Читать книгу Твой шанс - Маргарита Климова - Страница 6

– Ну и кого ты играешь, Строгач? – интересуется Паха, отправляя в рот смачный кусок мяса и закидывая его помидором.

Пашка сидит напротив в тёмно-сером костюме и в чёрной рубашке, наглухо застёгнутой под кадык. Лицо гладко выбрито, а на безымянном пальце левой руки тускло мерцает серебряное кольцо. Если мне не изменяет память, по ободку выгравирована надпись «Спаси и сохрани».

– Вчерашний нищий студент, снимающий комнату в жопе мира и еле сводящий концы с концами, – деланно с жадностью утыкаюсь в тарелку и крошу мясо в труху, перемешивая с картошкой. – Пришлось пойти в волонтёры, так что в среду я весь вечер оказываю помощь одиноким старикам. А ты? Подался в религию?

– Он твоей Кискиной занимается, – ржёт Эд, дёргая кольцо в ухе. Кожаные штаны, поручни с заклёпками, волосы дыбом. Как его пустили в ресторан?

– К Любочке можно подобраться только в церкви, – пожимает плечами Пашка. – Так что я несчастный парень, брошенный невестой у самого алтаря и нашедший успокоение в лоне церкви.

– И как? – откладываем приборы и переводим всё внимание на него.

– На утренней службе мы стояли плечо к плечу, а потом вместе пристраивали котят от бездомной кошки. Послезавтра дежурим в пункте приёма вещей для бездомных при церкви.

Павел морщится от одной мысли, что придётся находиться вокруг чужих ношенных вещей. Он с детства не выносит «доноски» за старшими и не любит излишних касаний посторонних людей. Удивляюсь, как он справляется с каждодневным перевоплощением и обществом малознакомых женщин.

– А что за видок у тебя, дружище? Вызываете ночью дьявола, или разоряете кладбище?

– Идём на рок-концерт с объектом номер три, – Эд трясёт пятернёй с нанизанными на пальцы черепами и устало вздыхает. – Девчонке только исполнилось восемнадцать, а ведёт она себя как прожжённая сука. После ухода отца из семьи совсем слетела с катушек. Шляется с отребьем, употребляет чёрт-те что.

– И каким боком там ты? – не понимаю, чем должен помочь Эд в такой ситуации. Слетевшая с катушек малолетка, явно не наш клиент. По ней плачет ремень и клиника.

– Оказываю анонимную психологическую помощь. Год назад я помогал старшей Налимовой пережить внезапный развод, а сейчас она обратилась ко мне с заказом пообщаться с дочерью, найти точки соприкосновения и подтолкнуть её обратно в семью.

– Как успехи? – Пашку очень интересуют такие экземпляры и чужой опыт работы с ними. Свою диссертацию он собирается писать о проблемах подросткового периода.

– Пока никак. Девчонка винит во всём мать, считая её глупой клушей, не способной удержать мужа, хотя в кобелиной натуре и в слабости к молоденьким красоткам мужика Налимова совсем не виновата.

Такие вечерние посиделки мы стараемся проводить хотя бы через день, и пока окружающие отдыхают, пьют, знакомятся и трахаются, мы обсуждаем дела и делимся тараканами объектов, стараясь посмотреть на проблемы под другим углом.

– Попробуй отвести свою малолетку на конюшню, – оживляется Павел, генерируя идеи в такие моменты, когда желудок получил превосходный ужин, а по крови растекается хорошее вино. – Щеночков с котятами она сейчас вряд ли оценит, а мускулистые жеребцы самое оно.

– Надеюсь, совет не в контексте просмотренного порнофильма? – плотоядно лыбится Эд. Кто что, а наш развратник всегда любил посмотреть клубничку погорячее, а затем применить знания в постели. Большинству нравилось, поэтому ему было сложнее всех избавиться от объектов. Эдику прощалось даже то, что он мудак, и приходилось идти на различные ухищрения. Объявившаяся жена, или скрываемые пара-тройка детей, или венерические заболевания.

– Поко́рмите морковкой, сожмёте бёдрами крепкий круп, извращенец, – демонстративно кашляю в кулак, давясь от смеха.

– Круп, это задница, придурок, – поправляет меня Эд и гогочет на весь зал. – Сжимают бока, сидя на спине.

– Ну вот и сожмёте бока, – завершает беседу Паха. – Пора по домам. Спать хочу – пипец как. В пять утра пришлось вставать.

– Да, пора, – поднимаю руку и прошу счёт. – Мне ещё к бабуле надо заскочить, чай с эклерами попить.

– А я на пробежку, – лыбится Эд. – Чтобы воняло по́том, как от настоящего мужика, моющегося только по четвергам в бане.

За делами незаметно пролетает день, и наступает время новой работы. В два часа я давлю на кнопку домофона, оставив автомобиль в соседнем дворе. Дядя Миша участливо жмёт руку, подсовывает для росписи журнал, и я двигаюсь по коридорам, ища заветную комнату, где начну налаживать с Таисией контакт.

Заваленное коробками помещение, сложенные в углу пакеты для меня, и Тая Звёздная, скромно поднимающая глаза и одаривающая открытой улыбкой.

– Привет, – тихо шелестит, теребя в руке карандаш. – А здесь все спорят, придёшь ты, или нет. Организовали даже тотализатор.

– Привет. И сколько на кону? – улыбаюсь в ответ.

– Коробка рафаэллы тем, кто окажется прав, – нервничает сильнее, сжимает штанину другой рукой.

– К какому лагерю прибило тебя? – шепчу, наклоняясь вперёд.

– Я не участвовала, так что конфеты пройдут мимо меня, – тоже переходит на шёпот, краснея от моей близости.

– Обязательно исправлю такую несправедливость, – подмигиваю и облокачиваюсь на стол, располагая ладонь рядом с её и случайно касаясь мизинцем.

Мышка отскакивает на шаг назад, краснота переползает на шею, а потерянный взгляд блуждает истерично по всем поверхностям в комнате. Подвисаю на блестящих глазах, ставших ярче, как июньское небо, на подрагивающих крыльях носа, словно Тая вот-вот чихнёт, на приоткрытых губах, ставших бледнее на фоне румянца. А она совсем не серая мышка, просто надо смотреть под правильным углом.

– Пакеты пронумерованы, в списке имена и адреса, – собравшись, мышка включается в работу. – Красным выделила тех, у кого проблемы со слухом. Им надо дольше звонить и стучать.

– Только отдать, или ещё что-нибудь? Шкаф, например, передвинуть, или в аптеку сбегать? – тяну время, мозоля глаза.

– Если кому-нибудь что-то понадобится, скажи, что мы позвоним, и отметь для меня, – сохраняет серьёзность Тая, сдвинув бровки и старательно ковыряясь в бумажках.

– Списки с отметками сегодня вернуть, или в следующий раз? – безразличным тоном спрашиваю, скрыв заинтересованность.

– Я здесь до восьми вечера. Успеешь, приноси сегодня.

– Успею, – смотрю на часы и споро собираю пакеты.