарка искусств, в которой и мне, в составе галереи, тоже довелось участвовать. Открытие было как всегда запоминающимся. Много гостей, знакомых и незнакомых лиц, телевидение, интервью, одним словом, праздник. Заболтавшись с кем-то, я отвлекся от общей ситуации, как вдруг передо мной возник Саша (галерист) вместе с Андреем и его приятелем. «Привет, привет!» – обычные по такому случаю расхожие выражения. Наконец, Андрей говорит: «Максим, хочу познакомить тебя со своим другом Володей. Мы с Саней отойдем: у нас есть кое-какие „делишки“, а Володя пока расскажет одну интересную историю, которая должна тебя заинтересовать». И исчезли в толпе так же неожиданно, как и появились. Я остался один на один с Володей.

Должен сказать, что это был не простой персонаж. На первый взгляд, ему было 35 -37 лет, не более. Но выглядел он не то, чтобы старше, а не по годам взрослее, что ли. Одет в обтягивающий, темно-сине-серый с отливом костюм, черную рубашку и лиловый галстук. На ногах узкие, слегка лакированные черные ботинки. Володя был невысокого роста, довольно пропорционального телосложения, коротко пострижен, имел смуглую кожу, узкие губы и глубоко посаженные темно-карие глаза. Не знаю почему, но он мне напомнил Мориарти Артура Конан Дойла. Ни я, ни он не знали с чего начать. Тут мимо нас проследовали, о чем-то оживленно болтая, галерист и Андрей. Поравнявшись со мной, Андрей, не без некоторой зависти, сообщил: «Макс, кстати, а ты знаешь, что у него 911-й лучше, чем у меня!» Сказав это, они вновь куда-то исчезли. «Да ты что, серьезно!?» – не выдержал я. «Ну не то, чтобы лучше, – ответил Володя, – по крайней мере, у меня последняя модель. А что, ты любишь Porsche?»

– Я?! Да я… да ты знаешь…

Одним словом, меня понесло. На мое счастье, он тоже оказался большим поклонником 911-го. Ну, может, не до такой степени, тем не менее, эта тема нас быстро объединила, и разговор превратился в задушевную беседу. Наконец, Володя сменил тему: «Жить хочешь?» – спросил он.

«Чего? Как ты сказал?» – в ажиотаже дискуссии я не сразу расслышал вопрос. «Да нет, ничего, это я так просто, не обращай внимания, – и продолжил. – Хочу рассказать тебе кое-что, тебе должно понравиться». «Думаешь?» – спросил я. «Уверен», – ответил Володя. «Так вот, – продолжил он, – подхожу это я как-то к кассе… Шучууу, шучу, ну пошутил. Короче, приезжаю я как-то на днях к Андрею. Время было уже позднее, поэтому, порешав по-быстрому все дела, я направился к выходу. Проходя вдоль этой большой стены из мрамора, ну если ты помнишь?» «Даа, да, – говорю я с энтузиазмом, – а как же, конечно, помню. Там у него прямо как вот выйдешь…» «Ну, достаточно, – остановил меня Володя. – Я уже понял, что ты ориентируешься. Ну так вот, проходя вдоль этой стенки, мой взгляд зацепился за какой-то подрамник, который стоял повернутым к мрамору лицом». Я сразу понял – это картина. Догадавшись, о чем он говорит, я скорее по инерции разговора, нежели задавая вопрос, задумчиво сказал: «Так он ее так и не повесил?» «Нет, – ответил Володя. – Я же говорю, стояла на полу, лицом к стене». «Да…» – произнес я куда-то внутрь себя. «Ну так вот…», – продолжил Володя, – я его спрашиваю: «Это что такое?» «Да вот, понимаешь…» – говорит Андрей, ну и рассказывает мне всю предысторию, о которой ты сам знаешь не хуже меня. Я спрашиваю его: «А посмотреть-то можно? Или это тоже может покоробить сознание мирно спящих в твоей Лондонской квартире детей?» Андрюха улыбнулся ну и развернул картину в мою сторону.