Читать книгу Сестра звёзд - Marah Woolf, Мара Вульф - Страница 4

– Лучше тебе посидеть в машине, пока мы не удостоверимся, что рядом нет демонов, – сказала Эме.

Маэль бросила на меня сочувствующий взгляд, но все-таки вышла из салона вместе с Эшем. После всего произошедшего на автозаправке мне вряд ли стоило возмущаться по поводу этих мер предосторожности, пускай они меня и бесили. За каждым деревом и кустом мог притаиться демон. Сжав зубы, я кивнула. И удовлетворилась тем, что разглядывала наш дом через автомобильное окно, пока они втроем обыскивали окрестности. По меньшей мере так никто не заметил слез, которые собрались в уголках моих глаз. Мы добрались до дома, и он выглядел в точности таким, каким мы его покидали. По родному серо-коричневому граниту вился темно-зеленый плющ. Кованая ограда хоть и накренилась, но все еще защищала заросший сад. Упасть ему не давали стебли черной белены, которая размножилась, как сорняк, и через пару недель должна была зацвести. Пара-тройка плиток черепицы отвалились, и в верхние комнаты наверняка заливал дождь. Ничего такого, что не исправило бы простенькое заклятие. А если подумать, то старый дом и без того держался в основном на живущей в нем вековой магии. Травы в горшках на ступеньках перед входной дверью высохли, а по одному из окон первого этажа пробежала трещина. В любом другом заброшенном здании уже давно завелись бы какие-нибудь существа. Но не в доме ведьм. Эме и Маэль перед отъездом наложили на него целую кучу охранных барьеров. Туда даже муравей не заполз бы. Смеясь, Маэль и Эш вышли из сада.

– Все в порядке! – завопила Маэль так громко, что ее услышал бы каждый демон в радиусе нескольких километров. Эме вздрогнула. За минувшие два года лес ближе подступил к нашему саду. Она стояла на противоположной стороне улицы и подозрительно косилась на темные исполинские деревья. Трудно ее за это винить. Ведь кто знает, что пряталось за их стволами? Я улыбнулась радостно и при этом печально. Изменилось так много всего и в то же время практически ничего. Лес будет здесь всегда, с нами или без нас. Сделав глубокий вдох, я распахнула дверь машины и вышла.

Вдоль забора прошмыгнул черный кот и, наклонив голову, наблюдал за моими сестрами и мной. Тихо фыркнул в знак приветствия. Эме вернулась и присела перед ним на корточки. По-видимому, это один тех котов, которых она вечно где-то подбирала и выхаживала. Через левый глаз животного протянулся широкий шрам. Лучше мне не знать, где он его получил.

– Мило, ты хорошо сторожил дом? – Эме протянула ладонь, и он, замурлыкав, ткнулся в нее головой. Нет такого четвероного создания из плоти и крови, которое не приручила бы наша старшая сестра. Очень скоро кошачья шерсть обнаружится на кошмарном бежевом свитере, который она надела под плащ. Одна из тех вещей, которые она связала за долгие месяцы, сидя у моей постели и присматривая за мной. Она носила их как трофеи. Как будто каждая ниточка и каждая петелька забирали у меня каплю болезни, что, кстати, было не исключено.

Маэль приобняла меня за плечи, и я облокотилась на нее.

– Дома, – негромко произнесла она. – Мне даже не верилось.

– Да ты бы возвратилась, даже если бы пришлось добираться вплавь, – ответила я.

Она скорчила рожицу:

– Раз сто я точно об этом размышляла, но теперь, зная, какие твари обитают в воде, я счастлива, что этого не сделала. – Сестра вытерла рукой лицо и тихонечко всхлипнула.

Между нами просочился теплый ветерок, лаская мою кожу. Воздух пах розмарином, тимьяном и лавандой. Я бесконечно по всему этому соскучилась, по каждому дуновению ветра, каждой травинке, каждому согревающему солнечному лучику.

– Если заплачешь, испортишь макияж, – сказала я Маэль, – тогда уже никого не сможешь шокировать, потому что будешь похожа на енота.

Она тихо рассмеялась и отодвинулась от меня.

