Читать книгу Гарпия в Академии - Маргарита Блинова - Страница 4

Драконы – это зло с хвостиком. Драконы – это непомерное эго. Драконы – это мстительные гады.

Ненавижу драконов!

– Какие-то проблемы, госпожа Браун? – ехидно поинтересовался вышеупомянутый.

– Нет, все прекрасно, – мило улыбнулась я в ответ и уже мысленно припечатала: «Мудак».

А ведь как хорошо начинался день: провела две лекции, в перерыве заскочила к секретарю и, пользуясь поддержкой Белозерского, которую тот любезно оказал, лишь бы отстала, забрала личное дело младшего дракона. Точнее, пришлось взять все личные дела моей группы, чтобы не выдать себя раньше времени.

И все это время Кьяри-старший ждал меня на кафедре, с каждой минутой теряя всякое представление о милосердии, а когда я таки явилась пред его зеленые очи, то сильно пожалела.

Меня покарали в лучших преподавательских традициях – дали ПМК (прошу не путать с ПМС).

Кьяри подсунул образец этой мерзости с самой благожелательной улыбочкой и велел сдать собственную до начала потоковой лекции. Время поджимало, а у меня не было оформлено и половины. И, чтобы вы знали, ПМК – это не «построй, малышка, кораблик». Это полный методический комплект, который преподаватели обязаны предоставить по каждому предмету.

У меня таких оказалось пять – минимальная ставка, чтоб ее! – «Легенды и мифы Забытого мира», «Воинские традиции разных культур», «Мировая история», «Введение в предмет “Воздушная магия высшего порядка”», «Практика работы со стихийными духами».

Монотонность и бессмысленность формулировок, которую так ценили господа методисты, убивали полет фантазии, работающий за соседним столом драконище отбивал желание вообще что-то делать, и только преподавательская этика мешала мне вывести размашистую надпись «Идите все лесом!» и сдать ПМК в таком виде.

В коридоре что-то взорвалось, послышались сдавленные крики и топот.

– Сейчас вернусь, – бросил декан с видом «двинешься с места – крылья оторву».

И вот сижу я, перенаправляю зло в вербальную форму, как вдруг из-за перегородки, где обычно прячутся от посторонних глаз преподаватели, чтобы глотнуть чаю, выглядывает привлеченный шумом мужчина.

Симпатичный такой. Невысокий, но подтянутый, с темными глазами и серебристой шевелюрой, небрежно перевязанной кожаным шнурком. В глазах огонь, в жестах прорывается беспокойная энергия.

Субъект обозрел просторы и… оборзел.

Иначе чем еще можно объяснить тот факт, что этот невоспитанный господин пристроил свою пятую точку на краешек моего рабочего стола и нахально произнес:

– Приветствую! – поздоровался он с… не со мной.

Кто в здравом уме сунется к злой гарпии, страдающей над бумажной работой? Поэтому точно не со мной.

– Фаркас, – представился преподаватель, не дождавшись хоть какой-то реакции. – Эмиль Фаркас.

Откинувшись на спинку стула, я придирчиво оглядела ненормального и скривилась. Оборотень – движения выдают, да и фамилия знакомая.

Фаркас… Фаркас… Где же я про него слышала?

– Простите мою бестактность, вы, случаем, не тот Фаркас, что стал новым хозяином плато Разлук?

– Случаем, не тот, – снисходительно улыбнулся оборотень, чья пятая точка мяла черновик моей лекции. – Хозяином плато стал мой дядя, закрепив у нашей стаи правящее положение среди канисов[1].

– А-а-а… – разочарованно протянула я.

Просто очень хорошо помнила файлы про ту битву.

Это только на словах – стал хозяином плато, где обитали оборотни. На деле – вызвал захворавшего альфу, вспорол противнику брюхо и повалялся во внутренностях еще живого собрата.

Вообще-то, как военный историк со стажем, я исповедовала крайне толерантную политику «забей и прими как факт». Да и не фиг соваться в чужую культуру со своими кровавыми ритуалами и мозгами набекрень, но тут в привычной картине мира что-то засбоило.

– В чем дело? – насторожился Фаркас, уловив в собеседнике перемену.

Взяв со стола карандаш, я прокрутила его в пальцах и заговорила:

– После ритуала изгнания поверженных новая правящая стая бежит за вожаком и метит территорию. Около сотни километров равнин и лесов.

Но оборотень все еще не понимал.

