Читать книгу А что, если… - Марго - Страница 3

17.03.12

«Привет! С днем рождения!» – так началась наша история. Он обыкновенный парень со школы, лучший друг моего брата, а поэтому недоступный для меня как для человека свободный полет. Зачем я написала ему? Сама не знаю. В тот день я впервые заметила его в школе, хоть мы и учимся там с первых классов. В этот день, наверное, и всегда, он выглядел невозмутимо: на нем был черный спортивный костюм, а скулы были сжаты так, как будто тебя только что сильно разозлили. Он прошел мимо меня, я робко посмотрела на него, поймала его взгляд и резко отвела глаза. Прочитав за свою еще не долгую жизнь большое количество любовных романов и книг по психологии, я заранее ни на что не надеялась. Моя внешность была далеко не выдающейся. Темные волосы по плечи, челка, закрывающая глаза, которые были подведены толстой черной линией, небрежная одежда, напоминающая мальчишескую. Ну разве такая «девушка» способна понравиться такому, как он: обаятельному, с правильными чертами лица и с густыми черными аккуратно уложенными волосами, парню? Ответ очевиден. Не понимаю, как я решилась, но именно в этот день я решила ему написать. Сегодня его день рождения. Повод, подумала я. И написала четыре слова: «Привет! С днем рождения». Он ответил сразу же: «Спасибо!». Я подумала, наш разговор окончен и вышла из соцсети. «Я не буду ему писать, расспрашивать, как у него дела, чем он занимается, узнавать, какой он! Покажусь еще назойливой маленькой девочкой» – думала я. Ближе к вечеру мне пришло от него сообщение: «Ну, что ж, давай знакомится! Я Бэн». В этот момент я почувствовала, что наша история началась. Мы без перерывов общались весь следующий день, присылали друг другу аудиозаписи, говорили о путешествиях, интересах друг друга, и много шутили. Казалось, все наше общение строится на шутках, таких добрых и нелепых шутках. Спустя некоторое время Бэн написал мне: «Ты что, сестра Роберта?». Ответив «да», я получила неожиданный ответ, который меня очень огорчил: «Тогда пока». Вот так просто можно прекратить общение с человеком лишь потому, что ты сестра его друга. Тогда я не осознавала, в чем же дело, почему нам нельзя продолжить общение. Но он был категоричен.

Я много плакала. Казалось, я прожила в браке пять лет и вдруг мне изменили. Благо у меня тогда были три лучшие подруги, которые поддерживали меня, и со словами «да зачем тебе этот глупый Бэн» крепко прижимали к себе, а потом вели куда-нибудь развлекаться, чтобы хоть как-то меня отвлечь.

Я много думала о нем. Каждый раз, проходя мимо него в школе, я опускала глаза и старалась его не замечать, но багровый цвет моего лица выдавал меня, от чего мне становилось еще больше не по себе.

Прошел год. Он уже был в одиннадцатом классе, я в десятом. У него был ответственный год: предстояла сдача экзаменов для поступления в ВУЗ. Так вышло, что мы все же продолжили общаться, но наше общение было очень приятным для него и весьма унизительным для меня. Я постоянно слышала грубые шутки в свой адрес, касающиеся моей внешности. Не знаю, зачем я это терпела. Видимо моя симпатия была настолько сильна к нему.

Мы не виделись с ним вне школы, даже не разговаривали в ее стенах. Наше общение протекало лишь в пределах социальной сети. Спустя год нашего знакомства, нам все же удалось увидеться где-то еще.

У одной из моих подруг родители часто уезжали на все лето, оставляя ключи от квартиры и, собственно, саму квартиру в распоряжении своей дочери. Сложилось так, что мы решили устроить небольшую вечеринку. Это был лишь повод, чтобы позвать моего брата и его друзей.

Первая такая вечеринка показалась мне странной. Как принято на подобных мероприятиях, все гости выпивают. Я очень стеснялась этого делать при нем, при Бэне. Я думала, что это покажет меня не с самой лучшей стороны. Мои подруги говорили: «да наплевать, что он подумает, ему лишь бы шутки пускать в твою сторону». Я испытывала к нему странные чувства. С одной стороны, я его ненавидела, терпеть не могла. Его шутки меня настолько раздражали, что хотелось пару раз наградить его пощечиной. Но с другой стороны, он мне безумно нравился. Чем, казалось бы? Улыбкой. Его беззаботной, одновременно с этим, издевательской улыбкой. Но она была настолько красивая, что даже, когда он в очередной раз говорил мне что-то крайне обидное, а после улыбался, первое тут же забывалось.

