Читать книгу Мальчик и Золотые качели - Маргарита Габор - Страница 10

Дед сидел на низком стульчике во дворе и наблюдал за внуком. Когда все ушли в дом, Мальчик несколько раз обошел вокруг предмета, осмотрел его со всех сторон, а потом ловко приподнял с земли, несмотря на тяжесть, и с силой бросил на землю. Но качели не упали. Прямо на глазах удивленного Деда из пластины стали расти ручки-цепочки, и сиденье зависло в нескольких сантиметрах от земли. И вот они уже висят в воздухе, словно сам воздух держит их в равновесии. Дед позабыл про боли в ногах и быстро подбежал к внуку, чтобы поближе рассмотреть это чудо. Внук же забрался на сиденье и с довольным смехом, как будто делал это каждый день, качался в воздухе…

Что тут началось! Когда гости из окон увидели, что происходит во дворе, они забыли про еду. Никогда еще этот дом не посещало столько человек, все хотели поглазеть на волшебную золотую игрушку. Приходили целыми семьями – от стариков до совсем маленьких детей. На острове только и разговоров было, что про сына молодого плотника да про золотые качели, что держатся на одном воздухе. Теперь у островитян появился еще один повод для гордости. О Мальчике и его волшебном Даре писали местные газеты, к его семье приезжали жители с других островов. С того дня он рос во всеобщей любви и восхищении. Значит, решили все, ливень в день рождения Мальчика действительно был добрым знаком.

– Ну что за странный Дар, – ворчала тетка, сестра матери. – Мой сын с первого дня, как получил в Дар счеты, с ними играл и уже научился бойко считать. Моя дочка уже в четыре года начала помогать мне на кухне со своей сковородкой. Что за Дар такой, который и использовать-то нельзя?

– И не говори, – вторила ей соседка-швея, – мне почему-то кажется, что наплачутся родители с сыном. Как бы бездельником не вырос!

– Это ладно еще маленький, а будет ему лет семнадцать, что он будет делать? Сдавать качели в аренду местной детворе? Так мы с мужем и сами таких качелей понаделать можем. Не из золота, конечно, уж извините, но все-таки!

– Ну, в конце концов, мать с отцом могут продать эту безделушку и выручить в городе большие деньги. На них можно жить безбедно всю жизнь. Так что Мальчику прямой путь в счастливые бездельники, – тихонько нашептывала им женщина-торговка с рынка.

Дед лежал в гамаке, прикрыв глаза. Несмотря на пожилые годы, он сохранил отличный слух и запомнил все сплетни до одной. Ну что за люди – думал он. Разве можно продавать Дар! Слышал бы их сейчас Шаман. Мать в это время раскладывала гостям по тарелкам рис, а отец приносил с кухни блюдо за блюдом – мясо, салаты, овощи.

Гости продолжали шептаться. Неизвестно откуда шли их слова – от чистого ли сердца они волновались, или разговоры были вызваны тем, что качели из чистого золота… Дед увел внука подальше, на другой конец двора. Мальчик выглядел довольным, его блестящая большая игрушка нравилась ему, он ползал, бегал вокруг нее, сажал на нее своих игрушечных человечков и тянул за золотые ручки-цепи. Качели блестели, играли золотистыми бликами и совсем не казались ему волшебными или драгоценными.

Родители, которые сначала сильно переживали из-за странного дара, успокоились и решили, что судьба их сына складывается куда лучше, чем они предполагали. Они волновались теперь лишь о том, как бы такое повышенное внимание не сделало их ребенка зазнайкой и эгоистом. Но Дед взял на себя все обязанности по воспитанию внука и часто беседовал с ним, как со взрослым. Дед прожил долгую жизнь и знал, что впереди Мальчика ждут трудности, пока в этом мире существует зависть. Он видел, как расстраиваются соседские дети, когда хотят покачаться на чудо-качелях и не могут. Качели не давали никому, кроме Мальчика, усесться на них и просто падали на землю, если на них пытался сесть чужак. Дети плакали, а Мальчик чувствовал себя виноватым. У него было доброе сердце.

