Читать книгу Догнать невесту! - Маргарита Блинова - Страница 2

Мария Королек,

некогда студентка, ныне Светлая Богиня

Утро Светлой Богини, то бишь мое утро, началось не с кофе, а с мысли: «Гады, ну дайте поспать». И это говорю вам я – человек, способный спать под орущий каждые пять минут будильник, ругань брата из коридора и крики мамы «вставай».

Сперва кто-то топал, как испуганное стадо бизонов, и гремел оружием, следом в сознание ворвался крик: «Машка, да ты с ума сошла!», затем дверь распахнулась от мощного пинка ногой, и в комнату влетела невысокая девушка с волосами цвета красного дерева.

– Подъем! – заявил мой персональный будильник, приблизился к постели и отобрал одеяло.

– Изыди, маленький дьяволенок, – простонала я, переворачиваясь на живот и пряча голову под подушку.

Линка оценила мое тактическое отступление, громко хмыкнула и пошла к шкафу.

– Милейшие панталоны, – вскользь обронила она, активно роясь в гардеробе. – Серый оценит.

Я приподняла угол подушки и вопросительно глянула на полунаемницу, увлеченно перебирающую мои скромные пожитки.

– Он дал три минуты на то, чтобы растолкать тебя и привести в порядок, а затем грозился подняться сам… С ведром помоев.

Фраза подействовала на меня не хуже контрастного душа. Я подскочила, заметалась на кровати, не зная, куда бежать в первую очередь – одеваться или в туалет. В итоге запуталась в тонком одеяле и с диким визгом полетела на пол.

С чего вдруг такая реакция на Серого? Просто позавчера он уже заходил, чтобы разбудить меня к утренней тренировке, как и многие до него, потерпел сокрушительное поражение и ушел на кухню. Довольная своей маленькой победой, я наивно решила, что сегодня надо мною сжалились, и погрузилась в крепкий здоровый сон.

Проснулась где-то полчаса спустя от тошнотворного запаха подтухшей рыбы, наполнившего комнату. Серый, не добившийся желаемого результата, приволок с кухни ведро с селедочными очистками, и пока я дрыхла, высыпал на постель серебристые чешуйки, а спинку кровати украсил гирляндой из потрохов.

Ох, как же я ругалась! И ногами топала, и грозила, что прибью довольно ухмыляющегося гада, но бесстрашный Серый только отмахнулся и ушел на тренировку. И правда, с чего вдруг ему бояться? Где я, а где обученный наемник.

Память еще хранила отвратительный душок, стоявший в комнате больше суток. Про то, скольких трудов мне стоило вымыть из волос чешую, вообще молчу в тряпочку! Поэтому собиралась я с совершенно несвойственными для себя прытью и энтузиазмом.

– Лин, а в чем дело? С чего вдруг побудка ни свет ни заря?

Та выразительно приподняла брови, недвусмысленно посмотрела на окно, за которым дело уже давно шло к обеду, и протянула мне одежду.

– Алибер решил поручить тебе одно крохотное дельце.

И глаза у подруги такие невинные-невинные, а лицо – честное-пречестное, что сразу ясно – дельце то еще, и вряд ли придется мне по душе.

Морально смирившись с тем, что день не задался, я торопливо надела предложенные Линкой черные брюки с рубашкой, подобрала длинные волосы в хвост и спешно натянула короткие сапожки. Тонкая, очень мягкая подошва словно поглощала звук, позволяя даже такому неуклюжему слону, как я, ходить бесшумно. Ну, практически…

– Готова? – Серый появился на пороге комнаты, когда я, сполоснув лицо водой, торопливо вытиралась полотенцем.

Наемник недовольно поджал губы, немного печально вздохнул и поставил полупустое ведерко с бурдой из очисток картошки, размокшего хлеба и вчерашней гречки на пол. Весь его скорбный вид говорил – нельзя обманывать ожидания людей, предвкушающих пакость, но я была бесчувственной нахалкой с низким уровнем эмпатии.

– Зря старался, – фыркнула я, топая на выход, и уже из коридора громко напомнила: – Ведерко не забудь. А то его, поди, на кухне обыскались.

Судя по звуку, Серый скрипнул зубами, а Линка тихонько фыркнула от смеха. Ведро осталось молчаливым свидетелем этой сцены. Немного повеселев, я миновала узкий коридор, залезла на лестничные перила и лихо съехала вниз. Выглянула во двор, где уже вовсю тренировалась клановая малышня, но Алибера не обнаружила и со вздохом поплелась в небольшую беседку, расположенную в самой дальней части территории клана.

