Читать книгу Мой путь к миллиону долларов в 21 год - Максим Мернес - Страница 6

В 18 лет на выпускном мы помпезно запускаем всем классом небесные фонарики в воздух словно символизирующим своим тусклым мерцанием, что детство и юность окончательно подходит к концу. Голова просто разрывается от мыслей, что же будет дальше, огромный мир страшил своей неизвестностью и интриговал вопросом: «Кем я буду завтра?»

Это был тот момент когда ты полностью осознаёшь, что ты в этой жизни пока ещё зеленый сектор «Zero» на рулетке, никто и ничто, лишь часть статистики, а не полноценная личность и вот только сейчас ты идёшь доказать, родственникам, друзьям, окружению, что ты совсем другой и ты с легкостью займешь место на вершине иерархии. Тогда я не понимал, что надо доказывать что либо, не окружающим меня одухотворенным объектам, а лишь самому себе. Но чтобы прийти к этой мудрой мысли, нужно было съесть пуд горького, но неизбежного опыта.

Вспоминаю это время и свои кажущиеся такими наивными мысли с нескрываемой улыбкой. Все-таки этот период, как бы ты его не высмеивал сейчас имеет свое непревзойденное очарование, как разбитые в детстве коленки от досадного падения приносят в том возрасте боль и разочарования, а в зрелости воспринимаются как часть строительства грандиозной пирамиды из кирпичиков личного опыта, вызывая лишь умиление.

И так, всего лишь 8 часов по грязным и разбитым дорогам от Сурового, сумка вещей, в плеере ДДТ, кеды, лето, я в Томске. Абсолютно один, не знаю здесь никого и ничего. Поселился я в тринадцати метрах квадратных в самой заднице города. Честно сказать, район был так себе хоть и казался какой-то мощью по сравнению с моей махонькой деревенькой. Когда я только приехал в Томск мне казалось, что я там так мал и ничтожен по сравнению с ним, словно пещинка. Я, честно сказать, раньше даже не знал как может быть в городе больше одного автобуса и тем более не видел столько людей, которые порой пихали друг друга, матерились и даже трамбовались в один автобус, чтобы только влезть и не дожидаться следующего, это был ещё один мой личный культурный шок.

Все в этом районе было словно создано для того, чтобы нагнетать обстановку между жителями. Какая-то теснота местных автобусов всегда забитых под завязку, бесконечные очереди в немногочисленные хлебные и овощные магазины и ограниченное пространство абсолютно во всех помещениях: именно это было главной причиной озлобления большинства обитателей друг на друга. Как пишет Эрих Фромм в своем культовом труде о человеческой деструкции: агрессивность значительно возрастает если человека ограничить в свободе передвижения, или поместить его в закрытое пространство с другими людьми.

Дискомфорт – вот квинтэссенция нервных срывов и причина приступов агрессии, потому нет как по мне хуже наказания чем тюремный карцер называющийся еще «каменным мешком». Заключенного бросали в него, где он не мог присесть, не мог вытянуться во весь рост, а лишь скрючившись облокачивался об стену и испытывал каждый час потрясающее напряженные во всех членах от невозможности расслабить хотя бы одну конечность. Именно потому в коммунальных квартирах из-за ограниченного пространства так часты срывы жильцов друг на друга, взаимная ненависть и бесконечные конфликты с проклятьями, на самом деле индивид ненавидит не оппонента, который не дает возможность поставить ему чайник в нужное ему время, люди агрессируют от невозможности реализовать свое базовое желание в комфортабельной реализации своей свободы действий, воспринимая человека давящего своей массой в автобусе, дожидающегося раньше на приеме у врача в маленьком душном помещение с облупленными стенами, что было так свойственно городу Томск и его государственным учреждениям, как личного врага и агрессора.

Еще тогда гуляя по Томску и живя там, я навсегда пропитался ненавистью и пренебрежением к подобным городкам, где жизненное пространство было на вес золота. Я убежден, что зашкаливающее количество алкашей – это реакция массы на жесткое попрание личного пространства, таким образом местные синяки просто гасили все накопленное за день на работе, в транспорте и дома напряжение вызванное ущемлением личного комфорта.

Но разумеется такие глубокие мысли, которые я сейчас вам декларирую мне тогда на ум не приходили и я наслаждался своей молодостью не слишком анализируя окружающую действительность.

Образование в нашем поселке было редкостью и на каждого дипломированного специалиста смотрели с небывалым почтением считая его немного выше остальных. Я неоднократно слышал от родных, близких и знакомых большинство из которых работало на местных фабриках и заводах, что только образованность способна сделать из меня уважаемого человека и принести мне счастье и успех.