Я надела платье. «Ничего себе, Марлина в платье» – такие были его первые слова при виде меня. Мне польстило. Но когда Бэн начал громко смеяться, радость на моем лице сразу угасла. Моя гримаса стала настолько невозмутимой, что я отпустила что-то вроде «пошел ты» и вышла из комнаты.

Вечер проходил славно. Славно для остальных. Мои подруги и брат со своими друзьями сидели в одной из комнат и распивали спиртное. Я часто отсутствовала, пыталась себя все время чем-то занять: прибиралась на кухне, мыла посуду, проверяла пустынную социальную сеть. В конце концов, когда мне надоело это смешное одиночество, я налила себе стакан чего-то и села рядом с подругами.

Я молчала. Постоянно молчала. Мне казалось, что человека, более замкнутого, чем я, не сыскать. Когда все уже были «готовенькие» (так мы называли с подругами подвыпивших людей), началось самое интересное. Опять же, не для меня. Все начали танцевать, бурно общаться, веселиться. Так прошел первый наш совместный вечер.

О чем думала тогда я? Как бы не покраснеть при виде его. Это была единственная мысль, которая действовала наоборот – я жутко краснела. Меня это раздражало. Когда кто-то спрашивал, что со мной, или кого я стесняюсь, я отвечала, что мне душно (в квартире действительно было немного жарко, но не до такой степени).

Вечеринка близилась к концу, и естественно никто не собирался покидать просторы квартиры, потому что каждый уже немного перебрал спиртного. Началась делёжка спальных мест. Моя подруга Саманта ушла спать с двумя друзьями брата (она всегда была «легкой на подъем», но не в том смысле, в каком все воспринимают это выражение). Руслана разделила кровать с Кирой и еще парочкой друзей, в том числе, с моим братом. А Бэн… В ту ночь мы оказались вместе на одном матрасе. Я жутко переживала из-за этого момента, потому что, мне казалось, что это так постыдно, спать с малознакомым парнем рядом. Но мы были оба одеты и повернуты друг к другу спиной. Когда он узнал, что нам предстоит спать рядом, он дико возмутился, якобы «заберите ее, она будет ко мне приставать». «Еще чего» – подумала я, – «больно надо!», и легла рядом.

Внутри меня происходило что-то невероятное, сравнимое только с природными катаклизмами вроде извержения вулкана, наводнения или землетрясения. Я чувствовала тепло его тела даже через одежду. Я давила в себе огромное желание обнять его. Очень долго я не могла сомкнуть глаз. Я представляла себе, а что если мы окажемся друг напротив друга? Что мне делать: отвернуться или нет, закрыть глаза или оставить их открытыми?

Пока он лежал ко мне спиной, я решила перевернуться на другой бок. У меня жутко затекло левое плечо, до немоты. Он спал. Мне становилось холодно, потому что Бэн стянул одеяло на себя, но я решила его не тревожить, поэтому просто терпела. Я смотрела на его спину. Для его возраста она казалась чересчур мужественной и массивной. Мою голову переполняли мысли. Вдруг произошло то, чего я так боялась. Он повернулся ко мне. Я быстро сомкнула глаза и претворилась, что сплю. То, что произошло, поразило меня.

Он прижался ко мне, нос к носу, приобнял меня и накрыл одеялом, а потом произнес «спи, спи». Боже, в этот момент я будто прыгнула с парашютом. Я была в диком недоумении, но в то же время меня переполняло чувство восторга. Губы дергались от того, что мне очень хотелось улыбнуться. Спустя несколько минут я приоткрыла глаза. Он продолжал спать. Я смотрела на него несколько часов, не отрываясь. Внутри меня запорхало все, что можно. Сердце билось так, как будто вот-вот выпрыгнет и улетит как от пушечного выстрела. Я понимала, что это не потому, что я ему нравлюсь, нет. Он просто выпил и он просто спал. Может он во сне всех обнимает, я не могу этого знать, но и отрицать тоже.

Мои мысли стали давить меня изнутри. «А что, если мы будем вместе? А что, если я ему на самом деле нравлюсь». Одернув себя, я тихо выбралась из его объятий и пошла на кухню. Что я делала до утра? Плакала. Глупо звучит, но мне было настолько приятна и неприятна эта ночь с ним, что слезы сдержать я была не в силах.

Я надела наушники, включила его песню, где поется что-то вроде «ты никогда не узнаешь, но я живу ради нашей встречи…» и вышла из квартиры. Только отчаянный будет бродить по местному футбольному полю в пять утра, весь зареванный и с бутылкой колы.

