Читать книгу Частицы магии. Огонь - Марго Генер - Страница 2

Огонь в камине тихо потрескивает, бросая отблески на каменный пол. Поленья красные от жара, а перед топкой на железной пластине в полу отражаются языки пламени.

На деревянных колоннах у боковой стены пляшут остроконечные тени. Когда глянула на часы, стрелка сдвинулась, показывая без четверти полночь.

За колоннами сгустилась плотная темнота. Кажется, мир ужался в точку перед очагом и уместился на медвежьей шкуре, где сижу я. Чувство тревоги змеей свернулось в районе груди.

Во дворе загрохотало, куры и поросенок испуганно за кричали, а медные подсвечники на камине с лязгом подпрыгнули.

Я вздрогнула и прошептала, чувствуя, как холодеют пальцы:

– Прибыл.

Потом подогнула ноги и дрожащей рукой потянулась за чашкой с молоком.

В дальнем углу скрипнула дверь. Оборачиваться не стала, но учуяла сильный запах гари, и сердце сжалось. В голове поплыли ужасающие картины мира, где есть лишь огонь, а по склонам хребтов течет расплавленная порода.

Я нервно вздохнула и отхлебнула из чашки.

Когда шаги приблизились и замерли, за спиной послышалось шуршание. Затем на плечи упал плед из овечьей шерсти. Я осталась неподвижной, стараясь смотреть в очаг и выгоняя из головы жуткие мысли.

Над ухом прозвучал глубокий, как бездна шепот:

– Не спишь?

По шее скользнул сухой палец, кожу обжег горячий, как клеймо, поцелуй, оставив зудящую отметину. Я отклонилась от полыхающих глаз и произнесла, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:

– Осторожней, я не твои огненные девки. Ошпаришь.

Он опустился рядом на шкуру и пробубнил виновато:

– Прости, Агата. Но ты ведьма огня, если верить верховному магу. Тебя не обжечь. А эта крошечная печать, лишь знак моей привязанности.

– Клеймишь, как корову, – отозвалась я тихо. – Да и кто знает, как на самом деле. Огненной ведьмой меня назвали деревенские. А верховный маг что хочешь скажет, и кого угодно продаст ради своих целей.

Перепончатые крылья Ферала растопырились, как навес, и заняли половину комнаты. Он придвинулся ближе и осторожно, чтобы не обжечь, обнял за плечи.

– Продаст, – согласился он. – Но у тебя был выбор. Ты могла сбежать, покинуть Звенящую Долину и не соглашаться на условия.

– Не было, – еще тише ответила я. – Не было выбора. И сбежать я не могла. Тебе это известно, иначе нашла бы способ избежать этой ужасной участи. Ты грозил сжечь всю Долину, если бы тебе не выдали меня. Разве это выбор?

Огнекрылый хмыкнул. Его пальцы сжались на плече и медленно поползли по рукам.

Я задрожала, под кожей забегали огненные мурашки. Сцепив зубы, стала думать о матери, которая делала все, чтобы защитить меня от огненных исчадий, но они все равно нашли лазейку.

– Прекрати, – попросила я.

Ферал развернулся меня и пристально посмотрел огненными глазами. Черная, как антрацит кожа, блестит в свете огня, тонкие губы приоткрыты, изо рта вырываются прозрачные струйки пара.

Язык моментально пересох, в груди ухнуло. Я сделала глубокий вдох, стараясь прогнать страх, и отстранилась. Ужас перед огнекрылыми тварями в сердцах жителей Звенящей долины воспитывался веками, и избавиться от него тяжело.

Ферал проговорил охрипшим голосом:

– Сегодня ночь Лунного сияния, помнишь?

Я кивнула.

– Как забыть, – произнесла я сдавленно, – что обещала огненному демону станцевать с ним в главную ночь столетия?

– Такое не забывают, – согласился он.

А я продолжила чуть уверенней:

– И не важно, что обещание вытащил угрозами и пытками. Слово есть слово, тем более, данное при трех свидетелях из Верхнего, Среднего и Нижнего мира.

Он хмыкнул, а я встала, скинула плед и осталась лишь в прозрачной шелковой сорочке. Носить много одежды не разрешала мать из-за вспышек.

– Дай мне несколько минут, – произнесла я.

Ферал отклонился назад, положил антрацитовый локоть на колено, раздвинув ноги, так, что лишь короткая повязка осталась прикрывать его достоинство. Затем приглашающе провел ладонью и сказал:

– Сколько угодно, моя госпожа. Я ждал сотню лет, когда ты, наконец, станцуешь со мной танец вечности, и мы отправимся в огненные чертоги.

