Читать книгу Катализатор безумия - Маргарита Петрюкова - Страница 6

Следующим вечером они встретились. Кристиан сказал, что в город со своей экспозицией приезжает художник, которого он обожает с детства и который сыграл решающую роль в выборе его жизненного пути.

– Мы не можем это пропустить, – с горящими глазами говорил он, ведя спутницу в выставочный зал.

Изабелла покорно следовала за ним, ей было интересно увидеть предметы восхищения этого человека.

На протяжении всего пути Кристиан только и говорил об этом, как он его называл, гении живописи.

– Я пробовал создать несколько картин в его стиле, – признался он.

– И как? – глянула на парня Изабелла.

– Полный провал. Мне никогда не стать таким, как он.

– А нужно ли это? – спросила девушка. – Становиться таким, как он? Каждый мастер должен быть индивидуален, разве нет?

– Конечно, да! – с улыбкой ответил Кристиан, не ожидавший такой реакции. – Просто он мой кумир.

В выставочном зале царил полумрак, освещены были только развешанные на стенах картины. Художник почти вплотную подошел к одной из них и долго рассматривал каждый штрих, каждый мазок, каждую мелкую деталь, незаметную на репродукциях. Изабелла подумала, уж не забыл ли он о ней и, чтобы глупо не стоять посреди зала, подошла к следующему полотну, где были изображены люди в черных мантиях, поклоняющиеся карикатурного вида священнику, который держал в одной руке череп, а в другой – охваченную огнем книгу с надписями на каком-то древнем языке. Позади священника полыхал огромный перевернутый крест.

– Эта картина называется «Полуночная месса», – прозвучало над ухом девушки. – Одна из моих любимых.

Изабелла недоверчиво посмотрела на Кристиана. До сегодняшнего дня у нее имелись совсем другие представления о том, что хорошо, а что – плохо. И как может нравиться эта чернота, Изабелла просто не понимала. Художник же переводил ее от картины к картине, рассказывая о каждой из них с видом экскурсовода. Девушка смотрела, внимала, но явно не разделяла его восторга.

– Тебе не понравилось? – спросил он, когда они вышли из галереи.

На улице было темно, и на небе висела почти полная луна, наполовину скрытая тучами, что придавало этому вечеру какую-то мрачную торжественность, которую наши герои вынесли с собой из выставочного зала.

– Понравилось, – Изабелла подбирала слова. – Просто это не совсем то, что я ожидала увидеть.

– Не беда, это нормально. Не все люди видят истинное искусство.

«Ага, я, значит, не вижу», – взяла себе на заметку девушка и недовольно посмотрела на Кристиана, который, непонятно почему, вдруг развеселился.

– Ну, – подтолкнул ее локтем он. – Хочешь, завтра мы пойдем в кино? На тот фильм, который ты выберешь!

– Ты будешь два часа смотреть глупую романтическую комедию?

– Мне приходилось смотреть на вещи и пострашнее.

Изабелла насторожено взглянула на него и ответила:

– Хорошо, я выберу интересный фильм. А сейчас не проводишь ли ты меня домой?

– Ты уже хочешь домой? – удивился тот. – Еще ведь не поздно.

– Для меня поздно, мне еще нужно собраться на работу.

– Да брось, – расплылся в улыбке Кристиан. – Так и скажи, что мамочка запрещает тебе гулять ночью.

– Моя мама умерла, – сказала девушка. – И папа тоже.

Художник мысленно обругал себя всеми словами, положил руку ей на плечо и проговорил:

– Белла, прости, я не знал.

– Ничего, – улыбнулась та. – Такое часто бывает. Да и откуда тебе было знать? Не переживай, я была совсем ребенком, когда это случилось и могу свободно говорить на эту тему.

– Да нет, это я ляпнул, не подумав. Пойдем, я провожу тебя домой.

Наши герои не торопясь дошли до домика Изабеллы, находящегося в тихом, зеленом районе.

– Слышишь? – заметил художник. – Ухает сова.

– Слышу, – ответила Изабелла.

Кристиан замедлил шаг.

– Люблю этих птиц. Сова – символ мудрости, и не зря. Они действительно очень умные. Около моего дома растут ели, и там гнездится много сов. Занятно бывает по ночам наблюдать, как они бесшумно скользят по воздуху, а потом выхватывают из травы свою жертву.

Мужчина таким тоном произнес это, что его спутнице поневоле стало жутко. Хотя, казалось бы, в его словах нет ничего особенного.

– Ты тоже можешь понаблюдать за совами, – добавил он.

– Да нет, – улыбнулась та. – Я, пожалуй, воздержусь.

– Тебе это неинтересно?

– Нет! Просто я даже не представляю, как я буду сидеть у окна и ждать, пока прилетит птица.

– А их не надо ждать, – сказал Кристиан. – Они появляются сами, просто выгляни ночью на улицу.

– Я попробую, – пообещала девушка. – Нет, правда, попробую.

– Ты расскажешь мне о своих наблюдениях?

– Обязательно.

Изабелла поднялась на крыльцо и вставила ключ в замок, а художник решил закончить свидание на позитивной ноте.

– Так мы идем завтра в кино? – улыбнулся он.

– Конечно, я от своих слов не отказываюсь.

– Тогда до завтра! – махнул рукой мужчина и развернулся, чтобы уходить.

– Кристиан, – окликнула его та.

Он обернулся.

– Напиши мне сообщение, когда придешь домой.

– Хорошо.

