Читать книгу Времена года. О времени и о себе - Мара Паулини - Страница 3

За окном растет липа, одного возраста с домом, в котором я живу, и уже тридцать лет пытается дотянуться до верхнего этажа. Весной она благоухает нежным ароматом и всегда усыпана множеством птиц, которые просыпаясь вместе с солнцем, будят все живое вокруг. А осенью птицы заявляют о себе по утрам не только громким гомоном, но и стуком клювов, разбивающих деревянную раму окна в поисках свежего мяса. Любоваться осенью лучше по утрам, пока смог отработанного топлива ещё не успел вытеснить свежий прохладный воздух.

Я привычно выхожу из подъезда в заставленный автомобилями двор, где война с машинами в самом разгаре, и как бы это не раздражало, понимаю неизбежность такого неудобства. Машины подолгу п… дят в ожидании своих хозяев, разогреваясь и отравляя воздух, и уже понятно, кто победит в этой войне, пока множество гаражей, когда-то построенных и приватизированных на окраинах города, заброшены и разрушаются. Новое демократическое государство, запросив с их владельцев непомерную плату за право владения по новым правилам, и само не смогло на этом заработать, и автолюбителей разогнало. Теперь гораздо дешевле оставлять свои автомобили на любом свободном пространстве, поэтому их ряды плотным кольцом обступили детский сад во дворе дома и захватили даже тротуары. Пешеходы вынуждены двигаться по проезжей части, нарываясь на скандалы с водителями, которые особенно спешат по утрам, и я слышу сзади раздраженное:

– Ты чё, давно на бампере не каталась?

Я никогда там не каталась, да и не собираюсь, но что делать, если моя законная территория, предназначенная для безопасного передвижения, теперь пешеходам не принадлежит?

Каждое утро я встречаю у подъездов своего дома мужичков, у одних из них в руках – пластиковая бутылка с водой, другие – в ожидании чего-нибудь покрепче, но и те, и другие пытаются по-своему со мной заигрывать. Но всё, что нас объединяет, это всего лишь возраст, и мое дело выбрать между скучным общением с ними и привычным одиночеством. Определенный возраст уравнивает всех и, когда вдруг встречается кто-нибудь из тех, кто когда-то «шел по трупам», и в чем-то и где-то многих обогнал и во многом преуспел, он не выглядит здоровее и счастливее меня, а чаще всего наоборот.

Я двигаюсь привычным маршрутом к городскому скверу по так называемой аллее славы, похожей на множество аналогичных в разных населенных пунктах России. Обязательная центральная фигура скорбящего солдата над вечным огнем обставлена набором бюстов и мемориальных досок. Аллея покрыта тротуарной плиткой, памятники – мраморной, которые несколько раз в год, особенно по весне, тщательно реставрируются с заменой значительных частей, даже если они не имеют видимых повреждений. Герои войны с высот своих бронзовых изваяний молча наблюдают за происходящим вместе с живыми потомками, понимающими истинное назначение всех этих, довольно распространенных по всей России, процедур.

Во избежание любых недоразумений по поводу основного назначения аллеи, она открывается аркой с крупной надписью «АЛЛЕЯ СЛАВЫ», к которой пристроен теремок с официально запрещенными в России, но круглосуточно функционирующими игровыми автоматами и тотализатором, финансово подпитывающими патриотическую деятельность «Славы и Компани». Кто скрывается под этим условным псевдонимом, жителям города тоже известно, и еще одна памятная доска с конкретными фамилиями кавалеров своеобразного ордена Славы здесь тоже была бы уместна.

Осень призывает к созерцанию, и я каждый раз с удовольствием любуюсь полувековыми разноцветными обитателями городского сквера. Пора увядания здесь гордо демонстрирует свои прелести, но и увядающие цветы по-своему прекрасны, как и стареющие женщины. Палитра разнообразных красок с каждым днем смывается, но не становится менее привлекательной, а ярко желтые и оранжевые плоды диких яблонь блестят на солнце, как лампочки уже готовящихся где-то к празднику новогодних гирлянд.

На желтой металлической урне сияет белое бумажное объявление, которому здесь самое место: «Увеличение грудей (груди) за две недели, тайский крем, звоните…» Просто пройти мимо невозможно, и я останавливаюсь, чтобы поразмыслить, что означает это пояснение в скобках, если не возможность выбора, и сколько желающих захотят стать аналогами современных таек, если выживут после использования этого снадобья. На столбах и деревьях – не менее полезная информация под вывеской «Бесплатная помощь наркозависимым, звоните», а на какую бесплатную первоочередную помощь всегда рассчитывают эти страждущие, всем известно.

Здесь – свои памятники, отражающие историю города, рядом с некоторыми из которых хочется задержаться, а мимо других – спешно пройти мимо. В тени берез – остатки памятника участникам «локальных конфликтов», который, в основном, был адресован воевавшим в Афганистане и простоял недолго. Теперь на месте молодого солдата с автоматом наперевес над надписью «Время выбрало нас» – лишь его остатки в виде бесформенной обожженной глыбы. Отношение к причинам и исходам «локальных конфликтов» – разное, и что такое «ordnung», каждый понимает по-своему.

