Читать книгу Проект N - Маргарита Юрьевна Жарких - Страница 2

В больнице я пробыла недолго. И это только потому, что делала все, что от меня требовали. Заставляли есть – я ела, заставляли спать – спала, просили улыбнуться – я улыбалась. Всеми силами пыталась показать, что я здоровый, нормальный человек. Я делала все, чтобы меня поскорее освободили от пристального внимания врачей, медсестер и соседок по палате. И чтобы мама больше не расстраивалась. Точный диагноз я так и не спросила.

Появилась привычка накрываться одеялом с головой. Раньше я так не делала. А сейчас мне хотелось спрятаться, уползти в свою норку, в свою ракушку. Психолог потом сказал, что у меня тяжелая форма депрессии после разрыва с мужем. Его предательство выбило почву из-под ног, тянуло в бездну отчаяния. Но я не плакала. Просто пыталась укрыться в ракушке, как улитка.

Но, несмотря на это, я пыталась казаться нормальной, и в итоге убедила в этом врачей. Такого рода события в жизни надолго оставляют свой след в душе. Поэтому моя сдержанность и спокойствие только помогли мне скорее вернуться домой.

Несколько дней я жила у родителей. Мою маленькую квартирку сдавали в аренду, и квартиранты обещали съехать в ближайшее время. Я не хотела оставаться с родителями, меня тянуло спрятаться ото всех, хоть на время. Как только квартира освободилась, я уехала от родителей и стала жить одна, прямо как улитка в раковине. Вернулась на работу, но с коллегами почти не разговаривала. А о чем? О том, каким подлецом оказался мой муж? Об этом даже вспоминать не хотелось. В жизни все так идеально сложилось – и собственное жилье, и работа – как будто заранее было известно, что моя супружеская жизнь обречена. Как будто все подстроено. Но размышлять о прошлом тоже не было желания. Все сложилось как сложилось.

Постепенно вливаясь в нормальную жизнь, я начала оттаивать. Стала больше общаться с коллегами. Но, возвращаясь с работы домой, мне хотелось только одного – зарыться с головой в одеяло.

Все чаще и чаще я видела во сне молодого человека, который привиделся мне в темноте больничной палаты. Он просто смотрел на меня сквозь тьму и все. Просыпаясь утром, я не могла вспомнить черты его лица, но его выражение точно знала – насмешливая улыбка на губах и черные искорки в глазах. Сегодня он перестал молчать и сказал: «Я иду к тебе», и я проснулась. Узнала его голос, тот же насмешливый тон, что и в больнице.

Сегодня же нас официально развели с Андреем. Из-за моей болезни дело постоянно откладывали. В суде он не появился, вместо него выступал адвокат. Я не претендовала ни на недвижимость, ни на деньги, поэтому ничего и не получила. Мне ничего не надо от бывшего мужа. Впрочем, только одно – чтобы он больше никогда не появлялся в моей жизни.

И даже к лучшему, что Андрей не явился в суд. Мне было легче это перенести. Но все равно боль воспоминаний рвала сердце на части и этой ночью я вдоволь наревелась. Зато потом уснула как убитая. А под утро опять увидела расплывчатую фигуру. Он что-то говорил. Я так хорошо его слышала, будто он стоял возле моей кровати. Я вскочила, но рядом никого не было. Буквально через мгновение запищал мой будильник. Я протерла глаза, выключила будильник и направилась на кухню, чтобы включить электрический чайник. Неожиданно, он сильно ударил меня током. Наверное, пора менять чайник. Пока вода в нем закипала, я начала собираться на работу. Так, сегодня джинсы и любимый серый свитер. Я любила свою работу в основном за то, что туда разрешалось надевать все, что угодно. В рамках разумного, конечно.

Несмотря на свое отрешенное состояние, я каждый день красилась – серые тени, тушь, пудра, бесцветный блеск для губ. Длинные каштановые волосы я убрала в хвост. Оглядев себя в зеркало в последний раз, несколько раз глубоко вздохнула и вышла из квартиры. Апрельское солнце ласкало своими лучами, поднимая настроение. Я невольно улыбнулась, подставив лицо нежному теплу.

