Читать книгу Иконы - Маргарет Штоль - Страница 9

Я открыла глаза.

– Ро, – шиплю я.

Но пока я говорю, Ро отскакивает от меня и выхватывает из воды пистолет. Обломки песчаника под нашими ногами как будто стали намного острее, лужи, оставшиеся после прилива, – намного холоднее. Наше укрытие представляет собой всего лишь небольшую выемку в травянистом берегу и на самом деле ни от чего не защищает.

Уж во всяком случае не от Послов и их армии.

Надолго она нас не скроет.

Глаза симпы приоткрываются.

На них упали пряди мокрых волос, но все равно видно, что эти глаза того же цвета, что холмы за миссией, – зеленые и серые, но еще в них поблескивают золотистые точки. Надежда и печаль. Именно так смотрит на меня солдат. Он как будто редкая монета, наполовину зарывшаяся в океанский песок. Кусочек теплого металла, сумевший поймать отблеск света, хотя и лежит глубоко под толщей воды.

Я таращусь на него во все глаза. Я не в силах удержаться. Мое сердце колотится как бешеное. Я изумленно протягиваю руку к лицу солдата. Его черты представляют собой полную противоположность чертам Ро. Если в лице Ро все линии небрежны и грубоваты, то в лице этого юноши все аккуратно и красиво. Он мускулист, но строен, а Ро могуч и массивен. Тело юноши выглядит так, словно кто-то выковал его из драгоценных металлов, выдул из стекла.

– Эй! – вскрикивает Ро.

Он поднимает пистолет над головой, готовясь к удару. Я с трудом отвожу глаза от симпы и руку от его лица.

– Прекрати. Тебе незачем снова бить его. Он уже получил достаточно.

Ро опускает пистолет. И тут я понимаю, что он вовсе не слушает меня. Он целится.

– Пожалуйста, – говорит симпа, хотя его голова наполовину в воде и с губ срываются пузыри, когда он произносит слова. – Не убивай меня. Я могу помочь.

– С чего это ты будешь нам помогать? Ты из тех, кто за нами охотится!

На это у симпы ответа нет.

– Дол, отойди. Не мешай мне. Он просто играет с нами. Это трюк, обман.

– Откуда тебе знать?

Ро переводит взгляд с меня на солдата:

– Ты можешь что-нибудь в нем понять? Ощутить его?

Я наклоняюсь к симпе поближе, поднимаю из воды его холодную руку.

Я закрываю глаза и пытаюсь уловить его чувства.

Впервые я ощущаю нечто подобное искре Ро – в такой же мере сильное.

Ненависть и гнев – это идет от Ро.

Страх и растерянность – это от юноши.

И еще что-то…

Нечто такое, с чем я сталкиваюсь очень редко.

Оно вскипает внутри симпы, исходит от него, наполняя пещеру. Я буквально вижу это.

Я узнаю, что это такое, лишь потому, что чувствовала это к Ро и чувствовала это в Ро. В Ро и падре. И иногда в Биггере и Биггест.

Любовь.

В голове у меня гудит и стучит. Я роняю руку юноши, прижимаю ладони к вискам как можно крепче. Я заставляю себя глубоко дышать, пока не овладеваю собой, хотя бы слегка. Пока белое сияние не угасает.

Потом, задыхаясь, открываю глаза.

– Ро… – Мне трудно говорить.

– Что такое? Что ты поймала?

Ро придвигается ко мне, но его взгляд не отрывается от симпы.

Я не знаю, что ему сказать. Я никогда ничего подобного не ощущала, и я не знаю, как выразить это в словах, во всяком случае в таких, которые понял бы Ро.

И так, чтобы он захотел это услышать.

Я пристально всматриваюсь в солдата. Я сильно дергаю пуговицу на его куртке и отрываю ее. Пуговица латунная, и на ней выбит знак, который даже любой из грассов способен узнать. Пятиугольник, окружающий Землю. Золото на алом поле. Земля, заключенная в нечто вроде клетки для птиц.

