Читать книгу Падение Флавиев - Максимилиан Валентинович Маркевич - Страница 4

Луций и Маний места себе не находили, шныряя взад и вперед по мощенной дороге, когда из виллы Авла вышел Туллий.

– О боги, друг наш, – обрадовался Маний. – ты цел и невредим!?

– Мы думали, что ты уже нежилец. – подхватил радость Луций. – Я еле снял с забора Мания, который уже хотел было бежать за тобой внутрь.

Туллий ничего не ответил и побрел дальше. Друзья бросились за ним.

– Ты вправе обижаться на нас, – заговорил Маний. – но нам не до конца понятно было, что там внутри происходит. Я лишь видел, что стража засуетилась.

– Да все нормально, правда. – заговорил уже Туллий. – просто мне надо все хорошенько обдумать.

– Что именно? – поинтересовался Луций. – Что там произошло? Где рабыня? Ее убили? При тебе убили? Тебе угрожали или близким?

– Нет, никого не убивали и никому не угрожали.

– Тогда что?

– Я сейчас не в состоянии что-либо объяснять. Когда придет время я все расскажу, обещаю. – и Туллий что есть мочи помчался домой.

Он вошел в домус[17], когда все трое обитателей уставились на него.

– Знаю, знаю, я поздно пришел и не предупредил вас, но все хорошо и мне надо побыть одному. – и быстро проскочил в свою кубикулу.

Вслед за ним зашел Клитус.

– Я сейчас не могу говорить… – начал было Туллий.

– Что случилось? – спокойно спросил Клитус и сел на селу[18]. – Я все понимаю, тебе нужен покой и отдых, но я, как глава этой семьи, имею право знать, что происходит.

– Я встречался с префектом, его сыном и сенатором.

– О боги, где?

– На вилле сына префекта. У меня был разговор с сенатором Гнеем Сервием, который, как и я, хочет смерти Домициана. В общем, я буду участвовать в заговоре.

– Что? О чем ты говоришь?

– Это уже решено.

– Туллий, ты мне сам рассказывал о последних словах твоего отца. Тебе необходимо отправиться на могилу настоящих родителей, узнать все о них, познакомиться с их религией. Ты еще юн и неопытен, на данный момент ты эту битву проиграешь. Необходим опыт, военный, тактический, жизненный. Сенаторы вечно плетут интриги и всегда устраивают заговоры против всех императоров без исключения. Это политические игры очень богатых людей, которым просто скучно живется. У них есть все, но им надо больше. Ты же другое дело, тебе нельзя ошибиться.

– Ты не понимаешь, Домициан отравил Тита, об этом уже знают все в Риме. Тит умер в сорок один год в расцвете сил. Почему?

– Многие умирают и в двадцать лет по непонятным причинам. Это частое явление, к сожалению.

– А мой дед Веспасиан прожил семьдесят лет.

– Исключение из правил.

– Моя жизнь – это месть.

– Ты чудом выжил, там, где невозможно было выжить. Может Бог не зря тебе дал еще один шанс? Может для чего-то высшего?

– Бог? О каком Боге ты говоришь? Вы христиане?

– Насколько мне известно, как и твои настоящие родители тоже.

– Почему вы скрываете? Сейчас нет гонений на христиан.

– Ты не прав, Домициан возобновляет гонения на нас.

– Вот видишь, еще одна причина остановить этого тирана.

– Христианство учит смирению и любви. Бог сам накажет его. Как не так давно наказал еще одного тирана – Нерона.

– Да, я слышал о нем, отец много рассказывал об этом императоре. Ведь они дружны были.

– И один из них стал гонителем христианства, а другой, практически, приверженцем.

– Что ты предлагаешь?

– То, что ты и сам хотел недавно, покинуть Италию и отправиться за ответами.

– А как же шанс? Как же союз с сенатором?

– Сегодня союз, а завтра предательство. Он тобой пожертвует в любой момент, когда ему станет выгодно.

– Ну… не знаю…

– Он знает где ты живешь?

– Нет, я пока ничего не говорил. Мы договорились о встрече через месяц. Он отбыл в Рим для переговоров с другими римскими политиками.

– Где встречаетесь?

