Читать книгу Иная. Светлое Будущее - Маргарита Криштафович - Страница 3

Холодно. Очень. И страшно. Коленки дрожат, зубы стучат, сердце колотится так, словно норовит выпрыгнуть из груди. Страх мерзкими щупальцами скользит по коже, отнимая у тела чувствительность, а у мозга способность мыслить. Все как всегда, только от этого не легче.

«Я сильная, я не боюсь, я справлюсь», – мысленно твержу себе в тысячный раз. Однако эмоции с победным рыком овладевают всем моим существом, врываются в разум, проникают в сознание, обездвиживают и одновременно воспламеняют изнутри, заставляя чувствовать себя маленьким испуганным зверьком, потерявшимся в незнакомом дремучем лесу.

Эмоции – мой дар и мое проклятье. Дар, подброшенный Судьбой при рождении по неизвестной мне причине за неведомые заслуги предков. Дар, позволяющий мечтать, фантазировать, тонко чувствовать и создавать прекрасное, раскрашивая тем самым жизнь и внутренний мир яркими красками. Дар, ставший моим проклятьем, моей слабостью в мире внешнем, поскольку снарядил не самыми приятными спутниками – гиперзастенчивостью, сверхстеснительностью, мегаволнительностью и так далее и тому подобное, список бесконечен. «Снарядил» – от слова «наряд», если что. Хотя многое зависит от угла зрения и от угла падения солнечного света, как говорил мой школьный учитель по естествознанию.

Как же холодно! Ладошки совсем продрогли, пальцев уже не чувствую. Нужно отвлечься и подумать о чем-нибудь приятном. Только о чем?

«На левой руке чаттер, на правой руке стилл», – вспомнились вдруг слова из давно забытой детской песенки. Серое вещество чудит, ну да ладно. Разглядывание девайсов не худший вариант, чтобы хоть немного расслабиться.

Чаттер. Тонкое биокерамическое колечко на безымянном пальце. Изготовлено по технологии фьюжн-скин: растягивается и сжимается, подстраиваясь под нужный размер. Идентификатор личности, средство связи, платежное средство и хранилище личных данных. А еще многофункциональный ассистент с доступом во Всеобщую Информационную Базу Земли. Перечень приложений настраиваемый: часы, калькулятор, видеокамера, диктофон, пульсометр, шагомер и еще несколько десятков функций. Водонепроницаемый, сверхпрочный, запрограммирован на сетчатку глаз владельца. Активируется задержкой взгляда на две секунды, деактивируется так же. Управление голосовое с возможностью выбора нужного пункта меню вручную на панели всплывающей сенсорной голограммы. Снять чаттер может только владелец после введения кода разблокировки.

Стилл. Широкий металлический браслет на запястье с мягкой подложкой, плотно прилегающей к коже. Гладкий, блестящий, без какой-либо отделки, играющий роль украшения и защиты одновременно. Сверху, на лицевой стороне, слой металла толще, чем снизу. Именно отсюда выскакивает длинная тонкая пластина из закаленной стали с закругленными краями, стоит только сжать руку в кулак, чуть выгибая запястье. Ширина пластины два сантиметра, длина выходит за пределы кулака сантиметров на десять. При контакте с противником обездвиживает его минут на пятнадцать – двадцать в зависимости от степени сопротивляемости организма. Обездвиженный остается в полном сознании, но не может пошевелиться, что позволяет вызвать Службу Правопорядка или сбежать. Или и то и другое одновременно. На своего владельца стилл не реагирует, так как настроен на его импульсы. Деактивируется прикосновением большого пальца второй руки или самостоятельно через пять минут после активации. Отличное изобретение, низкий поклон проектировщику.

А вот у хейтов вместо стилла фриз – специальный браслет с микрочипом и скин-имплантом, блокирующий эмоциональные всплески. В отличие от стилла, разрешенного к ношению с четырнадцати лет, фриз надевается каждому хейту при рождении и не снимается в течение всей жизни. Это установлено законом. При попытке снять…

– Да ты просто богиня! – из размышлений выдернул восторженный голос, обернувшись на который, я узрела его не менее восторженную обладательницу. – Хорошо, что я рождена не мужчиной, а то потеряла бы голову! А как без головы жить?

Мои онемевшие и заледеневшие губы непроизвольно расплылись в улыбке, грозя потрескаться и устроить безжалостное кровопролитие. Доминика. Теперь точно справлюсь.

Доминика Регард – потрясающая 22-летняя блондинка ЭЛ с огромными голубыми глазами и восхитительной фигурой, преподаватель психологии межрасовых отношений и моя подруга по совместительству. Именно она посоветовала мне отправиться в Эль-Хаттар – безумно красивый город и столицу нашего государства Ширан для поступления в Академию Искусств, что я и сделала, успешно сдав два месяца назад вступительный экзамен. И именно она уговорила меня стать участницей сегодняшнего праздничного концерта, посвященного началу учебного года, со смущенной улыбкой сообщив, что мне все равно не удастся скрыть от ректора Академии свои танцевальные таланты, поэтому чем раньше я их продемонстрирую, тем лучше для меня. Спорить не хотелось, да и было бессмысленно, так как Доминика – самый лучший уговорщик. А еще неисправимый романтик и оптимист. Кажется, окружающее пространство мгновенно меняется всякий раз при ее появлении, даже воздух становится светлее и прозрачнее.

– Доминика, – с облегчением выдохнула я, ощущая, как напряжение сворачивается рулетиком и мелкими шажочками пятится куда-то в сторону. – Как же я рада тебя видеть!

– И я рада, что ты рада, – проговорила Доминика, с нескрываемым восхищением поглаживая рукой тонкую, серебристо-голубую переливчатую шаль, в которую я закуталась с головы до ног и под которой таинственно поблескивали камни многослойного танцевального костюма. – Витошка, ты ослепительна!

– Много зрителей, да? – спросила я, кожей чувствуя, что ответ мне не понравится.

– Зал переполнен, зайчишка, – прошептала Доминика, приобнимая меня за подрагивающие плечи. – День открытых дверей – важное событие не только для Академии Искусств, но и для всего Ширана. Но я же с тобой, так что не волнуйся. Все будет замечательно.