«Ты должна жить и стать счастливой назло этому подлецу,» – отозвались в памяти мамины слова. Именно ради нее я начала налаживать контакты с внешним миром. Я очень любила своих родителей, видела, как они переживали за меня, и не хотела их больше расстраивать.

Открыв дверь кабинета в офисе, где я работала, почувствовала бодрящий запах крепкого кофе. На моем столе перед компьютерным монитором дымился стаканчик с этим чудесным горячим напитком. Моя «подруга по работе» Иришка развернулась в своем кресле в мою сторону. Выглядела она как всегда безупречно: прямые светлые волосы, ярко накрашенные глаза, наманикюренные пальчики и элегантное голубое платье, под цвет глаз. Она затараторила в телефон:

– Все, милый, чмоки-чмоки, до вечера. Мне пора работать, – и отключила телефон. – Я тебя в окно увидела, – продолжила она, обращаясь ко мне. – И решила сделать тебе сюрприз!

Иришка кивнула на кофе и с веселым «тада-да-да-тадам» вытащила из ящика стола коробку с пирожными.

– В честь чего сегодня праздник? – улыбнулась я, включая компьютер и усаживаясь в свое кресло.

– Я подумала, что ты опять забыла позавтракать и решила помочь тебе дожить до обеда.

И тут я вспомнила про чайник. Слава Богу, он электрический, автоматически отключается. Да, это уже вошло в привычку – включать чайник, собираться и сразу убегать на работу. Зачем я вообще включаю чайник? Бесполезное звено, оказывается.

– Спасибо, – пролепетала я, останавливая свои мысли и отпивая из стаканчика.

Я взяла пирожное и откусила маленький кусочек. Иришка не стала долго за мной наблюдать и спросила в упор:

– Как вчера все прошло?

– А-а, я поняла, – указала я на пирожные. – Это подкуп.

– Ой, да что ты! – Иришка театрально закатила глазки. – Ты же сама все расскажешь! Просто за едой гораздо интереснее слушать, – она взяла пирожное. – Ну как? Он там был?

– Нет, он не пришел.

– Вот скотина! – воскликнула Иришка, роняя крошки. – Ох, как бы я хотела посмотреть ему в глаза…

– А я нет, – тихо сказала я и, отложив пирожное, принялась за работу.

Иришка осеклась и подъехала в своем кресле поближе ко мне:

– Ой, да пошел он, этот бизнесмен недоделанный! Мы тебе в сто раз лучше найдем!

– Где? – усмехнулась я. – Под кроватью?

– Под кроватью нет ничего, кроме пыли! – серьезно сказала Иришка. – Мы с тобой пойдем на корпоратив по поводу дня рождения нашей компании. Там наверняка будут хорошие мужчины…

Опять она за свое! Я устало уронила голову на руки. Сколько раз я ей объясняла, что никуда не пойду? Некомфортно мне в толпе людей, да еще и веселящихся. Иришка погладила меня по плечу и вдруг резко одернула руку, да так, что на своем кресле отъехала от меня метра на полтора.

– Ай, блин! – вскрикнула она, потирая руку. – Ты током бьешься!

Я тоже испугалась, хотя ответного удара, как обычно, не почувствовала.

– Извини, не хотела, – пробурчала я.

– Проехали. Тебе нужно найти мужика.

– С чего ты взяла, что мне нужен мужик?

Раздражение брало верх. Я втайне мечтала поскорее оказаться дома, под своим любимым одеялом, с головой. Лишь бы никто меня не трогал и не приставал с дурацкими затеями.

– Блин, да для нормальной жизни обязательно нужен мужик! – Иришка смотрела на меня как на полоумную. – Ты молодая, красивая и вообще… Стоп! – Она подняла ладонь и строго посмотрела на меня. – Ты что, еще сохнешь по своему мужу?

– Вовсе нет, – возмутилась я.

– А я думаю, да.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Да, да и еще раз да. Если хочешь меня разубедить – пойдем на вечеринку.

– Нет, я больше и слышать ничего не хочу про Андрея. И нет – я никуда не пойду.