– А вот тут ты права. Сегодня не день для грусти. – Сестра два раза шаловливо покрутилась вокруг своей оси. Яркая юбка обернулась вокруг ее стройных ног. Для нашего путешествия она подвела глаза черным, а на лбу хной нарисовала полумесяц рожками вверх. – Мы снова дома, – во весь голос воскликнула она, разводя руками, словно дирижировала невидимым оркестром. Прилетела стая ворон и села на конек крыши. Маэль помахала им, и те отозвались громким карканьем. В доме на другой стороне поляны ничего не шевелилось. Казалось, что там все вымерло.

По словам членов Конгрегации, в Пемпоне оставалось много ведьм и колдунов. Интересно, так ли это? Прежде новость о том, что мы вернулись, молниеносно распространилась бы повсюду. Прежде я сразу позвонила бы Эзре. Меня накрыло знакомое чувство потери, но я решительно задвинула его обратно. И тем не менее я задавалась вопросом, придет ли он с нами поздороваться. Не надо было на это надеяться. Эзра Токвиль стер меня из своей жизни. Как ненужный штрих карандаша. Тот поцелуй – единственный поцелуй, который он мне подарил, – действительно был прощальным. Он не соврал. Ведь он никогда не врал. Стоило мне понять это раньше, прежде чем месяцами верить, что он поедет за нами, позвонит или ответит на одно из моих писем. Какое-то время почтовая служба еще работала, и Конгрегация регулярно отправляла посыльных в Пемпон. Эзре не составило бы труда приложить для меня хоть коротенькую записку. Он этого не сделал.

Маэль заключила меня в объятия.

– Теперь все будет хорошо, – пробормотала она. Что было настоящей иронией, учитывая сложившиеся обстоятельства. Я, во всяком случае, должна радоваться, если за следующим поворотом меня не прикончит какой-нибудь демон. Сестра пробежала по заросшей сорняками тропинке и поднялась по покрытым мхом каменным ступеням. Как только она щелкнула пальцами, спали все магические барьеры, защищавшие дом. Дверь распахнулась, и здание будто выдохнуло. Оно дунуло на нас паутиной и пылью. Эме закашлялась, я чихнула. А Маэль, похоже, вообще не обратила внимания на такое суровое приветствие, так как успокаивающе погладила камни и переступила порог. Еще один вздох. Дом скучал по нам, и несмотря на то, что сейчас ощутил облегчение, еще пару дней будет демонстрировать нам свое недовольство. Просто нас слишком долго не было. Два года, показавшиеся бесконечностью. С тех пор как в семнадцатом веке в нем поселилась наша родоначальница, он никогда не пустовал. Здесь всегда жила по меньшей мере одна ведьма. Ничего удивительного, что он расстроен.

Вдохнув полной грудью, я повернулась к Эшу:

– Идешь? Дом будет рад познакомиться с человеком, который меня исцелил. – Я протянула ему руку. Мне девятнадцать, и я вновь здорова. И этим я в основном обязана ему. На мгновение я задержала взгляд на его тонких, правильных чертах лица и умных, чуть раскосых глазах. Он не выглядел таким же безупречным, как Эзра, но разве это в принципе возможно? Он был рядом со мной, когда я едва не умерла.

– Вианна, – прервал он мои мысли. – Все будет хорошо. Вот увидишь. Вместе мы справимся.

Почему у меня не получалось в него влюбиться? Я догадывалась, что он на это надеялся. Догадывалась, что он испытывал ко мне нечто большее, чем признавал. Ну почему мне так сложно отпустить Эзру?

– Ты наверняка устал. Всю дорогу вел машину.

– Ничуть, – запротестовал Эш, хотя не спал ни секунды с того момента, как мы выехали. Он в последний раз взглянул в сторону леса. – Мне любопытно узнать о месте, где ты выросла.

Когда мы вошли, входная дверь издала рычащий звук, а петли заскрипели, будто раздумывали, не захлопнуться ли перед нашими носами. Доски у меня под ногами тоже протестующе затрещали.

– Эй, – напомнила я дому. – Это я, Вианна. А ну-ка, прекращай. – И нахмурилась, сбитая с толку. – Он не ждал меня обратно или как?