Я вздохнула. Конечно, все будет замечательно. Подумаешь, зал переполнен. Обычное дело.

– Нашествия космических пиратов нет? – решила все же уточнить, затаив дыхание.

Вообще-то, ничего против инопланетных персон я не имею. Мои эмоции не зависят от наличия неземлян в зале, так же, как и от количества землян. Танцую я для всех одинаково, волнуюсь тоже с одинаковой силой, просто моя трусливая натура сказывается. Чужаков все-таки боюсь больше. Наверное.

– Куда ж без них? – Доминика отстранилась и слегка прищурилась, сверкнув глазами. – Такого разнообразия ты еще не видела, и я, кстати, тоже. Среди особых приглашенных какая-то важная делегация марсиан, прибывшая на Землю с непонятной миссией. В Академии марсиане впервые, так что есть шанс рассмотреть этих красавчиков поближе. Явились и мои любимые бравые ребята – члены посольства Таригара. В наличии милашки орионцы и сумарцы, ну и прочая нелюдь на любой вкус и цвет. В общем, понаехало гостей из иноземных областей. Эй, перестань уже дрожать как заячий хвост. Ты потрясающе выглядишь, а танцуешь так вообще… м-м-м… умопомрачительно.

Покивав головой для убедительности, Доминика снова затараторила, зная, что это весьма действенный способ понизить градус моего напряжения:

– Думаю, пора заняться спасением прекрасной улыбки одного прилично посиневшего создания. Чудодейственный эликсир я прихватила. Давай помогу, самой тебе точно не справиться.

– Спасибо, – с искренней благодарностью отозвалась я, восхищаясь предусмотрительностью подруги и ее умением говорить правду в виде почти комплимента.

Улыбку нужно спасать, это верно. Сверхстойкая увлажняющая помада, которой я воспользовалась минут пятнадцать назад, вопреки заверениям производителя бесследно исчезла с губ, не успев как следует впитаться. Понятное дело, я ее съела, даже не заметив обещанного клубничного привкуса. А после этого еще и облизнулась раз сто, если не больше. Не от гастрономического удовольствия, нет. От волнения.

Доминика изящным движением руки выудила из сумочки маленький флакончик, открутила крышечку и ловко провела кисточкой по моим пересохшим губам, нанося слегка прохладную сыворотку-регенератор. Окинув критичным взглядом результат своих стараний, она удовлетворенно кивнула, затем невероятно скоростным образом убрала чудо-флакончик обратно в сумку и крепко прижала колотящуюся меня к себе.

– Все будет хорошо, Витошка. Я уверена.

– Угу, – пробормотала я, зарываясь носом в длинные, пшеничного цвета локоны подруги, источающие сладковатый аромат кокоса.

Эх, если бы я могла научиться управлять своими эмоциями. Или хотя бы чуточку слабее их ощущать. Порой так хочется «выключиться», закрыться от всего мира, погрузиться в тишину и безразличие, в пустоту, чтобы ничего не чувствовать. Совсем ничего. Я бы отдышалась немного, набралась сил, а потом снова «включилась» бы. Только не до конца, а так, чтобы оказаться ЭЛ, как Доминика.

Но, увы, я – СЭЛ, и никуда от этого не денешься. Сверхэмоциональная личность, единственная рожденная за последнюю сотню лет, если верить моему доктору, профессору Ферту. Сила моих эмоций в несколько раз превышает силу эмоций ЭЛ. Правда, этот факт я вынуждена тщательно скрывать, чтобы выжить. Для всех я – ЭЛ, так указано в моих личных данных, хранящихся в Единой Базе Населения Земли. О том, что я – СЭЛ, кроме меня, знают только мои родители и несколько сотрудников НИЛЗ – Научно-исследовательской Лаборатории Земли, включая моего доктора. Все мы подписали договор о неразглашении. В случае несоблюдения хотя бы одного пункта этого секретного договора нарушителя ожидает немыслимой величины штраф, для выплаты которого не хватит целой жизни.

Само собой разумеется, я – объект пристального изучения НИЛЗ. Даже персональный пропуск постоянного посетителя этого места сделали. Так себе достижение, однако. А чтобы пресечь возникающие вопросы окружающих, мое так называемое «странное» поведение и мои частые (каждые три месяца) визиты в НИЛЗ объясняются наличием у меня редкого в наше время синдрома вегетативной дистонии, СВД, если проще. Симптомы, характерные для СВД, – частое головокружение, быстрая утомляемость, повышенное сердцебиение, одышка, озноб – как раз очень напоминают видимые проявления моих сверхэмоций, поэтому в правдивости легенды сомневающихся нет. Ну, по крайней мере, я таковых не встречала.

Со сверхэмоциями непросто. Особенно перед выступлением на публике: колотит так, что воздух сотрясается. Но я справлюсь, точно знаю. Как только зазвучит музыка, леденящий страх отступит, тело расслабится и растворится в игре нот. Оно окажется в другом мире. В тонком мире чувственных движений, которые невозможно описать словами или понять головой. Их можно лишь услышать сердцем.

А дальше произойдет то, что вижу только я. Фантазии или галлюцинации, не знаю, как правильно это назвать. Они появились два года назад. Сначала я жутко испугалась, места себе не находила. Потом стало интересно, а потом и вовсе привыкла. Однако рассказать о своих «видениях» до сих пор не решаюсь ни родителям, ни друзьям, ни даже своему доктору. Чтобы не сочли сумасшедшей. Ага. Мне и со сверхэмоциями так себе живется, а тут еще это.

Дело в том, что когда я танцую, то вижу свои эмоции. Два ярких зеленых луча выскакивают из моих глаз и устремляются в окружающее пространство. Они появляются непроизвольно, без моего участия. А потом сразу же улетают, разделяются на множество тоненьких лучиков и распространяются на всех, кто находится поблизости. Прикасаясь к ЭЛ и полуЭЛ, лучики отскакивают, вспыхивают и исчезают. А вот в равнодушных и хейтов они впитываются, все до последней капли. Зрители при этом, похоже, ничего не замечают и не ощущают. Я же вижу, как в их глазах на мгновение загорается огонек тусклого зеленого света, а потом гаснет, словно ничего и не было.

