Читать книгу Я Счастливчик. Сборник рассказов - Максим Волжский - Страница 5

В талмуде толстом, в переплёте,

Изложен текст кармический.

Кто прочитал талмуд до корки

Тот чародей – практически.

В силу своей комплекции экстрасенс Пётр Золотов был представителен, но крайне медлителен и неуклюж. Вес чародея измерялся трёхзначной цифрой, никак не меньше полутора центнеров. Лицевой лохматостью и объёмами бёдер Пётр напоминал матёрого кабана, у которого имелся бесплатный билет на склад с яблоками, овсом и другими запасами. Выше его массивного лба задиристо торчал вверх коротенький, взбодрённый гелем чубчик, щёки покрывала густая щетина, губы хитро слюнявились, опухлые глаза всегда слезились. Рыхлый нос был картошкой, а ноздри раскрыты так жадно, будто бесплатного воздуха в стране осталось всего на неделю. Дышалось Петру тяжело, хотя ему всего тридцать два года. Но уже сегодня организм трубил бурлящим кишечником, что обжорство и неспортивное настоящее могут существенно сократить его земное завтра.

Пётр обожал трапезу, буквально боготворил завтраки, объедался обедами, не забывая о полднике, и трепетно вкушал пищу на ночь. Мучная, злаковая, мясная, конфетная и компотная энергия с завидным постоянством исчезали в ненасытном желудке. Но Золотов не считал себя бездельником. Уже не первый год он трудился врачевателем человеческих душ. Способ заработка представлялся ему лёгким, а души людские виделись открытыми и доступными, как колбаса в холодильнике.

Формула сытой жизни была продумана Петром до мелочей. Город и обитающие в нём жертвы, выбирались тщательно. Работал Пётр в Московской области, заезжал во Владимирские края, наведывался в Тверскую губернию. Задерживаться на новом месте он не любил. Месяц, возможно, два месяца и Пётр переезжал в следующий город, где проживали люди ничем не отличающиеся от прежних людей. Переехав, он снимал квартиру и сразу подавал объявление об оказании волшебных услуг на местной доске объявлений – в печатном и электронном виде. Потом чародей терпеливо ожидал телефонных звонков, чтобы назначить время приёма, клюнувшим на приманку счастливчикам.

Называя себя потомственным целителем, Пётр обманывал и себя, и людей. Лечил он исключительно по наитию, что называется, вслепую, на ощупь и, как говорится, на кого бог пошлёт. Безусловно, Золотов изучил соответствующую литературу и провалами в памяти не страдал. Эпизодами фортуна улыбалась ему, а точнее, его клиентам. Иногда как-то сами собой возвращались домой загулявшие супружники, совершенно случайно находились краденые машины, отыгрывались в карты золотые серёжки, а потерянные по пьянке бумажники обнаруживались в собственных карманах.

Случались и неудачи, поскольку судьба против рисковых людей, помысливших вмешаться в её планы. Судьба весьма сурова к наглецам и жестоко наказывает пришедших за помощью к экстрасенсу. Бывало, что мужья совершенно необоснованно уходили к любовницам, жёны отчего-то уносили стройные ножки и чемоданы с добром к любовникам, а приворотные зелья, которые Пётр заваривал в керамическом чайнике, через час становились бесполезны и в лучшем случае пахли горькими травами.

Но Пётр не унывал. Затраты на переезд и съёмное жильё компенсировались потоком, жаждущих исцеления. За день съёмную квартиру посещали человек семь, а то и все десять. В городе, что в шестидесяти километрах от Москвы, Пётр опубликовал объявление в газете «Ильич жив». Прошло всего несколько часов, а его телефон уже раскалившись, звенел и пиликал, поскольку вместе с «Ильичом» живы и те, кто доверял последней странице в провинциальной газетёнке.

Первой позвонила старушка. Разговор состоялся короткий, оттого что бабуля сразу вступила в торг, который мог закончиться нервным срывом. И тогда чародей Золотов по отработанной схеме пообещал принять старуху позже. Точные сроки не обсуждались.

Потом позвонила женщина. Говорила она надрывно, напористо, сообщая о сложном случае в личной жизни. Заведённых людей Пётр опасался – потому сторонился. Особенно женщин.

Затем прозвенел третий звонок.

Пётр слушал хриплый, сбивчивый голос мужчины, понимая в силу своего опыта, что этот экземпляр особенный. Он уже видел дары, принесённые растерянным неудачником. Из горемычного клиента можно выжать максимум прибыли.