Эш положил ладонь на дверной косяк.

– Intaricus scripti, – шепнул он, успокаивая дом. Меня коснулся легкий порыв ветра, и дом сразу расслабился. – Думаю, он растерян и счастлив. – Еще миг я ощущала исходящие от здания вибрации. – И боится, что я опять тебя заберу.

Нет, решила я, никогда я больше отсюда не уеду. Мы вошли в маленькую прихожую. Внутри тоже ничего не изменилось, за исключением толстого слоя пыли на мебели. Разноцветный лоскутный коврик на светло-коричневых деревянных половицах немного выцвел, а стекла в рамках, развешанных на стенах, чуть помутнели.

Мы последовали за Маэль и Эме на кухню, где Эме уже повязала фартук и повернула ручку крана. Оттуда потекла бурая жидкость. Я скривилась от отвращения. Тут тоже все сильно покрылось пылью. Маэль открыла окна и дверь на террасу, ведущую в сад, и взмахом руки опустила на пол четыре стула. За что заслужила обвиняющий взгляд от Эме. Вполне очевидно, что Маэль уже снова забыла об уговоре при мне не пользоваться волшебством в повседневных делах. Я втайне подозревала, что Эме действительно нравилось убираться. Страсть, которую мы с Маэль однозначно не разделяли.

– Мы с Эшем займемся гостиной, – предложила я. – Беги наверх, – обратилась я уже к Маэль. В спальнях она смогла бы выпустить пар, не получив нагоняй от Эме. – Тебе придется спать в комнате с обоями в цветочек, – предостерегла я Эша. – Тут не предусмотрено мужской комнаты для гостей.

Маэль лукаво ухмыльнулась, проходя мимо нас.

– Ты настоящая премьера, Эш, – поддразнила она его. – В доме семейства Грандье очень редко ночуют мужчины. Сегодня ночью тебя навестят наши предки-ведьмы.

Задумчивый взгляд Эша остановился на мне.

– Буду рад с ними познакомиться.

Маэль со вздохом покачала головой и похлопала его по руке.

– Хватит всегда говорить правильные вещи. Это действует мне на нервы.

Он равнодушно пожал плечами.

– Пойдем убираться, – позвал он меня. – А потом мне нужны будут чашка чая и порция сна.

– Чай? – Маэль дошла до лестницы и затормозила на скрипучей нижней ступени, накрытой стоптанным сизалевым ковром. – Сегодня мы не будем пить дурацкий чай. Мы будем пить «Кир Бретон» у Розы. Если мне еще хоть раз в жизни придется пить чай, я кого-нибудь убью – и явно не демона. – Она драматично откинула голову назад и простонала: – Оторвемся по полной, даже если этот раз станет последним. – С развевающимися волосами и бубня что-то о «хладнокровных», она побежала на второй этаж. Так нелестно она отзывалась об англичанах. Ее неукротимый темперамент и тоска по родине не очень-то облегчали ей жизнь в тени Конгрегации. Я с улыбкой смотрела ей вслед. На моем месте Маэль уже топала бы прямо к Эзре, чтобы устроить ему знатную выволочку за то, что так долго давал мне надежду. Ну какой парень, имеющий возможность завести себе с десяток девушек, проводил бы выходные, ухаживая за больной девчонкой-подростком? Я чересчур много нафантазировала себе в его заботе. Сейчас мне это ясно. Тогда же мое слабеющее тело выбрасывало в мозг целую кучу сахарной ваты и марципановых сердечек, притом что Эзре просто было меня жалко.

– Кир Бретон? – вопросительно посмотрел на меня Эш. – Что это такое?

– Ее любимый напиток, – объяснила я, отталкивая мысли об Эзре. – У Маэль свой особый микс.

– Я должен был догадаться. – Эш потер рукой шею. Он устал, хоть и отрицал это. – Ты его уже пила?