Откуда я знаю, что эти лучики – мои эмоции, объяснить не могу. Просто знаю, и все. Чувствую. Выплеснув их, я наслаждаюсь. Головокружение и слабость не в счет. Это мелочи по сравнению с теми удивительными ощущениями, которые наполняют меня от макушки до пяток. Становится так легко и хорошо, что хочется взлететь, подняться высоко в небо и парить там долго-долго, пока не иссякнут силы.

Может, я схожу с ума? Не исключено, только, чтобы это выяснить, нужно во всем признаться окружающим, к чему я пока определенно не готова. А может, все СЭЛ видят свои эмоции? Хороший вопрос, только вот и на него ответа у меня нет. Спрашивать у доктора – не лучшее решение. Вдруг заподозрит неладное? Начнет выпытывать, а врать я не умею. И если окажется, что ничего подобного никто никогда не видел и видеть не может, потому что это невозможно, то… Понятно, в общем.

Приходится скрывать. А что остается делать? Лучше уж быть немного странной, чем сумасшедшей. Да и не чувствую я себя ненормальной. СЭЛ, это да. Но в остальном – самая обычная. Ну если не считать того, что через несколько минут я снова увижу зеленые лучики и огоньки света в глазах зрителей.

Осталось совсем немного. Совсем чуть-чуть. А пока я стою за кулисами, греюсь в теплых объятиях Доминики и ожидаю своего выхода. Жутко волнуюсь, и мне до потери сознания страшно. Как всегда.

Вздрогнула, услышав ровный мужской голос:

– Встречайте! Загадочный и волнующий танец четырех стихий в исполнении студентки первого курса нашей Академии – очаровательной Виталины Мерц!

Все. Мой час настал. Как же страшно! Отчетливо слышу каждый удар сердца. Один, второй, третий… Пауза… Сердце остановилось? Нет, это замедлилось время. Руки Доминики отпускают меня. Подруга шепчет: «Удачи, зайчишка!», но я плохо понимаю, что происходит. Отработанным движением сбрасываю балетки. Ступаю босыми стопами на гладкий мраморный пол. Приятные звуки музыки проникают в сознание, накрывает ощущение полета. Я готова.

Легким дуновением свежего ветерка появляюсь на сцене. Порхаю порывами прохладного бриза, долго кружусь и плавно усиливаю движения, превращаясь в мощный ураган. Стихия воздуха бушует, набирает обороты. Свист и грохот заполняют окружающее пространство, которое вот-вот превратится в хаос. Я – повелительница воздуха. Мое дыхание подобно шквалистому ветру. В моих крыльях живет смерч. Для меня не существует преград. Никто и ничто не сможет мне помешать. Все будет так, как хочу я. А я жажду разрушений, ибо воздух – моя стихия. Моя сила. Моя власть… Но после достижения максимальной скорости вихрь начинает затухать, постепенно ослабевая и принося долгожданное облегчение.

Игра парящих под потолком световых шаров изменяется. Лазурные вихревые потоки превращаются в темно-синие волны, бегущие к зрителям. Они поднимаются на невиданную высоту, словно желают ужаснуть необъятностью и безудержной силой стихии воды. Стремительным потоком проплываю по сцене, рассекая бурлящее безумие. Шаль соскальзывает с плеч, струится по талии вниз и пеной опускается на пол где-то позади. На мне длинное платье цвета глубокой бирюзы, усыпанное сверкающими камнями, словно каплями кристально чистой воды. Я излучаю свет и бескрайнее величие. Волны вздымаются и опадают, кланяясь своей владычице. Поднимаю руки вверх, и бушующая стихия успокаивается. Делаю несколько тягучих перекатов и волнообразных скольжений, а затем умиротворенно растворяюсь в текучих аккордах.

Отвлекающий взмах левой руки, правой незаметно прикасаюсь к расположенной на поясе кнопке и вспыхиваю алыми и ярко-оранжевыми языками пламени. Это россыпь камней на платье со встроенными маленькими капсулами-фонариками подсветила ткань тысячами огненных искр. Сквозь затуманенное сознание улавливаю восторженные возгласы из зала. Делаю резкий поворот. Потом еще один. И еще. Яркие вспышки световых шаров молниями разлетаются в разные стороны. Они то замирают, заставляя повиноваться тело и дыхание, то снова игриво взмываают вверх, будто опаляя неестественным жаром. Огонь повсюду. Извне и изнутри. Он выжигает время и пространство. Он становится мной, и я покоряюсь. Двигаюсь, плавлюсь, горю, затухаю, тлею, снова воспламеняюсь, со всей страстью отдаваясь танцу и охватившим эмоциям. Чувствую себя неукротимой, невероятно сильной и уверенной, напитанной мощной энергией стихии огня.

Мелодия меняется. Делаю плавный поворот, во время которого ловким движением расстегиваю три магнитные кнопки, удерживающие платье. Мягко отбрасываю его в сторону, опускаюсь на пол и замираю. Ощущаю, как зал выдохнул и тоже замер в напряжении. Сердце ликует, душа поет. Грациозно поднимаюсь под мажорно-бодрящие звуки льющейся музыки, медленно кружусь, позволяя во всем великолепии рассмотреть оставшийся на мне наряд. Усыпанная разноцветными цветами жасминово-зеленая юбка-солнце длиной чуть ниже колен и такого же цвета топ на тонких бретелях. Шелковая ткань с солнечными переливами золотистых узоров и шепотом изумрудных листочков. Нежность и безмятежность, спокойствие и умиротворение, созидание и плодородие. Неторопливые движения опьяненного музыкой тела олицетворяют гармонию жизни, энергию стихии земли.

А вот и они, мои эмоции. Зелеными лучиками разбегаются по залу во все стороны, скользя по лицам зрителей.

