Читать книгу Аристарх Игнатьев. Герой по найму - Максим Медвецкий - Страница 10

Очередная масштабная акция протеста развернулась у стен здания администрации химического комбината. Реконструкция старого промышленного гиганта развернулась в самом центре столицы и вызвала массу противоречивых мнений. Многие жители окрестных микрорайонов радовались новым рабочим местам, а тех, кто жил чуть поодаль, беспокоила экологическая подноготная мощного предприятия.

Протестующие выстроились в несколько рядов и требовали от администрации комбината предоставить на суд обеспокоенных граждан экологические стандарты и международные экологические нормативы, регулирующие деятельность предприятия. Повсюду виднелись транспаранты с яркими надписями типа «Даёшь чистый воздух» и «Остановим химическую агрессию».

Отдельной кучкой стояли люди в зелёных жилетах.

– Никто к нам не выйдет, – Кудрявцева сообщила своим коллегам по «зелёному» братству горькую правду. – Плевать им на простых людей. Мне говорили, что в новое оборудование вложили около тридцати миллионов евро.

– Да и в городской мэрии у них явно связи, – худощавая девчонка печально вздохнула и бессильно опустила руки.

– Но что-то же нужно делать, – пожилой мужчина нервно теребил в руках листовку.

– Знать бы что, – Кудрявцева неопределённо пожала плечами.

Евгения Валерьевна на протяжении последних двух лет являлась активным участником общественного движения «Экология – наше всё» и за относительно недолгий период своего членства для родной организации сделала не мало. Кудрявцева принимала участие в спасении исчезающей популяции уток на Патриарших прудах, регулярно выходила на уборку парков и скверов и активно участвовала в регулярных акциях протеста. Также небезучастной девушке удалось предотвратить несколько экологических катастроф локального значения, естественно, не без помощи своего вездесущего отца.

Очередной несанкционированный митинг зашёл в тупик, и это начинало злить и раздражать местных активистов. Однако вылить свою неприязнь и прочие химические реагенты на окна, стены и двери кирпичного здания им не позволили доблестные стражи правопорядка.

Звук приближающихся сирен заставил встревоженные массы ретироваться и, как говорят в народе, встать на пяту.

– Бежим! – собрат по общественному движению схватил Кудрявцеву за руку и задорно рванул в кусты.

Резкий старт непроизвольно всколыхнул расслабленное тело Евгении Валерьевны, и новенький айфон последней модели, выскользнув из кармана, небрежно плюхнулся в клумбу.

– Телефон! – Кудрявцева не без усилий вырвала руку и бросилась на спасение своего модного гаджета.

Взвод протестующих граждан с проворством лесных обитателей ускользал от полусонных блюстителей правопорядка, не оставляя им не единого шанса выслужиться перед руководством. Однако двум уже немолодым сержантам подобный случай представился, причём в полной красе. Стражи правопорядка заметили нерасторопность Кудрявцевой и, словно по команде, бросились на абордаж.

Евгения Валерьевна, видя зловещие усмешки пузатых блюстителей закона, смиренно опустила руки и покорно склонила голову.

– Попалась пташка, – усатый сержант схватил Кудрявцеву за плечо и снял с пояса наручники.

– Может, для начала права зачитаешь? – пошутила Кудрявцева.

– Конечно, – сержант надел наручники. – Ты имеешь полное право заткнуться и следовать за мной.

Все многочисленные события в нашей жизни когда-то происходят в первый раз. И именно этот миг зачастую переворачивает всё с ног на голову. И лишь он занимает в ленте наших лучших воспоминаний неизменно лидирующие позиции. Первое свидание, первый поцелуй, первая драка.

Евгения Валерьевна впервые передвигалась по столичным дорогам в салоне отечественного автомобиля, и в отсеке для задержанных она тоже ехала в первый раз. Районное отделение полиции встречало девушку едким запахом табака и недружелюбными взглядами его постоянных обитателей. Дежурный капитан изъял у Кудрявцевой сумочку, телефон и лично сопроводил девушку в камеру предварительного задержания, в народе именуемую обезьянником. И поскольку неугомонная стрелка часов неумолимо отсчитывала последние минуты очередного рабочего дня, разбор полёта по делу о несанкционированном митинге автоматически переносился на следующее утро.

– Посиди пока, подумай над своим поведением, девочка, – на прощание бросил капитан. – До утра время предостаточно.