Иришка уже набрала полную грудь воздуха, чтобы выдать целый шквал веских, как ей казалось, аргументов, но я собрала волю в кулак и твердо сказала:

– Ира, отстань. Разговор окончен. Больше ни слова.

Мой компьютер заморгал и выключился, вместе со всем электричеством в кабинете. По всему помещению пронесся огорченный гул – наверное, не успели сохраниться.

Наша руководительница, Вера Семеновна, женщина лет сорока, приятной внешности, с коротко остриженными темными волосами, позвонила администратору и пожаловалась на отключение света.

– Сказали, скачок напряжения, – отрапортовала она, положив трубку. – Не расслабляйтесь, девочки, сейчас все починят.

Со мной в кабинете находилось около двадцати девочек, сидящих за своими компьютерными столами. Несмотря на распоряжение начальства, многие из них встали и пошли курить.

Я отвернулась от Иришки. Ничего, мы с ней быстро помиримся. Я уже чувствовала себя уставшей, как выжатый лимон. А день ведь только начался. В голове билась единственная мысль – домой, в ракушку, в кокон, в темноту… Но мои мечтания оборвал голос Веры Семеновны:

– Так, девочки, информирую: завтра одеваемся по дресс-коду, приедут гости из головной компании. На столах – чистота и порядок, ну сами знаете. И вот еще что, все вы знаете, что скоро день рождения компании, и по этому поводу наше руководство устраивает для своих сотрудников корпоративную вечеринку. Всем присутствовать в обязательном порядке, отказы не принимаются. Мы дружный коллектив и должны это доказать.

Вот засада! По Иришкиным глазам я прочитала победное «ура!». Свет включился, и я поспешила отвернуться от ликующей подруги. Пыталась сосредоточиться на работе, но неожиданно накатившая на меня усталость не давала собраться с мыслями. Кое-как я дожила до обеда.

Сидя в столовой и медленно пережевывая макароны с подливой, я мечтала, чтобы у Иришки отвалился язык.

– Я же говорила, что тебе необходимо пойти на корпоратив, – щебетала она. – А эта идея с поднятием корпоративного духа – просто судьба! Ох, я жду не дождусь, когда наступит этот день, и я надену свое новое платье… Как? Я еще не рассказывала о нем? Это просто блеск! Темно-синее, до колен, с длинными рукавами и огромным вырезом на спине. Оно шикарное! И очень подходит к моим глазам. А ты в чем собираешься идти?

Я не сразу поняла, что мне задали вопрос. Обратила на подругу внимание, только когда она пощелкала пальцами перед моими глазами:

– Эй, очнись! Ты вообще меня слушаешь?

– Да, тебе очень идет синий цвет.

– Спасибо, я в курсе. В чем пойдешь ты?

– Мне все равно, – устало сказала я, ковыряя макароны вилкой.

Подруга посмотрела на меня так, будто я только что вылила на нее кипяток.

– Ты что! Опытно подобранный наряд – это самое главное в празднике!

– Ир, пожалуйста, оставь меня в покое, – заныла я.

– Олеся! Ты знаешь, что твоя хандра жутко бесит? Нет, правда, прекрати уползать в свою раковину. Развод – это не конец света, – она погрозила мне идеально наманикюренным пальчиком.

Я продолжала, молча, ковыряться вилкой в макаронах. Неужели я и внешне становлюсь похожей на улитку? Если даже Иришка с ее одной извилиной смогла подобрать именно это сравнение. Но у меня не было сил спорить. И не было сил уверять ее, что дело вовсе не в разводе, а в жестоком предательстве очень близкого человека… И я не хочу пережить это еще раз, поэтому не стремлюсь, как она выражается, «найти мужика».

Иришка, не дождавшись моей реакции, продолжила есть свой салат молча. Надолго ее не хватило, и через несколько минут она выдала:

– Я могу одолжить тебе какой-нибудь наряд.

Я поняла, что пока проблема с одеждой не решится, Иришка с этой темы не свернет. Не глядя на нее, я решительно сказала:

– У меня есть платье. Черное. Красивое.

Иришка уже всплеснула руками, но я не дала ей высказаться:

– И туфли тоже есть. Я буду выглядеть на все сто, только давай сейчас закроем эту тему.

