Читать книгу Эхо техногенеза - Максим Вячеславович Орлов - Страница 2

Локация: шоссе Е‑75, район города Ниш (Сербия).

Раннее утро. Асфальт шоссе Е‑75 блестел от росы, а в воздухе витал запах нагретой хвои – неподалёку тянулся сосновый бор, похожий на гигантский зелёный океан. Солнце только поднималось над горами, окрашивая небо в розовые и золотые тона.

БТР миротворцев медленно катился по извилистой дороге, вздымая клубы пыли. В десантном отсеке сидел лейтенант Иван Семёнов. Он листал планшет с маршрутной картой, время от времени поглядывая в окно. Его лицо, обветренное и сосредоточенное, отражало тусклый свет экрана. На виске пульсировала маленькая вена – признак накопившейся усталости.

– Снова глючит, – пробормотал он, постучав по сенсору. GPS‑навигатор показывал две разные координаты, а компас вращался бесцельно, как стрелка сломанного будильника.– Товарищ лейтенант, – подал голос сержант Ковальский, механик‑водитель, – дроны тоже чудят. Один ушёл в круговое, второй завис над тем холмом и молчит. Словно его кто‑то гипнотизирует.

Семёнов нахмурился. Это уже третий сбой за неделю. Он мысленно перебрал возможные причины: электромагнитные помехи, программные ошибки, диверсии… Но ни одна из версий не объясняла всё целиком.

Предыстория сбоев (вставка‑воспоминание)

Три дня назад, во время планового облёта, первый дрон внезапно изменил курс и направился к заброшенной радиовышке. Оператор пытался вернуть его – безуспешно. Дрон врезался в антенну, и в тот же миг все приборы на базе показали скачок напряжения. Тогда Семёнов впервые заметил странные блики на металлических поверхностях – будто микроскопические капли ртути перетекали по стали.

«Случайность», – решил он тогда. Но теперь аномалии повторялись.

Возвращение к основному действию

Они свернули к заброшенной ферме – типичному балканскому строению с черепичной крышей и обветшалыми стенами. Здесь должен был находиться пост наблюдения, но вместо него – лишь опрокинутый столб с оборванными проводами. Семёнов вышел из машины, ощущая странную тяжесть в воздухе. Казалось, даже птицы замолчали, оставив пространство в звенящей тишине.

На металлических воротах фермы мерцали капли, похожие на ртуть. Они переливались в лучах солнца, создавая иллюзию живого движения. Лейтенант осторожно прикоснулся к одной из капель – она впилась в перчатку, образуя тонкие нити, расползавшиеся по ткани, словно щупальца осьминога.

– Что за чёрт?.. – он резко отдёрнул руку. Капли оторвались, упали на землю и медленно стеклись в миниатюрную лужицу, пульсирующую, как живое сердце.– Это не коррозия, – прошептал Ковальский, подходя ближе. Его глаза внимательно изучали странные образования. – Металл… движется. Как будто дышит.

В этот момент дроны, зависшие над холмом, синхронно развернулись и устремились к БТРу. Их камеры горели багровым светом, а роторы издавали низкий, вибрирующий гул, проникающий в самые глубины сознания.

– Отходим! – скомандовал Семёнов.

Когда они отъехали на полкилометра, дроны врезались в скалу, разлетевшись на осколки. В тишине слышалось лишь дыхание людей и отдалённый крик птицы. Семёнов обернулся: ферма уже скрылась за поворотом, но в памяти остались эти зловещие капли, пульсирующая лужица и безмолвный холм, словно наблюдавший за ними.

Анализ ситуации (внутренний монолог Семёнова)

«Почему дроны атаковали? Их программы не предусматривают агрессии. Может, сигнал извне? Или… они уже не „они“, а часть чего‑то большего?»

Он вспомнил отчёт о первом инциденте: тогда дрон тоже вёл себя странно, но никто не связал это с металлическими каплями. Теперь же всё складывалось в тревожную картину:

сбои техники;

аномальные образования на металле;

необъяснимая агрессия беспилотников.

«Нужно зафиксировать всё. Официально. Иначе никто поверит», – решил он.

