Читать книгу Дорога в Зазеркалье. Сказка-поэма - Маргарита Зирен - Страница 11

Ник проснулся и в окно посмотрел на солнце красно.

Ник

– Рассвело уже давно… Но идти теперь опасно…

Ждала-то Дина на заре. И что скажу ей в оправданье?

Упрёк найду лишь в конуре и обрету затем изгнанье.

Но готовясь ей солгать очередную свою байку,

Ник уста рукой зажал, опасаясь закричать.

Когда рядом увидал в цветном халатике хозяйку.

В нелепом, как на маскараде, она вошла к нему наряде.

Из под которого свисали шаровары голубые.

Да дружно солнце отражали на ней изделья золотые.

Нарядилась словно ёлка в драгоценные вещицы.

Ник

– Благодарю, я вновь здоров от живительной водицы…

ведьма

– Очень жаль, что ты без толка приходил ко мне, дружок.

Думаешь у докторов ты излечишь заиканье?

Ох, придёшь ещё, сынок, чуя большее страданье.

Но коль надо? То иди. Подкрепись перед дорогой

И-и, счастливого пути.

Но зачем-то на ковре её прихоть сесть велела.

И сама на пол присела, ставя блюдо на ведре.

И Ник был весел за обедом. Но пленился зря едой,

Восхищаясь тем котлетам. Знать, коварною травой

Приправлялось это блюдо. Коль кусок свой доедая,

Вдруг в окне он видит чудо, как шёл гномик из сарая.

И сказала, между прочим, ведьма Нику осторожно:

– Как с обедом мы покончим, мне поведай, если можно.

Как назвала тебя мать? И откуда будешь родом?

Ник

– Ник-колаем меня звать. А рождён? В роду я гордом.

ведьма

– Да-а, видать, не беден ты, перстенёк-то златом блещет.

Ник

– Носили прадедов персты. Им наследник себя тешит,

Испытав притом блаженство.

Врал бесстыдно Ник колдунье, видя доброе соседство

В юной девушке болтунье. Но, слыша музыку востока,

Не мог понять откуда звук. Искал не долго он истока,

Коль ароматами цветов наполнилось пространство вдруг.

Ковровый радовал покров. Тюль скрывать пыталась ложе,

Туда тянуло его тоже. Но изобильем стол манил

И Ник с ковра не уходил. Он по примеру сел колдуньи,

Закинув ноги словно йог. И слушал песни старой лгуньи,

Понять которых уж не мог.

ведьма

– Приголубит же девица, если дашь ей перстень златый.

И Ник представил себе лица, если б свой видок лохматый

Скинув перстень, возвратил, и разразился громким смехом.

Но в страхе тут же прекратил, слыша смех свой долгим эхом.

ведьма

– Вот и время наступает. Когда мерзкий дурачок

Явит милой доброту. Во мне увидев прелесть ту,

О ком тоскует и страдает.

Ник

– Ой, смотри ка паучок!

ведьма

– А ведь мог бы наяву он увидеть и тигрицу.

Ох, не зря я, съев траву, успокоила убийцу,

Жизнь свою оберегая. А за ним уже, бесспорно,

Смерть отправилась в поход. Хорошо что тихо, скромно

Сгубит сила колдовская. А затем, концы все в воду.

Коль покойника по ходу ночью речка унесёт.

И не замедлила вползти колдовство опасным гадом,

Чтоб ведьме жертву обрести. И дикий ужас испытать,

Пришлось отравленному ядом. Когда с любовью страх боролся.

Он начала маму громко звать, затем орал: – А ну-ка, скройся! —

Ведь в обрамлении волос, ниспадающих до пола,

Взирал на Ника рыжий пёс. Он вскочил, как от укола.

Коль и ушки показались из прически того дива.

Но когда и пальцы рвались халат расстёгивать игриво?

Страшась нательного покрова, застегнуть пытался снова.

Видя, как и грудь, и торс изменил растущий ворс.

Но всё ж осталась она в лифе, да в шароварах голубых,

Да вся в издельях золотых, ну как божок в старинном мифе.

Но вдруг она подняла руки, задвигав в танце головою.

И пёс уже не вынес муки. Он в миг от ужаса дичал,

Забившись в угол зарычал, лягнув чудовище ногою.

Но как на спину повалилась, ведьма сразу поняла,

Что отнять не получилось, и гневу волюшку дала.

Вот так Никуша весь больной оказался в кладовой.