Я повела плечами:

– Естественно. – На мой семнадцатый день рождения Эзра пил «Кир Бретон» вместе со мной, и после первого же глотка я настолько опьянела, что забралась к нему на колени. Уткнулась носом ему в шею, желая, чтобы он один-единственный раз все-таки меня поцеловал. Мое желание он не исполнил. А вместо этого притащил меня домой, где Эме устроила мне головомойку по поводу того, что алкоголь и демоническая лихорадка несовместимы. После этого он ни капли мне не наливал, но это все равно был самый невероятный вечер в моей жизни, если не принимать во внимание похмелье на следующий день. Я чувствовала себя такой взрослой. А через четыре недели мы уехали, и он меня забыл. Я тихо застонала из-за нового воспоминания. Нужно срочно с этим заканчивать.

Эш все еще смотрел на меня.

– Что в нем?

– Ликер Creme de Cassis, смешанный с сидром. Маэль любит добавлять гренадин и дольки апельсина. Но думаю, нам повезет, если хотя бы сидр остался.

– Забродивший яблочный сок. – Эш поморщился. – Пожалуй, я выберу хороший глоток виски.

– Тогда, наверно, попробуй кальвадос или перно [2], – предложила я. – Без понятия, есть ли здесь еще что-нибудь из этого. Могу поспорить, в шато у Ложи полно запасов. Винный погреб замка был знаменит далеко за пределами Бретани. Но, вероятно, Эзра ничего оттуда не берет.

Решительным шагом я направилась в гостиную. К этому времени Эш слишком хорошо меня знал и умел считывать эмоции у меня по лицу. Когда мне было особенно плохо и казалось, что я не протяну дольше нескольких дней, я рассказала ему об Эзре. Как он спас меня от сильфиды, как сильно я по нему тосковала и как он меня отверг. Эш тогда молча выслушал всю историю и пропал на два дня. А вернувшись, принес с собой новое лекарство, и три недели спустя я начала выздоравливать. Для меня самой это стало настоящим чудом. Эш больше никогда не поднимал со мной тему Эзры, но тот наш разговор точно не забыл. Теперь он прошел за мной по коридору в гостиную и прошептал пару слов. Окна распахнулись, по комнате пронесся порыв ветра, сдувая пыль на улицу. Я потянулась за подушками, лежавшими на выцветшем темно-зеленом бархатном диване, и подняла их. Эш позаботился о клетчатых занавесках той же расцветки. Через пару секунд они оказались свалены в кучу на полу. Стремянка Эшу не понадобилась. Он извиняющимся жестом пожал плечами.

– Сейчас запихну все это в стиральную машинку и принесу метлу. И еще гляну, осталось ли апельсиновое масло mémé. Выбирай, будешь подметать или полировать шкафы?

– Полировать, – сказал он. – Мы же не хотим еще больше разозлить Эме.

– Да, лучше не стоит, – согласилась с ним я.

Правда, когда я вошла на кухню, моя принципиальная сестра тыкала пальцем в кран и бормотала что-то, подозрительно смахивающее на заклинание. А потом виновато покосилась на меня.

– Не хотим же мы потом принимать душ или ванну в этой жиже. – Она еще раз крутанула ручку крана. Тот фыркнул и зарычал. А затем что-то щелкнуло и оттуда брызнул фонтан светлой воды. Я захохотала в голос, потому что Эме вымокла с ног до головы.

– В душ тебе уже не нужно.

Разозлившись, она закрыла кран и вытерла лицо.

– Он это специально сделал.

– Явно. – Я затолкала первую гору белья в стиральную машину, только чтобы убедиться, что она не запускалась. – А электричества у нас нет?

Эме почесала запястье. Она всегда так делала, когда нервничала.

– Я проверю в подвале, есть ли в баке масло для генератора. Перед отъездом я его заправляла. Так что если масло никто не украл… – Настолько предусмотрительной могла быть только она. Мы даже не знали, вернемся ли сюда. Однако у Эме золотое правило: «На всякий случай!»

– Если нет, вручную постираю. Кстати, свечей у нас достаточно, – ответила я. – Не бери в голову. У нас все получится. – Подхватив метлу, я порылась в кухонном шкафу. И действительно обнаружила там треснувшую стеклянную бутылку с остатками апельсинового масла.