Я в очередной раз содрогнулась при мысли, о предстоящей участи, потом посмотрела исподлобья и ответила:

– Что меня совсем не радует. Я делаю это ради Долины. Помни, ты обещал оставить ее в покое.

– Мое слово нерушимо, – ответил он, выпуская из ноздрей дым.

Отвернувшись, я глянула в окно. Под холмом у края деревни торчат обугленные остатки пекарского домика.

Когда в прошлый раз огнекрылые напали, сгорело три дома. Людей успели спасти. Но огненное племя, пятьсот лет мучило народ Звенящей долины атаками. Жгли дома, разоряли стада и убивали жителей. Даже всесильный королевский маг ничего не смог сделать, когда три века назад огненная стая налетела на деревню у дворца и спалила дотла.

Ферал наблюдал за мной, как кот, охотящийся за мышью, потом произнес:

– Маг Звенящей долины сделал мне драгоценный подарок. За него я готов даже забыть о налетах. Уверен, мне будет не до них.

Я горько усмехнулась.

– Я должна радоваться? Лучше бы оракул увидел воина.

– Возможно, – предположил огнекрылый, – маг тоже хотел получить героя, который сразит нас, великих огнекрылых из Нижнего мира.

– А появилась я. Девочка с рыжими волосами. Матери пришлось бежать из Нижнего поречья. И только благодаря верховному магу Долины, обе остались живы. Я знаю эту историю, Ферал. Зачем рассказываешь?

Огнекрылый запрокинул голову и раскрыл рот. Из него вырвалась огненная струя и долетела до потолка, оставив черное пятно. Потом снова посмотрел на меня и произнес:

– Я хочу, чтобы ты помнила, ради чего становишься моей.

– Как тут забыть…

– Не перебивай меня, – резко сказал Ферал и я вжала голову в плечи.

Видя мой страх, огнекрылый чуть смягчился и проговорил глубоким, жутковатым голосом:

– Не бойся. Я так не хочу. Когда слухи о тебе разнеслись, я готов был уничтожить огненную ведьму, которая согласно пророчеству, найдет способ победить меня. Я отправился сюда…

Я произнесла тихо:

– Мне исполнилось девятнадцать, а ты заявился прямо в дом с горящими, как угли глазами, вышиб крыльями двери, хотел превратить в пепел меня и всю семью.

– А вот это лучше забыть, – с нажимом сказал огнекрылый.

– Из огненной пасти валил дым, – продолжала я, чувствуя, как в груди начинает зарождаться огненная волна, – антрацитовая кожа блестела от внутреннего пламени потому, что вместо сердца у тебя кусок угля.

Огнекрылый зарычал и выпустил изо рта струю огня мне в лицо. Я отшатнулась, теплые языки скользнули по коже, а когда на секунду представила, как часто будут меня касаться, всю передернуло. По иронии судьбы огонь для меня безвреден, и именно поэтому верховный маг заложил меня огнекрылым, лишив права распоряжаться судьбой.

Ферал сверлил взглядом, а я смотрела на воротник сорочки, который опалило и теперь напоминает сморщенную шкурку змеи в период линьки.

Выждав еще немного огнекрылый проговорил глубоким гипнотическим голосом:

– Но теперь ты моя. И скоро станешь полноценной женой. Ты пошла на сделку, чтобы спасти Долину, и проживешь остаток дней в моем раскаленном мире. И никакого пророчества.

Я вздохнула.

Медленно подойдя к камину, стянула с себя обожженную сорочку. Глаза демона полыхнули таким огнем, что засомневалась, смогу ли вообще выдержать близость с Фералом. Потом достала из коробки другую, из более плотной ткани, но длинной чуть выше колен.

Когда всунула руки в рукава и натянула сорочку, огнекрылый выдул из ноздрей клубок дыма и проговорил завораживающе:

– Ты, как всегда, восхитительна, огненная ведьма.

Я проговорила печально:

– Откуда тебе знать…

Он гортанно засмеялся, из камина повыпрыгивали угольки и покатились к краю железной плиты. Я подвинула босой стопой раскаленные комочки обратно к очагу.

– Я мечтал, – сказал Ферал.

По спине пробежала горячая струйка, но тут же испарилась на разгоряченной коже. Я старалась прогнать мысли о том, как над головой сомкнется расплавленная твердь, а я больше никогда не увижу голубого неба и теплого солнца. Но получалось плохо.

Ферал взмахнул крыльями и плавно оказался на ногах.

– Идем, – сказал он, протягивая ладонь.