Те, кто молоды и полны сил, уже с утра заняты, и можно встретить на прогулках лишь тех, кто заработал возможность свободного передвижения в пространстве в любое время суток. Отдыхает пляж искусственного водоема в ожидании теплого зимнего покрова, но я вдруг замечаю мужчину, выходящего из кабинки для переодевания. Он доходит до кромки воды, останавливается и мечтательно смотрит вдаль, а вслед за ним из кабинки в дополнении к осенним пейзажам устремляется свежеприготовленный ручеек.

Встречаю знакомую пенсионерку, и во время уже совместной прогулки она рассказывает об очередном подвиге почты России, работники которой аккуратно изъяли из ее посылки с одеждой, оправленной из Крыма по окончании отпуска, любимое платье. Я давно не рискую расставаться с вещами во время поездок и ношу дорожную сумку с минимальным набором необходимого с собой, не загружая багажное отделение самолета, а уж тем более работников почты. И чтобы отвлечься от грустных воспоминаний, мы переключаемся на обсуждение любимых телепередач, в которых всегда найдется, о чем поболтать.

– Ты смотришь «Битвы экстрасенсов»? – спрашивает она меня и, получив отрицательный ответ, с удовольствием и трепетом пересказывает самые понравившиеся эпизоды.

В одном из них женщина, страдающая после самоубийства мужа-алкоголика чувством постоянного страха и беспокойства, призывает на помощь экстрасенсов. Специалисты диагностируют, что повесившийся муж вселился, а по выражению рассказчицы «вошел», в женщину и не давал ей покоя.

– Что ж в этом страшного? – успокоила я знакомую. – Хоть после смерти у него это получилось, при жизни наверняка было не до того.

Невозможно по-другому реагировать на «культурные» достижения российского телевидения, где политические пропагандистские шоу разбавляются дешевыми американскими поделками со стрелялками и догонялками и устрашающими шоу о случившихся когда-то и грядущих катаклизмах. С экрана в реальную жизнь тянутся щупальца «фантастических тварей», покемонов, хоббитов, роботов и трансформеров, обилие экстрасенсов, магов, колдунов и прочих хероманов на душу населения потрясает, а программы с их участием – самые ретинговые. Захватив и официальные государственные каналы в том числе, бригады посланцев иных миров стали участниками даже кулинарных шоу, где тоже рекламируют свои услуги. Цель массового оболванивания стара, как мир – «чур меня, чур», и уже не до того, чтобы разбираться в тонкостях политического российского устройства, если присмотреться в ближайшего родственника и своевременно рассмотреть вселившегося в него дьявола. И отложенный в очередной раз апокалипсис – не повод расслабляться, а лишь отсрочка для более тщательной к нему подготовки.

Основная цель любой даже самой интеллектуальной телевизионной программы – заработать на желании обывателя если не спастись, то хотя бы потратиться и приобрести что-нибудь жизненно необходимое. Даже шоу на темы здоровья этим грешат, и желание оздоровиться в очередной раз сопровождается риском разориться. Ведь скоро зима, когда кожа нуждается в особом уходе с помощью специальных кремов, но пересушенный воздух в домах из-за работы системы отопления сводит эту процедуру на нет, поэтому в придачу к здесь же рекламируемым кремам предлагается воздухоувлажнитель, без которого любые кремы бесполезны.

Из этого же шоу я узнала, что высокое содержание железа в яблоках – устаревший стереотип, его там нет, и никогда не было, а для того, чтобы восполнить недостаток гемоглобина в организме, необходимо приобретать в аптеках тут же продемонстрируемое лекарственное средство. Рекламе лекарств в основном и посвящаются программы о здоровье, разгружающие систему здравоохранения от назойливых посетителей, обеспечивая телезрителей готовыми диагнозами и рецептами.

В другом шоу теперь уже о вопросах моды клеймятся позором тех, кто экономит на самом святом и до сих пор позволяет себе носить колготки темно коричневого цвета, что никак недопустимо в этом сезоне, и что шокирует и оскорбляет вкусы приличных граждан.

Добро пожаловать в Зазеркалье, где качественное здравоохранение, образование, правоохранение успешно имитируются!

Отношение к осени противоречивое: хоть и «очей очарованье», но и «унылая пора», а приходит еще и последняя, в ожидании которой приходится переживать так называемое «время собирать камни». Накопилось их предостаточно, и сопровождать эту процедуру я могу, критически обозревая все происходящее, критически и иронически, соизмеряя жизненные достижения и потери. С годами понятие «последней осени» все более минимизируется не только до последнего дня, но и до последнего часа и, принимая свой возраст, как объективную реальность, я уже имею точное представление о том, о чем в молодости могла только предполагать или догадываться. Приходится согласиться с тем, что счастья нет, а есть только «покой и воля», и каждый в итоге независимо от общественного статуса, финансового благополучия, семейного положения остается, как в мудрой сказке, у своего разбитого корыта наедине с самим собой и своим прошлым, хотя, как правило, всю жизнь посвящает борьбе с одиночеством.