Дорога к следующему пункту

БТР продолжил движение. Семёнов снова взглянул на планшет – навигатор по‑прежнему выдавал противоречивые данные. Он попытался связаться с базой, но рация выдавала лишь шипение и обрывки чужих переговоров.

– Как будто кто‑то глушит сигнал, – пробурчал Ковальский, крепче сжимая руль. – Или сам воздух решил поиграть в шпионов.– Не шути, – оборвал его Семёнов. – Это не смешно.

Лейтенант достал блокнот и начал записывать наблюдения, стараясь формулировать их максимально точно:

«12.06.2050, 08:45. Заброшенная ферма у шоссе Е‑75 (район Ниша). Обнаружены аномальные металлические образования. Свойства:– текучесть, сходная с ртутью;– способность к самоорганизации (формирование нитей, луж);– возможная реакция на контакт.

Параллельно: сбои навигационного оборудования, немотивированная агрессия беспилотных аппаратов. Гипотеза: локальное электромагнитное возмущение, возможно, техногенного происхождения».

Ковальский прервал его размышления:– Впереди пост. Может, там что‑то знают?

Встреча на посту

Пост миротворцев располагался в старом кирпичном здании, некогда служившем складом. На крыше торчала антенна, но её провода были оборваны, а сама конструкция покосилась, словно от удара гигантского молота.

На пороге стоял рядовой Звягинцев. Его лицо было бледным, а глаза – широко раскрытыми, будто он только что увидел нечто невероятное.

– Товарищ лейтенант… – начал он, но запнулся.– Докладывай, – приказал Семёнов, чувствуя, как в груди нарастает тревога.– Два часа назад… пропал патруль. Они поехали в ту сторону, к реке. И не вернулись. А потом я видел…

Звягинцев замолчал, глядя куда‑то за спину лейтенанта. Семёнов обернулся. Вдалеке, на поле, что‑то мерцало. Прищурившись, он различил странные фигуры – металлические, искрящиеся, движущиеся с неестественной плавностью, словно роботы из старого фантастического фильма.

– Это… люди? – прошептал Ковальский.– Не знаю, – ответил Семёнов. Его пальцы сжались вокруг рукоятки пистолета. – Но мы должны выяснить.

Он отдал приказ:– Звягинцев, остаёшься на посту. Ковальский, за мной. Возьми аптечку и резервные батареи для рации.

Выход на поле

Они двинулись через поле. Трава хрустела под ногами, а воздух становился всё тяжелее, наполняясь металлическим привкусом, словно кто‑то рассыпал по земле мелкую пыль из железа. Фигуры впереди становились чётче. Это были люди – или то, что от них осталось. Их кожа покрывалась серебристыми прожилками, а движения напоминали механическую заводную куклу.

Один из них обернулся. Его глаза, обычно карие, теперь светились тусклым голубым светом.– Вы… вы пришли, – произнёс он, но голос звучал так, словно говорил не человек, а машина, воспроизводящая запись.– Кто вы? Что с вами случилось? – спросил Семёнов, стараясь сохранить спокойствие.– Мы… стали частью. Часть целого. Это… хорошо.

Ковальский сглотнул:– Лейтенант, это не они. Это что‑то другое. Как будто их заменили на копии из металла.

Фигура шагнула вперёд. Её рука вытянулась, и из ладони вырвалась тонкая металлическая нить, устремившаяся к Семёнову. Он отпрыгнул, выхватив пистолет.– Назад! – крикнул он Ковалскому.

Выстрел разорвал тишину. Пуля попала в плечо фигуры, но та даже не дрогнула. Нить продолжала тянуться, пока Семёнов не выстрелил ещё раз, целясь в голову. Тело рухнуло, а нить рассыпалась на мелкие осколки.

Разбор инцидента (диалог)

– Почему не сработало? – выдохнул Ковальский, глядя на неподвижное тело. – Мы же попали в голову!– Потому что это уже не голова, – мрачно ответил Семёнов. – По крайней мере, не в привычном смысле.

Он наклонился, чтобы осмотреть останки. Кожа на лице существа была покрыта металлической сеткой, а в ране виднелись не ткани, а переплетение проводов и кристаллических структур.– Это гибрид, – заключил лейтенант. – Организм, ассимилированный металлом.