Логика подсказывала – о «мелких» поручениях не говорят в беседках, да еще с глазу на глаз. Предчувствие подставы не отступало не на шаг, а мозг прокручивал варианты отказа, но пока «да я бы с радостью, но меня срочно вызывают в божественную канцелярию» было самым нормальным.

Почему мне, Светлой Богине, приходилось выполнять поручения клана? Хороший вопрос! Я, кстати, так и не получила на него ответ. Алибер просто поставил меня перед фактом – раз выдаешь себя за Соколенка, спишь и ешь в клане наемников, изволь немножко потрудиться.

– Но в моем мире меня учили по-другому! – я, как истинная лентяйка, решила взбрыкнуть и отделаться от полезной нагрузки. – Жизнь – бесценный дар, убивать – грех… если только это не песец для шубки. Обманывать нехорошо, за исключением отмазок для родителей или преподов. Грабить… ну, тоже не слишком порядочно. Воровать позволено исключительно шпионам, но только во благо Родины.

Алибер смерил меня холодным взглядом и отрезал:

– Тогда тебе придется учиться заново.

И меня учили.

Помнится, гимназию, в которой я десять лет просидела за партой, мы с моей подружкой Аськой называли пыточной, а классную – Бухенвальд. В универе у нас появились Цербер, Самбист, Зверь и «Ойнемогу». Но по сравнению с Алибером, взявшимся учить меня премудростям ремесла наемников, все прошлые учителя-тираны – малыши в песочнице. Это все равно что играть в компьютерную игру, успешно одолеть слабеньких боссов первого и второго уровня, а потом переместиться на арену с боссом сотого левела.

Алибер не знал пощады, не реагировал на мои многочисленные «больше не могу», а понятие «устала» в его понимание значило – пасть замертво возле тренировочного снаряда. Но хуже всего было то, что тренировали меня с малышней пяти-семи лет, которые постоянно сочиняли обидные дразнилки!

Утром меня пинали на спаррингах, в обед я шла к Серому постигать науку перевоплощения, а на деле просто красилась, примеряла парики и платья, после этого занималась физической нагрузкой, вечером приходилось учить с Алибером свод правил наемников, а ближе к ночи я шла… спать?

Ну вы наивные! Покой мне только снился…

Ночью я оправлялась в РоккАбад, где злой Дизон вываливал на меня кучу прошений от попаданцев, а затем мы садились за разбор обращений местных аборигенов к Светлой Богине. Большая часть из них, конечно же, была мусором из серии причитаний и глупых просьб, но некоторые все же требовали моего вмешательства. И тогда шла сонная, оттого не слишком добрая Машенька творить гадости… тьфу ты! Чудеса я шла творить.

Правда, колдовать пока получалось только по шпаргалкам, подготовленным для меня Дизоном, но так и времени моего божественно царствования на Светлых землях прошло всего каких-то пару месяцев. Научусь! Обязательно научусь. Если не помру на тренировках у Алибера или от тоски по своему миру, родителям, друзьям.

Вчера меня так сильно накрыло приступом ностальгии, что я наплевала на все свои принципиальные «ноги моей там больше не будет» и переместилась в Гиз, где Линка по-прежнему прилежно проходила магическую практику, чтобы пожаловаться подруге на судьбу свою горькую. В итоге мы проржали до утра, а потом полезли на крышу встречать рассвет.

На улице стоял предутренний дубак, поэтому мы захватили с собой бутылку красного и плед в качестве согревающей поддержки. Плед не пригодился, зато бутылка была распита и метко заброшена в приоткрытое окно короля-мерзавца.

Максимельяна я не видела со дня побега и, честно говоря, разрывалась между желанием устроить этому интригану грандиозный скандал с битьем посуды и расцарапыванием королевской рожи, а также возможностью наслать на недосупруга какую-нибудь очень жуткую магическую хворь. Но то под рукой не оказывалось нужной шпаргалки, то сил на выяснение отношений не хватало.

Однако ничто не мешало мне развлекать себя перед сном придумыванием способов изощренной мести несостоявшемуся супругу.

– Жестокими нас делают те, кого мы до безумия любили, – заявила Линка после того, как я не удержалась и поведала ей часть своих коварных планов.

