Читать книгу Самый хищный милый друг - Маргарита Воронцова - Страница 6

Катя

В прошлое воскресенье я не поехала к маме, сославшись на усталость. А сегодня прикрылась учениками и срочными переводами. Но это было правдой, а не отмазкой. Мне подкинули ещё две строительные сметы, к тому же на языковой платформе внезапно появились новые ученики: в воскресенье у меня забронировали пять пробных уроков. То есть из дома даже и не выйдешь.

Конечно, я вцепилась в новичков мёртвой хваткой. Так девушка, отсидевшая неделю на суровой диете, набрасывается на пирожные. Теперь я смогу заниматься со студентами не только ночью, но и днём. На работу-то меня никто брать не хочет…

Так ничего и не нашла.

– О-о, Катюша, опять не получается? – расстроилась мама, когда я позвонила ей рано утром в воскресенье. – Но, конечно, понимаю… Ты уже устала мотаться туда-сюда. Знаешь, раз ты не приедешь, сейчас позвоню девочкам. Они звали на объект, я тогда не буду отказываться. Там крутой дом отдыха, у них ресторан в отдельном здании – в виде соснового зáмка со стеклянной стеной в три этажа. Всё стекло в деревянных перемычках, представь, крест-накрест! Как уголки отмывать? В каждый надо будет тряпочкой залезть. Девчонки говорят, когда в прошлый раз мыли, потом неделю занозы выковыривали. Убить бы архитектора!

– Мама, я сейчас тебе на карточку десять тысяч перевела.

– Катя… Спасибо, доченька! Но мне так тебя жаль. Ты надрываешься.

– А ты – нет? Сколько часов вы будете эту стену мыть?

– Будем драить до победного конца!

– А денег всё равно ни на что не хватает, – вздохнула я. – Что там у Олега с репетиторами?

– Это вешалки, – мама тоже вздохнула. – Математика – шестьсот рублей, русский – тоже. Это обязательные экзамены. А ещё обществознание или история из необязательных, но там вообще труба – просят девятьсот. Нереально, мы не справимся. Олег сказал, что сам будет готовиться по интернету, есть специальные сайты с заданиями. Не все же могут отваливать по девятьсот рублей за урок!

– Так ты уже купила новый комп?

– Да, взяла в кредит. Так что, потихоньку… Математика и русский – это, конечно, ужас, без репетитора никак. Я вопросы посмотрела, мне реально поплохело. Бред какой-то. Я и слов таких не знаю, а ведь и школу закончила, и институт. Как это всё сдавать? Бедные дети!

– Ничего, сдаст!

– Всё-таки, Олег очень много пропустил.

– Ещё бы! Целых два года толком не учился. А к врачу ходили?

– Ох, Катя, я тебе даже и говорить не хочу…

– Что?! – я так испугалась, что подпрыгнула на диване. – Всё плохо?! Опять нужна операция?!

Только не это!

– Боже упаси! – испугалась в ответ мама. – Хватит нам уже операций! Но… Надо заниматься на специальном тренажёре с инструктором, вытягивать позвоночник, желательно три-четыре раза в неделю. У вас в городе есть бесплатный, по направлению, но очередь на четыре месяца вперёд. Я записалась, конечно. А в нашей деревеньке бесплатного аппарата нет, только за деньги. Восемьсот рублей один сеанс.

– Да что же это такое?! – в отчаянии воскликнула я.

– Ничего, Катюша, как-нибудь выкрутимся! – сказала мама, но особой уверенности я в её голосе не чувствовала.

Как мы выкрутимся?

Это какой-то заговор против работающих людей. Бомжам не так обидно, они же не вкалывают. А когда работаешь почти круглосуточно и понимаешь, что твои деньги ничего не значат… Чтобы обычной зарплаты хватало на жизнь, нужно быть абсолютно здоровым, энергичным и бездетным аскетом на роликах, ненавидящим мясо, фрукты, кино, море. На роликах – чтобы не пользоваться никаким транспортом, это тоже очень дорого. Ребёнок – вообще разорение, забудьте. Медицинская помощь? Недоступная роскошь.

