Читать книгу Сезон охоты на «кротов» - Максим Шахов - Страница 5

Талеев не рискнул остаться в своей городской квартире. Он вернулся на дачу. Внимательный осмотр ближайших подступов к ней убедил журналиста, что никакой «наружки» не было. Его преследователи, вероятно, полностью доверились информации с установленных ими «жучков» и видеокамер. Гера пробрался в свой бункер.

Первым делом он заварил целый кофейник крепчайшего кофе, достал коньяк и с пузатым бокалом ароматного напитка устроился в самом углу мягкого дивана. Тонкая черная сигара тоже стала неизменным атрибутом его напряженных размышлений. А вопросов у Талеева появилось больше, чем вразумительных ответов.

Откуда противнику стало известно о встрече в кафе? На кого там охотились: на него или на Лифанова? Почему двух ребят из Команды взорвали в автомашине, ничего не пытаясь выяснить, а с кем-то из оставшихся определенно желают побеседовать, причем приватно и, наверняка, весьма жестко? Иначе ведь могли просто попросить о личной встрече. Значит, у ФСБ имеется определенная информация о распределении ролей в Команде. Откуда?

С натяжкой можно предположить, что «хвост» тянется от последнего дела с урановыми стержнями на Балтике. Тогда в наибольшей опасности должны оказаться Гюльчатай, Толя и даже, пожалуй, Редин. Какая досада: он не знал точно, где они находятся, не мог предупредить. Ну, Галя Алексеева направилась на южные границы наших бывших советских республик. Это ее вотчина, там она выполняла большинство заданий. Там же осталось и какое-то незавершенное дело. Хотя это и к лучшему: вряд ли туда дотянутся чистые руки наших доблестных чекистов. А вот Толя… Его определенно надо искать через Вадима. Несмотря на самые строгие договоры о полнейшей конспирации, не мог он не сообщить лучшему другу своего местонахождения. Тогда Талееву необходимо в срочном порядке двигать в Санкт-Петербург. Циркач был там. А Макс Лифанов сумеет позаботиться о себе и о Рыжем Степане. Может, отыщут и еще пару-тройку бойцов, которые не покинули пределов МКАД, а лишь поглубже законспирировались…

И все-таки главным нерадостным фактом оставалось то, что Герман Талеев не владел ситуацией. Он даже не контролировал ее! Сознание этого невыносимым грузом давило на психику. «Ну, погодите, дайте только на что-нибудь опереться, и я быстро заставлю вас плясать под мою дудку!» Гера встал с дивана и по привычке начал прохаживаться вдоль светящихся мониторов.

В это время раздался звонок вызова мобильного телефона. Этот номер знали единицы его самых близких друзей. Однако определитель ничего не показывал. Ладно, здесь, в бункере, он позаботился, чтобы никто не смог прослушивать его переговоры.

– Да?

– Это журналист Герман Талеев?

Женский голос был ему совершенно незнаком.

– Кто вы и что хотите?

– Простите меня, пожалуйста! Мне не к кому обратиться. – Голос был до предела взволнованным и торопливым. – О вас мне рассказал муж. Когда еще был жив. И он предупредил, что, скорее всего, вы не станете меня слушать, когда узнаете… Неважно. Я могу предложить вам информацию, которую мой муж считал чрезвычайно важной. Возможно, в обмен на нее вы поможете мне…

– Если вы не назоветесь, то я сейчас же прекращу наш разговор.

– Ольга Георгиевна. Алексахина!

Это было сказано с отчетливым вызовом. Оп-па-па! Такого поворота Гера вовсе не ожидал. Но быстро сориентировался:

– С какого телефона вы звоните?

В трубке послышалась усмешка. Горькая.

– Я все-таки жена… вдова помощника Президента. Это обычный уличный таксофон. – И, предупреждая вопросы собеседника, добавила: – Сейчас я оборву связь и вскоре перезвоню вам.

Разговор прервался.