– Ладно, уговорила, – выдохнула Иришка, но опять направила на меня свой наманикюренный пальчик: – Точно красивое?

– Точно.

Остаток дня я провела в мечтах как можно скорее оказаться дома. А когда мечта сбылась, и я приняла душ и поужинала, то сразу легла спать. Очень болела голова. Все вещи, даже мое любимое одеяло, сильно электризовались и били меня током. Но стоило мне только добраться до подушки, как я провалилась в сон. Мне снился очень красивый молодой человек, с черными волосами, в черной рубашке и черном костюме. Он мне улыбался, но в его улыбке было что-то пугающее. Я узнала в нем того, кто мне снился еще в больнице. Почувствовала его прикосновение. Это был сон, но прикосновение было таким реальным.

– Скоро, – прошептал он и я очнулась.

Я лежала в своей постели, и рядом никого не было. Секунду назад я отчетливо слышала шепот и чувствовала прикосновение. Я вскочила и оглядела комнату – никого. Неужели я, правда, схожу с ума в своем коконе? Посмотрела на будильник – почти пять утра. На работу вставать через час. Снова легла в постель, но на этот раз не стала зарываться в одеяло. Я долго ворочалась, боясь уснуть. Вернее, снова увидеть тот сон. Он был очень красивый, но его насмешливая улыбка почему-то меня пугала. Да, похоже, я схожу с ума.

Наконец, будильник известил, что пора собираться на работу, и я с радостью шлепнула ладонью по кнопке, чтобы он заткнулся. И меня опять ударило током. Это уже действовало на нервы. Одно радует, что пока я принимала душ и чистила зубы, электричество перестало со мной играть. Потом я наложила свой обычный макияж, надела строгую бежевую блузку и классические черные брюки. Волосы распустила, они каштановым каскадом упали на спину. Накинув пальто, я вышла из дома. Только добравшись до офиса и войдя в свой кабинет, я вспомнила, что снова не позавтракала. Но на этот раз на кухню я даже не заходила. Бесполезное звено исключено.

Быстро, насколько это возможно, я выпила кофе, оставленный на моем столе заботливой рукой подруги. Потом убрала все лишнее со стола в тумбочку и принялась за работу. Меня обрадовало то, что когда я нажала на кнопку включения компьютера, он не ударил меня током. Спасибо антистатику, которым я щедро обрызгала себя перед выходом из дома. Сегодня я чувствовала себя гораздо лучше, хотя и спала плохо.

Веры Семеновны долго не было. Скорее всего, она на планерке с «важными гостями». А когда она зашла в кабинет, сопровождаемая этими самыми гостями, повисла тишина. Мои коллеги сейчас старались делать вид, что очень заняты отчетами и таблицами в своих мониторах. И я в том числе.

В нашем кабинете работали три разных отдела, но все мы взаимосвязаны. Вера Семеновна начала рассказывать сначала про один отдел, сидящий в самом конце кабинета, потом про другой, и, наконец, подвела гостей к нам.

– А это наши аудиторы, Олеся и Ирина. В их обязанности входит проверка работы первых двух отделов.

Я подняла глаза на «важных гостей» и замерла с глупой улыбкой на лице. Передо мной стоял мой сон! Он даже одет был также – в черную рубашку и модный черный костюм. На вид ему было около тридцати, черные волосы торчали в разные стороны, но эта небрежная прическа делала его еще симпатичнее. В черных глазах блестела очень знакомая искорка. Но все портила насмешливая улыбка, та же, что и во сне. Он смотрел на меня в упор, и вдруг одними губами прошептал: «Привет». Я испугалась, и перевела взгляд на мужчину рядом с ним. Ему было около шестидесяти, благородная седина в густых волосах. Он выглядел немножко полноватым в своем сером костюме.

– Что ж, – начал мужчина в сером. – Хочу поблагодарить вас, Вера Семеновна, за высокие показатели вверенных вам отделов, а также сказать огромное спасибо вашим сотрудникам.

Вера Семеновна покраснела и тихонько захихикала.

– Вам есть, что добавить, Стефан? – спросил мужчина в сером, обращаясь к моему сну.

