Читать книгу Призрак. Заклятая тайна. Часть 2 - Маргарита Смирновская - Страница 4

Луна увела Ирину в столовую, пока Шура мило дрыхла на парте. Шура действительно, когда спала, делалась совсем безобидной, чуть бледной, и ее брови расплывались, придавая чертам лица умиротворенное выражение. Лизка знаком отогнала ребят от спящей Шуры. Ведь пацаны уже столпились около «черной девы», споря, кто первый ее разбудит. Для одноклассников Шуры и Лизы пробуждение «особо опасной» всегда было великим впечатлением, если Ирины или учителя не было рядом. Каждый раз, когда Шура крепко засыпала, ребята придумывали новые способы «разбудить проклятье» – как они, шутя, называли Шуру. В эти способы входило: подсунуть под нос чего-нибудь противное, если получится, то кинуть льдинку под блузу, пощекотать нос перышком, посадить на Шуру паука и в этом роде. Есть, конечно, в классе и поклонники Шуры, которые ее прозвали недотрогой. Вот эти ребята пытались ее будить, как спящую красавицу, брать на руки… Ведь в школе ходили противоречивые слухи, что Шура классно целуется!.. И всех, разумеется, интриговала Шурина реакция. Они ждали этого момента, как любимого ужастика.

Ведь Шура их пугала своим взглядом, видом… и как она орала! Что было интересно всем, это то, что она очень быстро выходила из сонного состояния. Она кидалась в них тем, что попадало ей под руку, кого поймает, того била ногами, чей-то сумкой, могла поцарапать… Доставалось всем глазеющим участникам. И самые активные получали в этот день двойки. Вот они и прозвали эти дни «пробуждение проклятья».

Ирина в этот день была в своих мыслях и, смотря на телефон, даже не заметила, как ее вывела из класса Луна, рассказывая ей о хите сезона среди осенних курток. Лиза же это заметила. Не то, чтобы ей было жалко Шуру – нет! Лиза поняла, что через эту черную волшебницу она сможет сблизиться с командой, и выход один – подружиться с ней. Ведь Ирина с ней как-то дружит, хотя они совсем разные. Поэтому Лиза одним знаком «Вы сейчас от меня получите, если не уйдете» прогнала одноклассников. Те молча вышли. Они уважали Лизу. Потому что Лиза их многим приемам учила, вела себя с ними на равных. Они даже забывали, что Лизка девушка.

Лиза положила руку на голову Шуры, произнесла заклинание на пробуждение и сразу почувствовала защиту – энергетика Шуры оттолкнула Лизину, и заклинание ушло к владельцу энергии. Лиза и так была бодрой, но тут еще это заклинание удвоило ее природную бойкость. А Шура, почувствовав удар на защитный барьер, проснулась. Лиза опять диву далась: «Ну как так можно быстро просыпаться, словно не спала!»

– Ты совсем дура?! Какого черта ты кладешь на меня свои пыльные заклятья? – Шурка уже стояла перед ней.

– Я принимаю твою благодарность. Пошли на обед, – Лиза закинула рюкзак на плече и вышла первой из класса. Шура тоже, схватив большую сумку, пошла ее догонять:

– Подлизываешься?

– И не думаю. Я налаживаю отношения. Нам быть в одной команде.

Шура резко ее одернула, взяв крепко за руку. У Лизы было такое ощущение, что ее держит не красивая рука Шуры, а скелет мертвеца:

– Никогда ты не будешь со мной в команде. И не надо меня защищать! – резко оттолкнула она Лизу. – Твоя защита магам на смех! Элементарных правил не знаешь. Меня только позоришь.

– Ты о чем? О… – Лиза хотела спросить «О том, что было вчера», но Шура перебила:

– О том! Если ты накладываешь заклинание, не проверив защитный барьер, какая от тебя может быть помощь?! Смеешься?! Не позорь! – и Шура быстро ушла. Но Лизу удивило, что она схватила ее за руку, но ни ауру, ни энергетику не попортила. Видно, оценила ее поступок.

Шура в столовой ела только салат и когда подавали суп грибной, то его она тоже брала. И в чай добавляла свой энергетик. Его Шура варила всегда под утро. Это специальный отвар, чтобы сон уходил. Днем Шуре было необходимо поспать полтора часа, а там уже и не требовалось, если, конечно, она не тратила свою волшебную энергию. Ни Ирины, ни Луны Шура в столовой не заметила. Зато когда вышла, то в окно увидела, как во дворе Сашка Кузенко целуется с Луной. У Шуры так глаза зло сверкнули, что Луна почти отлетела от Сашки. Но Шура не стала выходить на улицу. Она решила подождать. Нет, она не ревновала Сашку нисколечко. Шура отлично знала, что Сашка встречается с пол районом! Но только не с Луной! Ей, наставлять рога с феей?! И это идиотка знает, что Саша ее парень, и не боится, дуреха!.. Вот это бесило Шуру. Свою репутацию она не могла так спокойно бросить под ноги крылатой шизичке. Шура зашла в тень за угол и слилась с ней.

Долго ждать не пришлось. Сашку позвали девчонки, и Луна пошла в школу. Тут-то и схватила ее Шура, перенеся на свое поле битвы. Луна сама не поняла, как оказалась в мрачном месте, где было пасмурно и сыро. Это был темный, почти высохший лес. Они стояли в центре поляны. Шурка была уже в облачении и на нее смотрела через маску темными глазами. Луна искала на небе хоть солнце или луну, но из-за туч ничего не было видно. Отчаявшись найти хотя бы какой-то просвет, она со страхом спросила:

– Зачем ты меня перенесла? Ты же не хочешь со мной драться?

Вокруг Шуры дул ветер, что делал ее еще мрачнее и серьезнее:

– Именно, – ответила она, – ты сейчас мне дашь клятву, что если я выигрываю бой, ты больше близко не подойдешь к Кузенко!

– Нет, – Луна отошла на два шага назад, – Феи не дерутся с ведьмами. Существует закон…

– К черту закон! Я не ведьма! – Шура с яростью сжала кулаки. – Сейчас перед тобой волшебница!