– Да что бы я? В этого урода?! – задыхаясь от возмущения, выпалила я. – Ну знаешь ли… – и следующие полчаса Линка была вынуждена слушать мои возмущения.

Где-то через час зашевелилась охрана, сменились часовые, а Бык погнал на плац новобранцев. Решив, что пора сворачивать посиделки, мы с Линкой переместились в клан наемников, после чего подруга пошла завтракать, а я завалилась спать.

Зря, наверное.

Линка была наемницей другого клана, но это не мешало ей время от времени игнорировать практику у Юлика и заваливаться к нам в гости. И ведь давно поняла, что оставлять подругу с Алибером наедине нельзя ни в коем случае. Они почему-то всегда садятся и придумывают для меня новые трудности. Но лень и усталость в очередной раз взяли надо мной верх и уложили в постельку.

И вот теперь, подходя к беседке, увитой голубыми ветвями плюща, я морально готовилась понести наказание за собственную глупость.

Глава клана был не один. Рядом, прислонившись плечом к деревянной опоре, с задумчивым видом стояла Линка, чуть поодаль расположились Серый и наемник по прозвищу Ветер.

– Соколенок, – глава клана поприветствовал меня резким кивком и сразу к делу:

– Твое задание.

Наемник выложил на деревянную столешницу высокого стола желто-коричневую кожаную папку, перетянутую черной резинкой. Я тут же потянулась к ней, сунула любопытный нос в бумаги, спрятанные внутри, и не сдержала злого:

– Да вы издеваетесь?

Мужчины сделали каменные лица, Линка притворилась ангелочком, что с ее характером было ну очень непросто, и я поняла – издеваются.

– И не стыдно над богиней глумиться? – попыталась воззвать к совести, но куда там. Проще орать на бурю, в надежде, что та успокоится, чем искать у наемника совесть.

Максимельян Рок,

король города-королевства Гиз

В просторных покоях царил бардак. Бардак пришел сюда несколько месяцев назад, огляделся, оценил масштаб работы и решил, что задержится. Прислуга, памятуя об аккуратности хозяина комнат, заглядывала сюда редко, а в последние несколько недель откровенно сторонилась покоев на втором этаже замка.

Небесная танцовщица – хрупкая блондинка неопределенного возраста – быстро подобрала с кресла оброненный вчера плащ, укуталась в него и поспешила к выходу, но в дверях столкнулась с двумя мужчинами.

– Это было в последний раз! – заявила блондинка, не сдерживая клокочущей внутри злости, и пошла прочь по коридору.

– Эвон оно как… – протянул Бык, обводя взглядом темную гостиную, пол, заваленный бутылками, подносы с заплесневевшей закуской и кучу мусора в углу. – Это что же такое надо учудить, чтобы довести прислужницу культа постельных утех до трясучки?

– Понятия не имею, – тихо отозвался король Максимельян. – Ясно одно, твой план «крепкое винцо и девочки» не работает.

– Да кто ж знал, что он окажется такой чувствительной бабой, – отмахнулся задетый за живое наемник и двинулся в сторону спальни.

Если в гостиной прописался бардак, то в спальне завелся самый настоящий хаос. Широкая кровать была сломана, матрас вместе с мятой постелью валялся в углу, занавески сорваны, окно разбито и растворено настежь. В эпицентре случившегося стояло широкое кресло, чью обшивку не так давно резали ножом, а в нем неподвижно полулежал мужчина.

– Смотреть тошно, – Бык скривился и сплюнул прямо на пол.

Хозяин комнаты внезапно дернулся, оглядел мутным взглядом присутствующих и расплылся в широкой улыбке.

– Простите, что не встаю, ваш величество… видите ли, я пьян, – заплетающимся языком выдал он. – В стельку!

– Вижу.

Максимельян молча наблюдал за тем, как его лучший друг зашелся в приступе неконтролируемого смеха, поперхнулся и начал судорожно кашлять. Отросшие за прошедшие месяцы пьянства и веселья темные волосы Джамбо слиплись и прилипли к высокому лбу, давно небритый подбородок зарос жесткой неопрятной бородой, из одежды – только свободные пижамные штаны темно-синего цвета.

Король еле слышно вздохнул и сухо приказал:

– Вставай. Приводи себя в порядок. Ты мне нужен.

– А не пойти ли вам… – язык Джамбо окончательно потерял способность выдавать связные слова. Безродный расхохотался, завалился на бок и сполз с кресла на пол.