– Там же, на вилле.

– Надо подстраховаться. У меня есть люди, которые проследят за префектом и его сыном. За сенатором следить вне Тарента я не смогу.

– Благодарю, но этого не требуется.

– Еще как требуется. – Клитус встал и направился к выходу. – И на будущее, не смей исчезать как сегодня и приходить под утро, мы из-за тебя всю ночь не спали, переживали, думали, что тебя убили. Особенно расстроилась и прорыдала все это время твоя сестра. Иди успокой ее.

Туллий зашел в кубикулу Корнелии:

– Не спишь?

– Нет. – ответила она, протирая глаза. – Туллий сел на кровать и Корнелия обняла его. – Я так переживала, места себе не находила. Где ты был?

– Встреча была с сенатором.

– Почему мне не сказал?

– Послушай, у меня был тяжелый день, так что…

– Все ясно, ты меня не любишь, ничего мне не рассказываешь, для тебя я пустое место, что есть я, что нет меня, тебе не важно. Я без тебя жить не могу, а тебе абсолютно безразлично.

– Это не так…

– Это так, ты меня использовал.

– Не говори глупостей! Зачем? – Туллий встал.

– Чтобы остаться в нашей семье навсегда. Тебя же мои родители хотят отправить подальше отсюда.

– Я сам хочу уехать, твои родители самые лучшие люди на свете.

– А я, значит, нет!?

– Поговорим, когда ты успокоишься.

– Я итак спокойна, и мы поговорим сейчас!

– Мы уже обо всем поговорили. – улыбнулся Туллий и хотел было уйти.

– Сегодня я расскажу родителям, что мы спим вместе уже несколько месяцев и хотим пожениться.

– Что? – поразился юноша.

– То, что слышал. Я все расскажу им.

– Нет, не надо…

– Почему?

– Они меня сразу выгонят, да и тебя тоже. Это же позор.

– Почему позор? Мы не родные с тобой. Мы просто влюбленные мужчина и женщина.

– Да брось, женщина, ты еще юная, тебе только пятнадцать.

– Юная? Ты вообще римские законы знаешь? С двенадцати лет девушка может выходить замуж, юноша с четырнадцати, а тебе вообще почти семнадцать. Мы уже опаздываем с браком.

– Прошу, не говори родителям. Дай я сам это сделаю!

– Убежать хочешь? Дать тебе время на подготовку к побегу?

– Никто никуда не собирается убегать. Просто сейчас не время на эти любовные игры.

– Почему?

– Поверь, сейчас есть вещи посерьезнее. Может у меня получится переехать в Рим, меня хотят поддержать сенаторы и провозгласить императором. Мы сможем въехать в императорский дворец, и ты станешь императрицей. Не забывай, я же наследник императора Тита.

– Ух ты. – и глаза ее округлились. – Ты говоришь правду?

– Да, вот на этой сегодняшней встрече это все как раз и обсуждалось.

– Значит, ты женишься на мне, и я стану императрицей!?

– Конечно.

– Тогда хорошо, я пока что ничего не скажу. – засмеялась она.

– Вот и славно.

– Я люблю тебя.

– А я тебя. – Туллий поцеловал ее и ушел.

Утром Флавий вновь отправился к вилле Авла. Стража пропустила его в сад, где он засмотрелся на фруктовое дерево в ожидании хозяина.

– Опять посягаешь на мою собственность? – ехидно произнес Авл, появляясь здесь.

– И да, и нет.

– Сенатора нет в городе, и я не думаю, что тебе стоит сюда приходить без приглашения, иначе накличешь беду. Твое появление здесь не сулит ничего хорошего моей семье, так называемый Туллий Флавий.

– Я по делу!

– И какому же?

– У тебя есть зеленоглазая рабыня, я первым ее увидел и хотел купить, но ты опередил меня. Теперь, я хочу выкупить ее у тебя.

– Ты смотри, такой деловой стал, вначале выглядел довольно таки смиренным, при первой нашей встрече. А теперь вон как заговорил, двуликий.

– Я просто хочу ее… выкупить.

– Не сомневаюсь, что хочешь. – и он улыбнулся. – Она действительно прекрасна, тем более страстная. Скифы вообще все жаркие.