– С волшебниками мы решаем все миром, – Луна понимала, что теперь от драки не удастся открутиться и готова была разреветься.

– Знаешь что, миром не получится! Надо было раньше думать, перед тем как целоваться с Кузенко! – Шура вцепилась в ее руки. – Ты знала, что он мой парень и целовалась!

– Тебе же он не нужен… – Луна закрыла глаза, чтобы не видеть Шуры и отвернула голову, поняв, что ей «конец».

– Ты дашь мне клятву! Говори, давай!

– Нет… я не могу драться… – заревела Луна.

– Или ты даешь клятву, или я ломаю твою ауру, и ты не сможешь больше перевоплощаться и попасть в свой мир, пока не найдешь способ восстановиться. А я обещаю, я это так сделаю, что твои шансы на восстановления сойдутся к нулю! Решай!

Луна упала на землю и захныкала, трясясь от страха и холодного сырого ветра:

– Н-н-нет…

Шура взлетела на высоту, и вокруг нее зашептали голоса, и образовалась ветряная воронка, по которой проходили молнии. Шура руками создала из тьмы летучую мышь и направила ее на Луну. Та, увидев чудище с красными глазами, что мчалась на нее, закрыв глаза руками, закричала:

– Нет!

Луну окутала тьма. Она поняла, что это проклятье и если она сейчас не перевоплотится в фею, то оно останется на ней. И решилась. Она встала и взмолилась:

– Свет Луны, приди на помощь! – с этими словами она поднялась в небо и засветилась бледным светом, смывая с себя проклятье Шуры. Через мгновенье перед Шурой стояла в воздухе фея.

– Отлично. Давай клятву!

– Я драться не хочу… Шурочка, миленькая. Пожалуйста…

– Какая я тебе миленькая?! Смеешься? – Шура послала на нее стаю темных мышей. Они окружили Луну. Луна еле успела сделать барьер, но они уже его пробивали, а усилить его у нее от страха ничего не получалось. Луна с плачем закричала. Она поняла, что сейчас Шура пробьет барьер и станет добивать ауру феи. Луна плакала и слабла. «Мамочка… мамочка..» – повторяла она, понимая, что ей конец. Вдруг резко появился свет и запахло елями. Перед Шурой появилась Биологичка. Да, учительница по Биологии, но в виде феи. Шура от неожиданности прекратила заклинание, и мыши исчезли. Учительница была вся в еловых иголках и такая смешная:

– Что это вы такое делаете?

Луна, не веря в свое счастье, спряталась за учительницу.

– У нас бой! – Шура послала по следу за Луной молнии, не боясь попасть в учительницу. – Я бью фею!

– Сейчас же прекрати! – велела биологичка, прикрывая своим барьером Луну.

– Это мое поле! Пока она не выиграет или проиграет, она не уйдет! А вы здесь оказались незаконно. Уходите!

– Я здесь, потому что она моя дочь! – ответила она. – Я не дам ей принять этот позорный бой. И ты немедленно ее отпустишь или окажешься в Суде, – она поправила очки с зеленой оправой, – решать тебе.

Шура поняла, что ничего хорошего не добьется. Кто бы мог подумать, что заумная биологичка – мать Луны! Она всегда раздражала Шуру своей неуместной добротой, но на фею совсем не походила. Видимо, давно она жила на земле, что аура феи загрязнилась.

– Как я вас ненавижу! – выкрикнула Шура и перенесла их на землю во двор школы. Там она, уходя в школу, хныкающей Луне шепнула:

– Это не конец.

***

Алена трепетала всей душой, когда проходила по коридору школы, где учился и проходил миссию ее любимый хранитель призрака. Только вчера было это собрание, где Алена произнесла свою первую пылкую речь. «Я не хочу жить взаперти, я Фея, не забывайте об этом! – ее слушали все родственники, знакомые, приближенные к ее семьи, и не случайно. Когда Алена поняла, что в военный Колледж фей ее не возьмут, и там же она встретила его – это была ее судьба. И сам Призрак подтвердил ее мысли, ведь он говорил именно ей, а не Флокс или Сонечке «Тебе многому надо обучиться, и тогда при желании ты сможешь присоединиться к нам». Алена позже поняла, что поспешила после «печати» попроситься к ним в команду. А также она искренне не понимала, на что он обиделся, ведь она его вернула! Да, переборщила, но вернула же… Потом, ее «Птица» не способна убить, поэтому ей было не понятно, почему он упал.

– Я фея, не забывайте об этом!

– Но ты не только фея, дочка. Тебе безопаснее остаться с нами, раз руководство Колледжа отказалось взять тебя под свой кров, – ответил один из красивых Эльфов. Алена побледнела. Даже цвет волос из красных сделался карамельным.

– Я не смогу, папа! Кровь матери требует приключений, а Эльфийская – жаждет свободы! Я не смогу сидеть в лесу и жить тихой жизнью, это тоска! Фея живет праздно и весело, вам же, папенька, это известно!

– Зато Эльф живет среди живой природы и дышит тишиной, музыкой леса, – Эльф встал, дав понять, что разговор окончен. Алена поняла, что ее оставят в лесу и это не шутка. Всю ее душу охватило отчаяние. Она обессиленная упала на колени и, закрыв лицо, руками заревела. Эльф-отец посмотрел на нее с любовью:

– Не стоит, дочка. Есть причины, по которым ты не можешь идти на землю Врат.

Алена не слышала шепот родственников за столом и слов родного отца. Она только рыдала. Ее душа звала как можно скорее покинуть эти места грусти и замкнутого пространства. Когда она поняла, что ее не остановят заклинания эльфов, и она способна их преодолеть, чтобы вырваться из родного дома, оказавшегося для нее клеткой, она подняла голову, и родня увидела ее пламенеющий взгляд, полный решимости. Один молодой Эльф резко встал и с поклоном громко сказал:

– Отец, позвольте сказать!