Бык наклонился к Максимельяну и со знанием дела предложил:

– Бочка с ледяной водой, четыре часа на спаррингах – будет как огурчик.

– Зеленый от алкогольной интоксикации и пупырчатый от переохлаждения? – невесело усмехнулся король и покачал головой. – Пусть сперва проспится. Позови слуг, чтобы прибрали и… проветрили.

Отдав распоряжение, Максимельян развернулся, пересек заваленную бутылками гостиную и вышел в коридор. Через час начнется Совет эвров – очередное скучное заседание, с обсуждением финансового благополучия Гиза, а после встреча с советником Дримом и мастером Шаромом, новым поставщиком черной руды. Ближе к вечеру – допрос шпиона, ужин, разбор бумаг с донесениями, предварительный подсчет собранного зерна и подведение итогов осени.

Дела, дела, дела…

В узком переходе между башнями король столкнулся с дипломатом Ратаном. Эльф хмурил светлые брови и явно кого-то искал, кого конкретно, стало понятно, когда, едва поровнявшись с монархом, Юлий выпалил:

– Ваше Величество, вы Линку не видели? Студентку из магического дотрема. Нет? Куда же она подевалась… У боевых кактусов сегодня начался период опыления. В теплицу просто невозможно стало пройти – то ядом плюнут, то колючками пулять начнут. Да где же эта лоботряска? – рассеянно закончил эльф и скрылся за поворотом.

Максимельян свернул в административную часть, слушая гулкое эхо собственных тяжелый шагов, пересек просторную приемную, кивнул трем секретарям, а после свернул к неприметной нише и оказался в рабочем кабинете. Обошел массивный стол из красного дерева, сел в мягкое кресло с высокой спинкой и потянулся к нижнему ящику стола. Там, за замком, в секретной нише хранились свадебные кольца, некогда подаренные ему отцом.

Король погладил подушечкой указательного пальца маленькое золотое колечко в форме короны, дотронулся до массивного ободка собственного и тяжело вздохнул. Артефакты молчали, оставаясь безжизненными, но он продолжал брать их в нелепой надежде почувствовать ее тепло.

Громкие голоса из приемной вырвали Максимельяна из задумчивости. Уже догадываясь, кто пожаловал по его душу, он поспешно убрал кольца на место и поднялся, чтобы встретить гостью.

– Что значит занят?! – Адерли толкнула дверь и вошла. – Сын, скажи своим секретарям, что для меня у тебя всегда найдется свободная минутка.

– Добрый день, мама.

Вдовствующая королева, как всегда, прекрасная и утонченная, поправила прическу и сухо заметила.

– Не спеши с выводами, – посоветовала она, – для меня – добрый, а вот для тебя – сомневаюсь…

– Что случилось? – устало прикрыв глаза, без всякого желания спросил Максимельян.

Адерли все так же оставалась на пороге кабинета и не спешила заходить внутрь. Секретари усердно делали вид, что поглощены работой, а сами прислушивались к диалогу.

– Я позвала гостей, – несколько скупо сообщила королева-мать, поджав губы.

– Не самое благоприятное время…

– Дослушай, – Адерли в повелительном жесте подняла правую руку, обрывая сына. – Все покои западного крыла будут заняты гостями. Ближе к вечеру распорядитель Ли принесет на одобрение список мероприятий, предназначенный для увеселения гостей. Казначея я извещу лично.

– Мама…

– И слушать ничего не желаю! – в голосе вдовствующей королевы послышались капризные нотки. – Гости начнут приезжать завтра с утра. Потрудись встретить кандидаток должным образом.

Круто развернувшись на каблуках и демонстрируя удивительную для ее возраста осанку, Адерли вернулась в приемную и заторопилась прочь.

– Кандидаток? – король нахмурился, пробуя это слово на вкус, уловил неприятное послевкусие, а потом зло рявкнул: – Мама!

Но королева Адерли, подхватив длинный подол платья, быстро-быстро удалялась прочь.

Мария Королек,

некогда студентка, ныне Светлая Богиня

– Какой восхитительный день! – заявила Лина, легко выпорхнув из кареты.

Кряхтя и постанывая, я вывалилась следом, огляделась и скорчила кислую рожу.

Наша карета остановилась в самом центре городка Локтерес, рядом с небольшой рыночной площадью, по которой любила чопорно и надменно прохаживаться местная аристократия.