Талеев задумался. Конечно, больше всего это было похоже на провокацию. И все-таки… Журналист мало знал эту женщину. Он лишь пару раз встречался с ней в официальной обстановке и на рауте в Кремле. Перекинулся несколькими вежливыми фразами. Все. С Алексахиным они никогда о ней не говорили: личная жизнь каждого была табу в их беседах. Ну, разве что в отношении Гюльчатай помощник мог позволить себе некоторые откровенные вопросы. Но и это больше касалось служебных обязанностей…

Талеев вздохнул. В действиях и словах женщины явно чувствовалось чье-то профессиональное руководство. Только вот алексахинское или с Лубянки?

Телефон зазвонил вновь.

– Муж, – теперь это было сказано твердо и без колебаний, – предупредил, что второй звонок даже с другого телефона должен быть последним. За мной началась слежка. Я не знаю, кто эти люди и что им надо. Кроме официального следствия по делу о самоубийстве моего мужа, никто не задавал мне никаких вопросов. Самое страшное, что следят и за моими детьми. Я не знаю, что можно ожидать от этого. Наконец… я просто боюсь!

– Вы – вдова известного в стране человека. Почему бы вам не обратиться в соответствующие органы?

– МВД, ФСБ, так? А если за всем этим они же и стоят? Володя… Алексахин, я имею в виду, назвал только вас как человека, который сможет помочь. Если пожелает. А информация…

– Я понял! – резко перебил Талеев. – Продолжайте свою обычную размеренную жизнь. Я сам разыщу вас в течение ближайших… суток. До встречи.

«Ну, что, рыцарь Ланселот хренов? Опять ветряные мельницы на горизонте замаячили, а?! – издевался внутренний голос. – Да пусть и Дон Кихот! У тебя, вон, своя Дульсинея имеется, нуждающаяся в помощи. Да-да, Гюльчатай. Ее надо спасать от реальной угрозы. А тут тебя разводят, как лоха!»

Непохоже. Слишком мудрено. К тому же обостренная интуиция подсказывала журналисту, что появившиеся проблемы у Команды как-то связаны со страхами этой женщины. «Ладно, будем поглядеть. И не стоит делать вид, что заявочка об информации тебя не зацепила. Только без геройства и с максимальной осторожностью!»

Больше по укоренившейся привычке, прежде чем организовать встречу с Ольгой Георгиевной, Талеев решил просмотреть свежие милицейские сводки. Уже давно сам Алексахин дал ему все необходимые пароли к базам данных большинства силовых структур. Никаких неожиданностей по Москве он не обнаружил, зато его заинтересовало короткое сообщение из истринского РУВД об обнаружении на берегу водохранилища недалеко от поселка Алехново тела неизвестного мужчины с огнестрельными ранениями. Гера сумел дозвониться до ближайшего опорного пункта милиции и уточнил некоторые подробности.

Убийство произошло накануне, около 22 часов. Два выстрела в затылок с небольшого расстояния из неустановленного пока оружия. Версия ограбления рассматривается. Личность мужчины не установлена. На вид около 30 лет, рост 190 см, атлетического сложения, волосы вьющиеся рыжие…

Все! По таким приметам журналист безошибочно узнал Степана. Третьего бойца Команды, служившего в фирме «Стелс». И третьего покойника! Может, пора уже фирму переименовывать в «Стикс»? Черный юмор… Надо поговорить с Максом, чтобы дров не наломал. Но «точка проникновения» – это, безусловно, его агентство.

Около двух часов потребовалось Талееву, чтобы однозначно подтвердить: слежка за женщиной и ее детьми велась. Он засек как минимум четырех человек «пешей наружки» и две радиофицированные автомашины. Учитывая, что «вели» не какого-то тайного агента, а неподготовленного «лоха», это было убедительным подтверждением серьезных намерений. Вот только каких?

Об этом необходимо было, не откладывая, поговорить с самой Ольгой Георгиевной. Он распорядился, чтобы женщина оставила свою автомашину и спустилась в ближайшее метро. «Хвост» разделился: один агент последовал за объектом, второй остался у машины. «Классика», – констатировал Гера. Дальше было легко, как отнять игрушку у младенца. Талеев опознал Ольгу еще при прохождении турникета, проследовал за ней и позволил войти в вагон вместе с «хвостом». Но в последний момент перед отправлением поезда, когда уже зашипел воздух в закрывающихся дверях, выхватил за руку женщину на перрон. Та даже не успела возмутиться или закричать: журналист предупреждающе приложил палец к губам и увидел, что его быстро узнали.