– Силент? – отец внимательно посмотрел на него. Его младший сын из эльфов редко выступал на общем совещании. Силент был молчун и любил одиночество. Поэтому отец не ожидал от сына обращения. – Хорошо.

Но Силент, вместо обращения к отцу, обратился к колдующей Алене, что совершала обряд превращения в птицу:

– Огняна, сестрица, постой! Прошу тебя, поверь мне, доверься мне!

Алена была полностью в себе и, не видев брата, со слезами на глазах, продолжала обряд. Тогда то и обратили на нее внимания все родственники вместе с отцом.

– Нет, дочка! Постой! – Эльф вышел из стола и пытался из трав сплести ловушку. Все эльфы хотели помочь, но Силент поднялся в воздух и отсек все ловушки, встал напротив сестры, охваченной огнем печали, из которого шел крик Птицы – Жар:

– Не делайте ловушек! Дайте время! – крикнул он родне и обратился к сестре:

– Алена, успокойся. Я буду с тобой, только не бросай нас. Силент приблизился к ее ореалу огня и протянул ей руки. Все увидели, что Алена очнулась, перестала плакать и посмотрела на брата. Крик птицы закончился. Она остановила обращение, затем, протянув руки к брату, спустилась с ним на землю и на земле обняла его, еще всхлипывая.

– Ты не запрешь меня, Силент?

– Отец не хотел тебя запереть, – Силент привел за руку сестру к отцу, стоящему в кругу родни, и поклонился:

– Отец, я пойду с ней на Землю Врат и буду ее охранять как Эльфийский страж. Позволь ей идти, прошу.

Эльф улыбнулся со вздохом облегчения:

– Я знал, что это должно было случиться. Я рад, что ты это сам решил, сынок. Но тебе на земле тяжело будет. Там мало жизни и очень многолюдно.

– Я справлюсь, отец, – наклонил в поклоне голову молодой эльф, – это моя судьба. Никто лучше меня не понимает магию нашей птички. Я всегда был первым ее стражем, им и останусь.

– Алена, ты согласна уйти на Землю Врат на таких условиях? – обратился отец к дочери.

Алена, вся пылая, привстала на одно колено и наклонила голову:

– Согласна, папа! – и повернулась к молодому Эльфу. – Спасибо, Силент!

Алена была очень благодарна своему сводному брату, который был ее старше на две сотни лет, но выглядел на двадцати – двадцатипятилетнего молодого человека с русыми длинными волосами, которые были забраны в жиденький хвост. В школу он оделся в костюм и походил на модного бизнесмена или стилиста. Он был очень высоким. Алена посмотрела на свой браслет из листиков клевера. Да, браслет был из живых листьев клевера, и она вспомнила.

– Алена, возьми это, – Силент заплел браслет на запястье девушки. – Это поможет нам.

– Я чувствую себя окольцованным попугаем, на которого одели браслет родословности. Ты хочешь за мной следить?

– Зачем так грубо? Я облегчаю нам существование в этом мире. Я, как Эльф Эльфу, даю тебе и себе свободу. Теперь я не буду всюду с тобой присутствовать, а буду появляться, только когда к тебе подойдут охотники. И в том случае, если ты будешь проявлять силу больше, чем достаточно. Или появлюсь, когда на тебя наложат заклинание. Я через клевер это пойму. Мой браслет не даст полностью тебя подчинить ни магам, ни другому волшебному существу. С этого момента я буду больше времени проводить рядом с тобой. И я так не смог понять причины твоего пребывания на этой земле. Ты мне так и не объяснила своего рвения.

– Мне стыдно… Прошу, не спрашивай меня. Считай это нашим приключением, – Алена подмигнула брату и крепко его обняла. Хотя ей казалось, он сам уже все понял, но хотел это слышать от нее, ведь Силент был с ней с самой колыбели, хотя стражем птицы он был уже сотню лет…

Сейчас Алена шла по коридору школы, где учился хранитель с призраком, и не могла поверить, что с ней случилось это чудо. Аленка уже не была в виде огненной феи, и поэтому было трудно ее узнать. Ее волосы огненного цвета стали отливать перламутровым оттенком и были заплетены узором в длинную косу. Узнаваемы были ее фиалковые глаза и озорной в них огонек. Одета Алена была строго. Клетчатая юбка короткая, но еще приличной длины, и белая блузка, поверх повязан платочек. Алена походила на пай-девочку, которая будет, без сомнения, отличницей и, возможно, старостой класса.

Наконец ее брат зашел в кабинет, оставив Алену одну за дверью. Школьники ходили мимо нее то в столовую, то из нее, не обращая на нее никакого внимания. Среди толпы Алена заметила высокую и до боли знакомую, льняную макушку. Ее сердечко бешено забилось так, что девушка даже почувствовала, как вся загорается. «Нет, только не сейчас! Сейчас нельзя..» – молилась она про себя. В спину ее ударила дверь, и это отвлекло Алену. На нее посмотрела низенькая ее ровесница. У нее были две худенькие косички до пояса, пепельного цвета, с серебристыми прядями, и светло-голубые глаза, которые прикрывали очки. От девочки пахло цветами и освежающей, зимней прохладой. Алена сразу поняла, что она «своя», но не могла понять, кто она: дриада, нимфа, фея? Девочка строго на Алену посмотрела и взяла за руку:

– Тише, ты… – прошептала она, и Алена почувствовала, как мороз идет по ее венам, остужая огонь в жилах. Дима же шел с Андреем, едва задев ее орлиным взглядом, но не обращая на нее внимания. Лишь Андрей внимательно посмотрел на Алену, но не улыбнулся, не дал понять, что узнал. Вероятно, не узнал. Алена грустно смотрела им в след. Девочка дернула ее за руку:

– Из-за глупости ты чуть Силента не подставила, фея! – шептала она. Только сейчас она поняла, кто эта девочка:

– Снежана? Не может быть, это ты?! – Аленка ее крепко обняла и, смеясь, закружилась. – Какая ты смешная стала!