– Она скифка?

– Так мне сказали. Как бы там ни было, хочу кое-что прояснить, я не сенатор, и меня своими россказнями не проведешь. Может мой свекор и любитель разных игр и, возможно, ему просто интересно к чему все это приведет, но я не сторонник верить тебе, да еще и сажать тебя на императорский трон. Мне вообще кажется, что это чья-то неудачная шутка.

– Все ясно, ты человек Домициана.

– Хаха. Да я его даже никогда не видел, в отличии от тебя, верно? Чего мы, провинциальные граждане, можем достичь, сидя в этой дыре? Мы самый юго-восток Италии, вдали от Рима и его интриг. Переплыви через Ионическое море, и ты уже окажешься в Греции. Может, нам даже ближе Греция, чем Рим. Так что я ничей человек, сам по себе, и надеюсь, в будущем тоже буду префектом. И чего мне точно не хочется, так это чтобы в моем городе были такие сомнительные личности, как ты.

– Справедливо. Я дам тебе пятьсот денариев и уберусь из города навсегда.

– Ты, итак, скоро покинешь нас.

– Но я смогу вернуться. В конце концов тут мой второй дом.

– Тысяча денариев и покинешь Тарент навсегда.

– Пятьсот! Я небогат, чтобы переплачивать.

– Семьсот пятьдесят! Ни тебе ни мне. Да и чуть заработать я же должен на красавице.

– Хорошо. Могу ли я до встречи с сенатором и отбытием из города оставить ее пока у тебя?

– Некуда привести ее или просто боишься за нее?

– Боюсь.

– Понятно. Ну что же, тогда восемьсот денариев, кормить за свой счет я ее не собираюсь. – и Авл собрался уходить.

– Я хочу ее увидеть!

– Стражник проводит тебя к ней.

– И не касайся к ней больше, она моя.

– Само собой. – Авл развернулся и улыбнулся. – У нас же уговор.

Туллий вместе с охранником оказались в темнице с клетками, в одной из них и сидела зеленоглазая рабыня.

– Освободи ее. – приказал Туллий.

Стражник открыл клетку и поманил девушку рукой. Она послушно выбралась наружу.

– Привет, – криво улыбнулся Флавий. – я Тул… кхе… лий. Туллий я в общем.

Охранник закатил глаза кверху и ушел.

– Привет. – ответила девушка.

– Надо же, ты знаешь латынь. Это же здорово.

– Не до конца, но да, я знать латынь.

– Как тебя зовут?

– Опойя.

– Ну и имя… То есть красивое имя… а что оно означает?

Девушка опустила голову.

– Да не важно. В общем я что хотел сказать… я тебя выкупил… теперь ты моя… вот… а прежний хозяин с тобой хорошо обращался?

– Хорошо.

– Вот и славно. Ты пока здесь еще побудешь, а через пару недель тебя заберу. Я буду навещать тебя. Не волнуйся. – он поцеловал ей руку и позвал стражника.

Сразу же после разговора с рабыней, Туллий отправился к Луцию.

– Луций, Луций, ау? Есть кто? – закричал Флавий.

– Чего орешь? – вышел из инсулы Луций.

– Ты все еще дома?

– Конечно, раннее утро же.

– Ой, да, я и не заметил.

– Странный ты в последние дни. Любовь к рабыне так сказалась?

– О да, очень. Что делаешь?

– Буду тренироваться целый день.

– Зачем?

– Ты вообще здоров?

– Да, а что?

– Через две недели начнется Нептуналия. Надо готовиться к соревнованиям.

– Ааа, точно, 23-е июля. Праздник в честь Нептуна.

– Мы морской город и должны почитать бога моря. Ты здесь не родился, но должен знать, что этот праздник необходим, чтобы предотвратить засуху.

– Целый июнь шли ливни, какая засуха?

– Засуха уже началась, да и потом, всем мореплавателям нужно благословение Нептуна.

– К каким состязаниям ты готовишься?

– Агон конечно же.

– Что?

– Не говори мне, что ты не знаешь, что такое Агон!?

– А должен?

– Ты пропустил их в прошлом году?

– Да.