Они проехали на поезде несколько остановок в другом направлении, вышли на поверхность в самом центре столицы и зашли в ближайший гипермаркет. Там Гера со спутницей поднялись на третий этаж главного зала и устроились в закрытой с трех сторон кабинке небольшого экспресс-кафе. Талеев не мог не отметить, что женщина не проронила ни одного слова за весь их совместный путь. Даже за столиком кафе она продолжала молчать, глядя на журналиста большими серыми глазами. Ольга Георгиевна выглядела моложе своих 38 лет, несмотря на неброские темные траурные одежды, печальный и настороженный взгляд и осунувшееся лицо. «Она потрясающе красива, – подумал Талеев, – и замечательно держит себя в руках».

– Давайте выпьем кофе, – предложил он, – и чуть коньяка. Или вы предпочитаете что-то другое?

– Нет. То есть, да. Кофе, пожалуйста. И коньяк.

Гера сделал заказ. В обществе журналиста женщина явно почувствовала себя спокойно, ее напряженная фигура расслабилась, она положила ногу на ногу и с интересом осмотрелась:

– Ни разу здесь не была. Мы с мужем очень редко выходили из дома, а без него…

– Ольга Георгиевна, – Гера поспешил отвлечь ее от грустных мыслей и направить беседу в нужное русло, – с утра я немножко последил за вами. И оказался неодинок в своих намерениях: вас действительно «ведут» от самого дома. В отношении детей подозрения тоже небеспочвенны. Их проводили на машине до школы и приготовились, вероятно, дождаться после окончания уроков. Так же было и в предыдущие дни?

Облако тревоги тут же вернулось на лицо женщины. Она несколько раз кивнула:

– Д-да. Я и заметила-то слежку по детям. Знаете, незнакомые мужчины… Маньяков у нас хватает. А потом убедилась и в интересе к себе.

– Я понял, что это продолжается уже три дня? Какие-либо… э… активные действия они предпринимали?

– Может, началось все еще раньше. Я заметила действительно три дня назад. Но ничего другого, кроме постоянного сопровождения.

Талеев приподнял свой бокал, приглашая собеседницу присоединиться. Женщина пригубила коньяк и отпила немного кофе.

– По моим предположениям, у нас не слишком много времени. Поэтому я сразу сообщу вам кое-какие свои предварительные выводы, договорились?

Ольга не слишком уверенно кивнула.

– Судя по всему, за вами следит наша доблестная служба безопасности, это их почерк. Причем они не особо маскируются, но и не проявляют никакой активности. Значит, их интересуют именно ваши контакты. Или что-то, что оставил вам муж, и вы сами рано или поздно выведете их на это.

Женщина усмехнулась:

– Боюсь, они весьма разочарованы: я абсолютно ни с кем не общалась все это время.

– И тем не менее слежка продолжается… – задумчиво протянул Гера. – Похоже, они уверены, что это «что-то» у вас имеется.

– Мой муж не оставил мне никаких распоряжений. Он даже завещания не написал. Вот только… – Ольга посмотрела прямо в глаза Талееву. – Он хотел обезопасить меня и детей от всяких неприятностей. Я уже говорила вам по телефону, он несколько раз повторял, что только вы один сможете помочь мне в… трудную минуту.

«Да уж, надежная страховка: один из главных «сподвижников» к самоубийству!» – подумал Гера.

Женщина в это время сняла с шеи изысканный кулон на длинной витой цепочке из белого золота.

– Честное слово, я не знаю, что это, но Володя приказал отдать вам его безо всяких условий. И передать пароль – «Последний ход последней игры».