Я чуть не разрыдалась, понимая, это последние минуты привычной жизни, безопасной и уютной, и что сын пастуха для меня безвозвратно потерян. Его теплые руки, веселый шепот и запах свежего хлеба в волосах останутся лишь воспоминанием. Но в ушах еще звенят слова о том, что Ферал сожжет всех, если я откажусь идти с ним.

Сцепив зубы, я протянула руку.

В этот момент с потолка посыпалась труха, раздался треск старого дерева, я испугано глянула вверх.

В крыше зияет дыра, размером с корову, будто кто-то провалился, но моментально куда-то испарился.

Ферал с яростным рычанием выпустил клуб черного дыма и бросился ко мне.

В ту же секунду в дыру шмыгнула быстрая фигура, передо мной мелькнуло расплывчатое лицо, потом ощутила резкий толчок, и ноги оторвались от пола.

– Ты моя! – заорал огнедемон страшно. – Ты мной отмечена!

Мимо пронеслись стены, потолочные балки, через несколько мгновений дом стал стремительно уменьшаться, Звенящая долина быстро превратилась в маленькое зеленое пятно на бесконечной глади земли, а я, перекинутая через плечо, несусь в небо.

Осознание происходящего накатило горячей волной и привело в еще больший ужас, чем перспектива стать женой огнекрылого.

Я вывернула шею и задрыгала ногами.

– Кто ты, пламя тебя подери? – закричала я. – У меня сделка сорвалась! Ферал снова начнет налёты! Он сожжет Долину! Сожжет!

Сквозь свист ветра донеслось неразборчивое:

– Лежи спокойно. Думаешь легко протащить сквозь барьер раскаленное бревно?

У меня даже горло перехватило, я выкрикнула:

– Сам ты бревно! Какой еще барьер!?

Тут же попыталась выскользнуть между плечом и локтем зная, что ревнивый Ферал настигнет, подхватит, испепелить обидчика. Но незнакомец только сильнее прижал к прохладному боку и бросил весело:

– Даже не пытайся, леди-пламя. Мы уже далеко за пределами Звенящей долины.

– Он нас догонит! – выпалила я.

Незнакомец сообщил невозмутимо:

– Быстрей меня он точно не полетит.

– Ты не понимаешь, что наделал, – произнесла я, глядя на застилающие землю облака.

– Это ты не понимаешь ничего, леди-пламя, – бросил он.

От переживаний в голове все спуталось, сердце тарабанит, как у загнанного кролика, а под кожей носятся огненные муравьи. Но когда воспламенилась, огонь моментально потух из-за бешеной скорости похитителя.

Я обессилено повисла за спиной, уронив голову.

– Скажи хоть, куда летим.

Похититель свистнул всем телом и рванулся вверх. Меня окутал прозрачный вихрь с холодными, неприятными струями. Он прогудел, словно ветер в трубе:

– Фарбус все объяснит.

После этого голова закружилась, по телу пронеслись колючие молнии, во рту пересохло, точно хлебнула земляного настоя. Сквозь пелену донеслись громовые раскаты, треск, будто разрывают листы бумаги, и невыносимый рев ветра. Затем мир потух, и я отключилась.

Очнулась от того, что кто-то настойчиво трясет за плечи и дует в лицо. Я лежу на холодном, а над ухом кто-то шепчет:

– Честное слово, старался. Даже спиной вперед летел, когда барьер проходили. Откуда мне было знать, что она такая слабенькая.

– Предупреждал же, используй защиту, – сказал второй голос, определенно принадлежащий кому-то постарше. – Но нет, сами все знаем, сами все умеем. Мы первый раз имеем дело с женщиной-огнем, нужно быть максимально осторожным. Сколько уже она в отключке?

Первый снова потряс меня, как тряпичную куклу и ответил:

– Не знаю, часа три, наверное.

Послышался шелест одежд и раздраженный топот.

– Как же с тобой трудно, – ворчал голос постарше. – Неуправляемый, своевольный и бесконтрольный.

– Я же ветер, – произнес первый голос так, будто это все объясняет.

В голове забегали перепуганные муравьи. Пару секунд мысленно проверяла, не ранена ли, а когда подумала, что сейчас делает Ферал, обманутый и взбешенный, внутри все упало.

Простонав, медленно открыла глаза.

Прямо передо мной гладкое мужское лицо с высокими скулами, острым подбородком и огромными голубыми глазами. Черные волосы свесились до локтей – слишком длинные для мужчины. Он щурится и кривит губы, пальцы все еще сжаты у меня на плечах.

Выждав пару секунд, черноволосый разжал их, сказал выпрямляясь:

– Вот видишь, Фарбус, я говорил, все будет нормально, а то сразу – неуправляемый, своевольный. Может, я инициативу проявляю.

