Читать книгу Клич страсти - Марат Гумиров - Страница 2

За окном он видел ветку чинары. Резные листья, тронутые осенней позолотой, лениво покачивались обдуваемые утренним ветерком.

Во дворе стоял грузовик с откинутым бортом. К машине то и дело подходили парни, закидывали в кузов скатанные в цилиндр матрасы, сумки и даже набитые чемоданы.

Стоявший наверху грузчик небрежно разбрасывал погруженное по всему кузову. Все происходящее напоминало ему сцену эвакуации, снятую в кино.

Тимур отвернулся от окна и вопрошающе уставился на декана факультета, сидевшего перед ним за столом. Огромный стол занимал ровно треть кабинета. Декан подписывал бумаги, которые ему одну за другой подкладывала стоящая рядом секретарша – полная дама в годах, одетая в строгий костюм синего цвета.

Декан почувствовал взгляд Тимура. Не отрываясь, он поднял палец левой руки и сказал:

– Прости, Тимур Ильхамыч. Ещё пару минут.

Тимур хмыкнул, пожал плечами. Ничего другого не оставалось, как снова смотреть в окно.

Грузчик уже спрыгнул с машины и поднимал борт. Вот он крутанул затворами и махнул рукой водителю в кабине. Зарычал мотор, грузовик выпустил облако дыма и медленно тронулся вперед.

– Всё, Алла Петровна?

Тимур услышал голос декана и повернулся к столу.

Алла Петровна неторопливо собирала подписанные бумаги в папку. Декан протирал снятые очки платком и близоруко поглядывал на неё.

– Это всё, Кудрат Юнусович, – вымолвила она, словно разрешая декану вновь надеть очки.

Неторопливой походкой Алла Петровна направилась к двери. Кивнула Тимуру, проходя мимо, и вышла, без стука закрыв за собой дверь.

– Слушай, Кудрат! – Тимур подался вперёд, но декан опередил его.

– Знаю, знаю, Ильхамыч, – со вздохом произнес он. – Все понимаю, но что поделаешь? Знаешь, не я эти решения принимаю. И даже не ректор!

Кудрат Юнусович придал своему лицу вид таинственной значительности и снова поднял к небу вытянутый указательный палец.

– Это на уровне министерства принималось, а туда указания идут уже из аппарата партии! Смекаешь?

Декан откинулся на спинку стула и развёл руками.

– Так что, ничего поделать не могу.

Тимур порывисто вскочил, подошел к столу. Уперся в него руками и навис над Кудратом Юнусовичем.

– Сколько уж лет коммунистов нет, а мы все еще партию боимся! – Сказал он с досадой.

– Но, но, Ильхамыч! – Забеспокоился декан. – Ты тут вредную пропаганду давай не веди.

Тимур оттолкнулся от стола и сел обратно.

– Ну хоп, ладно. – Заговорил он уже спокойнее. – Ну почему я? Не мог кого-то помоложе откомандировать? Почему именно я должен ехать с чужим институтом и чужими студентами?

Декан решил быстренько перейти в контрнаступление.

– А вот тут ты, братишка, сам виноват! – напористо заговорил он. – В начале сентября не ты ли от кураторства отбивался, как от чумы?

Декан вынул из кармана пиджака пачку сигарет. Достал из стола массивную зажигалку, сработанную под тёмное дерево и тисненую позолоченным металлом.

Раскурив сигарету, он продолжал:

– Молодые все на кураторстве. Вот и поехали со своими группами.

Тимур нервно застучал ногой по полу. Декан затянулся и выпустил облако табачного дыма.

–Так что, Ильхамыч, прости.

И Кудрат Юнусович театрально развёл руками. Из-за дымившейся сигареты он напомнил Тимуру дервиша на рынке, с курящимся асриком в руке.

– Знаешь на кого ты сейчас похож? – Спросил Тимур, пристально и с укоризной глядя декану в глаза.

Кудрат Юнусович брезгливо поморщился:

– Ой, вот этими штучками брат ты меня точно не проймешь. Знаю, Ильхамыч, конечно, знаю. Но предателя, на гада и нехорошего человека. Вот я на кого похож, верно?

Тимур усмехнулся и пошёл к двери.

– На дервиша, Кудрат. На дервиша базарного ты похож.

Микроавтобус РАФ, именуемый в народе просто "рафик" нырнул в дорожную колдобину полную грязной жижи. Когда он выполз из неё и замер, весь бампер и фары были заляпаны вязкой глиной.

– Всё, Тимур-ака –Сказал молодой водитель. Он откинулся на спинку сиденья и посмотрел на Тимура.

– Дальше он не проедет. Извините. Вчера раиса привозил, тоже тут встали. Плохой дорога совсем. Ямы много, Тимур-ака. Кичерасиз.

Тимур молча открыл дверцу, вылез из кабины и сразу же по щиколотки погрузился в лужу с жидкой глиной. Водитель тоже вылез, помог Тимуру вытащить тяжелый рюкзак и туго скатанный в цилиндр матрас.

– Хотите, помогу донести до барака, Тимур-ака?

– Спасибо. Сам справлюсь. – Ответил Тимур, вдевая руки в обе лямки рюкзака. Покончив с этим, он пристроил сверху скатку. Посмотрел на узбечонка:

– Хоп. Бывай здоров.

Они пожали друг другу руки, и Тимур направился к видневшемуся в поле, в полукилометре, побеленному зданию.

Почти сразу его старые кирзачи, подвёрнутые сверху, увязли в глинистом месиве. Ноги приходилось выдёргивать из этой каши силой. Он услышал звук отъезжающего микроавтобуса за спиной и подумал, что зря, пожалуй, отказался от помощи. Но было поздно: рафик уже пятился и в то же время разворачивался, вовсю тарахтя неисправным глушителем, выпускавшим сизые облака отработанных газов.

Чертыхаясь и выдергивая ноги из рытвин, Тимур продирался ещё добрую сотню метров, пока не выбрался на сухую и твёрдую почву.

Немного отдышавшись, поглядел сокрушенно на заляпанные глиной сапоги и тронулся дальше.

Когда до барака оставалось треть пути, он услышал звуки очень похожие на те, что издавал бы пустой чугунный казан, если бы по нему лупила шумовкой сбрендившая обезьяна. Скоро стали слышны голоса. Молодые, дерзкие и громкие. Их обладатели что-то выкрикивали, пели и смеялись.

Чем ближе Тимур подходи к бараку, тем громче звучали голоса. Совсем уж оглушительно лупила шумовкой по невидимому казану невидимая обезьяна. Он уже понял, что звуки раздаются из-за другой стороны барака, поэтому поспешил, чтобы быстрее понять, что происходит.

Странная картина предстала перед его глазами, когда он наконец обогнул побелёную стену, миновал пустую полевую кухню под навесом и зашёл к бараку со стороны входа. Для начала, конечно же не было никакой обезьяны с шумовкой и казаном.

Вместо неё Тимур увидел полного паренька. С тёмным ёжиком волос на голове и одетого в рождественский красный свитер с белыми оленями. С невероятной энергией он наяривал алюминиевой ложкой по столь же алюминиевой миске.