Вот и сейчас двое франтов среднего возраста прошли мимо, вежливо кивнув мне. Зато робко улыбающейся Ангелине была отвешена ровно сотня комплиментов.

Кто завидует? Я завидую? Да, я завидую…

– Ангелин, – проводив мужчин тяжелым взглядом, позвала я, – почему ты изображаешь прекрасную леди, а я – ветхую старушенцию?

Девушка придирчиво оглядела меня с ног до головы. Седой парик из редких тусклых волос с ярко выраженной проплешиной сбоку, небольшой горб на спине, скрюченные артритом пальцы, и все это чудо облачено в черное глухое платье-саркофаг. Завершала образ Бабы-Яги здоровенная деревянная клюка.

«Добрая» подруга загримировала меня так тщательно, что двинутая кошатница пенсионного возраста в валенках и шубе посреди лета – «бабушка божий одуванчик» по сравнению со мной.

Ангелина смахнула с рукава платья невидимую пылинку и развела руками:

– Вероятно, потому, что сегодня ты представляешь собой коктейль ненависти, ворчливости и раздражения, – улыбнулась девушка и, схватив меня под локоток, потащила в сторону площади:

– Пошли?

И мы действительно пошли: вся такая нежная и утонченная Ангелина в белом платье и я – злобная старуха, «приветливо» косящая бельмом на правом глазу. Обойдя небольшую площадь вокруг, мы якобы случайно остановились около небольшого магазинчика.

– Погнали? – шепотом спросила подруга и хитро подмигнула.

Знаю, бабушкам не положено коварно ухмыляться, но я это сделала максимально незаметно, а потом картинно схватилась за сердце, охнула и начала оседать на землю:

– Бабушка! Бабушка, что с тобой! – запричитала Линка, хватая меня за руку. – Кто-нибудь! Помогите!

Вокруг тут же появилось штук пять рыцарей, готовых для дамы на все, еще с десяток прохожих заинтересованно остановились и начали стекаться поближе к месту действия.

– Бабушка, да что же с тобой… – всхлипывала Линка, кружа вокруг притворно охающей меня. – Сердце, да? Где болит? А может, присядешь на скамейку? Врача!

– Там! – крикнула я, восставая из дорожной пыли. – Тааам!

– Что там? – полюбопытствовал один из пяти рыцарей, подоспевших на помощь.

– Стыд и срам! – растягивая гласные, как оперные певцы, звучно провозгласила я, указывая деревянной клюкой точное направление.

Собравшаяся толпа повернулась, оценила витрину недоверчивым взглядом. «Стыд» и совсем чуточку «срама» там действительно присутствовали, так как имитировать сердечный приступ я решилась подле магазина с нижним бельем. За стеклом, стыдливо прикрытые кружевными пеньюарами, были выставлены четыре комплекта.

Причем это были не привычные глазу панталоны, которые носили все особи женского пола от мала до велика. Нет, на манекенах красовались короткие облегающие шортики, что-то отдаленно напоминающее бюстик и полупрозрачные ночнушки. Сверху на самом видном месте висела красочная приписка:

«Новая коллекция женского белья от Сбежавшей невесты. Торопитесь приобрести! Неизвестно в какой момент судьба сведет с королем».

А еще ниже в витрине висел небольшой плакат с некачественным изображением моего улыбающегося лица и схематические наброски, которые я отдавала портным в городе-королевстве Гиз!

Нет, вы видели? Вот это наглость! Даже не так. Вот это беспринципность!

Алибер сказал, что надо устроить прилюдное представление ради привлечения клиентов, собственно поэтому меня и переодели в старуху, а не в утонченную леди, чье громогласное «фи» может на корню загубить бизнес, но про то, что хозяйка магазинчика торгует от МОЕГО имени, набросками МОИХ вещей, почему-то не упомянул.

– Беспредел… – прошептала я, понимая, что лишилась процента от продаж.

Еврейская крупица моего ДНК, где-то полтора бракованных гена, подняла голову и занялась подсчетом моральной компенсации. Видимо, что-то такое проступило через маску морщинок, потому как Линка дернула меня за край недоеденной молью шали и прошипела:

– Машка, не выходи из роли…

Может быть, в другой ситуации я бы и послушалась здравого совета более опытной в таких делах напарницы, может быть, заткнула шепоток жадности и просто отыграла свою роль, но тут, на свою беду, не иначе, стеклянные створки магазинчика отворились, и на улицу выскочил до безобразия счастливый продавец.