Но в одиночестве есть свои преимущества, если у тебя есть крыша над головой и хотя бы прожиточный минимум, особенно на склоне лет, и не так опасно само одиночество, как страх перед ним. Ведь теперь в отсутствии свидетелей появилась реальная возможность разбрасывать носки и заниматься своими любимыми занятиями – грызть ногти и ковыряться в носу. Женщины, как правило, начинают отсчет этого «склона» с конкретного определенного периода, но мне грех жаловаться: бог максимально отсрочил его наступление. Но колокол уже прозвучал, и все признаки этого налицо, осталось лишь докатиться до конца.

Я оказалась в положении, когда рассчитывать можно только на себя, соответственно выстраивая общение с окружающим миром, которое становится всё более своеобразным. Сама с собой я разговариваю уже давно, но теперь от этих монологов регулярно отвлекают реальные собеседники, и дебаты с телевизионными персонажами прерываются на выяснения отношений с бытовой техникой или домашней утварью. И если чашка с чаем вдруг летит на пол, то, конечно же, по вине самой чашки. Ведь это она своевременно не освободила мой палец из своего цепкого объятья, когда руке понадобилось поставить ее на стол. Но приходится мириться с таким хулиганством и прощать, ведь мне с ней еще не раз встречаться. С коврами и паласами тоже приходиться постоянно скандалить: они любят подставлять подножки в самый неподходящий момент, а в компании с чашками способны производить фейерверки.

Всю человеческую жизнь можно разбить на определенные периоды, более или менее значимые, но между ними всегда существуют переходные периоды, результаты которых могут быть самыми неожиданными в зависимости от того, какой из всех возможных вариантов дальнейшего развития событий выбирается. Каждый спасается, а вернее сходит с ума в свой последний переходный период по-своему, но у женщин, как правило, больше вариантов его разнообразить. Одни собирают бродячих кошек и собак, другие пытаются приручить молодых кавказских гастарбайтеров, третьи занимаются рассылкой «волшебных» писем, гарантирующих счастье и благосостояние, другие просто спиваются. И мне предстоит на некоторое время зависнуть в этом в какой-то степени неопределенном состоянии.

Самое опасное в этом случае – потерять способность реально оценивать свой возраст и состояние в нем. Со стороны всегда виднее, и благодаря возможности оценивать степень этой способности у своих приятельницах, я могу примерять ее на себе. Женщины, становясь свекровями, кардинально преображаются в тех же зловредных старух, которых они так ненавидели в молодости. Но забавнее всего выглядят дамы, всю жизнь считающиеся красавицами или считающие себя таковыми, прилагая максимальные усилия, чтобы продлить это состояние.

Они холят и берегут себя так же, как в молодости, и ведут себя аналогично: носят мини-юбки и обильную косметику, а нижнее белье могут теперь и не надевать с учетом того, что и так прекрасно сохранились. Но толстый слой грима не в состоянии скрыть морщины, которые предательски пробиваются через него и множатся на улыбающихся лицах во время кокетливых заигрываний с молодыми мужчинами. За моральной поддержкой некоторые из стареющих красавиц специально ходят на отдаленные рынки, где можно поболтать с продавцами орехов и сухофруктов из кавказских республик, особенно учтивыми и всегда готовыми на комплименты.

Я тоже не молодею, и всегда найдется повод погрустить по этому поводу. Волосы уже не так активно пробиваются на голове, зато уши через волосы – все активнее. Нос, и так занимающий значительное место на лице, выглядит все больше на фоне усыхающих щек, но глаза меняются меньше всего. Глаза, можно сказать, вообще не меняются, меняется выражение глаз. Но все это мелочи в сравнении с глобальными химическими реакциями, протекающими в стареющем организме и диктующие свои условия мозгу. Мне вместе с ровесниками предстоит побороться со старостью и пережить не один кризис, и я молю всевышнего не лишать меня остатком разума и здравого смысла, чего заранее страшусь, до последних дней моей последней осени.

Рисуя в воображении последние дни своей жизни, я уже имею представление о возможных вариантах их окончания, но как бы ни был болезненным уход из привычной жизни, это бывает всего лишь раз, а идеальный вариант из всех возможных можно обозначить цитатой из известной песни – «если смерти, то мгновенной». Возможно, мне, как и родителям, предстоит долго мучиться, страдая от продолжительных болезней, а пышнотелые здоровяки, прощаясь со мной, позлорадствуют:

– Надо же, не пила, не курила, спортом занималась, и не помогло. Как говорится, пока толстый сохнет, худой сдохнет.

На что авторитетные знатоки заключат:

– Это все от нервов.

Возможно, мне не хватит сил бороться со старостью, и я, как некоторые из моих предков, малодушно струсив, не смогу дождаться ее естественного завершения. В любом случае человек поднимается на крышу не для того, чтобы упасть, а для того, чтобы улететь, но прежде чем расправить крылья, он оглядывается назад.