Читать книгу Ясырь - Маргарита Владимировна Чижова - Страница 2

Степь укутала предрассветная дымка. В шатре Салхи стало прохладно, но ему не хотелось подниматься с постели, чтобы поворошить угли. Начнется новый день и пламя весело затрещит в очаге, а пока пускай беззвучно перемигиваются и гаснут крошечные огоньки, совсем как звезды в светлеющем небе.

Кто-то приблизился к шатру, ступая тихо, как хороший охотник, затем отогнул полог и тенью скользнул внутрь. Салхи притворился спящим, следя за незваной гостьей. Она медленно расстегнула серебряное монисто, сняла расшитое лентами платье и мягкие сапоги, украшенные лисьим мехом. Ловким движением девушка сбросила тонкую льняную рубашку, затем распустила тугие косы, ничуть не смущаясь своей наготы.

У Салхи дрогнули ресницы. Много красавиц повидал он за два десятка прожитых лет, но всех затмила юная шаманка Айдас. Взгляд воина из-под неплотно прикрытых глаз ласкал ее крепкую, ладную фигуру с небольшой, но упругой грудью, крутыми бедрами и плоским животом.

Не теряя времени даром, искусительница подошла к постели, остановилась у изголовья и слегка прогнулась. Эта открытость, подчеркнутая доступность взбудоражили Салхи. Его кадык нервно дернулся, горячая кровь застучала в висках, а тело предательски устремилось к Айдас.

– Обожди, – укоризненно шепнула колдунья.

– Молчи! – приказал Салхи, роняя ее себе на грудь.

Шаманка пахла летним разнотравьем; гладкая кожа была теплой, как нагретая солнцем река. Ладони воина требовательно, по-хозяйски легли на девичью талию, и Айдас прерывисто задышала. Казалось, ей тесно в крепких объятьях любовника, полувздохи сменились короткими стонами, карие глаза влажно заблестели. Салхи нежно коснулся возбужденно торчащих сосков колдуньи и провел кончиками пальцев по ее животу. Айдас попыталась свести бедра, не дать ему подобраться к манящему источнику наслаждения. Запретное для мужчины желанно вдвойне, оттого Салхи с усмешкой раздвинул ее ноги, наблюдая, как шаманка едва не сходит с ума от нахлынувших сладких ощущений, и страстно поцеловал ее пересохшие губы.

Она терлась о руку воина, торопливо одаривая его ответными поцелуями. Внутри все полыхало из-за нестерпимого желания близости. Салхи уложил девушку лицом вниз, придавил к подушкам, чтобы никто посторонний не услышал ее криков и громких стонов, а после взял смело и дерзко, как привык. Айдас хотела угодить ему, наслаждаясь каждым мигом соития, пока волна блаженства не швырнула ее – обессиленную и трепетавшую – на горячее, смятое ложе.

Тяжело дыша, Салхи упал навзничь:

– Теперь говори.

– Мне было видение… – голос шаманки слегка подрагивал. – Хан Эзэм призовет сыновей, каждому даст тугую плеть и копье с алой лентой… Орон поедет на юг, воевать с людьми песков. Халзан повернет коней к востоку, выступив против горных владык. Твой путь, Салхи – на север, в озерный край, звенья дней сплетутся со звеньями ночи в длинную цепь… Потеряешь плеть, сломаешь копье, от дорожной пыли почернеет лента…

– Зачем сулишь худое? – нахмурился младший сын хана. – Не хочу тебя слушать.

– Скажу и о хорошем, – Айдас украдкой погладила плечо любимого. – Встретишь ворона с рваными перьями. Не брани его, а дай все, о чем попросит. Тот ворон укажет дорогу к несметным сокровищам и белой кобылице.

– Что мне до кобылиц…

– Кто первым накинет на нее седло – умрет. Второй – станет величайшим правителем, ханом над ханами…

– Если не обманула, я вернусь сюда, привезу щедрые подарки духам реки, выкуплю твою свободу.

Шаманка улыбнулась, тщетно пряча грусть и тревогу:

– Ты знаешь, что мой род проклят Белоглазым и обречен на вечное служение водяным. Только меняющий облик, наполовину человек – наполовину зверь, способен одолеть их в бою.

– Так научи меня, Айдас, где его логово, – решительно потребовал Салхи.

– Ищи семь теней, что лежат без дела, но бойся забыть дорогу домой…