Мужчина в шелковых штанах цвета летнего неба, белой рубашке с кружевным жабо и манжетами просто до жути походил на Баскова. «Натуральный блондин на всю страну такой один»… Ну вы в курсе, да?

Хозяйка явно предупредила его о пиар-акции, поэтому мужчинка ждал нас, что называется, с распростертыми объятиями, а увидев толпу, заулыбался и сладкоголосо «запел»:

– Прошу вас, милые… дамы, – его немного переклинило при взгляде на меня, но продавец моментально взял себя в руки и, собравшись, выдал подготовленную и явно заученную у зеркала речь:

– Эта коллекция самого сокровенного навсегда изменит ваши представления о комфорте и удобстве. Сочетание дорогих материалов и утонченных расцветок сделает вас незабываемой в глазах противоположного пола. И доставит… – косой взгляд в мою сторону, – непередаваемое удовольствие как обладателю, так и простому ценителю прекрасного.

Все. Занавес! Театр закрыт навечно, Станиславский рыдает, Ди Каприо бежит отдавать полученный Оскар.

Но окончательно меня добила последняя фраза:

– Сбежавшая невеста знает толк в обольщении мужчин!

У меня непроизвольно дернулся глаз. Затем уголок рта. А после появилось жгучее желание засучить рукава и надавать кому-нибудь по шее.

Это я-то Макса обольстила?! Ну-ну. Еще скажите, совратила и лишила девственности!

Почувствовав надвигающийся шторм, Ангелинка осторожно взяла меня за руку:

– Бабушка, – мягко начала она, делая жест, чтобы продавец скорее испарился, – прошу тебя, успокойся…

Но без толку. Я уже завелась и закипела.

Знаете, в недрах души каждой представительницы слабого пола, наряду с общим интерфейсом, существует кнопка с надписью «трамвайная хамка». Кнопка загорается и включается самостоятельно в моменты «накипело» и… выдает совершенно непредсказуемые реакции.

Короче, меня накрыл аффект!

– Успокойся?! – крикнула я, что есть сил, и схватила замешкавшегося продавца за воротничок белой рубашки. – А ну-ка, посмотри мне в глаза, бесстыдник! Да как ты… да откуда у тебя столько наглости…

Лина занервничала:

– Бабушка! Не переживай, а то давление поднимется!

Но Остапа уже понесло…

– Помолчи, пигалица, и глаза закрой. Тьфу, мракобесие! – ткнула я в витрину, а после и в опешившего продавца. – Ты, демон-искуситель, меня не проведешь…

Собравшаяся на площади толпа заметно оживилась от моих криков: «Несите святую воду и кол!». Редкие представители аристократии, выползшие из своих дорогих особняков на вечерний променад, удивленно поднимали брови, перешептывались и все с большей заинтересованностью посматривали на витрину магазина.

Линка с отсутствующим выражением на лице стояла в сторонке и даже не вмешалась, когда я, размахивая клюкой, пошла на штурм магазина, рассчитывая погромить полки с нижним бельем и немного успокоиться.

Штурм прошел под фальшивое мурлыканье хита «Убей мою подругу!». Я была «ужасом, летящим на крыльях ночи» с мотивацией Халка и добрыми глазами Грута. Носилась между прилавками, размахивала клюкой и проводила инвентаризацию. Такого кощунства не испытали даже несанкционированные продукты.

– Кто так шьет?! – возмущалась я, глядя на кривые швы, с торчащими нитками. – Вы же не Дольче с Габанами, чтобы плевать на качество с высокой колокольни!

– Леди, – голосил продавец, то и дело срываясь на фальцет, – прошу вас! Это – эксклюзивная работа.

– Это китайский ширпотреб! – припечатала я, ныряя за прилавок и доставая из ящиков оставшийся товар.

Белье, преимущественно черного и серого цветов, «радовало» глаз криво пришитыми бирками «Сбежавшая невеста знает толк». И я-то, конечно, толк знала, а вот неизвестный самоубийца, присвоивший мои разработки – нет.

– А ткань… – потрясала я серым куском криво сшитой тряпки прямо перед носом истеричного продавца. – Святая корова, из какого пыльного мешка вы сшили эти труселя? Ими только деревья обтесывать, а не к интимным местам прикладывать. Позор! Порозище!!