Но ему не дала ответить рыжеволосая женщина, вдруг вынырнувшая из-за спины мужчины в сером.

– Вера Семеновна, я не совсем уловила весь процесс взаимодействия подотчетных вам отделов, – затараторила она.

Вера Семеновна начала вновь повторять свой рассказ про первый отдел, усердно помогая себе жестами.

А я с трудом заставила себя вернуться к работе. И вдруг, словно в своей голове, услышала разговор Стефана с мужчиной. Искоса стала наблюдать за ними. Они очень тихо шептались, но их слова отчетливо были слышны в моей голове, это я поняла, читая по губам.

– Она нам подходит, – сказал Стефан, не отводя от меня глаз. – Огромный потенциал.

– Ты уверен?

– Да, уверен. Процесс уже запущен, она пытается восстановить баланс, олицетворяя свой мир с коконом или ракушкой.

Он усмехнулся. Мне стало страшно, но я все равно продолжала подслушивать.

– Я знаю, у нее огромный потенциал, – повторил Стефан. – Здесь будет над чем поработать. Осталось лишь немножко подтолкнуть…

– Мне никогда не нравились твои методы, – устало заметил мужчина. – Они плохо заканчиваются. Если все случится как обычно…

– Стелла поможет.

– Стелла не может постоянно тебе помогать. Впрочем, мы не зря сюда пришли. Я подтверждаю потенциал девочки. Это последний раз, когда я участвую в отборе.

Мужчина в сером вздохнул и громко обратился к нашей руководительнице:

– Вера Семеновна, мы посовещались с коллегой и решили, что для оценки эффективности вашего подразделения неплохо было бы оставить вам проверяющего. На эту роль любезно согласился господин Стефан Джеркс.

Вера Семеновна захлопала глазами и губами, очевидно запамятовав, каким именно из этих средств надо говорить. А Стефан в это время прошелся до окна, у которого сидела Иришка, и вернулся, немного задержавшись у меня за спиной.

– А подслушивать нехорошо, – прошептал он надо мной и с довольной ухмылкой вышел из кабинета вслед за мужчиной и рыжеволосой женщиной.

Меня трясло от страха и напряжения. Что собственно тут происходит? Я однозначно схожу с ума. Домой, в кокон, под одеяло… От этой мысли меня опять передернуло. В этот момент монитор потух. Компьютер издал громкий рычащий звук и через несколько секунд тишины сам включился, как после перезагрузки. Мне оставалось только смотреть на медленно ползущую полоску загрузки на мониторе.

Весь следующий день Стефан постоянно находился в нашем кабинете, ходил между нашими столами, заглядывал в мониторы компьютеров, в общем, всячески не давал нам расслабиться. Было не по себе от пристального внимания нашего внешнего наблюдателя, но похоже только меня одну это напрягало. Все девушки, находящиеся в кабинете, пускали слюни, устремляли на него томные взгляды, пытались привлечь к себе внимание откровенным декольте или облизыванием кончика карандаша. Выглядело это ужасно вульгарно, но, судя по всему, одна я так думала. Обстановка в нашем кабинете была, мягко сказать, не лучшей для напряженной работы.

Стефан все видел, и улыбался на каждый знак внимания. Но в этой улыбке было что-то высокомерное. Он знал себе цену, знал какое впечатление производит на женщин, и это его веселило. А я дергалась. Его самоуверенность меня пугала, не приходилось мне встречаться с такими людьми. А после вчерашнего подслушанного разговора, меня почти трясло от страха. Но ничего не могла с собой поделать, и искоса наблюдала за ним, про себя молясь, чтобы он не подходил ко мне. Но он подошел. Как только я подумала об этом, он подошел.

– Мне нужно кое-что проверить, – улыбнулся он, склоняясь надо мной и накрывая мою ладонь с мышкой. Я машинально одернула руку и получила удар током. Двинулась назад, чтобы освободить обзор Стефану, но так как он стоял прямо за моей спиной, плечом уткнулась в его грудь. Он опять усмехнулся, как посылавшим ему воздушные поцелуи девочкам. А я покраснела.

– Я всего лишь настрою тебе программу, – сказал он негромко. – Тебе будет удобнее работать.