Снежана пыталась утихомирить подругу и отвела за угол, от идущей толпы:

– Тише ты, я тоже страшно обрадовалась, когда узнала, что тебя не взяли в колледж, а направили на Землю Врат, – тут Снежана ее сама обняла. – Как я рада, что тебя Силент ко мне привел. Сколько мы уже не виделись? Два года? Ты это время с Сонечкой была? Она все такая же трусиха?

– Соня меня оставила в том году, – Алена немного погрустила и опять озорно взглянула, – но я нашла способ вырваться на свободу! Жаль, что Сони нет с нами, но мы встретимся и повеселимся на каникулах, ведь так, Снежа?

Снежана мечтательно улыбнулась, вспомнив прошлые времена. Снежана была Дриадой, живущей в Хризантеме. Когда родилась у Эльфов Аленка, то Дриада часто выходила из куста, чтобы поиграть с девочкой. Это увидел Силент, и он с помощью магии высвободил Дриаду, назвал ее Снежаной в знак морозостойких цветов. Но Снежана так и осталась Дриадой, но могла уже жить в любом цветке Хризантем, пока жив ее родной кустик, сохраняя ей жизнь. Вскоре Снежану, как свободную Дриаду, отправили на Землю Врат, поручив ей миссию. Смысл миссии она так и не рассказала, как не просила ее Алена, тайна и все. Алена смирилась с ее молчанием, но с уходом Снежаны – нет. Пусть даже рядом и была Сонечка, фея близкая ей по возрасту и духу, но Снежаны ей не хватало, такой умной и морозной и очень любящей показать свою красоту. Сейчас Снежана скрывала свой истинный облик, даже немного уродовала.

– Конечно, мы встретимся, – Снежа ее отвела еще дальше от класса и прохода. – Только не говори мне, что ты решила помогать тем двоим, при виде коих твоя аура так загорелась, что я ощутила огонь из класса. Ты не из-за них здесь, Алена?

– Снежа, не будь занудой! Когда фея откажется от желаемого объекта, пусть даже он почти волшебник? Или не совсем волшебник…

– Ты с этим «не совсем волшебником» прославилась на весь мир, – недоверчиво смотрела на подругу Снежана, – зачем на нем было ставить печать, если это несерьезно?

– Не бубни, Снеж, – засмеялась Алена, – я собственница, ты знаешь… Потом, ему от этого не хуже, так? Вообще, он сегодня страшный… ему больно. Снежан, ты же Дриада, ты сможешь ему помочь?

– И не собираюсь. Мне не положено. Ты забыла, что я на задании? За ними следят. Здесь много скопления теней. И я его от этого не вылечу, но знаю, кто может, если не побоится.

– Снежечка, ты такая умница!

– А ты нет! Ты Эльф на половину, можешь сама лечить…

– Я фея! И пока не умею этого делать. Фея может лечить, но нужна практика и знания, уровень…

– Но как Эльф сможешь, но не хочешь.

– Да я не умею, ни как Эльф, ни как фея! Я не умею лечить!

– Потому что не хочешь учиться. Тебе надо самой попробовать, тем более ты его пометила, – заявила Снежана. Алена грустно задумалась:

– Снежа, я же не люблю форму Эльфа. Она на меня давит, заставляет молчать… – Алена, видно, внутри смирялась с обстоятельством и, согласившись с ним, спросила:

– Как я это сделаю?

– Ты сама поймешь. Когда его увидишь, стань эльфом и возьми природой то, что болит, ты же чувствуешь, что у него болит?

– Нет-нет! Снежа, он зол на меня и не примет меня. А Эльфу надо верить, чтобы вылечиться.

– Он не знает, что Алена – это Эльф Огняна, дочь Елария Древнейшего. Фею он не подпустит, а Эльфа допустит. Он тебя же не узнал?

– Меня, наверное, не узнать расчесанной и без красного пламени… Он меня в человеческом облике не видел. Хотя я так надеялась, что его сердце узнает меня. Он птицу вернул, но след она оставила…

– А что за птицу ты в него пустила? Это форма твоей сущности?

Алена хотела ответить, но прозвенел звонок, и Снежане пришлось войти в класс, а Алене идти вслед за вышедшем из кабинета братом.

***

Когда Таня вышла из столовой, то всю голову изломала, как спасти Андрея. Она заметила окруживших их в столовой темных магов, переговаривавшихся между собой. Так как Таня была волшебницей, склонной разгадывать тайны, то для нее было яснее-ясного, что они обсуждали, как их захватить, и исправить вчерашнюю ошибку. Таня была девушкой, обычно неподдающейся приступам паники. Она знала, что есть всегда выход даже из самой сложной ситуации. Надо только быстро придумать… «Если темные маги его перенесут на свое поле боя, то Андрею будет еще сложнее выбраться от туда. А так как у них остались телесные раны от вчерашнего дня, это прямой показатель, что их аура и энергетика сильно повреждена, и они не в состоянии нормально защищаться. Их просто убьют. Значит, нельзя допустить перехода в мир магии. А сделать для этого нужно запрет. Закрыть порталы! Это я могу!» Ответ пришел сам собой. Таня поняла, что надо запретить на территории школы переходы в иные миры. Открыть их сможет только маг с такой же силой или очень сильный маг с определенными знаниями. Это не просто. Надо будет найти подходящее заклинание. Таня пошла искать свободный класс, чтобы совершить обряд без свидетелей.

Андрей с Димой первыми вышли из столовой. Дима давно просек, что они окружены. В нем теплилась надежда, что они, как обычно, в школе не нападут. Но услышав их разговор, уже не было сомненья, что они медлить не будут.

– Ты с западной стороны, а я ловушку поставлю с северной. У них нет сил. Они не смогут нам противостоять, – сказал маг огня магу фэнтези.

– А если опять появится тайный помощник?