Внезапная резь в глазах заставила зажмуриться. Секунда, и все прошло. Последствие отступающего напряжения, наверное. Странно, раньше такого не было. Видимо, слишком сильно переволновалась.

Музыка останавливается, зал аплодирует. Стараясь не замечать накатившую слабость и легкое головокружение, улыбаюсь, делаю поклон. Все закончилось. И все получилось. Кажется.

Поднимаю голову и вижу перед собой высокого черноволосого парня в белом костюме с корзинкой изумительных цветов. Огромные черные глаза и легкая вибрирующая дымка вокруг силуэта сомнений не оставили – марсианин. Галопом промчались мысли: «Марсианин? С цветами? Мне это чудится?»

– Я очарован, – сияя ослепительной улыбкой, произнес парень и протянул корзинку.

В тот же миг меня окутал волнующий запах цветочной свежести. Не чудится.

Не до конца осознавая происходящее, дрожащими руками приняла подарок, растерянно прошептала в ответ: «Благодарю» и поспешно покинула сцену, на ходу подобрав детали костюма и балетки. Сознание выхватило из общей картинки всполохи золотых искорок в дымке марсианина и безумную радость в его черных глазах.

По коридору шла очень аккуратно, боясь уронить полученное сокровище. Живые цветы! От марсианина! Я даже мечтать о подобном не могла!

Такой красивый жест, такой романтичный и, увы, давно забытый на Земле. Я с детства увлекаюсь историей своей планеты, поэтому знаю о существовавшей когда-то традиции дарить девушкам цветы. Их дарили, чтобы оказать знак внимания или выразить свои чувства. Наши предки для этого выращивали множество различных видов растений, а затем специально обученные мастерству составления букетов люди создавали чудесные цветочные композиции. Они знали, что означает цвет растения и в каком случае нужно дарить тот или иной цветок, чтобы сказать о своих чувствах и намерениях. «Языком цветов» особенно часто пользовались влюбленные. И не удивительно, ведь только наполненные любовью сердца способны общаться без слов. Некоторым девушкам, кстати, больше нравились растущие в естественной среде цветы. Ромашки, кажется.

Сейчас же славная традиция осталась в прошлом. Естественных уголков природы на Земле слишком мало, декоративные цветы для человеческих потребностей не выращиваются. Но ими можно полюбоваться в экозонах – специально созданных биологами участках для разведения и сохранения растительности. Небольшие территории, утопающие в сочной зелени и огромном количестве красочных цветов, круглосуточно открыты для посещений, но лишь для визуального знакомства. В экозонах запрещено и исключено любое вмешательство посторонних в жизнь флоры. Вдоль каменных дорожек, предназначенных для прогулок посетителей, установлены прозрачные стеклянные барьеры около метра в высоту, охраняемые роботами-секьюрити. Любая попытка проникновения на запретную территорию мгновенно пресекается и карается штрафами таких размеров, что желающих нарушить закон просто не существует. Да, штрафы – это наше все.

Очутившись в гримерной комнате, опустилась на круглый пуф у зеркала и стала разглядывать цветы. Безумно красивые, завораживающие. Розовые, белые, сиреневые. Не смогла удержаться и осторожно дотронулась до хрупких, слегка прохладных на ощупь лепестков. Медленно провела кончиком пальца по нежно-зеленым листочкам, стараясь не задеть поблескивающие капельки росы. Затем глубоко вдохнула восхитительный, чуть сладковатый аромат и прикрыла глаза от приятных, не испытываемых ранее ощущений.

Мне никогда не доводилось держать в руках живые цветы. Интересно, как они называются? В экозонах я не видела ничего подобного. И значит ли что-то этот поступок незнакомого мне марсианина? Может, на Марсе существует традиция, подобная древней земной? Нам почти ничего не известно об этой планете и ее обитателях. Они не отказываются от контактов с представителями других планет, однако весьма сдержанны в общении, да и нечасто посещают Землю. А у меня вот цветы от марсианина, надо же.

От звука неожиданно распахнувшейся двери я подпрыгнула, чуть не умерев от разрыва сердца. На пороге показалась Доминика с радостной улыбкой на лице. Пока я глотала воздух в попытке восстановить сбившееся дыхание, она воодушевленно щебетала, цокая каблуками:

– Витошка, это я, не пугайся. Ты даже не представляешь, что творилось в зале! Такого Академия еще не видела за все годы своего существования! И пусть у меня хвост вырастет, если я не права! Ты была великолепна! Танец божественен! Красавчик с цветами так вообще сенсация! И откуда он такой взялся? Все, думаю, теперь тебе придется танцевать на всех мероприятиях Академии!

Я подскочила с пуфа, позволяя сграбастать себя в ликующие объятия. Доминика на секунду замолчала, потом бабочкой порхнула в сторону, грациозно уселась в стоящее справа от зеркала кресло и обрушила на меня новый поток слов:

– А чего это ты не переодеваешься? Нам пора спускаться в парадный холл, полчаса назад открыли картинную галерею. Кстати, там находится и твоя работа. Та-дам… Ух ты, вот это глазищи!

Доминика захихикала, я же застыла в центре комнаты, не в силах пошевелиться. Что она только что сказала?

– Сюрприз удался! – захлопала в ладоши сияющая блондинка. – Витошка, ты прелесть! Я не шучу, зайчишка! Твоя «Фантазия» отныне будет украшать картинную галерею Академии Искусств!

– Моя картина в галерее?.. Среди работ настоящих художников?

Я совершенно растерялась. Даже не так: меня накрыло оторопелым шоком!

– Именно. Я постаралась, ректор посодействовал. Артемий Кассан – золотой мужчина, между прочим. На общем собрании педагогов он заявил, цитирую: «Наша студентка-первокурсница Виталина Мерц – очень перспективный начинающий художник. Ее работа, вне всякого сомнения, достойна того, чтобы быть представленной в галерее нашей Академии». Отомри уже, и пойдем скорее, сгораю от нетерпения.