От него пахло ванилью. Я невольно стала разглядывать его лицо. Он был очень красив – строгие черты лица, прямой нос, темно-карие глаза, издали казавшиеся черными.

– Ты боишься?

Он едва шевелил губами. Но я отчетливо слышала его голос. Снова усмешка.

– Ты хорошо умеешь подслушивать.

Он издевался. И не скрывал этого. Смотрел в монитор, а улыбался мне. А меня трясло от страха. Я попыталась отодвинуться от него вообще, но он нагнулся ко мне еще ближе, делая вид, что рассматривает что-то очень важное на экране монитора. Даже чуть сморщил лоб, чтобы не выходить из образа. Я попыталась мысленно заползти в свою ракушку и не обращать на него внимания. Но он вновь увидел что-то интересное на экране и подался вперед, нечаянно коснувшись своей щекой моего уха. Я вздрогнула и вскочила со стула. Мой монитор замигал и потух. Мне показалось, что на меня уставился весь кабинет. Я пулей выскочила в дамскую комнату. Блин, что ему от меня надо? Он и близко не подошел ни к одной девушке, хотя, скажем так, принимал их знаки внимания. С чего это я удостоилась высокой чести?

Я оперлась на умывальник, пытаясь восстановить дыхание. Немного успокоилась. Да с чего я вообще взяла, что он подошел ко мне? Всему виной мой компьютер, который в последнее время барахлит. Наверное, он это заметил и просто решил помочь…

– Да, он скоро сгорит.

Я чуть не подпрыгнула от неожиданности и резко обернулась. Стефан стоял напротив меня, опираясь спиной о стену.

– Туалет для мужчин – в следующую дверь, – срывающимся голосом сказала я.

Он рассмеялся. Я начала дрожать. Да он маньяк!

– Вовсе нет! – воскликнул он.

– Что?

– Не ты одна умеешь подслушивать.

Он вытащил руки из карманов и двинулся ко мне.

– Я закричу! – предупредила я.

Он опять рассмеялся, но остановился. Страх пронизывал меня насквозь, да еще проклятая лампочка над головой начала мигать.

– Скоро, – улыбаясь, сказал он и медленно подошел ко мне. – Еще совсем чуть-чуть.

Он коснулся моей щеки рукой. Страх достиг предела, но я не смогла закричать. Я уставилась на Стефана, как кролик на удава. А его глаза смеялись. Он наслаждался моим страхом. Еще одно малюсенькое движение и он коснулся моих губ. Лампочка взорвалась, и ее осколки полетели в разные стороны. В темноте я оказалась свободной. Дверь распахнулась, и мне в глаза ударил свет.

– Что случилось? – спросила вошедшая девушка.

Я огляделась – в помещении я была одна.

– Лампочка перегорела, – ответила я и на ватных ногах направилась к своему рабочему месту. Мой компьютер был включен и работал без сбоев. Стефан больше не появлялся.

Иришка подъехала ко мне в кресле и, легонько толкнув локтем, сказала:

– А этот Стефан – ничего!

– А?

– Что «а»? – рассмеялась Иришка. – По-моему ты ему понравилась.

– Не говори ерунды, – возмутилась я, нервно дергая мышкой.

– Да он с тебя глаз не сводил! А ты?

– Что я?

– Ну, тебе он понравился? Ты так быстро убежала…

Все! Я вылезла из своей ракушки и набрала полную грудь воздуха, чтобы высказать все, что я думаю о ней и ее роли свахи, как свет в лампах опять заискрил и потух. Странно, но меня это охладило. Я выдохнула, чтобы спокойным тоном послать свою подругу куда подальше, но Вера Семеновна не дала мне и рта раскрыть:

– Девочки, опять скачок напряжения. Похоже, на этот раз серьезный. Так что можете расходиться по домам. Думаю, после завтрашней вечеринки мы все выйдем на работу и, конечно, все отработаем.

Она развернулась на каблуках и ушла.

Не помню, как я добралась до дома. Чувствовала себя опустошенной, лишенной всяческого желания что-то делать. Но главное, я ни о чем не думала, даже о предстоящей вечеринке.