– Да нет у них таких помощников! Все помощники – это сила. То что было вчера, это и есть сила Элькасты. Чтобы не было вчерашней ошибки, я создал ловушку. Теперь она их не спасет, – ответил огненный маг магу фэнтези. – Я аннулирую ее. Мне нужен хранитель. И живым! Поняли меня? – это то, что успел услышать Димка. Что за сила Элькасты, Дима не знал. Он только знал одно: ни Феникса, ни Элькасты у него нет. И их спас тайный волшебник. Возможно, Дэн, кузен Андрея или влюбленная фея… При мысли о феи, Димка опять вспомнил колдующую Аленку и музыку огня, что исходила от нее. Толи ему показалось, что стоит в коридоре девчонка похожая на нее… Он встряхнул головой и посмотрел на Андрея. Да, друг грустный и задумчивый. Дима мог поклясться, что он сейчас решает не как спастись от магов, а как подойти к Ирине, и что ей сказать. От этого понимания Димка сжал кулак: «Что ж, сил нет, друзей нет. Остается только ум. Про какую местность они говорили? Вряд ли про школу…» Дима не успел додумать. Прямо в середине коридора стояло пять магов и их поджидали. Андрей остановился, и Дима понял, что наконец то друг включился в действительность! Андрей, на удивление магам, был спокоен. Знал ли он, что он умрет? Или это наглая спокойность только лишь потому, что он точно уверен, что не умрет? Или ему по барабану? Дима даже не стал их переносить на свое поле боя, так как это не имело значения. Сил было слишком мало. На перевоплощение больше уйдет, чем на защиту. А это означало, что их могут с одного удара одолеть. Первая мысль Димы была: «Бежать». Но ему благородное, рыцарское «Я» не давало. Да и Андрей бы точно не побежал. Оставалось принять судьбу. Маг огня свой символ и нарисовал в воздухе знак. Воздух стал плыть, открывая воронку. Дима осознал: происходит что-то странное. Обычно переход мгновенный, а тут портал очень медленно открывается. Андрей с испугом смотрел по сторонам, словно искал кого-то и сказал:

– Два заклинания борются…

– Как это так? Я ничего не произносил.

Андрей хотел ответить другу, но уже было видно, как ромбики окутали все помещение и закрыли портал. Маги в упор смотрели на Огненного друга. Тот же внимательно изучал Димку.

– Не верю, – сказал, наконец, он, – ты не можешь и Дикувией владеть! Ты же Хранитель! —

Дима молчал.

– Чего стоим? Ща звонок будет! – сзади подошли Макс, Герман и Коля. – Пойдем, пойдем! – толкал он их. – Что в гляделки играть, все равно я всех перегляжу.

Вот Макс был реальный конспиратор. Он даже вида не подал, что давно их всех вычислил. Вел себя как обычно, непринужденно.

Андрей вошел в класс очень обеспокоенный. Он посмотрел на пустой стул Тани Веста, потом на дверь. Класс уже заполнился, прозвенел звонок, пришла учитель, а Тани Веста так и не явилась. Никто не знал, где она. Андрей тратил энергетическую силу, чтобы проверить био-поля и обнаружить Таню или следы темной энергетики. Нет. Ни Тани, ни следов ее захвата. Значит, она жива, но надолго ли? С таким способом борьбы против магов и Жреца, она долго засекреченной не сможет быть. Одно только радовало Андрея: маги подумали, что эта сила Димы с разными древними элементами, доставшийся ему от Лимурийцев. Но почему? Неужели сила Алены их сбила с толку? Только фея или ведьмы могут иметь мифическую силу. У волшебников немного все по-другому. Волшебники берут энергию изнутри себя. От светлых чувств, целей, мотивов. Волшебнику надо следить за собой, чтобы его не поглотила зависть, злоба и ненависть. Любой волшебник может потемнеть и стать темным магом, которые набирают энергию из разных источников. Из своих темных чувств, из чужих скорбей, боли, темного пространства, мифических существ. Поэтому зло сильнее добра. Феи же берут силу из светлого пространства и от подаренных им силы волшебных существ. В итоге получается, что маги и колдуны, ведьмаки умеют все, а остальные имеют часть силы по отдельности. И Дима, будучи волшебником, не мог иметь в себе силу ни Феникса, ни Птицы-Жар, а с этим – знания Лимурийцев. Вот почему так удивлялся маг Огня. Потому что если в Диме сила Феникса, то Дима не волшебник, а маг. А маг не может быть Хранителем Призрака.

Дима не мог понять, почему Таня Веста не пришла на урок, и почему из-за этого так сильно переживает Андрей. Если б Андрей не был бы Призраком, то Димка бы подумал, что ему нравятся сразу две девчонки. Но так он с ней всегда мягко вел. За нее беспокоится, как за свою родную девушку. Здесь все не так. Дима твердо решил все узнать и уже знал, у кого он все узнает.

После последнего урока Андрей остался помогать девчонкам с физикой. Дима, не теряя времени, пошел за Филиным и подкараулил его в раздевалке. Ведь Димку страшно мучили сомненья. Его сильно пугало, что Андрей беспокоился за нее. И так выходило, что из-за одной девушки Андрей терзается, а другая рвет на части – вот это Диму пугало не на шутку.

Он схватил Филина из угла и стал допрашивать с пристрастием Хранителя. Такое было страшно волшебникам, а людям вдвойне. У Филина было ощущение, что его гвоздями прибили к стене, и он не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Дима его одной рукой держал у стены, и сам наклонился к нему, потом вполне дружественно начал:

– Привет, новый член!

– Кто? – у Филина глаза выпучились еще больше.

– Ты же член этого рыжего?

– Что? Я не понял.

– Я и сам удивляюсь, как такую калавредку можно было взять в команду? Были бы сани, да возили сами. А то не лошадей ни воза, зато навозу…

– Что тебе от меня надо? – Филину совсем стало страшно, он ничего не понял, и от пристального магического взгляда Хранителя у него ослабли ноги, он стал съезжать по стенке. Чтобы Филин не упал, Димка поднял его за Шиворот и опять прижал к стене. Надо было с чего-то начинать. Дима вспомнил, как на перемене Пит говорил с Андреем. Похоже, он угрожал ему, и говорил что-то про Весту:

– Не дрейвь! Ты ж теперь член! – Дима на него с ухмылкой посмотрел и начал:

– Я не могу понять, с чего Пит решил, что Веста влюбленная в Ан. Ниндзя?