Эта пуговица все меняет.

– Он не симпа.

Я чувствую легкую тошноту… и, даже обращаясь к Ро, не в силах оторвать взгляд от пуговицы в моей ладони.

– Что ты такое говоришь? Конечно, он симпа! Ты только посмотри на него! – В голосе Ро слышится раздражение.

– Он не просто cимпа. Он из личной гвардии Посла.

– Что?!

Я киваю, вертя пуговицу в пальцах. Она блестит, как золотая монетка, и стоит больше, чем все, что я имею. Что касается Посла Амаре, то мы до сих пор видели лишь ее лицо, изображенное на вагоне, проезжающем по Трассе. Ближе мы к ней подобраться не могли.

Пока не столкнулись вот с этим юношей…

Раненый симпа то открывает, то закрывает глаза. Он слишком слаб, чтобы говорить, но, думаю, понимает, о чем беседуем мы.

Ро садится рядом со мной на корточки, прямо в воду, и вытаскивает из-за пояса короткий нож, тот, которым до сих пор только свежевал кроликов и резал дыни в миссии.

Ро колеблется, смотрит на меня. Я опускаюсь рядом с парнишкой на колени… Он ведь действительно просто парень. Может, он и cимпа, но он так молод… Ненамного старше Ро и меня, судя по внешности.

– Значит, все это… все это имеет значение для Посла? – Ро прижимает нож к подбородку симпы. Глаза юноши открываются, на этот раз очень широко. – Забавно, знаешь ли, потому что все то, что имеет значение для посла, для нас не дороже обычного мусора. – Он проводит кончиком ножа по горлу пленника. – Верно, Дол?

Я тяжело сглатываю и ничего не говорю. Обнаруживаю, что мне трудно дышать. И не знаю, что думать.

У Ро такой проблемы не возникает. Никогда.

Он взмахивает ножом раз, другой, третий…

Я не могу на это смотреть, но вот Ро поворачивается ко мне и протягивает результат своих ужасающих действий. Горсть латунных пуговиц Посла.

– Что такое…

– Доказательство того, что мы заполучили. А теперь давай решать. Убьем его прямо здесь или возьмем с собой в Ла Пурисиму?

Ро подразумевает вовсе не миссию. Он говорит о восставших грассах.

Юноша, разбрызгивая воду, пытается сесть. Я подхватываю его под затылок и прислоняю его голову к своим коленям.

– Да как же мы протащим его назад вдоль всей Трассы? Ты разве не видишь, что там вокруг симпы? Нас обязательно заметят. Даже если Трасса снова начнет работать.

Ро погружается в раздумья, водя ножом по ноге.

– Ну да, а если ты права насчет этих медных пуговиц, дело для нас еще хуже.

– Вот именно, не слишком удачное сочетание.

Я стараюсь не думать о том, что будет с юношей, когда мы вернемся в миссию. Если мы вернемся в миссию. Что Ро сделает с ним. Что я позволю Ро сделать с ним.

Я качаю головой, чуть сильнее прижимая к коленям голову парня.

– Нет.

– Держись от него подальше, Дол!

– Нет.

– Сейчас же!

Голос Ро надламывается. Я вижу, что все это для него слишком уж сложно. Он теряет власть над собой, мы теряем власть над собой.

Ту, что у нас еще оставалась.

Все началось в тот момент, когда я увидела пуговицу.

– Пожалуйста, – обращаюсь я к Ро, но смотрю на юношу.

Его глаза встречаются с моими, всего на одно мгновение.

Он протягивает ко мне руку, и это жест отчаяния. Парень сейчас похож на одного из тех енотов, что попадаются в ловушку Биггера, он словно ударяется о железную дверцу клетки в последний раз перед тем, как сдаться.

Я замираю, а Ро поднимает пистолет.

Точка красного света – механизм прицеливания на собственном пистолете симпы – танцует на его переносице.

Юноша не реагирует.

Может быть, он думает, что Ро этого не сделает.