– А в Риме разве не празднуют Агоналии? Ну, Агония?

– Гладиаторские бои, гонки на колесницах.

– Это тоже, но не то. Агон это борьба, состязание у нас и греков во время празднеств.

– Это больше у греков.

– Нет, и у римлян тоже, Агоналии – это праздники и игры в честь Януса[19], прозванного Агоном, то есть борцом.

– И что же будет?

– Все увидишь, главное приведи себя в хорошую форму. Соревнований будет много, и ты сам сможешь выбирать, как и где участвовать.

– Значит, нужна физическая сила!?

– Не только… разная.

– Хорошо, будет чем убить ожидания.

– Какие ожидания?

– Празднеств конечно же. – и Туллий ухмыльнулся. – Увидимся еще.

Луций подозрительно посмотрел вслед другу. Туллий же побрел на форум помогать Клитусу в торговле. Так целый день и прошел. Дома же начал усиленно качать мышцы тяжелыми предметами и делать силовые нагрузки на руки и ноги. Появился Клитус с неизвестным высоким здоровым мужчиной лет сорока пяти, с грудой мышц.

– Туллий, хочу тебя познакомить с Меланкомосом. Он грек и знает, как тебя натренировать за эти несколько дней, дабы ты преобразился в настоящего греческого атлета.

– Нескольких дней, кончено же, мало для этого, но Туллий в хорошей форме и будет готов к играм. – произнес грек.

– Мы раньше не встречались? – поинтересовался Флавий. – Лицо и имя какое-то знакомое.

– Может быть, я известный человек.

– Ладно, я вас оставляю. – заявил Клитус. – Мне надо на форум.

– Рад знакомству, Меланкомос. – выговорил Туллий.

– Итак, все, что надо знать о принципах идеальной фигуры – это симметрия. Ничего не должно быть слишком. Вот ты поднимал сейчас металлические тяжести для чего? Кроме как навредить себе, это ничего не принесет. Корпус должен быть накаченный, но не чрезмерно, с широкими плечами и грудью, сильными руками и тонкой талией. Ноги мускулистые, но не огромные. Все должно быть сбалансировано и пропорционально. Идеальное телосложение – это по греческим правилам следующее: руки должны быть в 2,5 раза больше окружности запястья, талия в 1,9 раза больше лодыжки, бедра в 1,75 раза больше колена, плечи в 1,6 раз талии, и шея в 2,5 раза запястья. Ты должен быть спортивным, подтянутым и худым. Отчасти ты такой, но не симметричен. Правильное питание – это мясо, рыба, овощи и фрукты, много воды. Приседания, отжимания, пресс, вот что надо. Ну и, конечно же, бег. Однажды Фидиппид получил задание пробежать марафонский забег по холмистому и трудному пути примерно 1240 стадий[20] из Марафона в Спарту и попросить помощи для греческих войск в сражении с персами. Фидиппид преодолел это расстояние удивительно быстро, за два дня, и принял участие в шестичасовом сражении, несмотря на четырехкратное превосходство в численности противника, и сразу после победы, раненный и обессиленный, побежал в Афины, а это еще 800 стадий, где женщины и дети в страхе ожидали известий о своей участи. Право принести весть о победе считается в Греции почетной наградой, достойной настоящих героев, и Фидиппид заслужил это право. И хотя много бегунов отправились с этой славной новостью, тем не менее, не привыкший проигрывать Фидиппид и в этот раз приложил все усилия, чтобы стать победителем. Добежав до Афин первым, он лишь успел выкрикнуть: «Радуйтесь афиняне, мы победили!» и упал замертво. Фидиппид буквально загнал себя до смерти, но показал, на что способно человеческое тело. Я буду тренировать тебя не для этих глупых игр, а для того, чтобы ты всегда мог победить даже там, где это нереально.

– Благодарю тебя, храбрый воин. – пристально посмотрел ему в глаза Туллий. – Так кто ты такой?

– Меланкомос, греческий атлет, боец. Бывший чемпион Олимпийских игр.

– Ого, твои услуги, видать, очень дорогие.

– Очень.

– Но мы не богаты.

– Не в золоте счастье, поверь мне. Плата бывает очень разной.