Мы с Эшем отчищали гостиную, пока там все не заблестело и не засверкало. Обои и мебель были старинными и все разных стилей, но здесь mémé читала нам сказки и рассказывала истории о маме, которая умерла вскоре после того, как мне исполнилось пять лет. Эме и Маэль все еще ее помнили. У меня же в памяти сохранились лишь обрывочные фрагменты.

Эш с помощью заклинания отмыл окна и починил трещину на стекле. Закончив, мы уселись рядом на диване. Он вытянул свои длинные ноги, а я подтянула колени под себя. Я была вся потная, в пыли, но невзирая на усталость, которая потихоньку меня одолевала, грусть отступила. На такое я даже не рассчитывала, и ощущение оказалось приятным.

– Красивая комната, – произнес Эш и закинул руку на спинку дивана позади меня. – Этот дом вам подходит. Примерно таким я его и представлял. – Вдруг дверца шкафчика открылась и снова захлопнулась. Я хихикнула.

– Комплимент принят. Ты ему нравишься.

Эш улыбнулся, как будто ничего другого и не ожидал.

– Я уже и не верила, что однажды вновь буду здесь сидеть. – Кресло-качалка в углу начало раскачиваться само по себе.

– Это mémé, – пояснила я ему. – Ее любимое место.

– У вас много привидений в доме?

– Есть некоторые, которые живут тут постоянно, а другие появляются только время от времени. Наша семья жила здесь задолго до того, как эта область впервые была где-то упомянута. – Задумавшись, я погладила бархатную обивку дивана.

Эш взял мою вторую ладонь и переплел наши пальцы.

– Если нам удастся убедить Эзру Токвиля позволить Конгрегации самой вести переговоры с верховным королем демонов, то Пакт будет продлен, а вы сможете остаться. Навсегда. Все будет так, как должно быть.

– Думаешь, тогда моя магия вернется?

– Я думаю, ей нужно время и правильный уход, – попытался приободрить меня он. – Немножко веры в богинь и, наверно, крошечный глоточек сидра с Creme de Cassis. – Он состроил гримасу с ноткой отвращения.

Рассмеявшись, я пихнула его в бок.

– Весьма вероятно. Даже представить себе не могу, что мне девятнадцать, а за всю жизнь я только один раз более-менее сильно напилась.

Эш встал и потянул меня за собой:

– Тогда мы обязаны как можно скорее это исправить.

– Но лучше не посвящать Эме в наши планы, она умеет портить все веселье, – прошептала я.

– Оставим это между нами. Покажешь мне мою комнату с цветочками? – У него в уголках губ заиграла улыбка. – Сначала мне потребуется пара часов сна.

Я пробежала впереди него по нашей поскрипывающей лестнице. Деревянные перила за столько лет приобрели блестящий медовый оттенок. На грубо оштукатуренной стене лестничного пролета висели изображения женщин моего рода. Многие очень старые и пожелтевшие, на некоторых запечатлены мы с сестрами в саду и за игрой. Какие-то лица уже практически нельзя было разобрать, и тем не менее Эш внимательно их рассматривал.

В маленьком коридоре на самом верху нас встретил аромат множества трав. Маэль, безусловно, полностью окунулась в свою стихию. Пять дверей в спальни и в ванную распахнуты настежь. А моя сестра в данный момент мычала себе под нос и рассыпала лаванду на свой подоконник. Я узнала руту душистую, дубровник и акацию в ее комнате и в комнатах Эме и Эша. Все запахи с защитными магическими свойствами. В моей комнате Маэль использовала розовое масло. По-видимому, его задача – меня взбодрить. Сестры опасались – и были правы, – что наше возвращение вызовет у меня меланхолию. А я при этом твердо решила не показывать своих эмоций. Судя по всему, получалось не очень. Маэль, улыбнувшись, пожала плечами, когда я послала ей злобный взгляд.

– Просто небольшая подстраховка, – пробормотала она и протиснулась мимо меня в царство Эме.

– Вот твоя комната, – объявила я Эшу. – Раньше здесь жила mémé. Полагаю, она не против, если сюда въедешь ты. – Я уставилась на крупные бутоны пионов на стенах. Ну, Маэль хотя бы нашла простое белое постельное белье. Это самая большая спальня в доме, и Эш удовлетворенно кивнул.