***

Ранним утром, следующего дня, раздался звонок в дверь. За порогом стоял мужчина лет сорока. Лицо его было не свежее, не выбритое, волосы на ушах спутанные, замасленные. Ладонью, пахнущей тем самым бензином, что так необходим машине Петра, он теребил подбородок, в ногтях грязь, а глаза лукавые. Первым клиентом оказался тракторист, бульдозерист и страстный любитель мощной гусеничной техники – гражданин Фёдор. Фамилия первого клиента неизвестна. Был он среднего роста, одет по-рабочему: в фуфаечку, в грязные джинсы и армейские берцы, на голове бейсболка с Эйфелевой башней и вышитой надписью по-русски: «Хочу в Париж».

В комнате, где из мебели был платяной шкаф, журнальный столик, два пошарканных стула, приличный диван из «Икеи» – экстрасенс бережно обнимал пухленькими ручками, впечатляющую размером книжку. Довольно старый, но всё ещё крепкий, кожаный переплёт магического талмуда, содержал на своих страницах быстрые ответы, на мучившие вопросы заплутавших в двух берёзах людей. Пётр приложил книгу ко лбу, что-то пробормотал на языке навсегда исчезнувших атлантов и, артистично вздёрнув левую бровь, продемонстрировав Фёдору только что открывшийся канал связи с космосом.

Пётр аккуратно положил волшебный лечебник на невысокий столик и, посмотрев на утреннего страдальца, задал вопрос, спросив, как-то буднично, будто с ленцой.

– Что привело вас в храм истины, друг мой?

Фёдор закатил глаза. Он что-то хотел ответить, но не успел.

Зажмурившись, Пётр сделал брови домиком, обозначая, что чакры его открыты, и ответ уже явился крючками загагулистых знаков и россыпью древне-шумерских рун. Экстрасенс надул щёки и, вызывая шаманский дух, как проверенного проводника в потусторонний мир, монотонно затрубил через нос.

– Назовите вашу дату рождения? – гудел заунывно Пётр.

Фёдор шарахнулся от врачевателя, чувствуя приближение лучезарного будущего; затем жадно сглотнул слюну и, наконец-то, ответил:

– Я родился 29 февраля 1980 года… перед олимпиадой… в Москве.

Экстрасенс быстро всё просчитал и загудел ещё громче, совмещая волчью песню и человеческие слова.

– Восьмидесятый год – високосный год. Теперь я вижу круглую Луну. Луну, рождённую под знаком Венеры. Господи, какая страстная Венера! Она бесподобна, друг мой!

После величайшего из открытий Пётр замолчал. Он снова схватил колдовскую книгу и распахнул её, словно работал на сцене фокусником, а перед ним аудитория, затаившая дыхание. Ткнув толстым пальцем в пророческую строку, Пётр протяжно, нагоняя важности, продолжил удивлять.

– Очень интересно… очень! Невероятный год! А водолей-то, какой у вас сильный?! Впечатляет творческое начало, заложенное природой. Ваш талант, он безграничен. Вероятно, вы писатель?

Фёдор незаметно сверкнул глазами, шмыгнул нескромно носом.

– Нет, – отрекаясь от писательского ремесла, ответил он.

– Да неужели? Ну, значит, вы художник… – нахмурил обе лохматых брови экстрасенс.

– Нет, я ни художник, – завертел головой Фёдор.

Пётр будто удивился собственному промаху, но не сдавался и, подвывая широкими ноздрями, продолжил поражать.

– Может быть, вы поёте?.. возможно, танцуете? Или… подождите, подождите!.. я вижу белый пластилин. Очевидно, вы скульптор…

– Да! – обрадовался клиент. – Я лепил черепашек в детстве. Но как вы догадались?

– Это моя работа знать всё о своих гостях. Я вижу Венеру, ощущая Луну, мне близка ваша боль в Уране.

Экстрасенс удовлетворённо откинулся на спинку стула, продолжая, шаблонно гудеть. Лоб его вспотел, лоснились губы. Достав платок, он вытер лицо и, наконец-то, заткнувшись, спросил:

– Почему вы так жестокосердны к себе? Зачем бросили своё призвание? Вы могли бы стать больше, чем сам Церетели. Вы могли бы ваять, как…

Познания в скульпторском искусстве и теми, кто владеет им, закончились именно на этой грузинской фамилии. Церетели был как-то связан с пчёлами и русским царём. Российских государей экстрасенс знал сносно, но при чём здесь трудолюбивые насекомые, он не помнил. В голове всплыл образ памятника Петру первому и где-то внизу, по набережной прогуливался бывший мэр столицы, который жуть как любил устраивать праздники мёда в Москве.