– Так-так-так… – Димка его тряхнул, чтобы сошло с него воздействие магии.

– Так что?

– Так они же стояли и миловались.

– Когда?

– Перед. перед тем, как Пит подошел.

– И о чем же они миловались?

– Так она говорила, что помочь ему хочет, что б он стал сильнее, только зачем? Ведь он и так сильнее Пита. Еще ему втирала, что она многое может и не ждет от него благодарности. Типа, что она его любит и ей ничего не надо за это.

– А он что? – Димка совсем нахмурился и отпустил его.

– Он сказал, что будут плохие последствия, – Филин поправил одежду и осмелел, так как понял, что бить его не собираются. – Слушай, так это что? Она решила стать его первой девушкой?

– Я восхищаюсь твоим умом! – Похлопал он Филина по плечу. – Далеко пойдешь! И, усмехаясь, пошел искать Макса. – Член. – Кого Макс взял в команду?

У Димы скопилось много вопросов. Он все еще не мог поверить в искренность намерений Татьяны Веста. Но его уже коробило понятие того, что она, возможно, она, все это время им помогала, а это значило, что та является хорошей волшебницей, а он на ней положил запрет. Все это требовало времени на размышление, а его у него не было, потому что как только он вышел на крыльцо, то уперся в огромную фигуру Макса, что стоял с Колей и Германом и ждал его. Димка измерил его взглядом и сказал:

– Значит, ты теперь главный?

– Я, – Максу все показалось подозрительным, но он даже не успел сложить варианты исхода стрелки, как Дима скомандовал:

– Идем.

На Макса Коля посмотрел сочувственно, как на покойника. Герман взглядом говорил: «Ну, ты же не ожидаешь, что с тобой пойду я». Макс пожал им плечами «Придется идти» и пошел за школу. Димка увел его от массы народа и встал с торца здания, где почти никого не было. Макса пугало спокойствие Димы. Он быстрее бы понял истерику, ор и любое проявление эмоций, но только не убийственное молчание и внешнее спокойствие. Дима, скорее всего, к чему-то готовился и начал:

– Ты теперь хочешь в вольное плавание. Хочешь, чтобы ты был главным среди команды своих друзей, что ты выбрал сам, так?

Толи Макс так не верил «Маэстро», толи ему показалось, что в его словах кроется подвох…

– Э, нет. Я не хочу, чтобы ты был среди нас!

– Я тебя предупреждал, что наша команда под секретом?

– А так ты уже в курсе? Так я же ничего им не говорил!

– То, что они знают, кем и чем ты интересуешься, это ничего? – на секунду Максу показалось, что Дима побелел «Искрится от злобы, что сам до этого не додумался»:

– А тебе какое сейчас дело? Тебе ясно втерли «Ты не в команде»!

– Да я теперь не с вами, – Дима опять стал жестким и спокойным. – Отныне я ставлю запрет.

– Че-е-го? Да хоть обзапрещайся! Ниндзя наш теперь! И мы все сделаем, чтобы спасти его.

– Действуй, – и Дима стал белым, как мел, – до слуха новость не дойдет. А свет все ослепит. Опасность в дом наш не придет, лишь честность победит, – Дима, как пришел в себя и сказал:

– Вернетесь, только когда найдете правду. Но и правды с вами долго не будет. Я об этом позабочусь, – Дима пошел к лавочкам за школой

– И это вся твоя стрелка? – Макс сам не понял, что его больше разозлило, что Дима не стал добиваться первенства через кулаки или из-за того, что сам не понял, в чем дело. Дима решил, что он ему не соперник и прочитал детский бабушкин стишок, как какому-то ребенку. Или Дима действительно псих, а Макс его, как дурак, воспринял серьезно. Самое противное, что Димка его не удостоил ответом. Просто игнорировал. Весь красный, как рак, Макс вернулся к друзьям.

– Неет, только не говори мне, что тебе он надавал пощечин! – засмеялся Герман, когда понял, что друг его цел и невредим. Макс ударил кулаком по перилам крыльца, а Герман продолжал:

– Или тебя стыдно стало бить психа, и ты сбежал? Нет, Макс, ты его побил, а потом тебе стало стыдно, и ты извинился, а потом понял, что наделал и от стыда сбежал?

Коля прервал издевательство Германа:

– Пойдем в Машину. Если мне память не изменяет, Шумахер хотел встретить из школы «почти сестру».

***

Дима дождался Андрея на улице. Солнце еще грело, словно забыло, что настал сентябрь, а это значит, наступила осень – время пасмурных и долгих дождливых дней. Дима был терпеливым, он не возмущался, когда кто-либо задерживался, но его всегда страшно раздражало, когда его не слушались или нарушали правила команды. А ждать он привык. Вот Дима заметил, как подходит к нему друг. У Андрея был вымотанный вид, но взгляд оставался мягким и улыбающимся, словно он знал, что все трудности временные, как и жизнь любого живого существа. И в тоже время, от него шла легкость, его явно не тяготило это понятие:

– А где ребята?

– Уехали. Вышедшую из команды Шуру забирать из школы.

Андрей немного помолчал и сказал:

– Что ты на них наложил?

– Неужели ты и это понял? – Дима показал свой браслет. Там были все камни, а горел только Шурин и Сашин (как знак простого человека). – Вот. Они здесь. Я отстранил их от миссии и все. Если они сами догадаются, кто ты и найдут тебя, то они будут в команде. Это их проверка. Они должны были с самого начала ее пройти, а ты не дал. Теперь все на своих местах. И они не смогут больше сделать глупостей. Если только Рыжий обход не придумает. Почему-то мне кажется, что он в путях больше Германа понимает, не просто он так в гонках с Шумахером участвует.

– Наверное, это к лучшему, – Андрей посмотрел вдаль склонов деревьев, их осенней листвы, и помолчал. – Я сейчас еду к Ирине в школу. Поедешь со мной?