А у меня теперь вообще никакой зарплаты нет.

…Поговорив с мамой, я несколько минут барахталась в пучине уныния. Так и не смогла ей признаться, что осталась без постоянной работы. Мама сначала пришла бы в ужас, а потом отказалась бы брать у меня деньги. И как она тогда? Наверное, и так моет, трёт, скоблит по двадцать часов в сутки, чтобы заработать побольше.

Кириллу Андреевичу тоже не сказала, не решилась…

Гнетущая тоска навалилась пыльным облаком. Но от души пострадать не удалось, так как надо было готовиться к уроку с новым учеником – аргентинцем, жителем Буэнос-Айреса. Двадцатидвухлетний студент ломал стереотипы.

Во-первых, он забил в моём расписании время на одиннадцать утра. А у него в этот момент было три часа ночи – самое то, чтобы терзать свои извилины спряжением русских глаголов! Во-вторых, я ожидала увидеть на экране аргентинца с чёрными, как смоль, кудрями и жгучими очами. Но у студента были прозрачные зелёные глаза, светлые волосы и русское имя – Иван. Вот это да! Иван Мартинес. Парень сказал, что мой стиль преподавания ему безумно нравится (ещё бы!), и он готов грызть гранит науки в компании со мной четыре раза в неделю. Как здорово, постоянные ученики мне очень нужны!

В два часа ночи, подведя итоги воскресной работы, и сопоставив возможный заработок с грядущими тратами, я совсем расстроилась. Картина вырисовывалась унылая. Мне же ещё за аренду квартиры платить… Правильно Вася спросил: сколько ты протянешь в таком режиме? Уже три месяца, с тех пор как сбежала от мужа, я пашу, не поднимая головы и толком не сплю. А теперь всё стало ещё хуже.

Ну и что мне делать? Сдаться на милость директору «Импульса»? О, да, он будет счастлив! Так и вижу, как сидит в зарослях и хищно облизывается, наблюдая за жертвой. Глаза горят вожделением, поза напряжённая – готов к прыжку.

Подумав о Кирилле Андреевиче, я улыбнулась, хотя радоваться мне было нечему.

Кирилл

В понедельник, прихватив фирменный пакет с логотипом «Импульса», Кирилл двинулся наверх, в офис «Армады». На полпути столкнулся с другом, директором по маркетингу строительной компании. Не видел его уже целую вечность, так как приятель пропадал за границей, занимаясь лечением маленького племянника.

– Витя, ты! – обрадовался Кирилл.

– Кирыч! – воскликнул тот в ответ, и друзья схлестнулись в душевном борцовском объятии. Целую минуту давили друг друга, проверяя, у кого мускулы крепче.

– Сто лет не виделись! Ты насовсем вернулся из Швейцарии или опять прилетел всего на денёк?

– Теперь не на денёк. Работать надо.

– Как Гриша?

– Даже говорить пока боюсь, – покачал головой Виктор. – Вроде бы, поправляется. Только бы не сглазить.

– Как я рад! Деньги нужны?

– Нет, Кир, спасибо, всё нормально, хватает.

– Так когда ты приехал?

– На днях. Но генеральный меня сразу на охоту угнал, как девушку в рабство. И мы толпой, выпучив глаза, бегали по лесу за бедным кабаном.

– Михал Иваныч, наверное, и видео на ютуб выложит.

– Обязательно! А вот как ты, Кирилл, до сих пор от охоты отвертелся – не понимаю!

– Ха! Я ловкий.

– Я тоже думал, что ловкий. Но от судьбы не уйдёшь. Вернее, от Михал Иваныча. Дожал он меня, заставил. И ты знаешь… Мне понравилось!

– Правда, что ли? Сейчас станешь заядлым охотником. А я к вам как раз по этому поводу. Иду поздравлять Михал Иваныча с кабаном, а ещё с вручением премии «Бизнесмен года».

– Кирыч, к нам сегодня даже не суйся. У нас жуткое ЧП.

– Что стряслось?

– Крота поймали. Девица одна шпионила в пользу «Сириуса». Михал Иваныч сейчас с неё кожу щипцами снимает.

