Читать книгу Поваляем дурака, Америка? - Максим Шахов - Страница 14

– Это просто аутодафе какое-то, – бубнил Фадей Трофимович Игнатович, враскорячку спускаясь по трапу самолета, – издевательство над больным человеком, попрание норм христианской морали и человеколюбия…

Нагруженный как мул багажом болящего Фадея Трофимовича Логинов делал вид, что ничего не слышит. Ступив на летное поле аэродрома, он поправил на плечах ремни сумок и, не оглядываясь, направился по растрескавшемуся бетону к зданию аэровокзала Пуэрто-Аякучо.

Здание напоминало нечто среднее между обветшалым клубом некогда процветающего совхоза и автостанцией, обслуживающей пригородные маршруты. Аякучо не входил в число туристических Мекк Венесуэлы, богатые иностранцы могли оказаться здесь только благодаря ошибке пилота, соответственно, и инфраструктура находилась в весьма плачевном состоянии.

Никаких автобусов к трапам прибывающих самолетов не подавали, впрочем, это было излишним. Аэропорт не поражал размерами, в каких-то ста метрах слева, за ограждением, виднелось мирно пасущееся стадо коров. При входе в аэровокзал торчали двое полисменов в выгоревшей форме и фуражках с высокими тульями. Они окидывали прибывших из Каракаса пассажиров ленивыми взглядами, на чем и исчерпывалась процедура прибытия.

Войдя в гулкий зал, в котором находилось не более двух десятков человек, Логинов оглянулся через окно на летное поле. Фадей Трофимович специфической походкой тащился к зданию аэровокзала. Впрочем, потеряв из вида Логинова, торгпредовский переводчик заметно ускорился и перешел на легкий аллюр. Логинов хмыкнул. Судя по всему, болезнь Игнатовича была не такой уж невыносимой, как он пытался внушить Виктору.

Нырнув в зал, Игнатович увидел Логинова и тут же изобразил на лице страдальческое выражение. Он явно собирался произнести обличительную тираду, но Виктор быстро двинулся на выход, лишив тем самым переводчика аудитории. В двери Виктор столкнулся с крепеньким пареньком, который сжимал в руке свернутый самодельный плакатик с выполненной маркером надписью. Паренек в наклонном положении буквально продрался между Виктором и его багажом в зал, из чего можно было заключить, что он очень торопится. На простецкой физиономии парня можно было смело ставить клеймо «Мэйд ин Раша», поэтому Виктор его окликнул:

– Ты не нас, часом, встречаешь?

– О! – резко развернулся парень, только тут посмотрев на лицо Виктора. – Елки-моталки, а я…

Тут паренек хотел было продемонстрировать Логинову свой плакатик, но тот насмотрелся на граффити в своем московском дворе и просто протянул соотечественнику одну из сумок:

– Держи! Тебя как зовут?

– Так Игореха я! – представился паренек. – Водила представительский.

– Виктор Павлович! – подал голос умирающего лебедя Фадей Трофимович. – Мне нужно в туалет! Срочно! Слышите!

– Это Игнатович, полиглот из нашего торгпредства! – негромко представил спутника Виктор. – Мы ждем в машине, Фадей Трофимович! Идем, Игорь! Рассказывай, как тут у вас обстановка! А то Игнатович, чувствую, надолго… По-моему, он замаскированный «грушник» и сейчас будет связываться по рации со своими…