Читать книгу (Не)согласная невеста - Марго Генер - Страница 4

Прежде, чем смогла сообразить, что происходит, Ари вытащила меня из комнаты. Мы пробежали по коридорам и анфиладам, снова поворачивали, спускались по ступенькам, и наконец оказались в светлом зале с лепниной на потолке.

Вместо ламп магические шары переливаются желтоватым прямо в воздухе. Я с досадой подумала, что интерьер оснащали мужчины – женщины не смогли бы применить магию, здесь ее все равно отбирают.

В центре зала шеренга девушек, к краю которой спешно примкнули мы втроем.

– Это что за построение? – спросила я шепотом.

Ари пояснила:

– Сейчас нас поприветствует господин Шаторье.

– А женихи?

– Они…

Закончить Ари не успела, светящиеся шары под потолком колыхнулись и сменили цвет с желтого на призрачно-синий. В центре зала заклубилось облачко тумана, а через секунду из него проступила фигура в черной ливрее и с мечом на поясе.

Когда туман рассеялся, господин Шаторье ступил вперед и как-то одним взглядом охватил всех девушек сразу. А их по моим прикидкам около тридцати.

– Приветствую вас, леди, – произнес он величественно. – Сегодня день, когда ученицы вашего потока впервые встретятся со своими женихами. Вы, конечно, ждали этого, приводили себя в порядок, завивали волосы…

При этих словах его взгляд скользнул по мне, выражение лица осталось прежним, но я буквально кожей ощутила его брезгливость – после путешествия не успела сменить платье и сходить в ванную. Теперь на фоне разодетых в зефирные кружева девушек выгляжу гадким утенком.

Пришлось сцепить зубы и сделать вид, что мне все равно. А мне все равно, потому что не хочу производить впечатление ни на Шаторье, ни на жениха, который решил присвоить мою магию. Конечно. Они пользуются женщинами, как живыми сосудами силы. Неужели только мне это очевидно?

Луи Шаторье тем временем продолжал, вновь устремив взгляд на всех и ни на кого:

– Но не забывайте, внешность, это лишь начало. Куда важнее то, как вы будете себя вести. Манеры, девушки. Манеры. Покладистость и смирение. На сегодняшней встрече мы выявим ваши слабые стороны и в последствии будем над ними работать. Чтобы к следующему разу ваши качества улучшились.

При этом он вновь покосился на меня.

Затем развернулся и хлопнул в ладоши. Звук разлетелся под купол, и откуда-то полилась мягкая непринужденная музыка. А затем в левой части зала открылась дверь.

Я ожидала, что женихи выйдут друг за другом и выстроятся, как и мы, шеренгой. Но время шло, никто не выходил. Среди девушек пошел легкий шепот, некоторые нетерпеливо выглядывали, нервно теребили рюши на платьях.

Шаторье будто упивался нашим замешательством. Некоторое время он наблюдал, затем проговорил:

– Девушки, вы можете рассредоточиться по залу. Не обязательно стоять в ряд.

Формулировка в очередной раз подтвердила, что Луи не всегда был брачным послом. Да и выправка его выдает. И этот меч на поясе…

Но его слова подействовали на всех ободряюще. Девушки как-то расслабились. Сначала робко, потом чуть смелее разбились по группкам, стали ходить по залу. Чем дальше, тем больше все забывали, что вообще-то на смотринах, или как это еще называется. То там, то здесь слышался заливистый смех, вероятно недопустимый для настоящей леди.

Трем девушкам в особо пышных платьях, видимо, стало скучно – они принялись играть в догонялки, хохоча и хлопая друг друга по плечам. Даже я нахмурила брови – в такое играла, когда была меленькой. А как подросла, перешла на стрельбу из лука. Догонялки для детей.

Мы с Ари отошли в сторонку, стараясь не выделяться. Точнее, не выделяться старалась я, а она об этом, видимо, не думала – глазела по сторонам. Катрина почти сразу примкнула к четырем девушкам у окна, таким же мистически-чопорным и надменным, на нас взглянула лишь раз. И то, наверное, случайно.