Я повертела головой и села. Страх за себя и Звенящую долину смешался с восторгом от увиденного. Всю жизнь прожила в простом деревянном доме, а башню верховного мага видела только издалека, но уверенна – даже там такого убранства нет.

Огромный зал мягко переливается сиреневым светом, фиолетовые кристаллы торчат прямо из стен, сквозь прозрачный пол смотрит черная бездна. В животе защекотало, как бывает, когда прыгаешь с высоты. Я подтянула колени и обхватила руками.

– Где я? Что произошло?

Голос прозвучал жалко и слабо, словно тлеющая лучина в сиротском доме. Ощутила себя безвольней, чем при сделке с Фералом.

От стены отделилась высокая лысая фигура в фиолетовом одеянии и проследовала на середину зала, стуча набойками по полу. Мерцающая подстежка выглядывает из-под рукавов, мантия перетянута поясом из серебристых щитков. На суровом лице печать времени, а во лбу сверкает пятно.

Присмотрелась, разглядела какой-то знак, похожий на витиеватую руну или загогулину.

Лысый остановился, развернулся ко мне и стал разглядывать. По коже пробежали мурашки, хотя вообще-то привыкла к зевакам, приходящих посмотреть на огненную девушку, которая ходит в одной сорочке. Но сейчас ощущение, что заглядывает в самую душу.

Я замерла.

Незнакомец, наконец, наглазелся и проговорил:

– Как ты себя чувствуешь, дитя?

Хотела сказать, что они совершили большую ошибку, которая грозит трагедией, но страх сковал. Получилось лишь раскрыть и зарыть рот.

Похитивший меня черноволосый, отошел в сторону и с интересом наблюдает. Только теперь поняла – он тоже одет весьма скромно. Лишь обтрепанные портки на веревке, ноги босые, а обнаженный торс кажется поддернутым то ли маревом, то ли голубым свечением.

Лысый сцепил пальцы, покашлял. Я нахмурилась. Выждав еще не много, уперлась ладонями в пол и медленно поднялась. Голова закружилась, как после матушкиной браги. Колени подкосились. Так бы и свалилась, но черноволосый подскочил и поймал за плечи. Я подняла на него испуганный и смущенный взгляд.

– Голова кружится, леди-пламя? – спросил он участливо.

Я кивнула, но сказала:

– Не буду отвечать на вопросы, пока не ответят на мои.

Лысый закатил глаза и проговорил резко:

– Нет, как так можно работать? Что за искажение сил привело к конфузу? Женщина-огонь, где это видано?

В голове каша. Я сделала несколько нерешительных шагов. Под ногами бескрайняя чернота, холодно мерцают звезды, настолько далекие, что кажутся нарисованными, и внутри зашевелился животный ужас, какой бывает лишь при встрече с чем-то древним и первородным.

Когда мир, наконец, перестал кружиться, равновесии пришло в норму, я глубоко вдохнула и начала осторожно:

– Уважаемые незнакомцы, объясните, что происходит и почему я здесь? Вы, наверное, не в курсе, меня называют огненной ведьмой Звенящей долины, и если сию минуту все не расскажете, все здесь превращу в пепел.

Раздался сдавленный смешок, черноволосый спрятал губы в кулак и пытается не смотреть на меня.

– Что смешного я сказала? – поинтересовалась я, чувствуя, как на смену страху приходит негодование. – Предупреждаю, я плохо контролирую мощность, могу ударить, мало не покажется.

Черноволосый уже не сдерживается, ржет в голос, как ретивый конь и хватается за бока. Лысый приподнял бровь и с интересом смотрит на меня.

– Ну что ж, сами напросились, – произнесла я.– Берегитесь!

Пламя полыхнуло в груди и вспышкой разлетелось по телу, ладони погорячели, а я выбросила вперед обе руки, выпустив из пальцев огненные потоки. Они метнулись прямо в сторону лысого, но ударившись в грудь, огонь с громким хлопком потух, а я оторопело замерла с вытянутыми руками.

– Что, что случилось? – выдохнула я и даже головой тряхнула, чтоб проверить, не сплю ли.

На пол вокруг незнакомца опустилось прозрачное черное облачко, он негромко покашлял, вытирая нос от сажи.

– Теперь, когда гнев выпущен, – сказал незнакомец спокойно, – мы можем поговорить?

Не верящими глазами я таращилась на лысого старикашку, который потушил огонь, даже не шевельнув пальцем. Еще пару секунд стояла неподвижно, затем опустив руки, нервно сглотнула.