– Бедная… Что ж прям так жестоко, – сразу расстроился Кирилл.

– Пусть, – презрительно усмехнулся Виктор. – Да ладно, не переживай ты так, не убьёт он её. Во всяком случае, не до конца.

– И что, никто её не спасёт? Девочек защищать надо!

– Надо. Но уж больно вредная девица. Заслужила! Ну вот, уже загрустил. Что же ты такой добрый, Кирюха? Представь, ты бы у себя поймал? Сливала бы инфу конкурентам, невинно моргая красивыми глазками. Что бы ты сделал?

– По попе, конечно, надавал.

– Вот видишь!

При упоминании соблазнительного дамского аксессуара Кирилл сразу же вспомнил, как обнимался с Катей. После жаркой встречи, устроенной ему малышкой, Кирилл третьи сутки плавал в сладком тумане. Его согревала надежда на быстрое развитие отношений.

– А я генеральному подарок приготовил.

– Что там у тебя?

– Коньяк, – Кирилл достал из пакета красивую чёрную с золотом коробку.

– Ух ты! Круто.

– Забирай. Дарю! В честь твоего возвращения, – сразу предложил Кирилл. – Я так рад, что ты вернулся. А Михал Иванычу тогда в следующий раз.

– Да ладно, Кир, ты чего! Я же знаю, сколько эта бутылка стоит.

– Бери, бери! Для твоей коллекции. Я к тебе ещё подкачу в частном порядке, закажу маркетинговый анализ продукта, мне надо.

– Конечно, Кир, для тебя всё, что угодно. Иваныч сказал, ты продолжаешь расширяться? Вот, а говорят – экономический кризис! С французами замутил?

– Да. Если захочешь снова пару лимончиков прокрутить с сахаром, заходи. Я теперь на десятом этаже.

Вернувшись в офис уже без пакета, Кирилл попытался поймать Колю, чтобы тот приготовил ему кофе. Но хитрый юноша где-то прятался. Кирилл со вздохом посмотрел на пустой стол в приёмной. Надо, всё-таки, завести секретаря. Почему он до сих пор этого не сделал?

Катя

– Екатерина, это что за дела?! – в трубке раздался львиный рык.

Чего рычим? Что не так?

Услышав это угрожающее рычание, я захотела, с одной стороны, тут же возмущённо встать на дыбы, а с другой – спрятаться под диван.

Разве джентльмен, украсивший пятую точку дамы россыпью черничных синяков, не должен разговаривать мягко и деликатно?

– Здравствуйте, Кирилл Андреевич. Что стряслось? – я потерла руками слезящиеся глаза, отвела их в сторону от ненавистной строительной сметы.

Прислали уже пятую по счёту – да сколько можно! Видимо, очень качественно перевожу, заказчику понравилось. Но это не документ, а какой-то ужас. Я получаю «слепой» отсканированный текст и должна не только расшифровать и перевести термины, но и внести все данные в таблицу, не ошибиться в цифрах, да ещё и в скобках продублировать каждую сумму словом. А в итальянском языке это тот ещё квест! По экрану ползают вот такие хвостатые крокодилы: seimilaquattrocentocinquantotto (это значит – шесть тысяч четыреста пятьдесят восемь).

В общем, я уже замучилась!

– Привет, Катя. Ты осталась без работы и ни слова мне не сказала.

– Работы у меня хватает! – с горечью усмехнулась я и покосилась на ворох распечаток на диване.

– Катя, ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю! Почему шифруешься?

– Не хочу вешать на вас свои проблемы.

– Я это уже слышал. И сказал тебе – ты только этим и должна заниматься: вешать на меня свои проблемы. А я их буду решать.

– Кирилл Андреевич, я собиралась вам рассказать, но не успела. Как вы узнали? Кто меня сдал?

– Коля позвонил в «Аванту», чтобы подготовить документы для Франции, и выяснилось, что ты там больше не работаешь. Что у вас произошло? Глеб молчит, как партизан.

– У моего бывшего мужа влиятельные родственники. На Глеба круто наехали. Припугнули разнообразными карательными мерами, потребовали меня уволить.