Дар Шамана хранили в ящике, оббитом узорчатой набивной тканью в детской половине дома. День за днем – на протяжении пяти лет Мальчик учился качаться на качелях под присмотром Деда. Сначала несколько раз в неделю, а потом каждый день. Он уже довольно сносно держал равновесие, хотя это было нелегко, если хочешь не просто болтать ногами в воздухе, но передвигаться над землей на небольшие расстояния.. Он падал много раз, так что синяки и ссадины едва успевали заживать.

Чтобы избавиться от любопытных глаз, Дед с внуком уходили тренироваться на берег моря. Песок на островном пляже славился своей мягкостью. Даже самый опытный кулинар не смог бы изготовить такую белую, мягкую и легкую пудру из сахара, каким был песок на берегу. Дед заворачивал качели в мешок, и Мальчик сам нес их до пляжа. Потому что на плече Деда качели наливались свинцовой тяжестью. Мальчику же они казались легче пуха.

– Дар, талант, если он по-настоящему твой, не тяготит плеча, – любил повторять Дед. Он находил укромные уголки и следил за тем, как внук раз за разом учится объезжать шаманский подарок. Качели уже поднимались на метр от земли, но Мальчик все еще продолжал больно падать, несмотря на дружелюбную мягкость песка.

Однажды он в очередной раз упал на спину, растопырив руки в разные стороны, гневно крикнул и нахмурился. Его глаза заморгали часто-часто, и Дед понял, что внук собирается заплакать.

– Погоди, не торопись вести себя как несмышленый малыш. Посмотри, каждый раз, когда ты падаешь, качели как будто сочувствуют тебе и на несколько мгновений зависают в воздухе. Они не падают вместе с тобой, но я заметил, что они приближаются к тебе и словно ждут чего-то. Я думаю, ты можешь с ними договориться.

– С кем? С качелями? – Мальчик не верил своим ушам.

– С качелями, с качелями, – Дед не шутил и широко улыбнулся, читая на лице внука недоумение.

– Но они ведь… качели. Они не разговаривают!

– Ты действительно в этом уверен? А много ли ты видел качелей, которые висят в воздухе и передвигаются, куда захочется? Мне скоро восемьдесят, но я впервые вижу такое чудо. Разве ты сам не видишь этого? Может быть, они тебе не помогают, потому что тоже считают себя обычными качелями. А ты попробуй, договорись.

Мальчик застыл в раздумьях.

– Ладно, – примирительно сказал он, – только ты отойди немножко, а то я не хочу, что бы ты слышал, как я с ними разговариваю.

Дед понимающе кивнул и медленно пошел искать место, где бы посидеть.

Мальчик убедился, что Дед отошел на расстояние, с которого его нелепую, как ему казалось, беседу с качелями не будет слышно. Он сел напротив качелей на песок и принялся молча их разглядывать. Они все также неподвижно лежали на песке. И как говорить с тем, у кого нет ушей? Это было так же странно, как молиться в храме, куда его каждую неделю водили родители. Мать с отцом объясняли Мальчику, что люди приходят молиться для того, чтобы стать счастливее и просят о всяких хороших вещах. Мальчик мало что понимал из этих объяснений, и до сих пор каждый раз, когда его приводили в храм, он чувствовал себя странно.

Он вроде бы понимал, о чем следует просить, но слова и желания никак не складывались в те самые молитвы, о которых говорили взрослые. В эти моменты он чувствовал себя глупым, и старался ни на кого в храме не смотреть. Глупый маленький Мальчик, вот что бы сказал про него монах в желтом одеянии, с добрым и строгим лицом, который так добро улыбнулся ему, когда тот поставил перед ним пакетик с клейким рисом и ломтиками манго.