– Видела? – щебетала Ари. – Лалиана разоделась, как на бал. Для первой встречи слишком, на мой взгляд. Хотя, что я понимаю. Она бывала при дворе короля. Слыхала про короля? Говорят, его род идет от драконов. А вон, посмотри, Эделаида Фицпатрик перестаралась с закрепляющим спреем для волос. Прическа выглядит каменной…

Если в первую встречу трескотня Ари даже расслабляла, то сейчас внутри все больше росла тревога. Здесь слишком много девушек. Причем девушек знатных, правильных, настоящих леди. Рядом с ними я действительно булыжник среди алмазов. А с моим характером обучиться хоть чему-нибудь почти непосильная задача.

Но еще смутное ощущение тревоги заставило сердце биться быстрее, хотя источника этой тревоги определить не смогла. Ха! Они собрались проверять наличие у меня магии. Да я лучше любого из них в курсе – она у меня есть. Только вот было бы куда лучше, не знай они об этом.

Я поморщилась. Сейчас вариантов не много – либо учиться и выходить за муж за неведомого жениха, который лишит меня магии, либо выйти замуж за вообще не мага, и магию тоже отберут. Не понятно, что хуже.

Грудь сдавило тоской. Нераспечатанный дар шевельнулся в груди и заурчал, как котенок, который пытается успокоить хозяйку. Я даже не знаю, в чем именно мой дар. И, видимо, никогда не узнаю. Пользоваться им будет муж…

Я обернулась к Ари, чтобы спросить, как долго мы еще будем тут стоять, но вместо нее обнаружила Шаторье.

От неожиданности вздрогнула, а он проговорил, строго глядя сверху вниз:

– Леди де Лафей, вы не потрудились переодеться.

– Не успела, – честно призналась я.

– Первое правило леди, – проговорил он, – всегда выглядеть безупречно. Это первый шаг к покорности.

Я нахмурила брови.

– Если жениху нужна моя магия, какая разница, выгляжу я как вон та, как там её… Лалиана или нет.

– Наряд женщины, миледи, – произнес Шаторье таким тоном, словно я последняя деревенщина, которой приходится пояснять простые истины, – это послание, которое мужчина считывает, едва видит ее. И поверьте, его отношение во многом зависит от того, что он читает.

– Вы же понимаете, мне плевать, что подумает ваш жених, – фыркнула я. – Тем более, судить о человеке по наряду, последнее, что стоит делать. Хотя если вашему хозяину не нравится, я с удовольствием отправлюсь домой.

Глаза Шаторье сверкнули, он произнес:

– Вы ведь знаете, что отсюда уедете без дара, если он у вас действительно есть.

Я промолчала, насупившись еще сильнее и сделала вид, что больше его не замечаю. Даже когда посла окутал сероватый дымок и Шаторье исчез, оставив легкий запах озона, продолжала мрачно взирать на щебечущих девиц.

Мое присутствие в Магикус Соле – ошибка. Я не гожусь на роль благородной матроны, чопорно гуляющую среди колонн, как Катрина и ее подруги. Мне нужна свобода. Я привыкла бегать по лесу, чувствовать, как трава щекочет пятки, вдыхать ароматы трав… А здесь… Здесь все не моё. И перспективы не радужные. Иллюзия выбора – лишь иллюзия.

Размышляя о своей незавидной судьбе, заметила, что в зале начали появляться мужчины. По одному и как-то очень незаметно, в одинаковых синих ливреях, отличимые лишь нашивками гербов на рукавах. Они прохаживаются меж девушек, как тени, и заметить их получается далеко не у каждой. Но поразило другое.

Лица у всех подернуты дымкой, и разглядеть, что она скрывает не выходит. Внутри снова шевельнулось негодование – значит они будут разглядывать нас, как гусынь на базаре, а сами даже носа не покажут.

Прекрасно.

Двое из них приблизились к девушкам, одна из которых Катрина. Она не сразу заметила его, все же, кроме дымки, лица мужчин укрывает еще какой-то полог. Лишь спустя несколько мгновений до нее, видимо, дошло, что перед ней кавалер, она присела в идеально выверенном реверансе.

Я продолжала наблюдать за увеличением количества мужчин в зале. И вскоре даже Ари разговаривала с каким-то юношей, запрокидывая голову и весело хохоча. Одна я стояла возле колонны, как одинокое дерево.

В груди шевельнулась обида.

Мой жених даже не удосужился явиться. А Шаторье говорит, это я невоспитанная. Хотя, может мой наряд отпугнул его. Что ж, тогда правильно, что не стала переодеваться. Я не стану выпендриваться перед незнакомцем, лишь бы удовлетворить его эстетические чувства.