Уже несколько секунд Талеев внимательно всматривался в человека, торопливо продвигающегося по открытой галерее второго этажа противоположной стороны большого зала. Это точно был тот самый филер, которого они «провели» в метро. Но почему он здесь?! Вот он встретился с другим человеком, коротко переговорил, и оба подняли головы в направлении кафе-бистро на третьем этаже, где сидели журналист и Ольга. Гера чуть откинул корпус назад: теперь снизу их не было видно. Но поиск не займет у агентов более пяти минут. На логические размышления и анализ обстановки времени не было.

– Ольга! За нами опять следят! – Талеев говорил четко, быстро, не терпящим возражений голосом. – Сразу за стойкой кафе есть служебная лестница. Поднимитесь по ней на 4-й этаж, пройдите в противоположный конец зала и спуститесь к выходу номер 12. – Гера прекрасно знал расположение внутренних помещений этого гипермаркета. – Спросите о нем у обслуживающего персонала. Ожидайте меня там. Ясно?

Женщина строго кивнула и тут же поднялась из-за столика. Талеев успел только одобрительно глянуть ей вслед, оставил на блюдечке деньги за кофе и прошел к той же служебной лестнице.

Два бойца появились у стойки бистро уже через две минуты. «Шустрые вы ребята! – Гера видел их через узкую щель в двери. – Вас явно кто-то по «маячку» ведет. А в этом случае, простите, но придется применить жесткие санкции. Нам эскорт ни к чему. Даже такой почетный». В это время филеры показывали бармену какие-то фото, а тот что-то рассказывал, кивая в направлении служебного выхода. Оба бойца бросились к лестнице. «Вы еще пушки на ходу достаньте!» Словно подслушав мысли журналиста, первый вытащил из-за пояса пистолет. «У-у-у, значит, и мой портрет у вас имеется». Теперь Гера не испытывал никаких угрызений совести за жесткость принятого решения.

Вооруженный преследователь выскочил на лестницу, как солдат-первогодок по команде «Подъем!» – стремительно и бестолково. «Чему вас только…» – додумывать Талеев не стал. Он резко ударил ребром ладони по выставленной вперед руке с пистолетом. «Ствол» с громким стуком запрыгал по ступеням, а Гера ударом ноги в живот бросил противника обратно в проем двери. Там на него налетел спешащий сзади напарник.

А Талеев не собирался убегать. Наоборот, подпрыгнув и удерживаясь руками за открытую створку двери, он, теперь уже двумя ногами, припечатал наклонившегося над распростертым товарищем филера к полу. Затем нанес удар вытянутыми пальцами в район сонной артерии. Боец без сознания уткнулся лицом в сверкающий паркет.

В это время первый преследователь, не успев даже подняться, попытался ударить журналиста в голову носком правой ноги. Гера перехватил его стопу у самого лица и вывернул так, что жертва взвизгнула от боли. Продолжая удерживать ногу противника, Талеев сдавил его шею локтевым сгибом своей левой руки. Теперь он легко мог сломать врагу позвоночник, но не стал этого делать, а чуть усилил нажим на его горло и понаблюдал, как под медленно закрывающиеся веки закатываются глазные яблоки. Оба незадачливых преследователя были надолго отключены. Гера спокойно вытащил неподвижные тела на лестничную площадку, запер за собой дверь ключом-«вездеходом» и, перепрыгивая через две ступени, устремился вниз по лестнице.

У 12-го выхода его поджидала Ольга, нетерпеливо постукивая туфельками друг о друга. Талеев на ходу элегантно подхватил ее под руку и с улыбкой потянул на улицу. Женщина тут же поддержала игру во влюбленную пару и ответила журналисту радостным смехом. Они быстро миновали два квартала, свернули в узкую подворотню, пересекли пустынную детскую площадку с ржавыми качелями и полуразрушенной деревянной горкой и оказались в небольшом скверике, непонятно как сохранившимся внутри старого московского двора. Здесь Талеев увлек свою спутницу к широкой устойчивой скамейке.

– Ольга Георгиевна, дайте мне ваш мобильный телефон.

Женщина порылась в сумочке и вытащила плоскую «Нокию» последней модели. Гера быстро разобрал аппарат, вытащил аккумулятор и сим-карту, а затем подцепил ногтем маленькую полупрозрачную пластинку.