– Леди, угомоните вашу бабушку! – кричал забившийся под прилавок двойник Баскова, затравленно наблюдая, как «выжившая из ума бабуля» с удивительной для ее возраста прытью воюет с манекенами.

Зря он так.

– Слыш, это кто тут бабушка? – окончательно выходя из себя и из образа, крикнула я. – За «бабушку» ответишь!

Ангелине удалось вывести меня из магазина только после того, как я, воинственно раскручивая над головой клюку, случайно сбила лампу, та отлетела в сторону и расквасила шнобель продавца. Вид крови меня успокоил. Видимо, сказалось дворовое правило драться только до первой крови.

– Я еще вернусь! – орала я, потрясая клюкой.

Двойник Баскова глядел нам вслед, зажимая разбитый нос трусиками из коллекции. Несмотря на легкие увечья в результате несчастного случая, продавец остался вполне доволен нашим посещением магазина, так как «взбесившаяся старушка» устроила ему такую громкую рекламу, что у стеклянных дверей выстроилась приличная толпа желающих поглазеть на поруганный бабкой товар.

В принципе, с заданием мы справились, но Линка все равно укоризненно качала головой.

– Маша, когда ты уже научишься держать себя в руках?

Вместо ответа пожала плечами и развела руки в стороны. Дескать, прости, но ничего с собой поделать не могу. Уж какая уродилось, другой стать не выйдет.

– Ладно, чего уж теперь, – отмахнулась Линка и как-то чересчур резко поменяла тему:

– Как развиваются твои отношения с кахаром?

Я так растерялась, что ответила то, что думала, без утайки:

– Никак. Лонхар огреб за мой побег от Макса, вернулся к себе в бескрайние степи и изредка пишет короткие послания. «Любовь моя…», «жизнь моя…», «боль моя…». Короче, ничего интересного. Хотя нет, в прошлом письме позвал в гости, но это, видимо, от отчаяния, ведь через границы Гиза кахарам не пройти, а значит, заявиться ко мне в клан синеглазый красавчик не может.

Мы уже выбрались из толпы, отошли на приличное расстояние от магазина и неторопливо двигались в сторону кареты.

– Как насчет того, чтобы смилостивиться и ответить согласием? – предложила подруга и хитро подмигнула. – Ну так, чисто в качестве бреда. Развеешься, погуляешь, посмотришь, как живут кочевники…

– Энцефалитных клещей подцепишь, на гадюку наступишь, – продолжила я список поджидающих меня приключения.

– Кстати, а разве Богиням есть дело до человеческих хворей? – заинтересованно глянула Линка с опасным блеском естествоиспытателя в глазах.

– Эм… – отвечать почему-то не хотелось.

Линка – она такая, она и проверить может, а оно мне надо?

Карета была всего в нескольких десятках шагов, когда я краем сознания зацепилась за реплику:

– Неужели женится? Так скоро? – и заинтересованно остановилась.

В паре метрах от нас образовался небольшой кружок молоденьких девушек, оживленно обсуждающий чью-то свадьбу.

– Я видела приглашение леди Картивэль, – торопливо заговорила полноватая брюнетка в смешном платье с высокой стойкой и кружевным низом.

– И я! – поддержала ее худенькая девушка справа. – Вдовствующая королева разослала такие всем незамужним дамам из приличных семей.

– Представляю, как злилась Эрика Тимчик, – заметила еще одна подружка. – Такой редкий шанс попытать удачу, а она уже согласилась на предложение Маврикия.

Девушки захихикали, а я приросла к земле, натужно, со крипом соображая, что только что услышала. Помните, как зависала винда 95? Так вот, я сейчас была не лучше.

– Линка, – медленно-медленно поворачиваюсь к подруженции, – ничего не хочешь мне сказать?

– На тему? – невинно улыбнулась та.

– На тему того, почему ты свалила из Гиза вместе со мной? Или почему Алибер дал мне такое странное задание? Или как так вышло, что мой недосупруг изволит искать спутницу жизни, а я узнаю об этом от третьих лиц?!

Полунаемница пожала плечами:

– Тебе есть до этого дело?

Я открыла было рот, шумно выдохнула, закрыла варежку и поковыляла в сторону кареты. Молча.

Потому как неожиданно поняла – притворяться, что мне глубоко по барабану на свадьбу Макса с неизвестной профурсеткой, как-то глупо.