– Кавалер не осчастливил? – раздался слегка сиплый голос за спиной.

Я вздрогнула от неожиданности и резко обернулась, едва не задев локтем незнакомца.

Им оказался юноша, определенно юноша, судя по голосу и комплекции. Не такой высокий, как Шаторье, хотя Шаторье высокий даже для мужчины. Одет в такую же синюю ливрею, как и остальные. Лицо скрыто дымкой.

– Вы кто? – вырвалось у меня прежде, чем сообразила, что нужно говорить в таких ситуациях.

Незнакомец усмехнулся.

– Пренебрегаете манерами?

Я растерялась от прямоты. Не то, чтобы планировала пренебрегать манерами, но думать, как себя вести по этикету в неожиданных ситуациях не привыкла.

Но голос юноши насторожил. Вроде держится прямо, одет хорошо, но от чего-то стало не по себе. Возможно полог дымки на лице добавил смутных ощущений.

– Разве девушек сюда привозят не для того, чтобы этим манерам обучить? – отозвалась я, быстро беря себя в руки.

– Тоже верно, – согласился юноша, кивая дымкой.

Я пыталась разглядеть его лицо, прорваться сквозь туман, но ничего не выходило. От моих стараний магия в районе груди с гудением зашевелилась. Он продолжал стоять передо мной, заложив руки за спину, словно чего-то выжидает и тоже меня рассматривает.

От этого стало не по себе – неприятно, когда собеседник тебя видит, а ты его нет.

Я заметила:

– Вы тоже не слишком манерны.

– Неужели? – с наигранным удивлением отозвался незнакомец.

– Именно, – проговорила я, скользнув взглядом по нашивке на плече, где изображен герб черного змея. – Не представились до сих пор. А я спрашивала. И вообще, что это за ерунда со скрыванием ваших лиц? Почему нам нельзя видеть мужчин?

Из дымки послышался смешок.

– Вы очень смелая и прямолинейная для леди, – сказал незнакомец.

– Не вы первый это говорите, – нахмурившись произнесла я, спешно думая, не перегибаю ли где-то палку опять.

– Почему-то не удивлен, миледи, – снова усмехаясь проговорил тот. – Но вы правы, я должен был представиться. Однако…

Незнакомец сделал паузу, в которой я, видимо, должна была сама до чего-то догадаться, или даже договорить вместо него. Но я продолжала вопросительно смотреть в дымку.

Через пару мгновений он вздохнул и проговорил:

– По правилам пансиона мужчинам запрещено раскрывать себя до момента передачи дара, если такой у девушки имеется.

Я охнула, вытаращив глаза, и даже не подумала, что это снова выглядит совсем не как у леди.

Меня упекли в Магикус Соле, заставляют переступать себя, готовятся отнять магию, при этом личность нареченного держат в подозрительной секретности.

В голову вновь полезли тревожные мысли, что он какой-нибудь урод, мерзавец, или все вместе.

– Хорошенькое дело… – пробормотала я. – Значит, мы здесь вроде пленниц в золотой клетке, где еще и положено… Что тут положено?

– А господин Шаторье не объяснил? – все тем же веселым голосом поинтересовался незнакомец.

Я сдвинула плечами.

– В общих чертах. Чем обязана тут заниматься не знаю. И, если честно, не сильно хочется узнать.

– Не нравится пансион?

– Мы слишком мало знакомы, чтобы такое обсуждать, – вырвалось у меня. Впрочем, я действительно не хотела обсуждать личное с посторонним человеком, и перевела тему, раз уж пришлось стоять тут и беседовать: – А вы? Вы знаете, свою невесту? В смысле, как выглядит.

Ладонь незнакомца нырнула в дымку, видимо потер подбородок.

– Прекрасно знаю, – отозвался он тоном, от которого почему-то похолодела поясница.

– Может тогда пойдете ей докучать? – криво спросила я.

– Мне нравится докучать вам.

– А мне нет, – отозвалась я. -Неприятно, когда вместо лица собеседника туман. Боитесь открыть?

Вновь послышался его сипловатый смех, он произнес:

– Нет.

– Тогда почему скрываете?