– Вот. – Он вздохнул с облегчением. – Это «маячок», по которому они определили нас в кафе. Нам повезло: не знаю, почему, но ваши преследователи не установили прослушивающий «жучок», а ограничились простым пеленгатором места.

Талеев поскреб пластинку острым ногтем и вернул ее обратно.

– Знаете, я ведь очень редко пользовалась телефоном. У меня нет подруг, звонила только детям и мужу. Мы вообще были очень домашней семьей. Если так можно сказать, когда муж появлялся дома всего на несколько часов.

Гера успокаивающе пожал женскую ладонь.

– Сейчас надо думать о вашей безопасности. Боюсь, что тайная слежка теперь перейдет… э… в другую фазу. – Журналист не хотел пугать женщину и старался подбирать не слишком шокирующие ее выражения, но главное надо высказать прямо и определенно. – Вам с детьми придется уехать.

Он ожидал недоумения, неприятия, потока причитаний и всплеска рук… Ничего подобного! Женщина сосредоточенно задумалась, а потом спросила:

– Далеко?

Талеев кивнул:

– Ольга Геор…

– Давайте, просто Ольга, – перебила она, – мы же, наверно, ровесники. – И, усмехнувшись, добавила: – Да и пережили вместе за последние часы достаточно для общения накоротке.

– Хорошо. Вы – прямой и мужественный человек. И я постараюсь говорить с вами откровенно. Есть все основания предполагать, что ваши преследователи искали как раз эту вещицу. – Талеев достал из кармана переданный ему Ольгой кулон на цепочке. – Это – флешка. Со слов вашего мужа, на ней находится важная информация. Алексахин всегда знал, что говорил. Да и «запаролил» он ее весьма оригинально. Не могу даже представить пока, что такое «Последний ход последней партии». Но об этом потом. Вашу квартиру и дачу наверняка тщательно обыскали в ваше отсутствие и, ничего не найдя, продолжали слежку. Но теперь, поняв, что не только обнаружены вами, но и получив неожиданный для них отпор, могут перейти к… э… более активным действиям…

Женщина с тревогой посмотрела на журналиста.

– …не знаю, какими они будут. Поэтому просто приказываю вам уехать! Вы извините, но я в курсе… некоторых дел Владимира Викторовича и знаю, что у вас есть родственники на Украине. Вы даже ездили к ним на отдых. Я думаю, поездка туда сейчас – это самый оптимальный вариант. А главное, первый муж вашей сводной сестры, бизнесмен Полушка, имеет возможности обеспечить надежную физическую защиту всей вашей семьи.

Ольга удивленно подняла брови и не удержалась:

– Вы все это знаете?!

Гера ничего не ответил и только пристально посмотрел в глаза своей собеседнице.

– Да-да, я понимаю. Однако…

– Не волнуйтесь, Ольга! Эта моя осведомленность не принесет вам и детям никакого вреда. Обещаю! Наоборот, сейчас она дает реальный путь спасения. Но вы немного должны подстраховаться здесь, в Москве. Не в моих силах обеспечить вам… э… незаметный выезд, а преследователи могут быть настроены очень решительно.

– Так что же делать?

– Вы – вдова крупного чиновника Администрации Президента. Вам даже сохранили право пользоваться услугами водителя и охранника. Поэтому будет вполне естественным, если вы обратитесь в эту самую Администрацию с просьбой помочь вашей семье с быстрым выездом на отдых и для поправки здоровья к своим родственникам в ближайшую дружественную страну. Утрясти вопросы со школой для детей, забронировать билеты на самолет, формальности при пересечении границы… Вам, безусловно, пойдут навстречу. Вы знаете, как позвонить преемнику вашего мужа на посту помощника Президента?

Слегка поколебавшись, женщина ответила утвердительным кивком.

– Хорошо. А звонок этот вы сделаете обязательно уже сегодня со своего домашнего телефона. Такая «крыша» гарантирует вам не только 100-процентную безопасность при выезде, но и такую же защиту от возможных «посягательств» здесь в оставшиеся дни. Запомните, на все про все у вас не более двух дней. Надеюсь, что уже послезавтра помашу платочком вслед вашему отлетающему самолету. А сейчас я выведу вас недалеко от того места, где вы оставили свою машину. Кстати, зайдите в магазин, купите каких-нибудь вещей в дорогу. А потом поезжайте прямо домой и займитесь подготовкой к отъезду.