– И Глеб послушался? – удивился Кирилл Андреевич. – С готовностью выставил тебя за дверь? Странно.

– Нет, он сопротивлялся. Я сама заставила Глеба подписать моё заявление. Пообещала порезать маникюрными ножницами в лапшу его дизайнерский костюм и разрисовать медузами любимый ежедневник. Он у него в обложке из змеиной кожи.

Сейчас я уже могла шутить на эту тему, а вот полторы недели назад мы в офисе дружно обливались слезами.

– Медузами?! Кошмар! Да ты опасная девочка! – с трепетом воскликнул директор. – Ладно, понимаю, зайчиками… Но медузами! Это кощунство. Я бы тоже сдался под таким сокрушительным натиском.

– У вас тоже есть любимый ежедневник?

– Конечно. У каждого мальчика он есть. Ладно, тебе, так и быть, позволю на одной страничке нарисовать медузу. Но только маленькую, поняла? Малюсенькую! В уголочке!

– Ой, спасибо, Кирилл Андреевич, вы так добры. Я просто опять начинаю дышать полной грудью благодаря вам.

– Вот! А говоришь – не хочу вешать проблемы, бу-бу-бу. Вешай! Кстати, полная грудь – это очень и очень хорошо!

– Да ну вас, Кирилл Андреевич!

– Значит, ты теперь безработная.

– Да, Глебу пришлось меня уволить. Не хочу, чтобы «Аванта» пострадала.

– Понятно. Ты поступила как настоящий друг. Пожертвовала собой, спасая друзей. Но что теперь?

– Хожу на собеседования. Да что-то никто меня не берёт, – траурно пробубнила я. – Так трудно, оказывается, найти работу. Уже столько мест обошла, но везде получила отказ.

Какой-нибудь психолог, предлагающий тренинги по правильному позиционированию, или специалист по рекламе, или рекрутёр, заорали бы дурным голосом, услышав моё бесхитростное признание.

Нельзя в разговоре с мужчиной указывать на свои недостатки, упоминать, что ты толстая, некрасивая, коротконогая, тупая (нужное подчеркнуть). Нельзя признаваться на собеседовании, что, как специалист, ты потерпела полное фиаско. Вообще нельзя искать и находить в себе что-то некачественное. Надо голосить, как на пожаре, что ты звезда, уникум, богиня, и полпланеты просыпается в три часа ночи, чтобы поставить лайк в твоём Инстаграме.

– Вот. Фиговый я переводчик, и никому не нужна, – добавила я уныло.

– Катюша… Ты прекрасный переводчик и очень даже нужна. Пойдёшь ко мне? Я загибаюсь без личного помощника.

– Кирилл Андреевич!

– Ты же знаешь, у нас французы. Надо быть полным придурком, чтобы затевать международный проект, не имея в штате переводчика. Скажи честно, я дебил?

– Да вы что?! – я так испугалась, что даже поперхнулась. – Вы очень умный!

– Нет, не похоже. Иначе давно заманил бы тебя к себе.

– Но мы не сможем с вами работать!

– Ты, вероятно, не заметила, но мы с тобой отлично работаем уже целый месяц. Первый блин был комом, но потом мы исправились.

– Кирилл Андреевич, да вы меня по рабочему столу раскатаете равномерным слоем в одну молекулу.

– Почему это?

– А вот не знаю! Но попа у меня уже вся в синяках! – выпалила я. – Хотя общались мы с вами от силы пять минут. А если я буду постоянно мелькать в офисе у вас перед глазами?

– Катя… Милая… Я тебе синяков наставил… Прости! Мне так стыдно.

– Ладно, проехали.

– Я должен оценить степень нанесённого ущерба и всё компенсировать! – страстно выкрикнул в трубку Кирилл Андреевич. – Ты пострадала! У меня есть крутой гель от ушибов. Я сейчас приеду и тебя намажу!

– Ага. И не мечтайте!

– Так, а сколько тебе платил Глеб? – уже по-деловому спросил директор.

– Не важно. Я к вам не пойду. Вдруг на вас тоже накинутся злобные мстители? Я очень хорошо к вам отношусь и поэтому не хочу подставлять.