Но я знаю, что сделает. Он уже делал такое прежде. Симпы – это угроза его личному существованию. И моему тоже.

Рука юноши опять протягивается ко мне.

– Предупреждаю, эй! Не шевелись! – Ро почти рычит, и, как обычно, не слова, а тон говорит сам за себя.

Запястье юноши выпрямляется, пальцы медленно разгибаются, касаясь моего колена в воде.

– Ох, Пресвятая Дева…

Это все, что приходит мне на ум.

Там, под наполовину расстегнутой кожаной манжетой куртки, под порванным рукавом грязной рубашки военной формы Посла, под всей этой одеждой, пропитанной океанской водой…

Четыре голубые точки, образующие идеальный квадрат.

И в эту самую секунду мир, состоявший из двух человек, Ро и меня, трескается и становится миром троих.

Теперь я понимаю, чту именно я ощущала.

Теперь я понимаю, кто таков этот юноша. Или даже более того – что он такое.

Он – Дитя Иконы, как Ро и я.

Теперь нас больше.

Мое сердце колотится. Я знала, что велись разные разговоры… что ходят слухи о других Детях Икон, но никогда по-настоящему не верила, что есть и другие, кроме меня и Ро.

Знал ли об этом падре?

Если бы только я прочитала ту книгу, пока у меня была возможность…

– В чем дело?

Ро еще не видит.

Мысли вихрем несутся в голове.

Он показал мне свою метку.

Почему?

Он что, видел мою, здесь, в воде?

Может, он был в сознании, когда мы с Ро связывали руки?

Нет.

Я ведь была здесь, когда Ро ударил его по лицу его собственным пистолетом, сбив с ног.

Я была здесь, когда юноша упал.

Я видела, как закатились его глаза…

Нет.

Он показал мне метку, потому что знал обо мне.

Он знал о нас.

Он знал.

– В чем дело, что не так? – Ро крепче сжимает в руке пистолет.

– Они пришли сюда за нами, Ро.

– Конечно, за нами. Как ты думаешь, что там вообще происходило, в том поезде? Они прислали своих толстых ленивых солдат, чтобы притащить нас на свою дурацкую стройку, как и других отсевков. Я говорил падре, что нам необходимо вооружиться, что нам нужно наладить защиту получше. Но он меня не слушал.

Я качаю головой и начинаю сначала:

– Они нас обнаружили, Ро!

Я поднимаю руку юноши и разматываю тряпку на своей руке.

Сходство такое, что ошибиться невозможно. Одинаковы и расстояние от точек до ладони, и размер меток. Если их приложить друг к другу, они полностью совпадут.

Точно так же, как метки Ро и моя.

ОТЧЕТ ПО ИССЛЕДОВАНИЮ:

Проект «Человечество»

Гриф: совершенно секретно / Для посла лично

Кому: Послу Амаре

От: доктора Хаксли-Кларка

Объект исследования: Мифы о Детях Икон

Подтема: Бунтарь

Список приложений: Свидетельства, обнаруженные во время рейда в убежище бунтовщиков

На этой странице – копия одного из найденных листов толстой бумаги ручной выделки; видимо, это часть пропагандистского антипосольского текста «Дети Икон существуют». Скорее всего, размножено от руки приверженцами культа Детей Икон или какой-то группой бунтующих грассов.

К копии приложен перевод.

БУНТАРЬ (Икона Ярости)

Бунтарь может использовать гнев, чтобы породить невероятную физическую силу, поскольку переполняется адреналином. Говорят, что Бунтарь способен управлять чужим сознанием так, словно включает мощный двигатель, и перевозбуждать нервную систему до такой степени, что она разлетается вдребезги. Считается, что Бунтари из-за этого живут меньше, чем другие.

БУНТАРЬ, ПРИСОЕДИНЯЙСЯ К НАШЕЙ БОРЬБЕ!

УНИЧТОЖИМ ПРОЕКТЫ!

ОСВОБОДИМ ЛЮДЕЙ!

ДОБЬЕМСЯ СВОБОДЫ!