– Так я теперь художница? Ох ты ж, черные квадратики…

В голове с космической скоростью пронеслись воспоминания двухлетней давности о том, как Доминика впервые увидела мои рисунки. Да, в ХХIV веке живопись – явление крайне редкое, можно сказать, исключительное. Я же рисую все свободное время, сколько себя помню, поэтому моя комната буквально утопает во всевозможных эскизах, черно-белых набросках и ярких картинах самых разных форм и размеров. Подруга несколько минут с открытым ртом рассматривала это безобразие, после чего с умоляющим видом попросила подарить несколько работ для себя лично и для демонстрации студентам Академии Искусств, молодым педагогом которой она тогда стала. Сначала я жутко смутилась, ведь до этого момента никогда и никому не рассказывала о своем увлечении и уж тем более не показывала. Знали только родители и сосед Тимур, с которым я дружу с самого детства. Но потом, приплясывая от радости, отдала подруге несколько своих самых любимых творений. Приятно все-таки, что мои картины не просто понравились, а произвели такое сильное впечатление!

– Ага, поторопись, сама убедишься, – с довольным видом произнесла Доминика, поворачиваясь к корзинке с цветами. – Какая прелесть!

Повторять еще раз не пришлось. Световой молнией я скользнула за ширму, сняла танцевальный костюм и принялась поспешно облачаться в заранее приготовленный вечерний наряд.

Академия Искусств – одно из немногих мест, где на праздниках и мероприятиях обязателен заявленный дресс-код, поэтому пришлось прикупить платье, туфли и даже серьги в цвет платья. Подозреваю, что это не последние мои приобретения, учиться ведь три года предстоит. В повседневной жизни я, как и большинство землян, предпочитаю носить удобные унисекс-комбинезоны темных цветов либо простые костюмы в виде штанов и джемперов или футболок, из которых в общем-то и состоит мой скромный гардероб. Не считая десятка танцевальных костюмов, конечно. И обуви на каблуках у меня не было до сегодняшнего дня. Все имеющиеся балетки, туфли и ботиночки – на плоской подошве.

– Виталина, они живые! – удивленный возглас (хотя нет – ошарашенный вскрик) Доминики заставил улыбнуться. – И кто же этот сказочный принц? Твой знакомый?

– Не-а, – откликнулась я, погруженная в свои мысли. – Марсианин. Высокий, симпатичный, с белоснежной улыбкой и очень приятным голосом.

– Марсианин? Ты уверена? – изумление вперемешку с восторженным недоверием подруги я ощутила даже через плотную ширму. – Но марсиане не контактируют с женщинами других рас. И уж тем более не дарят подарки. Странно, очень странно. И очень интересно. Надо с этим разобраться и ректору рассказать.

Она говорила что-то еще, но я не слушала, ибо пребывала в состоянии дикого волнения и возбуждения. Рисовать я люблю так же сильно, как и танцевать. Хотя нет, даже сильнее. Танец для меня – это язык тела и души, передающий эмоции и чувства, а рисование – глоток жизни. Отражение на холсте пробегающих мыслей, нахлынувших фантазий и ярких снов вдохновляет и окрыляет, позволяет на какое-то время почувствовать себя абсолютно счастливой. Я отвлекаюсь от всех проблем, погружаюсь в удовольствие и (как бы это красиво выразиться?) в эстетическое упоение, что ли. Отдаваясь своим рисункам, я представляю наш переполненный равнодушными и хейтами мир таким, каким хочу его видеть: живым, красочным, цветущим, радостным.

И, конечно, в глубине души я давно мечтаю о том, чтобы мои работы оказались рядом с работами настоящих художников. Неужели сегодня настал именно этот день? Удержаться бы на ногах, черные квадратики, а то ведь от такого потрясения полушарики могут и сюрприз устроить.

Через несколько минут я торопливо оглядывала себя в зеркало под восхищенные возгласы Доминики: «Супер! То, что надо! Витошка, ты очаровашка!»

Синее полуприталенное платье длиной до щиколоток с неглубоким декольте и открытой спиной, серебристые туфли на шпильках, в ушах серебряные серьги с кубиками-хамелеонами, меняющими цвет с прозрачного на синий. Волосы я тут же уложила в высокую прическу, украсив причудливыми шпильками со стразами. Эх, красивый цвет волос, каштановый. И длина отличная. Не повезло только с густотой: тоненькие и жиденькие. Ну да ладно, зато глаза выразительные – большие, зеленые, и сверкают, как изумруды. От волнения и счастья, не иначе.

– Кажется, я готова, – выдавила я нерешительную улыбку.

– Идем, – сказала Доминика, схватила меня за руку и уверенно потянула к выходу.

Лифтовая кабинка мигом спустила нас в оживленный парадный холл, где мы сразу же увидели мою картину. Слишком уж она выделялась на фоне остальных, тусклых и мрачных работ.

Прекрасная русалка с золотисто-зеленым хвостом качается на волнах бескрайнего океана и протягивает руки в небо. Изящные белоснежные ладони бережно держат крупную морскую раковину с голубоватой жемчужиной внутри, поблескивающей алыми бликами в лучах заходящего солнца. Длинные белокурые волосы развеваются на ветру. Огромные, широко раскрытые синие глаза светятся счастьем и любовью.

Моя картина в галерее…

От переполнившей сердце радости стало тяжело дышать. На глаза навернулись слезы, окружающее пространство смазалось и поплыло. Неужели это не сон? С трудом удержалась от желания ущипнуть себя как следует, чтобы убедиться в реальности происходящего. Устремив взгляд вверх, уставилась на огромное электронное табло с датой, расположенное под потолком. 27 августа, 2352 год. Так и есть. По крайней мере утром было именно так.

– Идем, идем, – подбодрила Доминика и зашагала к картине, увлекая меня за собой.

Не глядя по сторонам, я следовала за подругой. Все мое внимание было направлено туда, где трое парней и девушка с явным интересом разглядывали русалку. Там же неподвижно стоял Тимур.

Я невольно засмотрелась. Какой же он красивый в новеньком темно-сером костюме и белоснежной рубашке! Даже коротко подстриженная голова не портит, а скорее придает еще больше мужественности стройному тренированному телу. Хотя, чего скрывать, мне очень нравились его серые непослушные кудри. Но студентам Военной Академии, в которую поступил Тимур в этом году, не положено иметь волосы длиннее пяти миллиметров, поэтому он сменил прическу, а мне пришлось смириться.