– И как с этим бороться? – повторил Ковальский, сжимая автомат так, что побелели пальцы.

Семёнов медленно поднялся, стряхнув с колен прилипшие металлические осколки. Его взгляд скользнул по полю – мерцающие фигуры уже приближались, двигаясь с механической синхронностью. Он помолчал, подбирая слова, затем ответил:

– Пока не знаю. Но первое правило – не дать им приблизиться. Если эти нити могут проникать сквозь ткань и металл…

Он не договорил. Из‑за холма вырвался резкий световой импульс – словно кто‑то включил прожектор, но без видимого источника. Воздух наполнился гулом, от которого заложило уши.

– Лейтенант! – крикнул Ковальский, указывая на небо.

Над полем повисли три дрона – не те, что атаковали ранее, а новые, с непривычной угловатой формой корпуса. Их камеры вращались, сканируя местность, а из динамиков раздался синтезированный голос:

– Объект идентифицирован. Уровень угрозы: критический. Рекомендация: эвакуация.

– Чьи это дроны?! – рявнул Семёнов, пытаясь поймать сигнал на рации. – Наших нет в этом квадрате!

– Может, Ордена? – предположил Ковальский. – Я слышал, они экспериментируют с автономными системами.

Голос из дронов продолжил:

– Активирую протокол «Щит».

Внезапно дроны выпустили из бортов тонкие лучи, которые сошлись в одной точке над полем. В воздухе возник полупрозрачный купол, мерцающий, как мыльный пузырь. Мерцающие фигуры замерли на границе этого барьера, словно наткнувшись на невидимую стену.

– Работает! – выдохнул Ковальский.

Но радость была недолгой. Одна из фигур подняла руку – и из её ладони вырвался поток металлических нитей. Они ударили в купол, и тот затрещал, покрываясь трещинами.

– Держит, но недолго, – процедил Семёнов. – Нужно уходить. Сейчас.

Отход к БТРу

Они бросились к машине. Позади раздавался скрежет – нити пробивали барьер, а дроны‑защитники начали терять высоту, их корпуса покрывались странными наростами.

– Эти штуки… заражают технику?! – Ковальский обернулся, и в его глазах мелькнул ужас.

– Всё, что содержит металл или электронику, – бросил Семёнов, запрыгивая в БТР. – Заводи!

Двигатель взревел. Машина рванула с места, оставляя позади поле, где купол окончательно рухнул, а металлические нити потянулись к дронам, опутывая их, словно паутина.

В БТРе: анализ и выводы

Семёнов достал блокнот, дрожащими руками записывая:

«12.06.2050, 12:15. Наблюдения:– Неизвестные дроны («Щит») способны создавать электромагнитные барьеры.– Ассимилированные субъекты атакуют технику металлическими нитями.– Процесс ассимиляции распространяется на электронику.

Выводы:1. Обычное оружие неэффективно против ассимилированных.2. Необходимы средства защиты от электромагнитных воздействий.3. Требуется связь с командованием для координации действий с неизвестными дронами.4. Гипотеза: ассимиляция идёт через контакт с «металлической росой» (капли на ферме). Нужно проверить защитные костюмы».

Ковальский вытер пот со лба:– Если эти дроны – не наши, то чьи? И почему они вмешались?

– Возможно, это Орден, – предположил Семёнов. – Или кто‑то ещё. Но сейчас важнее другое: они показали, что с этим можно бороться. Не пулями, а технологиями.

– То есть мы должны стать такими же, как они?

– Нет. Мы должны стать умнее.

Прибытие на базу: новый приказ

Когда БТР въехал на территорию базы, Семёнова уже ждал полковник Громов. Его лицо было мрачным, а в руках он держал запечатанный пакет.

– Лейтенант, – начал он без предисловий, – у нас проблема. Два часа назад пропала связь с постом в Шар‑Планине. Там находится экспериментальное оборудование для подавления аномалий. Если оно попадёт в руки… этих существ, последствия непредсказуемы.

– Вы хотите, чтобы мы отправились туда? – догадался Семёнов.

– Да. Возьмёте спецгруппу и резервные блоки «Щита» – те самые дроны, что вы видели. Они – наш единственный шанс.

– А если они тоже… заражены?