И сейчас, сидя перед качелями на песке, Мальчик чувствовал себя также. Он погладил рукой качели и, не поднимая глаз, произнес:

– Привет… Я не знаю, как с тобой говорить. Но мне кажется, что мой Дедушка прав. Мы каждый день учимся вместе. И, вообще-то, мне тебя… вас подарил Шаман, значит, мы должны стать друзьями. Я еще никогда не дружил с качелями, но я думаю, что это не так уж и трудно. Я буду заботиться о вас, чтобы вы были чистыми. Если хотите, могу попросить маму сшить для вас сумку, в которой будет уютно лежать и гулять со мной…

Мальчик провел пальцем по сиденью и замолчал. Не зная, чем закончить, он, склонив златокудрую голову, стал пересыпать мягкий песок с руки на руку.

– Я вот о чем хочу вас попросить. Как… друга. Можете ли помочь мне не падать все время? Это больно. Если я буду падать каждый раз, родители и Дед никогда не пустят меня… нас качаться на облаках. А я об этом мечтаю. И думаю каждый день. Я хочу подняться с вами высоко-высоко и увидеть наш остров таким, каким его видят птицы. У мамы с папой нет денег на самолет, хотя я очень хочу как-нибудь на нем полетать. Но потом я подумал, зачем мне самолет, если у меня есть вы? Какая-то длинная молитва у меня получилась. В общем, если вы… ты хочешь со мной дружить и можешь мне помочь – помоги, пожалуйста…

Мальчик с облегчением вздохнул, нелепый разговор был закончен. Он снова посмотрел на качели. Они оставались без движения, а потом оторвались от земли, вытянули вверх свои тонкие ручки-цепочки, тихо зазвенели и зависли в воздухе. Мальчик немного удивился, забрался на них, осторожно прислушиваясь к ощущениям. Он внимательно наблюдал, изменилось ли что-то в поведении качелей. Он решил, было, что ни к чему его разговор не привел, пока не забрался на сиденье и не раскачался достаточно сильно, сорвавшись с них в очередной раз. Он уже заранее зажмурился и собрался мужественно перенести приземление, как вдруг качели подхватили его у самой земли. Вот это да! Мальчик решил еще раз проверить, раскачался сильнее, и качели опять бережно поймали его, не дав свалиться на песок. Он подхватил качели и побежал искать Деда. Мальчик возбужденно рассказал старику о том, что случилось, и показывал, что, оказывается, умеют его качели. Слушая внука, Дед довольно улыбался. Он немножко гордился, что смог дать внуку дельный совет.

Со своим талантом, со своим Даром можно договариваться. И даже нужно. Это придумали задолго до мудрого Деда. Еще древние люди говорили об этом. Договариваться – лучшее, что умеют люди. Это самый лучший способ избежать ненужных споров. И если можно договориться с человеком, то почему же нельзя это сделать с кем угодно и с чем угодно? Его предки, охотившиеся на дичь, выбирая себе подходящий нож, просили его о помощи в охоте и уговаривали не ранить хозяина. Талант, с которым разговаривают, взращивают, раскрывается сильнее. Тогда он становится не просто чем-то невидимым и не очевидным, но твоим другом.

У музыкантов, которые выступали в кафе и барах острова, был похожий обычай. Самые талантливые и успешные музыканты острова перед тем, как начать играть, на мгновение молитвенно складывали ладони, обращаясь к своему инструменту. У них также считалось, что через инструмент никогда нельзя перешагивать. Они верили, что музыкальный инструмент – это учитель. А учителю стоит оказывать должное уважение.

Дед щурился на солнце, размышляя, что, несмотря на богатое многообразие этого мира, на множество профессий, человеческих судеб, всюду действуют одни и те же законы. Только от человека зависит, во что он хочет превратить любой предмет в этом мире – в друга, союзника или равнодушного. Важно не просто пользоваться, но ощущать тонкую, невидимую сопричастность всего вокруг.

Мальчик очень любил Деда. Если бы кто-то заранее сказал ему, что тот станет его единственным другом на протяжении всего детства, он бы только обрадовался. Дед всегда был рядом, и на каждый случай у него была припасена интересная история. Мальчик стал относиться к Деду с особой любовью после одной рассказанной легенды. Легенде о светлячке.