– Как до утра? – Кудрявцева рьяно бросилась к решётке. – Мне нужно позвонить. Я имею право на один телефонный звонок. Я знаю свои права.

– Ты думаешь, что ты знаешь, что такое права? – капитан нагло усмехнулся. – Сомневаюсь. Вот давай так. Если ты мне сейчас с ходу ответишь, что такое права, я тебя отпускаю. Вот сразу так и отпускаю.

Евгения Валерьевна была человеком всесторонне развитым и юридически подкованным, оттого в своём скором освобождении нисколько не сомневалась.

– Это совокупность конституционных гарантий и личной гражданской ответственности каждого отдельного индивидуума, – выдала Кудрявцева.

– Нет, девочка, – капитан довольно улыбнулся. – Права – это такая корочка, которая на законных основаниях позволяет тебе стать участником дорожного движения.

– Эта корочка называется водительское удостоверение, – гневно ответила Кудрявцева.

Капитан не стал возражать и лишь неопределённо пожал плечами. Он лукаво подмигнул задержанной и направился к своему рабочему месту.

– Да, я полностью с тобой согласен, девочка. Мир так несправедлив, и правда сегодня у каждого своя.

Евгения смиренно приняла подлый удар судьбы и медленно опустилась на лавку. Девушка с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться от гнетущей несправедливости.

– Не переживай, красавица, – хриплый женский голос разорвал тишину замкнутого пространства.

Устремив свой взор в дальний угол камеры, Евгения Валерьевна поняла, что не одинока в своём заточении.

Пожилая цыганка неспешно вышла из дальнего полумрака камеры и села напротив подруги по несчастью. Национальный колорит отражался в ярких тонах её широкого сарафана и цветастом платке. Историческое наследие Балканского полуострова также прослеживалось и в хитром взгляде уже немолодой женщины.

– В первый раз? – спросила цыганка.

– Да, – утвердительно кивнула Кудрявцева. – Вот сейчас сижу и наслаждаюсь новыми впечатлениями.

– И как? Нравится?

– Не особо. Постепенно начинаю понимать, что блатная романтика не мой конёк.

Цыганка весело усмехнулась, а заодно и слегка прихвастнула своими золотыми зубами в количестве восемнадцати штук.

– Я Лейла, – представилась женщина.

– Женя, – тихо отозвалась Кудрявцева.

– Красивое имя. Большая сила кроется в его тайном смысле. Мудрость оно в себе несёт, правду.

– Правда, она у каждого своя, – Кудрявцева процитировала капитана и печально улыбнулась. – А вы, стало быть, гадалка?

– Каждая цыганка немного гадалка, – противоречиво ответила Лейла. – У нас это в крови.

– А ещё у вас в крови неумное желание воровать коней и выращивать мак, – раздражённо фыркнула Кудрявцева.

– Зря ты так, красавица. Не каждый цыган – разбойник и вор. Все люди разные.

Евгению Валерьевну немного смущало неожиданное соседство. Она всячески пыталась абстрагироваться от излишнего внимания посторонних глаз, но пожилая женщина упорно не желала прерывать трактат на тему цыганской порядочности. В какой-то момент Кудрявцевой это надоело, и она заметно нахмурилась.

– Скажите, Лейла. А вы здесь по какому поводу находитесь?

– Судьбу людям предсказывала, – задумчиво ответила цыганка. – По руке гадала.

– Незаконная предпринимательская деятельность, – вынесла окончательный вердикт Кудрявцева. – И это если не считать морально-этической стороны вопроса.

Лейла сухо кашлянула и приложила ладонь к груди.

– Ты права, порою нам приходится лгать. И я это делаю часто. Но не потому, что не знаю правду, а потому что, правда эта порою страшна. Я не хочу огорчать людей и поэтому вру. Понимаешь меня?

Евгению несколько удивил авторский метод Лейлы. Она знала, что буквально каждый человек желает знать наперёд свою судьбу. И в глубине души каждый надеется на лучшее и порою просто не готов к горькой правде.

– Простите, – виновато произнесла Кудрявцева. – Я не знала.

– Хочешь, погадаю тебе, – предложила цыганка. – Всю правду скажу.

– Не думаю, что я к этому готова. Мне бы позвонить.

Лейла широко улыбнулась и доверчиво взглянула на девушку.

– Сказку о добром волшебнике знаешь?

– О каком именно? Количество подобных сказочных персонажей переваливает за десяток.