– Царство мочи, – пояснила с самой любезной улыбкой, на которую только была способна. – Мне сложно общаться с представителем разумной расы, который гордится тем, что его родственник правит царством мочи.

Оборотень вскочил и оскалился. Я тоже не стала засиживаться и взлетела. Интересно, а меня возьмут в другую академию с пометкой «Подралась в первый рабочий день»?

– Гарпия, – прорычал оборотень, стремительно зарастая серым мехом.

Хм. Где там попранная волчьей задницей папка с документацией?

Надеюсь, драконище не обвинит меня в профессиональной халатности за то, что скормила клыкастику прошлогодний план, взятый в качестве образца.

Нет, пожалуй, лучше не рисковать. Папка-то внушительная, еще заставят переписывать.

В отличие от меня, оборотень такими пустяками, как «подумать», не страдал. Задетый за живое, он бросился прямо в процессе трансформации. Хвала строителям, потолки в Академии высокие. Фаркас банально не допрыгнул до поднявшейся в воздух гарпии, зато я умудрилась метко зарядить недружелюбному преподавателю пяткой в глаз.

Тот взвизгнул от неожиданности, приземлился на пол и поднял оскаленную морду.

– У-у-убью!

Так себе угроза. Я даже нахально улыбнулась и руки раскинула, мол, давай, хвостатый, пробуй. В конце концов, как поставишь себя в новом коллективе, так к тебе и станут обращаться. Согласна, может, начинать рабочую неделю с драки не самый лучший вариант, но я же… гарпия. Пусть боятся.

Я уже мысленно видела волчью морду с фингалом под глазом, но тут очень некстати на кафедру вернулся декан. Точнее, влетел, перехватил оборотня, изготовившегося к прыжку, и выставил за дверь с заверением:

– Господин Фаркас, я сам с ней разберусь!

Ой, что-то мне это личное участие не очень нравится. За покалеченного оборотня пришлось бы отвечать перед Эргом, а вот за покалеченного дракона отвечать не придется. Я даже ойкнуть не успею, как прилетят другие крылатые ящерицы и устроят самосуд.

Декан раздраженно хлопнул дверью, обернулся и вознегодовал:

– Госпожа Браун, вас даже на минуту нельзя оставить.

А что я могу сказать в свое оправдание? Виновна, раскаиваться не планирую? Ага, а потом любоваться видом звереющего дракона? Спасибо, но нет. Мне еще потоковую лекцию вести.

Чтобы не накалять ситуацию, спустилась вниз и, невинно хлопая ресничками, глянула на декана.

– Вы хоть понимаете, что нанесли оскорбление не только Эмилю Фаркасу, но и всей правящей стае?

Минуточку! Откуда чешуйчатый знает причину нашей стычки?

Воображение тотчас подсунуло картинку, как с виду приличный и воспитанный декан, скрючившись в три погибели, подслушивает у замочной скважины, а мимо ходят студенты и крутят пальцами у висков. Конечно, логичнее предположить, что на кафедре стоит прослушка, настроенная на Эрга Гая Кьяри, но это было не так весело.

– А вот и нет! – Я независимо передернула плечами. – Во-первых, издевка была сформулирована в общей форме, без необходимой конкретики. Я не сказала: «ваш дядя», «ненавижу оборотней, чтоб им передохнуть» или что-то в подобном духе, поэтому оснований для мести нет. Во-вторых, в ваши обязанности входит не только роль надзирателя, но и защита ар-теро от агрессивно настроенных существ. А значит, спасать меня от волчьей вендетты будете вы, многоуважаемый Эрг Гай Кьяри.

Было еще и «в-третьих», которое я не стала озвучивать. Дядюшка Фаркаса, член Совета разумных рас, одним из первых отказал ар-теро в праве считаться разумной расой, из-за чего мы, коренные жители материка, хранители истории, потеряли исконные земли и влипли во все эти передряги.

Дракон скрестил руки на внушительной груди, дабы загасить порыв придушить меня, а потом вкрадчивым голосом поинтересовался:

– Считаете себя самой умной?

– Не без этого.

У драконища дернулась щека. Ярко-зеленые глаза недобро блеснули. И, будто этого было мало, губы мужчины растянулись в мерзкой улыбке сказочного злодея.

– Хочу открыть вам маленькую тайну, госпожа Браун, – заговорил Кьяри тоном храмовника, пугающего паству пришествием демонов. – Я начал интересоваться вашей персоной задолго до того, как вы сюда попали.

Дракон эффектным жестом вытащил прямо из воздуха увесистую папку и раскрыл.

