Читать книгу Подкидыши для генерального - Марго Лаванда - Страница 2

Надо признать, что дом генерального, или кто он там, в общем особенно не важно, поразил мое воображение. В первые минуты я буквально дар речи потеряла! Такое внушительное строение из стекла и бетона, я только в интернете на картинке могла разглядывать. А тут воочию, и даже войти можно, и все потрогать руками!

Мама напротив, вела себя спокойно и даже равнодушно. Больше ворчала о том сколько здесь работы. И правда, очень большая площадь. Охранник нас ждал, сразу проводил к главному входу, отпер двери.

– Мне вроде сказали уборщица одна приедет.

– Ну а я дочку на помощь взяла. В чем проблема? Одна я тут месяц корячиться буду.

– Все равно, мне придется доложить.

– Да на доброе здоровье. Делай что хочешь. Я же не прошу денег больше. Дочка поможет, подумаешь проблема.

Пока эти двое препираются, я все глазею по сторонам. Мы находимся в роскошно отделанной комнате первого этажа. Наверное, гостиная. Огромная, с очень дорогой и режущей глаз своей белизной и изысканностью мебелью. В центре стоит обтянутый белой кожей диван и в тон ему два очень глубоких кресла.

Преобладает очень теплый и уютный бежево-золотистый цвет. На стенах картины, но не везде. Некоторые помещения выглядят пустовато.

– Так, Арина, дочка, хватит пялиться. Давай уже, приступаем, – командует мама.

В общем, вкалываем с короткими перерывами до самого вечера. Становится ясно, что тут дня на три работы, минимум. Вроде ничего сложного, но везде грязь и пылища.

На третий день у мамы разыгрывается радикулит, с кровати встать не может.

– Если сегодня не доделаем все, то нам не заплатят. Арина, тебе одной придется туда поехать.

– Хорошо, мамуль, конечно. Я все сделаю, ты не переживай.

– Вот как мне тут не переживать? Нам эти деньги ох как нужны, сама знаешь. Может твоей сестре позвонить, попросить помочь?

Мама набирает Жене, но та жалуется на токсикоз, говорит, что не может приехать. Вот так получается, что отправляюсь в роскошный особняк в одиночестве.

Дядя Матвей, главный охранник, встречает меня уже как родную. Вчера мы с мамой угостили его домашними пирожками. Потом вместе чай пили, болтали в сторожке. Так что отношения теперь отличные.

– Ты чего одна? Мать где забыла?

– Радикулит у нее. Я сама все домою, немного осталось.

– Ну хорошо. Поторопись, хозяин уже завтра приедет.

– Тогда я побежала! Мне почему-то грустно от мысли что больше не приеду сюда. Хоть и неудобно добираться. Нравится тут. Возвышенность, с центральной площадки перед домом, после которой идет сад, открывается вид на наш поселок. Все как на ладони. Сад правда заброшенный, очень далек от идеала. И все равно есть в этом что-то завораживающее.

Сегодня у меня задача закончить ванные комнаты. Особенно гостевую, там плитка зацвела, и стоял неприятный запах плесени. Вчера с мамой перед уходом обработали специальным средством, решили оставить на ночь. Сегодня все это смою, пройду еще средством для плитки, все блестеть должно.

Перед этим убираю еще несколько оставшихся комнат, прохожусь пылесосом, мою. Стелю постель в хозяйской спальне. На нее особое внимание – все должно быть идеально, так предупредила заказчица. Насколько я поняла, купивший этот дом богач – жуткий педант. Докапывается до всего.

Наверное, какой-нибудь брюзгливый старикашка.

Решил под конец жизни приехать на побережье, старые кости на солнышке погреть. Ну а что, разумное желание.

Приступаю к хозяйской ванной, чувствуя, что сама вся пропахла химозным средством. Благо, как и предыдущие дни не забыла прихватить сменную одежду.

Вот только забыла взять полотенце. Мне просто необходим душ. Я вся грязная и мокрая. Работа закончена. Я заслужила чашку ароматного чая на огромной веранде, выложенной красивой мозаичной плиткой. С видом на закат.

Предвкушая это наслаждение, сбрасываю одежду. Я и вчера тут душ принимала, что такого, подумаешь?

Старикан об этом никогда не узнает. Есть несколько камер, но они все с внешней стороны дома.

Придется воспользоваться хозяйским полотенцем. Мы с мамой вчера как раз их доставали из упаковок и раскладывали.

Пушистые, дорогущие.

Потом суну в стиралку.

Приходится повозиться с душем, он мудреный. Есть огромная широкая сетка прямо в потолке. Нажимаю, поворачиваю, кручу и вот на меня поток обрушивается. Даже взвизгиваю тихонечко.