Ближе к семи я успокоилась. Вернулась в квартиру, умылась и привела себя в порядок. Я чувствовала себя разбитой из-за бессонной волнительной ночи и небольшого количества алкоголя в моей крови. Мне безумно хотелось поехать домой и лечь спать, но здесь был он. А что, если он скажет мне что-нибудь хорошее, когда проснется? Дурацкие мысли не покидали мою голову, которая и так трещала.

После девяти все начали просыпаться. Моя подруга Руслана сидела у ванны, замотанная в одеяло и переписывалась с очередным кавалером в социальной сети. Бэн тоже проснулся. Заваривая себе чай на кухне, я ожидала чего угодно, но как всегда ожидания никогда не оправдываются.

«Твои глаза словно бусинки, словно черные смородинки. В них хочется утонуть. Ты такая красивая, как будто…» – это был толчок к тому, чтобы я снова начала его ненавидеть.

Выйдя из кухни, я заметила, как Бэн склонился над Русланой и говорил ей эти прекрасные и в то же время отвратительные для меня слова. В горле стоял ком, наворачивались слезы. Сжимая ногтями свою руку, я удалилась из коридора и принялась смотреть чертов телевизор. Я была далеко от них, но почему-то я отчетливо слышала, что он ей щебетал. Меня переполняла злость и обида.

Вдруг мне приспичило отнести кружку из-под уже давно выпитого чая на кухню. Тут я заметила, как мой брат прошел мимо Русланы и подмигнул ей. Та растаяла тут же. Я увидела, как она отказывает Бэн идти с ним куда-либо и направилась за Робертом.

В этот момент я почувствовала большую любовь к своему брату. Наши отношения были натянутыми, мы редко общались. Лишь в детстве, когда нам было лет по десять мы вместе играли, строили иглу из снега, катались на санках, собирали ягоду. Сегодня он был тем же маленьким Робби, который всегда старался мне угодить, как и я ему.

Брат с подругой пропали часа на три. У них, казалось, начинает что-то завязываться. Бэн сидел на кухне и пускал кольца дымом от сигареты. Его глаза выглядели стеклянными. По его физиономии было понятно, он опустошен. «Видимо Руслана ему очень понравилась» – подумала я.

Я села напротив. Мы долго молчали. Он не замечал меня, будто он на кухне один. Я смотрела в его глаза, которые наполнялись слезами. Мне было жаль его, я чувствовала, что ему больно, но в то же время я так злилась, что эти чувства, которые он испытывает, обращены не ко мне.

Я заговорила первая. Пытаясь его отвлечь глупыми шутками и несмешными историями, я жутко волновалась. Чувствовала, что мой голос иногда вздрагивал. Он отвечал мне обрывисто, холодно. Спустя несколько бесполезно проведенных минут, он мне открылся.

«Почему так всегда», – начал он. – «Почему, когда мне кто-то нравится, я никогда не получаю в ответ того же? Я что, страшный или тупой? Что со мной не так? Руся, она такая…».

Меня переполняла обида. Я внимательно его слушала, но еле сдерживалась, чтобы не закричать: «Да потому что ты не заслуживаешь, чтобы тебя любили. Ты не ценишь тех, кто готов отдаться тебе полностью». Когда он закончил свой монолог, я встала со стула, подошла к нему, положила руку ему на плечо, и осторожно похлопывая, сказала: «все будет хорошо», после чего вышла из комнаты.

Я не стала долго там задерживаться. Усталость поедала меня изнутри. Мне ничего не хотелось, кроме как оказаться в своей постели и уснуть. Я собрала мусор, который был раскидан по всей квартире, нацепила куртку, и попрощавшись только с теми, кто находился неподалеку от входной двери, ушла.

Два дня после той ночи мы не виделись с той компанией. Все это время я проводила с подругами, которые бурно обсуждали моменты с той вечеринки. Я была как всегда чересчур молчалива. Подруги заметили, что я постоянно о чем-то думаю.

У Русланы с моим братом все успешно складывалось. В ту ночь они переспали, и мне оставалось только слушать ее восторженные крики об их сближении. На третий день, на очередной нашей встрече с подругами, Руслана предложила «повторить». Мы так и сделали. Сегодня вечером опять должна была быть вечеринка.