***

Жрец собрал всех магов в темном помещении, похожем на пещеру, в которой происходили магические обряды. Вокруг горели факелы, висели какие-то ветхие палатины с изображением невиданных магических зверей. На алтаре стояла черная коряга, которая навевала ужас. Жрец леденящим голосом обратился:

– Так что же наш светлый князь золотой крови жив?

Маг огня, как ответственный, приклонился и, выпрямившись, ответил:

– Я не уверен, но я примерную причину могу назвать, из-за чего они до сих пор остаются живы.

– Говори свою интересную версию, – Жрец потер подбородок. А маг огня продолжил:

– В этот раз по неизвестной причине закрылись все порталы. Я вижу только одно объяснение этому. Так как в их команде нет волшебников, за исключением темной волшебницы, которая скорее всего будет на нашей стороне, так как она очень темна. Она не сможет им помогать.

– Не томи, Родион.

– Волшебников нет, а порталы закрылись. Значит, Призрак или хранитель должны обладать такими знаниями или силой.

Жрец рассмеялся в голос:

– Ты глуп, Роди! Это не твоя специфика – сказки рассказывать. Пусть этим наш Ник занимается.

– Вы не дослушали, господин.

– Если эту ерунду ты считаешь серьезным умозаключением, то мне жаль тебя! – взревел Жрец. Родион даже не дернулся, а, сморщившись, ответил:

– Я не фантаст, чтобы бредовые идеи считать правдой. Есть факт, и они свидетели. Портал закрылся. И, потом, мы на территории школы не смогли ни один из порталов открыть. Это кто-то сделал.

– А команда призрака? – лениво спросил Жрец.

– Они даже нас как магов не видели. Они арийцы. Зато я уверен, уже второй раз этот хранитель выдает себя не за того, кем он является. Либо он не знает своей силы, либо он вовсе не хранитель.

– Уйти с поля битвы не окончив ее и закрыть все порталы может только маг, владеющий всеми видами волшебства, такой, как я, но я и не человек!!! – жрец загорелся черным пламенем. – Это бред, Роди! Бред!

– Но он может иметь знание Лимурийцев… если его предки были магами и передали ему его, – не останавливался Родион.

– Орловы? – Жрец опять стал человеком, но уже похожим на пациента «Белых столбов». – Эти нет. Эти одни из слабых волшебников, живущих при Новинских. Все Орловы ради чести служат Новинским Призракам, но они слабы… они не природные Хранители, а клятвенные. Природные кончились, кому, как не мне об этом знать?! А ты мне про знание Лимурийцев поешь, чушь, Родион, чушь!

– Что известно про Орловых? – Родион сомневался и даже очень. – Один Орлов дал клятву о том, что все Хранители из его рода будут служить Призракам из седьмого измерения в созвездии Махаон. И все. Почему тогда они больше года продержались на земле врат, если его предки и года не протягивали? Я думаю, дело в Орлове.

– Тебе не думать надо, а ликвидировать их! А это вы сделать не в состоянии, хотя они даже нападать и очищать Вас не могут! – и жрец нервно стал почти летать по помещению бубня: – Это не его созвездие, не может это быть он. У него до сих пор команды нет. Тот призрак должен родиться в созвездии огня. А он при махаоне родился, под защитой феи-матери. Это не тот призрак, и хранитель у него не природный. Блев все!

***

Макс и Герман стояли в кустах, рядом с забором школы. Коля вышел еще в центре города, не желая ехать с ними в район. Ему было о чем подумать. Много непонятного для него открылось. Да еще Таня Веста, не предупредив даже классного руководителя, ушла из школы. Вот к ней он и решил сходить. Но для Германа вообще не имело значения с ним Пирожок или нет. Неизменный Макс всегда, как руль, был на месте, а больше никого не требовалось.

У школы Герман решил спрятаться и понаблюдать. После вчерашнего вечера в клубе «Север» он понял, что Шура пользуется успехом у противоположного пола. Вообще, когда она научилась танцевать, фехтовать? Что она еще умеет? Какой она жизнью живет в своем городе, когда находится с мамой? – голова у Германа стала тяжелой, как чугун, и он, не привыкший к ненужным трудностям, постарался все мысли откинуть и просто ждать.

Ждать ее появления долго не пришлось. Когда вышла основная масса школьников, появилась темная Шура, которая за ухо тащила Сашку. Герман вытащил наушник из уха и прислушался.

– Шура, я не виноват, честное слово, – отчеканил правдоподобно Саня, когда вырвался, и стал юлить по крыльцу. – Просто у нее аж вот такие губы! – показал на себе Саша. – Они так и тянутся меня поцеловать…

– Я тебе сейчас поцелую! – била его сумкой Шура. – Позорить меня, в моей же школе…

– Я не позорил, ей Богу, я просто не устоял. Ну, у нее такие губки…

Саша быстро соскочил по ступенькам вниз, и Шура за ним побежала:

– Стой, сказала!

– Шура, у меня правда есть причина целоваться…

– Конечно, есть, и я тебе сейчас все причины отобью! – Шура и Саша стояли уже рядом с кустами, за которыми сидели Герман с Максом. Макс уже давился, чтобы не заржать в голос. Шурка пошла как тигрица на Сашу, а Саня на согнутых коленях заныл:

– Нет, не надо Шура. Я больше так не буду. Честное пионерское! – вытянулся как пионер Саша и стал медленно от нее отходить. – А пионеры, как известно, не врут.

– Горбатого могила исправит. Я терпела твои обжимки с рыжей, блондинкой и этой козой… но Шизичку Луну!

– Из-за поцелуя хоронить нечестно… я еще так молод, да и ты со мной не целуешься, а… а я не тибетский монах, надо заметить! – Саша уже готов был удрать, но в его воротник цепко схватилась Шура:

– Стой! – и взяла его под руку, поцеловала в щечку. Саня от неожиданности вытянулся, а Шура сказала:

– Не дергайся, придурок, на нас смотрят.

– Так ты меня простила?

– И не надейся! Вот когда исправишься, тогда будем целоваться. – Шура поправила ему пиджак.

– Правда?

– Да.

– Как тогда?