– Чем же мне заплатить тебе?

– На данном этапе это неважно. Ты юн и из тебя слепить можно все, что угодно, хоть нового Олимпийского чемпиона.

– Мне этого не надо.

– Никогда не знаешь, что тебе понадобиться, а что нет. Но, хватит болтать и пора тренироваться. Раздевайся.

– Мне туника не мешает.

– Полностью раздевайся. Главное греческое правило, ничего не должно мешать, когда ты тренируешься или состязаешься.

– Мы же не в Греции.

– И что? Здесь тоже соревнуются голыми.

– Что дальше? – Туллий скинул с себя одежду.

– Итак, сто приседаний и медленно.

Юноша стал выполнять, и с каждым разом становилось все труднее.

– Следующее упражнение, одну ногу поставь сзади на опору, на пень и приседая старайся использовать ногу, стоящую на возвышении, только для сохранения равновесия.

Туллий стал выполнять и это, но через время скривился и упал, схватившись за голень.

– Что произошло?

– Старое ранение.

– Ранение?

– Кинжал голень пробил полтора года назад. Иногда болит.

– Я так и думал…

– Что?

– Не просто же так у тебя шрамы везде.

– Внутри меня шрамы гораздо хуже.

В саду появилась Корнелия и прервала их разговор:

– Как тренировки?

– Тебе нельзя здесь быть, – парировал Меланкомос. – юноша голый.

– Ой, что я такого не видела в нем?!

– Что? – возмущенно спросил Меланкомос.

– Да ладно тебе, дядя.

– Уйди прочь.

Корнелия фыркнув, ушла. Меланкомос зло посмотрел на Туллия, тот сглотнул.

– Ты спишь с моей племянницей!? – обратился он к Флавию.

– Я не знал, что ты родственник, почему я тебя раньше не видел?

– Был в Греции! Так давно ты с ней спишь?

– Я… я… полгода где-то…

– О боги, благодарность твоя выше всяких похвал.

– Боги? Ты что не христианин? Эм… Я понимаю, что это неправильно, но у нас взаимно вспыхнула любовь, тогда еще… и…

– А теперь прошла… я это понял.

– Откуда?

– Клитус говорил, что ты влюбился в какую-то там рабыню.

– Похоже вы все в курсе всего.

– Так и должно быть, когда в нашем домусе находится сын бывшего императора, на которого объявлена охота.

– Я не родной сын…

– Да не важно это… уж Домициану точно. Ему важно лишь, чтобы проблема перестала дышать. Ну, а тебе, тем временем, хочется просто любви. Причем с дочерью того, кто тебя спас и приютил, кто относится к тебе, как к сыну.

– Мне действительно просто надо было немного ласки в это трудное время.

– Пошел бы в лупанарий[21] и выбрал бы любую девицу для утех.

– Не подумал.

– А стоило бы иногда. Ладно, продолжим, нагрузку на голень опустим. Но это твоя Ахиллесова пята, чтобы ты знал на будущее.

После тренировок обессилевший Туллий рухнул на кровать в своей кубикуле и только хотел заснуть, как к нему вошла Корнелия.

– У меня нет сил сейчас ни на что. – устало протянул Флавий.

– А тебе и не надо, я все сама сделаю. – игриво произнесла она.

– Нет, не надо. – и он вскочил.

– Что такое? – обиженно произнесла Корнелия. – Ты меня не хочешь?

– Дело не в тебе, а во мне.

– Дядя что-то заподозрил? Тем лучше, не надо больше скрывать.

– Ничего он не заподозрил. Мне нужны силы для праздничных игр. Только и всего.

– А, ну хорошо, мы пойдем на игры вместе, там много чего интересного будет. Тебе понравится. – она подмигнула и ушла.

Последующие тренировки проходили интенсивнее и в молчаливой обстановке. Меланкомос, по-видимому, затаил злость на Туллия и ничего никак не комментировал, равно как ничего и не рассказал Клитусу. Но строгий взгляд всюду сопровождал Флавия и ему было из-за этого не по себе. Он мечтал поскорей уехать из города вместе с Опойей и зажить самостоятельно. Правда еще не знал, какой именно план ему уготовил сенатор.