На этот раз я не стала беспокоиться о своем внешнем виде. Я надела джинсы и футболку. Мне было совершенно наплевать, что скажет Бэн. Ничего хорошего я от него не ждала. Придя раньше, чем мужская компания, мы с Русланой сидели за столом и потягивали отвратительно сладкое пиво. Когда алкоголь немного ударил в голову, пошли разговоры по душам. Она все так же рассказывала про моего брата, какой он замечательный, и насколько сильно он ей понравился. После продолжительного монолога, она заострила взгляд на моих руках. Я теребила одно из колец, которых на моих руках было предостаточно. Бэн называл меня «властелин колец», потому что на каждом пальце, кроме мизинцев, я носила кольца.

– Марлина, с тобой все в порядке? – начала она.

– Да, более чем, – сухо ответила я.

– Тебе нравится Бэн?

Этот вопрос был более чем неожиданным. Он поставил меня в тупик. Я резко подняла на нее глаза и тут же опустила.

– Все поня-я-я-тно! – протяженно выдала она. – Он подходил ко мне, кажется, я ему нравлюсь.

– Я знаю, – перебила ее я.

– Забей ты на него, он что… на нем что, свет клином сошелся?!

Я промолчала. Руслана долго еще пыталась меня «отговорить», но я выдала что-то вроде «отстань», и мы прекратили разговор.

В дверь постучали. «Угадайте, кто?» – послышалось из-за двери. «Еще бы, кто бы это мог быть» – пробурчала я и открыла дверь. Парни залетели пулей в квартиру и начали хозяйничать, как будто «больничка» (так они называли квартиру Саманты, потому что она находилась на улице Больничная) их собственный дом.

Все начиналось также, как и в тот раз. Все сидели в одной комнате и распивали спиртное. Играла музыка, некоторые танцевали. Я немного сблизилась с лучшим другом Бэна. Странно, но у нас нашлась уйма общих тем. Ближе к ночи все начали расходиться по комнатам, само собой, понятно зачем. Саманта тогда окрутила Кларка, Руслана продолжила развлекаться с моим братом. А я…я легла на пустой диван и пыталась погрузиться в сон, слушая музыку в наушниках. Я почти уснула, как вдруг кто-то схватил меня за щеки.

Это был Бэн. Он пристально смотрел мне в глаза, касаясь своим носом моего. Я вздрогнула, но не подала вида. Он что-то говорил, но его голос заглушала музыка в наушниках. Я осторожно сняла их и спросила: «Что ты сказал?». Бэн смотрел на меня еще несколько секунд, а потом произнес: «Самолеты» и ушел.

Мне было очень интересно, что же он сказал тогда, когда я еще была в наушниках. Я попыталась забыть этот момент и погрузилась в сон.

Прошло несколько таких вечеринок. Мы очень сблизились с этой компанией. Но Бэн так и держал меня на расстоянии.

На утро после последней вечеринки произошло ужасное. Бэн и все остальные уже разъехались по домам, а я с Русланой и Самантой осталась убираться. Завтра должны были приехать родители Саманты. Девочки пытались снова поговорить со мной насчет Бэна, но я отвечала односложно. Я сказала, что это пройдет, все это ребячество и на самом деле он мне не нравится. Руслана куда-то ушла. Вернувшись, она отдала мне мой телефон. Сказала, что нашла его на полу. Я никогда не раскидывала свои вещи, поэтому меня насторожила ее внезапная забота.

Я положила его в карман и вдруг ощутила его вибрацию. Пришло сообщение. От Бэна. В моих глазах возникло недоумение. Я осторожно открыла сообщение. Увидев, что оно было ответом на мое, я зло покосилась на Руслану. Она написала ему от моего имени: «Бэн, ты мне нравишься». Я помедлила с прочтением его ответа и закрыла глаза. Во мне все кипело. Я тут же начала высказывать подруге все, что думала.

– Какого черта ты это сделала? Кто тебя просил? Ты все испортила!

– Я хотела, как лучше! Я думала, я помогу вам разобраться… – виновато отвечала она.

– Ты все испортила!

В этот момент я снова открыла сообщение и, прочитав его, замолчала.

– Что??? Что он ответил? – кричали девочки.

Я молчала. Я не хотела снова думать о своем позоре. Глаза налились слезами. Руслана вырвала у меня телефон и начала читать вслух. Саманта тоже склонилась над телефоном, будто хотела проконтролировать, чтобы та не упустила ни слова.

«Марлинка. Мы никогда не будем вместе. Из меня жених никудышный. Я ленивый и пью пиво, много пью. В общем, забудь».

Он всегда называл меня «Марлинка». Так ласково и одновременно с этим с издевкой. Я смотрела на телефон. В комнате воцарилась тишина. Подруги переглядывались, но ничего не говорили. После долгой паузы они обе склонились надомной и постарались успокоить общими фразами вроде «все будет хорошо», «да он дурак», «да кто он такой, забудь про него», «ты найдешь себе лучше» и все в этом духе.