Картина стала проясняться, как вдруг предательски заурчало в животе. Сигнал означал, что нужно срочно потратить несколько купюр на дополнительный завтрак и как можно быстрее избавиться от тракториста.

Тонкая нить беседы ускользала. Недосказанность после горлового пения наводила уныние. Фёдор почувствовал незапланированное расставание с проницательным чародеем.

– У меня только черепахи получались. Из пластилина, – возвращал он в реальность Петра.

Экстрасенс вздрогнул, будто проснулся и негромко рассмеялся.

– Конечно, из пластилина. Из чего же ещё?

Пётр сложил руки на животе, придавая важности, заставляя желудок умолкнуть, и решительно пошёл в наступление.

– Так что же случилось у вас? Чем могу вам помочь? Расскажите всё не таясь, не скрывая. Откройте душу. Доверьтесь мне.

Фёдор ёрзал на стульчике, морщился. Он стеснялся. Начал издалека.

Тракторист что-то мямлил про трактор, лепетал о скользких форсунках и некачественной солярке. Просил наградить здоровьем напарника-алкаша и жаловался на какую-то Катьку – то ли жену, то ли соседку. Фёдор сетовал на плохое качество водки в подвальном магазине под названием «Эльбрус». Говорил много, сумбурно. И уже в конце, как бы невзначай, когда вроде бы излил душу, исчерпав горюшко до последней капли – нашептал, что вчера вечером, роя траншею, совершенно случайно нашёл грандиозный клад.

Клад был очень тяжёлый, потому что сундук был полон золота и прочих драгоценных камней. Ему, конечно, повезло, но поступил он всё-таки подло, бессовестно скрыв от товарищей по бригаде находку. Теперь его мучила совесть. Было ужасно стыдно перед коллективом. Вот и пришёл, чтобы стыд унять, – и так, между прочим, продать барахлишко.

 Федя намекнул, что он ни какой-то там лапотник и давно уже следит за деятельностью чародея, и точно знает, что Петя Золотов – шарлатан, каких не сыскать, потому что прочитал форум одного Подмосковного города, где врачевал чародей. Но, главное, что знал тракторист, что Петя невероятно хитёр и, без сомнения, может выгодно продать клад, и за это Федя, готов поделиться маленькой долею бесценных сокровищ.

В комнате наступила тишина. Даже желудок Петра воздержался от стонов. Экстрасенс задумался, взвешивая и оценивая шансы и барыши. Первый клиент оказался скользким типом. Но, клад… он ведь есть и его надо… его можно… его необходимо освоить!

Пётр отложил в сторонку магическую книгу. Спрятал карты Таро. Вслед за картами исчезли колдовские свечи. Все эти безделушки бесполезны, когда речь идёт о деньгах, которые золотом Эльдорадо открывают небывалые перспективы сладкого будущего. Экстрасенс уже видел зеркальный дом у моря – тёплого Средиземного моря. Но только не в Барселоне. Там вечно бунтуют, там бродяги, арабы и меткие голуби у фонтана…

– Эй, товарищ колдун, ты ещё здесь? – спросил Федя, прервав заоблачные мечты.

По привычке Петя хотел снова завыть ноздрями, но скоро одумался и поинтересовался:

– А сколько там, в смысле денег?

Фёдор раскинул руки в стороны, размахивая промасленной фуфайкой.

– Там много. Там до фига!

– Я хотел бы услышать конкретную цифру. До фига, это сколько? – понимая, что ответа не дождаться, всё равно спросил экстрасенс.

Тракторист понял, что попал точно в цель и тут же заговорил напрямую:

– Послушай меня, охотник за приведениями, там миллиарды! В ломбард столько не сдать, понимаешь? Нужно ехать в Москву. У тебя есть джип. Мы сядем в твою машину и поедем к людям с большими деньгами. Ты с ними договоришься, иначе, зачем ты нужен? А когда ты найдёшь покупателя, и мы продадим всё до последнего камушка, я поделюсь с тобою денежкой, оттого что абсолютно нежадный – и десять процентов твои. Договорились?

Озвученная сумма, а скорее циферка – не сказать чтобы расстроила Петра, она, скорее, заставила собраться.

– Мало! – твёрдо сказал экстрасенс.

– Мало? Тогда сколько? – огласил назревший вопрос Федя.

Пётр давно работал с людьми и таких простачков, пахнущих бензином, он щёлкал словно семечки на стадионе. Вступать в мелочные споры о сумме вознаграждения, совершенно неразумно, если учесть тот момент, что можно забрать всё до пожухлого цента.