Кирилл Андреевич пропал. Сначала я решила, что он растаял и переваривает услышанное заявление. Но потом поняла, что директор, прикрыв трубку рукой, отдаёт кому-то распоряжение и даже ругается. А, он же на работе – руководит компанией. Ему, наверное, некогда особо со мной болтать.

– Извини, Катюша. Отвлекают тут всякие инфузории перепончатокрылые. Да, Николай, это я о тебе, потому что таблица мне нужна была в десять утра, а ты только сейчас сподобился! Сгинь, пока я тебя не треснул! Так вот. На чём мы остановились? Катя, я вовсе не такой нежный и деликатный, как Глеб. Если на меня наедут, я всегда могу выступить с ответными мерами. Давай, малышка, всё-таки обсудим твою будущую чудовищную зарплату. Я хочу, чтобы ты работала у меня. Французы от тебя без ума, и твоё присутствие в компании является залогом успешного развития отношений с французским концерном.

– Вовсе нет! Вы преувеличиваете!

– Ты мне нужна. Зачем тебе ходить на собеседования к идиотам, которые даже не понимают, каким сокровищем пренебрегают? А я уже имел возможность оценить твои профессиональные качества, сообразительность, ответственность, быстроту реакции… Договорились! Ты будешь работать в «Импульсе».

– Нет, я не знаю…

– Не отказывайся. Видишь, как я тебя уговариваю! Ты же привыкла каждый день ходить на работу. А теперь сидишь в четырёх стенах. Это огромный стресс. Чувствуешь, наверное, что тебя выбросило на обочину жизни.

– Да, верно.

– Вот и не сопротивляйся. Твои сомнения я услышал и понял. Если боишься меня подставить – не бойся, ничего не случится. Если переживаешь, что в офисе я буду за тобой охотиться и с дикими воплями выпрыгивать из-за шкафа, – обещаю, что этого не произойдёт. Ну, может, пару раз выскочу из-за ксерокса. Но молча, ты даже испугаться не успеешь.

– Это всё меняет.

– Вот видишь! Мы с тобой всегда сможем договориться.

Какой же он упорный! Как танк.

Затем Кирилл Андреевич сложил мой оклад и бонусы в «Аванте» с тем, что я зарабатываю дистанционно и на языковой платформе. А потом ещё накинул десять тысяч сверху.

– Что?! Нет… – потрясённо пролепетала я. – Если ваши сотрудники узнают, какую вы мне назначили зарплату, они подумают, что я ваша любовница.

– Вот ещё! – возмутился Кирилл Андреевич. – Любовница! Даже слово это при мне не произноси. Придумала тоже, глупая девчонка! Если так рассуждать, то что тогда говорить об Антонине Романовне? Я ей плачу в два раза больше. Думаешь, она мне в кабинете танец живота исполняет, обмотавшись монистами и вуалью?

– Думаю… что нет.

– Вот именно.

Нажав отбой, я некоторое время сидела потрясённая. Мысли путались.

Неужели теперь я буду работать в «Импульсе»? А если свекровь всё-таки решит наехать на Кирилла Андреевича? Я вовсе не хочу, чтобы он из-за меня пострадал. Хотя, конечно, он Ирине Анатольевне не по зубам. И, возможно, она уже удовлетворена: вышибла меня из «Аванты» и успокоилась.

Итак, завтра в девять приступаю к работе на новом месте. Меня ждёт шикарный офис компании «Импульс». Вау-у-у-у! Как классно!

И у меня будет новый начальник. Тот, который старый. Вернее, не старый, а очень даже молодой и симпатичный. Сначала он был временным боссом, теперь станет постоянным. И я уже привыкла к его штучкам, значит, адаптация в коллективе пройдёт безболезненно. Да что там, имея такую зарплату, можно запросто адаптироваться даже в бассейне с тигровыми акулами!

…Но Кирилл Андреевич сразу же поставил условие. Началось. Ему лишь бы командовать и распоряжаться! Он потребовал, чтобы по ночам я спала. Вынь да положь ему восьмичасовой сон. Ещё чего придумал! Так можно всю жизнь проспать! Нет уж.