Лысый чуть улыбнулся и проговорил:

– Добро пожаловать в хранилище, дитя. И пожалуйста, не играй здесь с огнем. Вреда, конечно, никакого, но очищать кристаллы от сажи очень нудное занятие.

Пока хлопала ресницами, черноволосый перестал смеяться и вытер пальцами прослезившиеся глаза.

– Это Фарбус, леди-пламя. Смотритель Вормхола, – сказал он.

– Чего? И перестань меня так называть.

Черноволосый открыл рот для объяснения, но лысый перебил.

– Вормхол, – сказал он, – это дверь в другие миры.

Я ждала, что добавят что-то еще, но оба смотрят так, будто при слове «Вормхол» должна пасть ниц и трепетать в священном благоговении.

– Про Верхний и Нижний мир мне известно, – проговорила я хмуро. – К нам из них регулярно наведываются, и без всяких Вормхолов. Как раз, когда пыталась разрешить давний конфликт с огнекрылими, меня похитили. И теперь моему дому грозит беда. Немедленно верните меня обратно и дайте закончить, что начато.

Черноволосый хмыкнул.

– Не похоже, чтобы тебе нравилось начатое.

– Тебя это не касается, – отрезала я, чувствуя, как зудит на шее поцелуй Ферала.

Фарбус прошелся по залу, шелестя сияющими одеждами. Затем остановился у дальней стены и взмахнул рукой. Сверкнув, стена стала прозрачной, за ней открылась бескрайняя темнота, усыпанная звездами. В середине скопления звезд черное пятно, такое большое, что все три мира могут уместиться на одной четвертой части.

Несмотря на негодование и страх за долину, я охнула, раскрыв рот. От окна тянутся длинные щупальца, шевелятся, словно стремятся захватить кого-то, звезды вдали загадочно поблескивают, образуя плотное кольцо вокруг черноты.

Лысый выдержал паузу, наслаждаясь моментом, затем повторил:

– Это Вормхол. В врата в миры. И я говорю не о Трехмирье, дитя. Оно всего лишь одно из миллионов кусочков мозаики на плотнее жизни.

– Что это значит? – не поняла я.

Черноволосый усмехнулся и бросил, выпустив изо рта маленький прозрачный смерч:

– Это значит, что твоя Звенящая Долина не центр Вселенной.

Дар речи пропал, и я круглыми глазами вытаращилась на врата. Фарбус суровый, будто не доволен, что такая несведущая, горестно выдохнул и взмахнул руками.

– Придется объяснять все с начала, – проговорил он.

Черноволосый крутанулся на месте, воздух под ним завертелся. Он плавно приподнялся над полом и улегся на вихревую подушку. Я покосилась и отшагнула, решив, что он могучий маг, если смог выкрасть меня из-под носа огнекрылого.

Он заметил, что разглядываю его и подмигнул левым глазом. К щекам прилил огонь, пришлось перевести взгляд обратно к Вормхолу и делать вид, что очень сердита.

Смотритель, тем временем, наблюдал за нами, как алхимик, который посадил жуков в банку и ждет, что будет дальше. Ладони сложились домиком, взгляд устремился в потолок.

Наконец, он заговорил.

– Представь себе миллионы звезд, вокруг которых существуют миры, очень похожие на наш. Там тоже живут люди, а может и не люди. Признаться, никогда не ступал в черноту Вормхола и не знаю, что за твари могут обитать по ту сторону. Ты привыкла к Трехмирью, где в середине живет люди, внизу демоны, а сверху боги. Но это лишь песчинка в круговороте разнообразия.

Фарбус строго глянул из-под редких бровей, я даже спину выпрямила. В голове в очередной раз всплыли слова пастушьего сына о Звенящей Долине. В груди засаднило, хотя часть меня обрадовалась, отсрочке женитьбы с огнекрылым.

Черноволосый покосился на меня небесно-голубыми глазам, и впервые захотелось, чтобы из одежды на мне была не только короткая сорочка.

Чтобы отвлечься от мыслей о черноволосом, о Ферале, который, наверное, в припадке ярости крушит все, что попадется под руку, я поинтересовалась:

– Ты хочешь сказать, э… Фарбус? Вы украли меня для того, чтобы читать проповеди об устройстве мира? Я даже в деревне никогда не посещала воскресных служб. Да и не к лицу мне. Жители назвали меня огненной ведьмой.

Черноволосый хмыкнул и подпер кулаком щеку, послав мне очередной хитрый взгляд, а Фарбус покачал головой.

– О нет, дитя, – сказал он спокойно. – Ты не ведьма.