Когда я переехал в город и поступил в университет, то испытывал волнение подобное первой интимной близости. Мне казалось, что этот храм знаний задавит меня своей осведомленность, эрудицией, интеллектом, поглумится над моей провинциальностью и с позором вышвырнет опять в мою деревню, где мне уже было уготовано место на местном заводе, нищенская пенсия и могила на местном кладбище, которое символически находилось в 50 метрах от мусорной свалки. Но все эти деревенские представления человека из самых низов вынуждены были подвергнуться жесточайшему переосмыслению.

Предварительно по спискам результатов ЕГЭ я нашёл своих одногруппников. Списался с ними, более близкий по духу оказался резкий, но добрый и отзывчивый Андрей. Первое знакомство, еще не надоевший вкус колы после занятий выпитой за знакомство с Андреем, атмосфера свободы и раскрепощенности вкупе с рассказами преподавателей «Императорского» о небывалой ответственности каждого студента быть частью учащегося состава вызывали у меня неподдельный интерес, хоть уже тогда я слушал и испытывал какое-то непонятное и необъяснимое недоверие к системе российского образование.

Моя специальность была связана с информационными технологиями и программированием и первые месяцы первого курса, я внимал каждому слову, был собран как будто мне предстояло выйти на ринг против чемпиона мира по боксу и изрядно волновался когда до меня доходила очередь отвечать. Но на мое удивление я не только был не хуже всех в группе, но и значительно превосходил подавляющее большинство по успешности, а мои таланты и изобретательность часто отмечали преподавали.

Первое время в университете я кайфовал, мне нравилось все, плевать что ехать нужно было почти два часа на забитых под завязку скрипящих и вонючих маршрутках до университета. Меня это не пугало, я ездил… ездил и ездил…

Сижу на лавочке рядом с университетом и думаю о будущем

Первый курс был интересен, захватил меня еще более познанием нового и прошел на одном дыхании, но уже на втором я начал замечать, что образовательный процесс не соответствует моим потребностям в формировании знаний, что учителя часто филонят, манкируют своими обязанностями выдавая недостаточный объем видимо надоевшего им материала, что их глубина знаний лишь поверхностна, а все, что глубже вызывает у них язвительную ухмылку и стандартный ответ: «Это лишнее, Максим».

Занимаясь самообразованием я узрел, насколько то, что нам давали было далеко от практического применения. Я понял, что государство делает программы образования намеренно непрактичными, дабы человеку было потом сложнее перестроится выучивая действительно нужные вещи, психологический расчет был на то, что индивидуум выйдя после университета и оказавшись никому не нужен с его дико «сырыми» и непрактичными знаниями должен будет убедить себя, что образование не его, а перестраиваться и заниматься самообразованием и ходить на курсы это лишь лишняя трата драгоценного времени и денег. Университет для меня предстал некой булочной, где ты приносишь деньги и тебе выдают как горячий пирожок диплом. Образование в России превратилось в прибыльный бизнес и потеряло все сакральные прелести еще некогда одного из лучших мира в уже покрывшийся пылью советский период.

Я понял, что меня могут тут научить лишь азам, что диплом лишь повод для повышения собственного чувства достоинства. Все великие умы Джобс, Маск, Гейтс быстро осознали, что любое системное образование убивает гениальность, стандартизируя личность под выполнения определенного функционала и так и не получили свои дипломы. Ведь цели любого государства – производство рабочей силы, которая должна будет приносить ему прибыль, любой сверх навык это прививка чувства значимости и желания выделиться и занять место в иерархии выше, которые как известно крайне ограничены. Именно с такими личностями государство и борется пичкая их с самого детства непрактичной информацией. Тот коррупционный рай, который устроили чиновники создав идеальные условия для убийства любого таланта в зародыше и направления по ложному пути, идеально способствует сохранению статуса кво местным элитам и разрыва между бедными и богатыми, ведь как только в стране появляется новое светило оно неизменно ставит своей целью применения всего своего авторитета для просвещения отравленных патриотизмом масс. Бунт начинается с критиков устройства государства интеллектуальными элитами, если в стране нет гениев, то и бунт невозможен.

Лишь по инерции я заставил себя еще немного походить в универ и послушать лекции. Однако, когда учителя читали лекции я не слышал ни единого слова, в моей голове уже давно созревали и разрабатывались идеи, которые были призваны принести мне не пустые навыки для нищенской жизни, а сделать меня миллионером.