– Девяносто процентов! – ошарашил ведением бизнеса Петя. – Остальное твоё!

– Нет, так не пойдёт, хитрая твоя рожа, – хмыкнул Фёдор на неслыханно наглое предложение. – Ты, родной, ищи себе другие клады, а я ухожу.

– Стоять! – зарычал Петя, показав ключи от входной двери. – Куда собрался, а ну-ка, сядь на место!

– А то, что? – ощерился Федя, расстегнув замасленный пиджачок, под которым пряталась тельняшка десантника. – Может быть, подерёмся? Или ты порчу на меня наведёшь? Сиди и не дёргайся, бегимот. И ключи отдай, пока я тебя не размазал!

Пётр слыл неглупым малым. Уважал силу. В обстановке временного разногласия, которое всегда можно уладит, он решил поступить рачительно и быстренько примириться.

– Давай пополам? По-братски, – предложил он.

– Двадцать процентов, – покачал головой прижимистый клиент.

– Деньги большие и риск велик. Двадцать, этого не достаточно, – махнул пухлой рукой экстрасенс.

– Даю тридцать. Тридцать процентов и плюс: учишь меня своему ремеслу, – решился Фёдор.

Пётр Золотов призадумался: где тридцать процентов, там и все сто. Потому согласился.

– Ладно, по рукам, – почесал живот чародей. – Только чему я могу научить тебя? Какое здесь ремесло? Неужели ты веришь, что я слышу зов Венеры, и наблюдаю Луну в десять часов утра? Видишь эту книгу – да грош ей цена! Я заказал её в интернете, заплатив всего тысячу рублей. А карты Таро? Да я сам до сих пор не знаю, что за картинки на них нарисованы. Переворачиваю рубашкой вниз и рассказываю наивным людям о наличии или отсутствии казённого дома, в зависимости от сытости желудка.

Фёдор улыбнулся. Его лукавые глазки блеснули, и он уточнил:

– Значит, народ зря к тебе ходит? Последнее несут – всё пропадом?

– Не-ет… здесь ты неправ. Понимаешь, брат, я умею дарить надежду. Если не верить в чудеса, то и колдовство не поможет. Люди приходят душу излить, пожаловаться на тоску-печаль. Но я ведь не господь, не могу решить всечеловеческие запросы, а вот свои – могу. За счёт горемык, конечно, – рассмеялся Петя, словно услышал свеженький анекдот.

***

Видел я собственными глазами, как Пётр Золотов выложил всю правду о себе. Как хвастался недвижимостью в столице, кичился представительским транспортом в количестве трёх штук, как безделушками козырял. Говорил, что часов дорогих у него чемодан и костюмов итальянских не счесть. Многое рассказал чудотворец, а откровения его я наблюдал не один. Вместе со мной смотрели на Петино признание тысячи глаз.

Дело было так.

Фёдор Раздвигаев – местный литератор из журнала «Единое завтра», поспорил с редактором газеты «Ильич жив», что выведет на чистую воду одного мошенника, которого звать, Пётр Золотов. Поспорили они, и в заляпанном наряде, взятом напрокат у настоящего тракториста Вовы Гончарова – с утра пораньше отправился Фёдор к экстрасенсу. Рассказав вымышленную историю, купил он мифическим кладом ушлого чародея, а весь разговор записал на скрытую камеру, чтобы порадовать публику вечером на местном телевизионном канале.

На следующий день Петра, будто Карибским смерчем сдуло, и бежал стервец на большой машине, растворившись на просторах огромной страны. Ну что же, совсем не плохо. Теперь мой город свободен от шарлатана. Но, мы-то знаем, что Родина наша безгранична и полна другие городов и селений. Если когда-нибудь, кто-нибудь встретит Петю, то знайте: карты у него краплёные, свечи куплены в хозяйственном магазине, а чакры его завалены пивными пробками по самый третий глаз, поскольку пьёт по ночам негодник и не только пиво.

Не наговариваю я на Петра, правду говорю. Сам ему наливал и свечки покупал. Меня можно понять; меня нужно принять, потому что готовлю я плодородную почву для одного волшебного дельца, оттого что нашёл я забытую Петей книгу в квартире, которую сдавал ему в нашем городе.

Вот теперь пришло моё время изучать колдовство вечерами. А если я за что-то берусь, то довожу работу до победного конца. У меня характер такой. И поверьте, у меня всё получится гораздо удачнее и прибыльней, чем у прошлого владельца. Потому – скоро я стану настоящим, почти честным и беспредельно могучим экстрасенсом.

Так что друзья, добро пожаловать в будущий салон магических услуг, под названием «Клад».