Наши герои обменялись улыбками, и Изабелла вошла в дом. Это было самое странное свидание в ее жизни.

На следующий день они пошли в кино и провели время так, как по представлению девушки, его проводят большинство нормальных пар. Кристиан умел бывать таким разным, то он смеялся над шутками типа «пирог в лицо», то цитировал Ницше, то пересказывал недавний бейсбольный матч, то тут же переключался на рассуждения о современной литературе. Изабелла слушала, открыв рот, ловя каждое слово. Ей встречались люди, которые могли говорить на разные темы и делать вид, что они в этом что-то понимают, что со стороны выглядело, до смеха, отвратительно. Но Кристиан был не такой. Он действительно понимал.

Изабелла сделала вывод, что живет и видит мир гораздо ограниченней чем он, в чем не постеснялась признаться. И Кристиан пообещал ей принести книги и фильмы, из которых он и черпает знания.

– Я буду твоим учителем, – сказал он.

Следующие несколько дней они не виделись. Художник отправил свои картины в Нью-Йорк и получил вторую часть гонорара, а Изабелла замещала старшую швею у себя на фабрике, а выходные решила посвятить тете Мэй и Ханне. Всю субботу она провела в гостях у тетушки, помогая ей по дому и в саду, распивая чай и рассказывая, что интересного произошло за неделю. Естественно, о Кристиане она умолчала.

Зато ее подруге предстояло выслушать о художнике все и в мельчайших подробностях. Девушки отправились в суши-бар, где уютно расположились за угловым столиком, заказали роллы, и Изабелла, как на духу выложила последние новости.

– «Я буду твоим учителем»! – рассмеялась Ханна. – Что, прямо так и сказал?

– Угу, – с набитым ртом кивнула та.

– С ума сойти! Белла, а он только гуманитарным наукам тебя учить будет или еще чего покажет?

– Ханна, – покраснела Изабелла.

– Ну что ты смущаешься? Как маленькая, в самом деле. Ясно же видно, этот парень намекает на секс.

– Крис ни разу не намекал на секс!

– Это ты просто не понимаешь намеков!

Изабелла положила в рот ролл.

– Ну, ладно, допустим, не намекал, – гнула свое Дюфрен. – А сама ты об этом что думаешь?

– Сколько же раз тебе повторять, я ничего об этом не думаю! Я не хочу отдавать самое дорогое, что у меня есть нелюбимому человеку. Да, Кристиан мне симпатичен, интересен, но не более.

– Симпатичен и интересен, – повторила Ханна так, словно эти слова для нее ничего не значили. – Чем же?

– Ну, он очень умный, развитый, многогранный.

– Разносторонний, – подсказала та еще один эпитет.

– Да. И с ним очень интересно, – продолжала Изабелла, не заметив сарказма в голосе подруги. – Он говорит на разные темы, у него по всем вопросам есть свое мнение. А главное – он человек искусства. Ты знаешь, творческие люди меня всегда привлекали.

– Да, творческие люди, у которых ни гроша за душой.

– Не надо, он продал большую партию своих картин в Нью-Йорк. И потом, мне не важно, сколько у него за душой, мне важно, что у него в душе.

– Я поняла, поняла, – нетерпеливо махнула рукой Дюфрен. – Ну а вы хоть раз целовались?

– Нет, – Изабелла улыбнулась.

– А хотелось бы?

– Возможно, – уклончиво ответила девушка.

– Да-да-да! – радостно захлопала в ладоши Ханна. – Это уже хоть что-то! Так поцелуй его, если тебе хочется!

– Нет, я не буду первая. Если он захочет меня поцеловать, он это сделает, и я не стану сопротивляться.

– Ох, ты неисправима. Но я все равно тебя люблю.

После этого обеда с Ханной, Изабелла всерьез задумалась о том, действительно ли она хочет поцеловать Кристиана. Ведь это будет ее первый поцелуй. И девушка дала себе вполне осмысленный ответ – да, она хочет. И она осознала, что думает о нем больше, чем ей хотелось бы. Ее привлекало в нем практически все: глубокие зеленые глаза, чарующая улыбка, которая иногда была таинственной, иногда – дурашливой, иногда – игривой. Его интеллект, начитанность, его черные одежды, напоминающие наряд рок-звезды, его взгляды на жизнь.

Единственное, что не очень нравилось ей, это его увлечение живописью такого рода, как они наблюдали на выставке. Но, хоть эти демонические образы и были чужды впечатлительной девушке, они завораживали ее своей таинственностью и мистицизмом. Поэтому, памятуя о словах Ханны насчет первого поцелуя, Изабелла все же решила позвонить художнику, чтобы напомнить о себе и о том, что он обещал принести ей фильмы и книги.

– Да хоть сейчас, – сказал в трубку молодой человек.

– Нет-нет, сейчас не надо! А вот завтра вечером было бы идеально!

– Договорились, завтра в восемь!

Девушка повесила трубку. Ну вот, завтра они посмотрят вместе фильм. По-дружески, ибо в голосе Кристиана, с тех пор, как она ходит с ним на прогулки, не было ни намека на романтику. Нет, это паранойя, тут же остановила себя Изабелла. Кристиан – нормальный парень, и он не тащит девушку сразу в постель, как сейчас поступает большинство. Ему интересен ее внутренний мир, и он стремится наполнить его чем-то, что интересно ему. А если это не так? А если это всего лишь предлог, чтобы затащить ее в постель? Изабелла потерла виски, нет, от таких мыслей надо избавляться. Ни к чему хорошему они не приведут.