Словно почувствовав наше приближение, Тимур обернулся. Улыбнувшись на приветствие, я обняла друга, но тут же резко отстранилась и застыла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Даже зажмурилась на несколько секунд, потом часто-часто поморгала и снова уставилась на такое знакомое, но вдруг ставшее другим лицо. Провела рукой по бледной щеке парня и тихо прошептала:

– Твои глаза… Они… карие.

В непривычно теплом взгляде застыло недоумение.

Сложно описать, что творилось в этот момент в моей душе. Все смешалось и запуталось. От недоверия собственным глазам и панического страха за свою вменяемость до безумной радости за друга и непонимания, как такое возможно.

Я знаю Тимура Али слишком давно и слишком хорошо. Мы живем в соседних домах, у нас нет родных братьев и сестер, мы живорожденные и одногодки, наши родители дружили сколько себя помню. Несмотря на то, что мы родились абсолютно разными – мальчик равнодушный и девочка СЭЛ, детьми мы вместе гоняли по лужам, играли в прятки, строили сказочные замки из любых найденных подручных средств. Правда, все это происходило с радостными воплями и визгами, издаваемыми мной, и с молчаливым безразличием к происходящему Тимура. Но я не обращала на это внимания. Я заботилась о друге, смазывала заживляющим раствором его ссадины и синяки, обрабатывала антисептиком поцарапанные коленки и локти и втайне от всех мечтала о чуде. Я представляла, какого цвета будут его красивые глаза с длинными ресницами, когда однажды в них проснется жизнь.

Вечерами перед сном я часто думала о том, что вырасту и обязательно найду способ возвращения эмоций людям. Ради него. Ради дорогого моему сердцу мальчика. Чтобы увидеть его искреннюю и счастливую улыбку, услышать его веселый смех, почувствовать, как он радуется солнцу и близким людям, глядя на них совсем другими глазами, живыми и осознанными. Поэтому день за днем, год за годом, лелея свою мечту, я была рядом. Делилась впечатлениями от прочитанных книг, приглашала на все свои танцевальные мероприятия, пробовала учить его петь, танцевать и рисовать. Даже пыталась готовить домашнюю еду, чтобы удивить блюдами собственного приготовления. Эмоций у Тимура не было, но я надеялась. И вот теперь, уже почти отчаявшись что-либо изменить, я испытала невероятный шок.

– Прости, – сказал Тимур и стремительно выбежал из зала.

Я хотела сразу же отправиться вслед за другом, но почувствовала, вернее, четко ощутила глубокий пронизывающий взгляд, направленный мне в спину. Он будто огнем прожигал тело, приказывая оглянуться. Не в силах сопротивляться, повернулась и сразу же поняла, кому принадлежит этот настойчивый призыв. Марсианину, подарившему мне цветы. Он стоял всего в нескольких метрах от меня и ослепительно улыбался.

Будто загипнотизированная, заглянула прямо в его огромные черные глаза и тут же погрузилась в странное состояние. В невесомую пустоту, приятную, расслабляющую.

Словно издалека услышала (или почувствовала – не знаю) едва различимый мужской голос, произносящий мое имя: «Виталина».

«Кто Вы?» – мелькнула мысль в голове.

Не успев произнести ее вслух, уловила тот же мужской голос, уже ближе и отчетливее: «Мое имя Дархар. Дархар Джи Тан».

В следующее мгновение неведомая сила резко вытолкнула меня из омута черных глаз, оставив ощущение отдаленного шума в голове. На секунду прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя. А когда открыла, поняла, что загадочного марсианина нет. Он словно растворился в воздухе. Или его и не было?

Кажется, все-таки пора признаться медикам, что я сумасшедшая. Галлюцинации участились, а теперь еще и голоса в голове слышу. Явный признак невменяемости. Или я просто устала? Эта мысль мне больше нравится. Ну да, устала, вот и чудится всякая ерунда. Слишком много потрясений для одного дня, пора домой.

Повернулась к русалке, улыбнулась. Мечты сбываются. И только в этот момент поняла, что что-то не так. Доминика?

Судорожно огляделась, пытаясь отыскать подругу. Странно, она ведь только что была рядом. Что происходит? Съежилась от подступающей паники. Так, главное – спокойствие. Вдох, выдох, еще раз. Отлично. Сейчас осмотрюсь и найду свою потеряшку. Не могла же она сквозь землю провалиться?

Парадный холл переполнен. Лица, лица, лица. Сотни незнакомых лиц. В основном ЭЛ и полуЭЛ, но встречаются равнодушные и хейты. Женщины в красивых платьях, мужчины в строгих костюмах. Завораживающее зрелище. Неземляне тоже есть, и их немало. Доминика права, такого скопления разнообразных особей, в смысле – людей, нелюдей и важных особ, раньше мне видеть не доводилось.

Напротив лифтовой кабинки четыре рыжеволосых субъекта в немой задумчивости созерцают изображение какого-то космического корабля. Совсем серьезные, ни тени радости на лицах. Если судить по красным атласным лентам на шее, на которых висят радужные кольца, то принадлежит эта хмурая человекоподобная четверка к Содружеству Межпланетного Пространства. Но вот что за цивилизация – не понятно.

Чуть левее от неопознанных субъектов с огненными шевелюрами топчутся двое одноглазых трехпалых орионцев, примерно на голову ниже меня, и двое розовокожих с растопыренными ушами сумарцев, ниже еще на голову. Эти повеселее, глазеют по сторонам, улыбаются. Со слов Доминики знаю, что население небольшой планеты Орион и недавно открытой, чуть крупнее Ориона, планеты Сумар относится к полуразумным расам. И те и другие заметно отличаются от землян внешностью и образом жизни. Они не способны воспроизводить нашу речь, однако с помощью языкового коммуникатора понимают почти все услышанное. Не враждебны и не опасны, с удовольствием посещают дружественные планеты, особенно любят Землю. На лету схватывают новую и полезную, на их взгляд, информацию, перенимают опыт.