– Да! И не вспоминай об этом! – Шурина аура уже потемнела. Саша ей не поверил:

– Так мы будем целоваться или ты обманываешь?

– Я не обманываю. Смотри на меня влюблено, – Шура его повернула на себя и яростно посмотрела на него. Сашка от страха чуть не описался и ссутулился.

– Влюбленно, я сказала, – Шура оскалилась, пытаясь сделать улыбку, от которой у Саши сердце остыло, и он закрыл глаза, потянулся ее поцеловать, молясь про себя: «Может, это прокатит». Шура же его обняла, не дав поцеловать и прошептала:

– А ведь можешь иногда не тупить, – и они в обнимку пошли. У Германа глаза заискрились яростью, и он чуть не побежал за Шуркой, но его остановил Макс:

– Стой, ты! Она же смеяться над тобой будет. Что ты ей сейчас скажешь? Не целуйся с Кузенко, он противный, потому что он курит за школой? И смотри, она не нас видела.

Герман обернулся. С розовым рюкзаком в розовом ободке стояла блондинка и с грустью смотрела на уходящую пару одноклассников.

– Похоже, это и есть шизичка Луна, – заключил шепотом Макс.

– Значит, она его приревновала? – для Германа это, похоже, был удар ниже пояса. – Ну, конечно, шизичка живая барби, а наша Шурочка яга. – Герман не стал больше смотреть ни на уходящую пару, ни на барби-Луну, он рванул к машине, что Макс еле успел залезть в автомобиль, так как Герман сразу же нажал на газ.

Как только машина отъехала, Луна заметила двух ребят. У нее было ощущение, словно солнышко залило все ее существо своими теплыми лучами. Она почувствовала прилив сил. Она узнала призрака и хранителя. И чуть не плача бросилась к Андрею на шею:

– Ведьмы, везде одни ведьмы… – плакала она. Димка закрыл лицо руками.

«Не-ет! Опять фея!» – У Димы заныло в груди. – «Любят они все преувеличивать».

– Тебя обидели? – спросил мягко Андрей Луну. Она вытерла слезы и, хлипнув, сказала:

– Она ведьма, правда. Она ведьма, только скрывает это… Она его… – Луна опять крепко обняла Андрея и заплакала в его груди, – забрала. Просто потому что я фея!

«Я бы так же сделал!» – подумал Дима. И его сердце йокнуло. С крыльца, бледная, как снег, на них смотрела Ирина. Сначала Диме показалось, что он ошибся, просто девушка похожа на нее, но потом… Он посмотрел на Андрея: «Ну, нет, же…»

Андрей поднял лицо Луны и, улыбаясь, ей сказал:

– Ты же фея. Феи сильнее ведьм. Вы же лучше привораживать умеете.

– Нет, нет! Андрей, я… – Луна почувствовала взгляд и обернулась, помахала Ирине. Ирина не улыбаясь сбежала со ступенек: «И он уже с Луной! Как с той, в клубе! Нет, он не тот, кого я ждала, он не может им быть!». Ирину догоняла Лиза. Андрей побежал за Ириной, оставив удивленную Луну, которая вслед сказала:

– Волшебникам тоже достается…

***

Лиза хитро сбавила шаг, чтобы идти рядом с Димой. Дима шел хмурый и молчал, создавая напряженную атмосферу. Лиза, ухмыляясь, еще добавила:

– У него нет шансов.

– Что?

«О чем он думал?»

– Я про него, – махнула рукой на Андрея Лиза. – У него нет шансов.

– Это почему?

– Она идеалистка. Правильная и ревнивая. У Дена больше шансов было, чем у него.

– У какого еще Дена? – Диме уже казалось, что беды просто валились из канвеера на голову.

– Друга детства. Он умнее. А этот лох пытается всем помочь, не думая на шаг вперед.

– Следи за речью. Или забыла, с кем говоришь?

– Ты сам спросил. А я ответила, как думаю. Спорим, она его не простит? Точнее, простит, когда встретит другого.

Диме совсем плохо сделалось. Призрак отдал ей свою родовую символику. Это значит, по законам их Мира Волшебства, он ее обручил себе. И если она его предаст, то он будет обессилен. А обессиленного Призрака Судейство точно «Развенчает» с жизнью, не считая, что его Жрец тоже может просто черной аурой убить – присутствием.

– Что с тобой? – Лиза над ним засмеялась. – Да забудь! Она нормальная девушка.

– Не видел еще ни одной нормальной девушки.

Лиза шаркнула ногой:

– А ты грубый, – и искоса посмотрела на обожженное и измученное лицо хранителя. – Знаешь, чем нравится мне ваша команда?

– Чем? Тем, что мы все обречены, а ты мазохистка?

– Нет, не этим. Вы все похожи на меня. Вы все любите риск и глупый до идиотизма, – Лиза все еще посмеивалась над ними. Димка действительно почувствовал себя круглым идиотом.

– Андрей приходит на землю под чужим именем, а знакомится с Ириной под настоящим, забывая об этом, знакомит ее с друзьями, дарит ей символику, хотя она еще не волшебница. Рискует всем! Ради одной девушки, которая ему понравилась. Глупо. Потом набирает команду из арийцев, которые возможно ими и останутся, так и не приняв силу Атлантов. И все из-за чего? Просто понравились ребята, и он их взял. Опять риск всем! И ты единственную волшебницу исключил из команды. И ради чего? Ради своих предрассудков. Что она девушка! А странную и страшную волшебницу взял и сам не понял как. Риск? Нет, глупость чистой воды. Просто ты плохой волшебник. И такая разношерстная команда двух неудачников, обреченных на смерть. Которые гнушаются помощи мазохистки, хотя сами куда больше любители пострадать и попасть в безвыходные ситуации. В наше время нет ни одного такого Призрака, которого бы больше судили, чем призрака седьмого из Махаона. И будешь еще говорить о моем мазохизме?

– Если ты такая умная, то что не изменишься и не поменяешь образ жизни? Или в твоих венах кровь потомков Эльфов, которые расстаются с жизнью ради высокой цели?