Громов помолчал, затем тихо сказал:– Тогда у нас нет шансов. Но мы обязаны попытаться.

Семёнов кивнул. Он понимал: это не просто миссия. Это первый шаг в войну с чем‑то, что они даже не могли до конца понять.

– Сколько времени на подготовку?

– Час. И… – полковник впервые за разговор посмотрел ему в глаза, – береги людей. И себя.

Подготовка к вылету

В ангаре уже стояли три дрона – те самые, что создали барьер на поле. Их корпуса были покрыты странными символами, напоминающими древние руны. Рядом – ящики с оборудованием, маркированным «Ковчег‑2».

Ковальский, проверяя снаряжение, пробормотал:– Знаешь, я всегда думал, что война – это пули и гранаты. А теперь… теперь мы воюем с чем‑то, что даже не можем назвать.

– Назовём это «врагом», – ответил Семёнов, застёгивая бронежилет. – Пока не придумаем лучше.

Дроны загудели, активируясь. На их экранах вспыхнули строки кода:

«Протокол „Щит“ активен. Готовность: 100 %».

Семёнов взглянул на карту. Шар‑Планина мерцала красным – как рана на теле мира.

– Поехали, – сказал он. – Посмотрим, что там за зеркало.

И БТР тронулся в сторону гор, увозя их в неизвестность.

По дороге: разговор о природе угрозы

– Если эти дроны – не наши, то чьи? – снова спросил Ковальский, не отрывая взгляда от дороги. – И почему они решили нам помочь?

– Возможно, это Орден, – повторил Семёнов, глядя в окно. – Или кто‑то ещё. Но их технология… Она явно связана с тем, что мы видели.

– С «зеркалом»?

– Да. Веймар говорил, что Техногенез – это зеркало. Может, эти дроны – попытка контролировать процесс?

Ковальский хмыкнул:– То есть мы воюем с отражением самих себя? Звучит как бред.

– Но если это правда… – лейтенант задумался. – Тогда наша задача – не уничтожить врага, а понять его.

– И как ты собираешься это сделать?

– Начнём с Шар‑Планины. Там оборудование для подавления аномалий. Если оно работает – у нас появится шанс.

Подъезд к горному перевалу

Дорога сузилась, превратившись в серпантин, огибающий скальные выступы. Воздух стал холоднее, а в небе появились первые звёзды. Внезапно БТР резко затормозил.

– Что случилось? – спросил Семёнов.

– Смотрите, – Ковальский указал вперёд.

На дороге, перегородив путь, стоял одинокий дрон. Его корпус был покрыт странными символами, а камера медленно поворачивалась, словно изучая их.

– Идентификация: лейтенант Иван Семёнов, сержант Пётр Ковальский. Цель: сопровождение до объекта «Ковчег‑2‑Шар».

– Откуда он знает наши имена?! – вырвалось у Ковалского.

– Не знаю, – пробормотал Семёнов. – Но, кажется, у нас появился проводник.

Дрон развернулся и медленно двинулся вперёд, освещая путь узким лучом света. БТР последовал за ним.

Тайный бункер

Через полчаса они достигли скрытой в скалах двери. Дрон остановился, выпустил сканирующий импульс, и дверь с шипением открылась. Внутри – тускло освещённый коридор, ведущий вглубь горы.

– Это… бункер? – прошептал Ковальский.

– Похоже на то, – ответил Семёнов, доставая пистолет. – Держись позади.

Они вошли. Стены были покрыты металлическими панелями с пульсирующими индикаторами. В воздухе витал запах озона и чего‑то ещё – словно жжёного металла.

В конце коридора находилась дверь с надписью: «Лаборатория „Ковчег‑2‑Шар“. Доступ: только для персонала с уровнем „Альфа“».

Дрон издал короткий сигнал:

– Авторизация пройдена. Добро пожаловать, лейтенант Семёнов. Вы – последний из назначенных.

Дверь с шипением отъехала в сторону. За ней открылся просторный зал, залитый холодным голубоватым светом. В центре возвышалась сферическая конструкция из полупрозрачного материала, внутри которой пульсировала субстанция, напоминающая жидкий металл. Она то сгущалась в причудливые узоры, то растекалась, словно живое существо, реагирующее на присутствие людей.