Любимчики Доминики тоже здесь. В белоснежных рубашках и строгих черных костюмах важно прохаживаются вдоль стен. Таких великанов сложно не заметить. Высокий по земным меркам рост (около двух с половиной метров), крупное спортивное телосложение и отсутствие волосяного покрова на голове – именно так выглядят представители планеты Таригар. Вместо волос их головы сплошь покрыты многочисленными разноцветными рисунками, чем-то напоминающими татуировки. У некоторых дивные орнаменты затрагивают лица, придавая им мистический и немного устрашающий вид.

А вот и особые гости пожаловали. Толпа расступилась, пропуская делегацию марсиан, сопровождаемую двумя землянами в черных фраках, преподавателями Академии, видимо. Жгучие брюнеты в серебристо-серых костюмах в количестве шести штук двигаются парами с непоколебимым спокойствием на лицах. Держатся уверенно и непринужденно, ни на кого не обращают внимания, в то время как публика, заметно притихнув, следит за каждым их движением. Я тоже засмотрелась, затаив дыхание.

Есть в марсианах что-то особенное, притягательное. Возможно, все дело в огромных, раза в два больше земных, черных глазах, излучающих приятный блеск. Или в дымчатых вибрирующих облачках, окружающих их тела. Не знаю, но то, что от марсиан исходит странная магнетическая сила, это факт. Говорят, что они обладают способностью к мгновенной трансформации тела и всегда принимают облик жителей той планеты, которую посещают с визитом. В истинном облике их якобы можно встретить только на родном Марсе, однако никто и никогда не видел этот самый истинный облик. Загадочная раса.

– Извините, – произнес проходящий мимо широкоплечий хейт со слегка взлохмаченными волосами, случайно зацепив меня рукой.

– Все в порядке, – отозвалась я, машинально изобразив вежливую улыбку.

Хейт кивнул и двинулся дальше, я же вновь взглянула в сторону марсиан, к которым успел присоединиться еще один брюнет. В белом костюме. Неожиданно он повернул голову, и наши взгляды встретились. Я поняла, что отчаянно краснею, марсианин же, нисколько не смущаясь, продолжил меня пристально разглядывать.

«Виталина», – от прозвучавшего в голове голоса стало не по себе.

Голос приятный, даже очень, но вот сам факт его наличия… Нужно убегать отсюда, и как можно скорее.

Заставив себя отвести глаза, продолжила осмотр присутствующих. Наконец увидела в другом конце холла Доминику в компании двух светловолосых парней. Со всех ног рванула к ней. Как только подруга меня заметила, тут же одарила своих собеседников извиняющейся улыбкой и красивой походкой двинулась навстречу.

Не девушка, а само совершенство. Точеные черты лица, сияющие голубые глаза, длинные, с золотистым отливом, слегка вьющиеся распущенные волосы. Темно-зеленое платье в пол с вырезом до середины бедра, плотно облегающее безупречную фигуру. Достаточно глубокое декольте, изящно подчеркивающее соблазнительную грудь… Все земляне, мимо которых проходила непростительно обаятельная блондинка, с горящими глазами оборачивались ей вслед. Однако Доминику сей факт нисколько не интересовал. Как и тот, что некая весьма габаритная дамочка с чрезмерно ярким макияжем чуть не закипела от злости, увидав, каким взглядом ее кавалер провожает мою подругу.

– Прости, Витошка. Встретила своих студентов. А где Тимур?

Я пожала плечами. Пожалуй, сейчас не самое лучшее время для шокирующих признаний.

– Ушел, но обещал вернуться? – голубые глаза прищурились.

– Нет, не обещал.

– Ты как? – в голосе Доминики послышались тревожные нотки. – Выглядишь не очень. Хорошо себя чувствуешь?

– Плоховатенько, – честно призналась я, – устала очень. Да и не люблю я все эти мероприятия, ты же знаешь. Отправлюсь лучше домой.

– Я провожу тебя, – Доминика, не раздумывая, взяла меня за руку.

– Нет-нет, Доми, оставайся, – протестующе замотала я головой, высвобождая свою ладошку. – Ты украшение этого праздника. А я большая девочка, не заблужусь.

– Уверена? – подруга внимательно посмотрела мне в глаза, прекрасно понимая, что спорить бесполезно.

– Уверена, – кивнула я и улыбнулась, заметив, с каким усердием в нашу сторону сквозь толпу протискивается парочка светловолосых красавчиков, пытаясь опередить друг друга.

– Вижу цель, не вижу препятствий, – прокомментировала Доминика старания своих недавних собеседников, активно перебирающих локтями. – Беги, зайчишка, если не хочешь застрять здесь еще как минимум на час.

– О нет, не хочу, – замотала я головой. – Сообщу, когда буду дома. И спасибо за подарок, Доми. Ты сегодня сказочная фея, исполняющая мечты.

Мы, не сговариваясь, повернули головы, чтобы посмотреть на русалку. Ого! Морская дева определенно пользуется успехом! Приличную толпу поклонников собрала!

– Туфельку не потеряй, Золушка! – подмигнула Доминика и обняла меня за плечи. – На днях заскочу, привезу твой костюм и корзинку с цветами. Будь осторожна, ладно?

– Угу, постараюсь, – я чмокнула сияющую девушку в щеку и, окинув внимательным взглядом холл в надежде еще раз увидеть странного марсианина в белом костюме, отправилась к выходу.

Надежда не оправдалась. Делегации марсиан нигде не было.

Покинув здание Академии, зашагала в направлении транспортной остановки, мысленно прокручивая в голове произошедшие события. Танец, цветы от марсианина, моя картина в галерее, Тимур. Сердце тревожно сжалось, потом учащенно забилось. Где он сейчас? Как себя чувствует?

Активировала чаттер и запросила соединение с Тимуром. Всплывшая голограмма подсветилась красным, сгенерировав сброс набранного кода. После нескольких безуспешных попыток установить соединение я ввела сообщение: «У тебя все хорошо? Отправляюсь домой, зайду вечером».