– О том, который исполняет желания? – уточнила цыганка.

– Золотая рыбка, щука, джинн, старик Хоттабыч, – Кудрявцева перечислила наиболее известных иллюзионистов от мира сказок.

– Считай, что все они перед тобой.

Цыганка украдкой взглянула в сторону коридора и достала из-под юбки мобильный телефон. Она хитро прищурилась и протянула аппарат озадаченной девушке.

– Держи, страдалица, – Лейла кивнула в угол камеры. – Давай только тихо.

Промежуточное желание Евгении Валерьевны осуществилось. Шанс на спасение вспыхнул ярким огнём китайских фейерверков и тут же угас. Единственный номер телефона, который Евгения помнила на память, содержал поочерёдно повторяющиеся цифры и находился на балансе её отца. С каждым последующим длинным гудком радость примерной дочери таяла буквально на глазах. Валерий Семёнович упорно не желал брать в руки свой дорогостоящий аппарат и полностью игнорировал входящий вызов.

Очередная мокрая истерика с неясными проблесками безысходности подступила к глазам Евгении Валерьевны. Девушка трясущимися руками протянула телефонный аппарат владелице и села на место.

– Не дозвонилась? – цыганка с сочувствием взглянула на девушку.

– Видимо сегодня не мой день, – тихо ответила Кудрявцева.

Генетический код предсказателей судеб отразился во взгляде цыганки навязчивым образом будущего счастья. Лейла спрятала телефон под юбку и широко улыбнулась.

– Не переживай, красавица. День сегодня, может, и не твой, а вот предстоящая ночь точно будет твоей.

– Вы сейчас о чём? – недоверчиво спросила Кудрявцева.

– В твоей маленькой неудаче таится огромное счастье.

– И как мне его рассмотреть?

– Не стоит его искать. Оно само тебя найдёт, непременно.

Старая цыганка рассказала своей соседке по камере о судьбоносных витках в жизни человека и о том, что счастье непременно постучится в дверь к каждому хорошему человеку.

– Я надеюсь, что в этот момент вы будете рядом, – предположила Кудрявцева.

– Нет, красавица. В тот час и миг я уже буду далеко.

– То есть ближайшую ночь вы собираетесь провести вне этих стен? – удивилась Кудрявцева.

– Конечно, – цыганка взглянула на часы. – Ещё несколько часов, и я тебя покину.

Евгения не совсем понимала, о чём говорит её новая подруга. Она нелепо улыбнулась и выдвинула свою собственную теорию побега.

– Обратитесь в птичку-синичку и выпорхнете из клетки на свободу?

Лейла оценила шутку и направила указательный палец в сторону Кудрявцевой.

– В точку. После обернусь серым волком, загрызу всех оборотней в погонах и с чувством исполненного долга рвану в родной табор.

– А потом будете петь романсы под баян, водить хороводы у костра и бороться с пьяным медведем, – Кудрявцева тихо засмеялась.

Радостная улыбка вспыхнула и на лице Лейлы. Она подошла к Евгении и села с ней рядом.

– Хорошая ты девчонка, Женя. И в жизни твоей всё будет хорошо. Запомни, что скажу тебе. Если вдруг понадобится тебе помощь старой Лейлы, – цыганка склонилась к уху Кудрявцевой и рассказала где и как её можно отыскать.

Евгения благодарно кивнула и коснулась руки цыганки.

– И всё же, Лейла. Как вы собираетесь отсюда сбежать?

– Зачем сбежать, красавица. Сами отпустят и хлебушка в дорожку дадут. Сейчас всё начальство разъедется, и войдёт в эту мрачную темницу муж мой. Осыплет он падких до чужого добра стражников златом и заберёт свою суженую подальше от посторонних глаз.

– Всё так просто? – Кудрявцева недовольно наморщилась.

– А ты как думала. В этом мире всё продаётся и покупается. И свобода в том числе. Неподкупный полицейский – это такая же редкость, как непьющий дворник.

Рассказанная на ночь сказка показалась Евгении очередной цыганской небылицей. Однако, едва часовая стрелка перевалила за полночь, в конце коридора послышался шум. В скором времени краснощёкий прапорщик распахнул дверь в камеру и указал рукой на цыганку.

– Ты выходи, – невнятно буркнул полицейский.

– Ничего не бойся, красавица, – на прощание бросила Лейла и провела ладонью по волосам Евгении. – Даст бог, свидимся.