– Марсия Браун, точный возраст не установлен, таланты неизвестны. Была задержана и обвинена в шпионаже. Заключена в тюрьму сроком на один год. Срок увеличили на два года за подстрекательство заключенных к трем попыткам восстания…

Оказывается, тюремщики на бумаге не экономят. Вон сколько на меня извели. Не пожалели, ябеды.

– …последние полгода провела в дипломатической тюрьме, расположенной на мысе Радужный. Совершила восемь попыток побега разной степени успешности.

Я нахмурилась. Как восемь? Врут все товарищи надзиратели с Радужного. Там от силы попытки три-четыре было. Ну, может, пять. Потом уже всем скучно стало.

– Вам крупно повезло, госпожа Браун, что профессор Хельмерг собирал теоретический материал по теме «Гоетия»[2] и решил включить в свою докторскую работу такой исключительный источник, как представительница ар-теро.

Да уж, да уж! Повезло так повезло. Зря я, что ли, эти побеги организовывала? Нет, драконище, тут был здравый расчет на то, что племянник профессора, работающий в архиве Радужного, расскажет обо мне дяде, а тому тщеславие не даст пройти мимо живой «гарпии».

– Именно профессор Хельмерг надоумил Белозерского встретиться с вами и предложил Министерству магического образования эту нелепейшую из идей…

Дракона передернуло. Я же не сдержала победной ухмылки.

С Хельмергом, вот прям скажем честно, мне сказочно подфартило – старичок оказался увлечен темой, а еще очень и очень впечатлен моими познаниями. Он-то и поднял крик, что такого уникального специалиста нельзя удерживать в темнице, а после настоял, чтобы последний год в дипломатической тюрьме заменили на работу преподавателем в Академии.

Помнится, какая-то сердобольная дама из Министерства магического образования советовала не соглашаться, мол, камера лучше, но меня сложно запугать студентами.

Дракон захлопнул папку, растворил ее в воздухе и глянул в упор.

– Все эти месяцы я ждал противника. Хитрого, обученного, готового на все ради своей цели. И что вижу в итоге?

Он сделал шаг вперед, вторгаясь в мое личное пространство, и, нависая сверху, закончил:

– Испуганную птичку, чья гордыня не дает ей смириться с положением вещей и принять простой факт – драконы правят этим миром.

Я встала на носочки, чтобы хоть немного компенсировать разницу в росте с этим бугаем, и насмешливо процедила:

– Вызов принят.

И дальше, не поворачиваясь, обогнула дракона по широкой дуге и выскочила вон из кабинета. Сердце бешено стучало, кулаки настойчиво требовали крушить все, что по пути подвернется, в горле клокотал рык ярости.

В этой ситуации радовало только одно – ПМК сдавать не придется.

– Госпожа Браун, сдадите ПМК после лекции! – понеслось мне вслед.

Вот ведь… драконище!

Призвание или необходимость?

Проходной балл на факультеты преподавателей один из самых низких.

По логике Министерства магического образования тем, кому в будущем предстоит учить других, много знать не требуется.

Вот и идут в преподаватели те, у кого действительно призвание, и те, кому больше просто некуда податься. Последних на факультете Темных искусств подавляющее большинство.

Достаточно взглянуть на декана – Эрга Гая Кьяри, драконища самонадеянного – или преподавателя боевой магии Эмиля Фаркаса, волчару блохастого. Еще одной яркой представительницей «некуда податься» можно считать скромную преподавательницу по грезам Юлаю Уотерби. Милейшая девушка, которой, увы, никто не объяснил, что негоже путать природную доброту с безотказностью.

Профессор Клаус Хельмерг был хорош. Чертовски хорош! Но только в своей области. Чтобы выплатить нечто хоть отдаленно похожее на достойную зарплату, старичку навешали дополнительных часов, с которыми он откровенно не справлялся. Сильнейший в области гоетии, он знал стихийную магию лишь по верхам и сам частенько путался в формулах и формулировках, оставляя львиную долю на самостоятельное изучение.

Еще оставалась профессор Анна Сминт… гм, затрудняюсь с характеристикой этой дамочки, но чердак у старушки явно подтекает.

Правда не в том, что в академиях не хватает тех, у кого призвание учить. Правда в том, что по необходимости в профессию приходят чаще.

А большинство, как известно, с легкостью выживает неугодных.

Марсия Браун. «Сборник воспоминаний, сведений и справок на различные темы, предназначенный для широкого круга читателей»