Усевшись в аэрокар, надиктовала домашний адрес автопилоту и погрузилась в размышления. Не отпускало ощущение беспокойства и тревоги. Действительно ли я видела то, что видела? Может, мне это только показалось на фоне сильных переживаний? А удивление на лице Тимура мне тоже показалось? Вопросы, вопросы. Так, нужно успокоиться, сосредоточиться и подумать, как учил меня папа.

Воспоминание о папе откликнулось в душе щемящей нежностью и грустью. На глаза навернулись слезы. Как там сейчас мои родители? Уже почти целый год прошел с момента их отлета. Моя мама – психолог-аналитик, а папа – сварщик аэрогидродинамических конструкций и оператор плазменной и лазерной резки. Их, как лучших сотрудников самой крупной компании Земли по налаживанию межпланетных контактов Global Interplanetary Communications Company, отправили вместе с геологической экспедицией на очередную, только что обнаруженную планету, которую по полученным разведывательным данным населяют разумные существа.

Срочная длительная командировка родителей неожиданно и круто изменила мою жизнь. Мне пришлось быстро повзрослеть, стать самостоятельной, научиться обходиться без них. И самое главное, что, оставшись без мамы и папы, я остро поняла, как же сильно я их люблю. Как сильно мне не хватает их заботы, ласки, внимания и даже до чертиков надоевших наставлений и поучений. Я очень скучаю. А еще я безумно жалею, что так мало говорила им теплых слов.

Соленые слезы покатились по щекам. Прислонившись головой к холодной стенке аэрокара, я полностью отдалась так не вовремя и некстати нахлынувшим чувствам. Слишком день выдался эмоциональный, вот и не сдержалась. Хорошо, что рядом никого нет.

Немного успокоившись, вернулась мыслями к Тимуру. Закрыла глаза, сделала медленный глубокий вдох, затем такой же медленный выдох. Попыталась вспомнить момент нашей встречи. Взгляд парня явно выражал эмоции, он не был, как обычно, отстраненным и равнодушным. Я точно это помню. Да и поспешное бегство из парадного холла не укладывается в рамки привычного поведения друга. Значит, мне не показалось.

О единственном случае пробуждения эмоций у равнодушного я знала. Вместе с Германом Фертом, курирующим историю редчайшей болезни, как он в шутку называет мою принадлежность к СЭЛ, мы несколько раз читали и перечитывали важную для нас обоих новость, обнаруженную в архиве виртуальной библиотеки НИЛЗ. Точную дату я не помню, запомнила лишь год, 2277. Зато текст новости намертво запечатлелся в одной из ячеек моей памяти.

«Зафиксирован первый случай возникновения эмоций у равнодушного», – гласил заголовок. Содержание я помню дословно. «Эвелина Коришниченко, 20-летняя уроженка государства Фертин, рядовой научный сотрудник прогнозной метеорологической станции, эмоциональный статус – равнодушная, отправившись в столицу на открытие космопарка аттракционов, домой вернулась ЭЛ. По имеющимся данным, спустя четверть часа после начала мероприятия Эвелина внезапно почувствовала резкую боль в глазах. Находящаяся рядом незнакомая 18-летняя девушка проводила Эвелину к медкапсуле, где сканирование зафиксировало отсутствие каких-либо значимых отклонений в состоянии здоровья равнодушной, при этом были обнаружены признаки эмоционального переутомления. Из показаний девушки, оказавшей помощь, известно, что глаза Эвелины Коришниченко в момент выхода из медкапсулы имели темно-зеленый цвет, сама она улыбалась. «Твоя жизнь уже никогда не будет прежней», – сказала Эвелине незнакомая девушка. Впоследствии стал известен эмоциональный статус незнакомки. Она оказалась СЭЛ. В тот же день пройденный Эвелиной Коришниченко эмоциональный скрининг утвердил ее новый статус. Эмоциональным резонатором был идентифицирован полный спектр эмоций».

Никакой дополнительной информации ни об Эвелине Коришниченко, ни о девушке СЭЛ, которая была с ней рядом во время возникновения эмоций, нам, к сожалению, найти не удалось. Более того, этой новости, так же, как и упоминания об Эвелине Коришниченко, во Всеобщей Информационной Базе Земли не оказалось. Вот так. Никаких сведений и никаких следов.

Неожиданно я вспомнила, что сегодня во время выступления тоже почувствовала странную резь в глазах. Длилась она секунду или две, потом исчезла. И я СЭЛ. Призрачная мысль промелькнула в голове, но я сразу же отмахнулась от нее. Глупости. Если бы это зависело от меня, то эмоции у Тимура появились бы уже давно, ведь мы столько времени проводили и проводим вместе.

Аэрокар аккуратно приземлился. Выбравшись наружу, ощутила приятную прохладу ветра. Проследила взглядом за исчезающим в небе летательным аппаратом, похожим на алую капельку с мерцающим огоньком, и медленно побрела по аллее к дому.

Сумерки. Люблю это таинственное время суток, когда затухающие краски дневного света превращают привычные предметы в загадочные дымчато-серые. Люблю наблюдать, как в ожидании спокойных сновидений затихают улицы и расслабляются дороги. Как погружаются в сладкую дрему очертания домов. Плавно и размеренно. Неторопливо. Сумеречное время наполнено волшебством и каким-то особым очарованием.

Остановилась, вдыхая мягкий успокаивающий аромат уходящего лета и наслаждаясь уютными ощущениями. Бросила быстрый взгляд на темные окна соседнего дома. Тимура еще нет. Не спеша зашагала к своей калитке, думая о том, с каким удовольствием приму душ, а потом расслаблюсь за чашкой любимого какао и займусь рисованием. Самое время отдохнуть и сотворить что-нибудь душевное.

Но у Судьбы оказались другие планы на этот вечер. Не дойдя до дома всего несколько метров, я вздрогнула, услышав легкий хлопок. Активировать стилл я успела, но от последовавшего далее резкого запаха закружилась голова, и я поняла, что теряю сознание. Последнее, что заметила, погружаясь во тьму, были крепкие мужские руки, подхватившие мое падающее тело.