Кстати, на той веранде где чай пить планирую, есть даже джакузи! Мама назвала это извращением, а я наоборот, подумала, как было бы классно попробовать. Дядя Матвей сказал, что там есть специальные массажные отверстия.

Увы, на такое не решусь. В доме меня никто не заметит, а на улице – мало ли. Охрана периодически обходит сад по периметру.

В доме же есть сигнализация, датчики движения и прочее. Охранники вчера живописно про это рассказывали, но я вполуха слушала.

Пора заканчивать свои купания, у меня все по минутам расписываю. Выключаю воду, пар такой, что не видно ничего.

Отодвигаю запотевшую перегородку, выхожу.

– Ты кто такая?!

Мужской голос пугает до чертиков, от страха меня едва ли не парализует. Хватаю полотенце, прижимаю к себе. Кто нарушил мое уединение? Боже, я правда оказалась совершенно голой перед каким-то черт пойми откуда взявшимся мужиком?

Паника перекрывает горло. Пар рассеивается, я уже догадываюсь, что очень сильно попала. Видимо либо хозяин дома приехал раньше, либо его посыльный, работник или вроде того.

– Простите. Мне очень стыдно…

– Ты кто такая? Что делаешь в моей ванной? – на этот раз тон еще более грозный, хочется сжаться в комок. Или дать деру, но в таком виде боюсь не убегу далеко.

Стыдно поднять глаза. Все еще зажмуриваюсь изо всех сил, словно это может защитить меня от жуткой реальности.

Я голая, перед хозяином дома. Мечтаю провалиться сквозь землю, дрожу как осиновый лист на ветру…

– Извините меня пожалуйста. Это недоразумение! Я не хотела…

Нахожу в себе последние крупицы смелости, чтобы взглянуть на мужчину. И тут же зажмуриваюсь. Нет, не может он быть хозяином этого роскошного дома. Огромный детина, шевелюра торчит в разные стороны, борода. Одет во что-то камуфляжное.

Это розыгрыш? Охранники заскучали и решили пошутить?

– Знаете, это ведь совсем не смешно, – мгновенно вспыхнувшая злость помогает отодвинуть панику. – Я ведь здесь по делу…

Мужчина делает шаг ко мне, я взвизгиваю, отпрыгиваю, теряя полотенце, снова оказываюсь совершенно обнаженной. Визжу так, что у самой уши закладывает.

В ответ слышу отборный мат. Детина резко наклоняется и… бросает мне полотенце.

– Прикрылась, быстро!

Никогда в жизни мне не было так страшно! Мокрая, дрожащая, прижимаю к себе полотенце, которое швырнул в меня этот бешеный медведь! По-другому и не назовешь. Огромный, лохматый и ужасно злой. – Из-звините. Я сейчас уйду… – Они серьезно тебя прислали? – вдруг произносит другим тоном. – Д-да. Прислали, – киваю. – Ладно. Я передумал. Жду тебя в спальне. Разворачивается и уходит! А мне что делать? И почему в спальне меня ждет? Ничего не понимаю! Руки трясутся так сильно, больше всего боюсь снова упустить полотенце. Прижимаю к себе так, что даже больно становится.

И вдруг понимаю, что одна. Он ушел.

Приказав прийти к нему в спальню.

Нет, это точно розыгрыш!

Не собираюсь я к нему приходить. Проблема в том, что по сути я уже в хозяйских покоях. От спальни меня отделяет лишь эта дверь, которой шваркнул этот псих.

Там же находится моя сменная одежда. Вещи, в которых я убиралась я в пакет сунула. Они в состоянии хоть выжимай, я пока намывала плитку, до трусов промокла…

Оглядываюсь по сторонам.

Смотрю на халат, что висит на вешалке, мы с мамой следуя инструкциям распаковали его, новехонького, пушистого и в ванной оставили. Для хозяина. Серый, длинный. Я уже продрогла до костей, так что размышлять некогда. Тем более убираться велели.

Постараюсь объяснить ситуацию, если конечно это хозяин, а не сволочь, решившая поиграть на моих нервах. Тогда не спущу! Разнесу в пух и прах, нажалуюсь…

Кому? – осаживает меня разумный внутренний голос. Ничего ты не сделаешь. Главное выбраться из этого вертепа. Но как же странно, Матвей Егорыч, главный в охране, показался мне таким приятным и разумным мужчиной! Мы чай вместе пили, болтали душевно…

Он говорил, что еще двое или трое парней у него в подчинении. И один безумный лесник, о котором он забыл упомянуть, похоже.