– Вы меня вправду проводите в аэропорту?

Странные женщины! О чем они только думают? Совершенно непонятная логика.

– Конечно. Только вряд ли вы меня заметите. Ничего не бойтесь. Ни на кого не обращайте внимания. Как со мной связаться в экстренном случае, вы знаете. Все будет хорошо.

Женщина неожиданно наклонилась и поцеловала Талеева в щеку.

– Спасибо… Гера! И… извини… те за все.

Она порывисто встала со скамейки:

– Пойдемте! – и добавила с улыбкой: – Нам же надо торопиться, так?

…Талеев не сомневался, что «убийственная» атака на Команду и преследование семьи Алексахина осуществлялось по единому плану. Своим вмешательством он спутал карты противника, но никак не повлиял на осуществление этого плана. Скорее спровоцировал его переход в более активную фазу. Хотя куда же тут еще активнее, если трое бойцов Команды уже мертвы?! Что ж, у него тоже найдутся кое-какие аргументы. И для начала надо попытаться прояснить обстановку с агентством «Стелс».

У журналиста, несмотря на его непубличность, игнорирование модных светских тусовок, был весьма широкий круг знакомств. Не только в сфере политической элиты, олигархического бомонда и воротил шоу-бизнеса, но и среди людей, ведущих, мягко говоря, не всегда безукоризненно праведный образ жизни. Многие из них в свое время становились героями его репортажей, а потом оставались преданными почитателями, по достоинству оценив неподкупную честность и непредвзятость известного корреспондента.

Одному из таких знакомых и позвонил сейчас Гера с просьбой «раскопать» побольше данных об элитной охранной фирме «Стелс». Через несколько часов он получил груду несистематизированного материала из десятков открытых и строго засекреченных компьютерных баз. История создания, учредители, хозяева и руководители, штатный и привлекаемый персонал, выполняемая работа и даже ее оплата! Еще часа два Талеев самостоятельно ковырялся в этом обилии фактов, выискивая, сравнивая, сопоставляя…

Больше всего журналиста заинтересовала фигура единственной числящейся сотрудником агентства женщины. Гера тут же вспомнил уверенный голос, ответивший ему по телефону. Но женщина оказалась вовсе не секретаршей и не диспетчером! Она была заместителем директора по персоналу. Не совсем характерная должность для молодой – 26 лет – девушки. Хотя и с высшим юридическим образованием. Некоторые другие подробности ее биографии тоже вызывали недоумение. Точнее, их полное отсутствие! Не было абсолютно никаких данных о месте ее работы на протяжении четырех лет, с момента окончания университета. Можно предположить, что она вышла замуж, родила детей, воспитывала… Нет! Ирина Костина никогда не была замужем и не имела детей. Вот так сразу прыг – и в заместители директора только что созданного элитного агентства! Кстати, претендентов был не один десяток, и с такими послужными списками… Чем руководствовался Лифанов, выбирая ее?

О! А вот это интересное дополнение: будучи еще студенткой, Ирина проходила практику и стажировалась в… отделе по Южному административному округу УФСБ РФ по Москве и Московской области.

Гера отобрал еще двух заинтересовавших его человек, но постоянно возвращался мыслями к Ирине Костиной. Разумеется, он предупредит Максима. Хотя сделать это надо с максимальной осторожностью: владелец «Стелс» сам наверняка находится под колпаком ФСБ.

И все-таки первостепенной была для него поездка в Санкт-Петербург. В одиночку Талеев ничего не сумеет сделать в Москве. А бегать и дальше, как загнанный заяц, он не хотел. Нужны действенные контрмеры.

А тут еще эта шахматная загадка с флешкой… Алексахин действительно был очень серьезным шахматистом, в отличие от Геры, но никогда они не играли друг с другом. О какой «последней партии» речь? Ладно, будем решать проблемы в порядке их поступления.

Итак, в Санкт-Петербург!