– Не время, – бросил он как-то раздраженно. – Так как вас зовут?

Двойственность стандартов и вопиющая несправедливость на секунду лишили дара речи. Значит, они еще и могут выбирать, разглядывать, как гусынь на выпасе. А нам остается приседать в книксене и склонять головы. Хотя некоторым, судя по всему, это нравится. Лалиана со своим собеседником улыбается во все зубы, Ари хохочет перед каким-то другим дымчатолицым, даже на лице Катрины очень сдержанная, но все же улыбка. Да и вообще, девушки выглядят вполне довольными. Им нравится такая участь и, видимо, потеря магии, у кого она есть, не сильно пугает.

Что ж придется задать несколько вопросов Шаторье.

– Мисс?

Голос незнакомца вырвал из размышлений, я подняла взгляд на него, и едва не поморщилась – трудно смотреть в лицо, когда вместо него сплошное облако.

– Да?

– Вы не хотите называть имени? – спросил он с усмешкой. – Имейте ввиду, я могу спросить у Шаторье.

– Как будет угодно, – отозвалась я. – Валенсия Соул де Лафей.

– Очень приятно, леди де Лафей, – проговорил юноша и как-то удовлетворенно выдохнул.

– Возможно и мне будет, если узнаю, как к вам обращаться, – сказала я.

– Всему свое время, леди.

Судя по тону, ему очень нравилась позиция превосходства. Сама ситуация просто ужасна – мы как рыбки за стеклом, должны ходить, улыбаться. Это выбивает из колеи еще больше, а учитывая, что события последних суток слишком стремительные, вообще трудно трезво соображать.

Я поискала взглядом Шаторье. Он стоит возле мраморной колонны и взирает на происходящее с видом распорядителя – единственный из мужчин в зале, чье лицо открыто.

– Знаете, – сказала я безымянному собеседнику, – я приехала только сегодня и очень устала. Не обессудьте, но мне сейчас не до светских разговоров.

Прежде, чем успел ответить, я развернулась и пошла к послу, стараясь не обращать внимания на взгляды, которые посылают некоторые девушки. Еще бы, они все разодеты, как пирожные, куда мне с моим темно-зеленым дорожным платьем

– Господин Шаторье, – обратилась я без церемоний, подойдя. – Я могу уйти отдыхать? Очень устала, если честно, после дороги.

А про себя добавила: после бегства от Ашиля под дождем, скачки, перекинутой поперек седла, ругани с мачехой и разговором с типом, который кроме тревоги ничего не вызывает.

Он окинул меня взглядом, который не люблю больше всего – оценивающим и бесстрастным.

– Леди де Лафей, вас проводит Миа.

Я даже удивилась, как быстро он согласился. Наверное, не хотел лицезреть мое скромное платье в этом шикарном зале.

– Благодарю, – отозвалась я.

Горничная возникла как из неоткуда, улыбнулась, присела в поклоне.

Пока вела меня обратно по коридорам, я размышляла, зачем нас всех сегодня собрали в этом зале. Видимо, что-то вроде предварительного знакомства. Шаторье говорил – это для выявления наших слабых сторон.

Я, вероятно, в этом лидирую, поскольку легче стрелять в мишень из лука, чем рассыпаться в дифирамбах перед женихами. Хотя в этот раз меня почти никто не беспокоил, если не считать дымчатолицего. Даже голос его вызывает дрожь и неприятное ворочанье в груди. Тем более, за туманом не видно его взгляда. А взгляд говорит о многом.

Взгляд отца был строгим, сильным, но заботливым. Взгляд Джозет – хитрый и алчный. Глаза Ашиля сквозят необъяснимой злобой. А Шаторье – тайной. Но что во взгляде того, чьи глаза сокрыты дымкой?

Я вздохнула. Пребывание в Магикус Соле обещает быть непростым.

Я так погрузилась в размышления, что даже не видела, куда ступаю, просто следуя за горничной. В какой-то момент показалось, мир пошел рябью, а вдалеке прозвучал бархатный голос:

– Валенсия, будь…

Но фраза оборвалась на половине. Ошеломленная неожиданностью, я споткнулась на ступеньках и едва не налетела на горничную.

– С вами все в порядке? – тревожно спросила она.

Я не знала.

Но одно понимала точно: никому из знакомых мне в пансионе говорить об этих видениях не стоит.