– Я достаточно мужественен, чтобы здесь спать.

– Не сомневаюсь. А вон там ванная. Она у нас только одна, поэтому ходим по очереди.

– Я недолго, – сказал он. – Только быстро приму душ, а ты потом можешь не торопиться. Кажется, Маэль еще какое-то время будет занята.

– Ну разумеется. Она не угомонится, пока не насыплет трав в каждый уголок дома. – Выдав свое пророчество, я ушла к себе в комнату и, глубоко вздохнув, прислонилась к двери с внутренней стороны.

Мое маленькое окошко Маэль тоже открыла, все сияло чистотой так, как за короткое время это могла сотворить лишь магия. Подойдя к кровати, я упала на матрас и закрыла глаза. Снаружи доносились шелест листьев на деревьях и плеск небольшого ручейка в дальнем конце участка. В остальном полная тишина. Не слышно ни машин, ни самолетов и никаких человеческих голосов.

Я свернулась клубочком под одеялом и заснула. А когда проснулась, время, должно быть, приближалось к вечеру. Солнце уже опустилось намного ниже. Сильнее всего мне хотелось просто остаться в постели и дождаться, пока день не перетечет в ночь. Однако у желудка были другие планы, и он требовательно заурчал. Кроме того, я была намерена выяснить, кто еще остался в Пемпоне. Поэтому поднялась, распаковала рюкзак и направилась в ванную. Знакомый аромат лосьона после бритья Эша до сих пор витал в воздухе. Я усмехнулась. Маэль не соврала, когда недавно говорила по поводу мужчин в нашем доме. Папа никогда не жил тут с нами. Он был колдуном времени и по этой причине предпочел путешествовать во времени. Когда однажды он просто не вернулся обратно, мама умерла от горя. После этого о нас заботились mémé и еще несколько колдовских семей в округе. Мне исполнилось шестнадцать, когда и mémé нас покинула. И мне все еще ее не хватало. Я взглянула на лицо, которое смотрело на меня из зеркала. Бледная, но уже не такая худая, как перед отъездом. Большие карие глаза я унаследовала от нашей матери, а по плечам вились густые светло-русые волосы. Сильнее всего выделялся большой рот, который раньше никогда мне не нравился, потому что из-за него еще заметнее становились узкие щеки. А теперь я любила его так же, как и свои густые темные брови. Может, я и не такая красивая, как Маэль, и не такая умная, как Эме, но все это не играло никакой роли. Я просто благодарна за то, что имела и кем являлась. Слишком много я потеряла, чтобы не ценить то, что осталось. А у меня все еще были сестры, Эш, а также наш дом и лес. И моя магия, безусловно, однажды вернется. Я должна в это верить.

Долго простояв под душем, я насухо вытерла волосы и расчесывала их до тех пор, пока они не заблестели, спадая по спине. Наконец я нанесла на губы немного блеска, который Маэль готовила сама, и вернулась к себе в комнату. Там натянула темные джинсы, голубой свитер и свои потрепанные «Мартинсы». Вскоре после этого я присоединилась к Маэль и Эме на кухне, а потом по лестнице спустился и Эш.

– Отвези нас к Розе, пока я не умерла от голода, – проговорила Маэль.

– Само собой, мы не можем этого допустить, – ответил Эш. – Все же понимают, насколько противной ты тогда станешь.

Маэль показала ему язык.

– Думаете, Роза и Адриан еще здесь? – спросила я.

– Вот сейчас и выясним. Но я думаю, да. Она не имела права уйти, а Адриан отказывался оставлять ее одну. Возьмите с собой плащи, – приказала Эме. – Позже похолодает.

– Да, матушка, – рыкнула Маэль. – Она когда-нибудь это прекратит? – прошипела она мне, однако, не дожидаясь ответа, выскочила из дома.

Эш протянул мне мой плащ и покачал головой, наблюдая, как мы по-доброму переругивались. Впрочем, и он захватил свой плащ, который до этого повесил на вешалку в прихожей. От меня не укрылся его бдительный взгляд, когда он шагнул за дверь, положил руку мне на спину и повел меня через палисадник. Я и сама не знала, чего ожидала, но только не этой обманчивой тишины.