Я вытерла слезы, наигранно улыбнулась и заверила их, что со мной все в порядке.

Дни тянулись. Может, потому что было лето, каникулы, и особо ничем заниматься не надо. А может, потому что я много думала о Бэне. Прошло больше недели после тех слов, что он мне написал. Я каждый день обновляла его страницу в социальной сети. Он то был онлайн, то офлайн. Мне не писал. Я не хотела навязываться, надо ведь иметь хоть какую-то гордость. Спустя месяц он объявился. Мы будто забыли о той дурацкой переписке, общались непринужденно, опять же по интернету. Я могла целый день просидеть дома в ожидании его сообщения. Мама говорила, что я сумасшедшая и совсем помешалась на этом Бэне.

Однажды он позвал Руслану встретиться. Это было при мне, он написал ей смс. Я как всегда посмотрела на нее злым взглядом. Ну, что от меня еще можно было ожидать? Они должны были встретиться на фонтане. Но, то ли пожалев меня, то ли из-за большой преданности ночам с моим братом, она не пришла.

После этого дня Бэн написал мне и высказал все, что обо мне думает. Он винил меня в том, что я якобы не разрешила Руслане прийти к нему. Но это не так! Я и слова против не говорила! Да, может, мой взгляд сказал все сам за себя, но, чтобы прям запрещать… Мы сильно поругались с ним и вновь прекратили общение.

Дни протекали трудно для меня и совершенно обыкновенно для всех остальных. Мысли о нем, о его симпатии к Руслане не покидали меня ни на минуту. Спустя неделю после того случая с фонтаном, Саманта, дабы поддержать меня и как-то приободрить, позвала к себе на чай. Мы договорились, что я приду с утра, в 10. Одухотворенная вылазкой куда-либо из четырех стен, в которых я, собственно, и пробыла всю неделю, я нарядилась, приняла бодрый душ с новым гелем, который мне когда-то подарила Кира, накрасилась и вышла из дома. В этот день погода была подозрительно чудной. Как я люблю, на улице было и тепло, и прохладно одновременно. Я зашла в местную излюбленную кондитерскую за свежими пирожными. «Надо порадовать Саманту, детка сидит на диете уже чертовы полгода», – подумала я и стала выбирать лакомства. К моему удивлению, в 9 утра выбор был крайне разнообразен: и ягодные, и шоколадные, и кремовые пирожные, различные торты, булочки, печенье. Все так и манило меня скорее добраться до подруги и опробовать купленное. Я взяла пару ягодных и два шоколадных. К моей удачи, только подойдя к остановке, сразу же подъехал троллейбус. Я села у окна. Меня обдувал прохладный ветерок, солнце слепило глаза. В мыслях не было ничего лишнего, что могло бы испортить этот день. До Саманты от моего дома ехать минут сорок. Я очень любила местный транспорт, в нем ты практически не чувствовал неровностей дороги. Ощущалось, как будто ты не едешь, а плывешь, только с ветерком.

Я подошла к дому Саманты и набрала номер ее квартиры. Она долго не открывала, не знаю почему. Тревоги у меня это не вызвало. «Опять забыла про встречу и проспала», – с улыбкой буркнула я. Спустя пару минут, мне все-таки открыли. Я вошла внутрь. Саманта выглядела такой испуганной, как будто я вошла в самый ненужный момент.

– Привет! С тобой все хорошо? – спросила я.

– Да… Все в порядке… Я просто… Ничего, проходи… ТОЛЬКО НЕ ЗАХОДИ В ТУ КОМНАТУ!!!

Удивленно посмотрев на Саманту, которая закрывала собой вход в комнату, итак закрытую дверью, я недолго думая, протиснулась внутрь комнаты. Она пыталась меня сдержать, будто там что-то очень страшное или секретное, чего именно я наблюдать не должна была. Оглядев комнату, я посмотрела на кровать. На моем лице было написано: я поражена. На кровати спал Бэн. Я опешила. «Какого черта он тут делает? Что вообще происходит?» – это единственное, что звучало внутри меня в этот момент.

Бэна будить я не стала. Ступая назад, я вышла из комнаты, и, думая об этой ситуации, шла по коридору. Саманта осталась стоять возле двери комнаты, где продолжал спать Бэн. Зайдя в гостиную, я увидела валяющуюся на полу бутылку виски. Она была полностью опустошена. «Неудивительно», – подумала я. Вокруг был полный бардак. Казалось, здесь была очень бурная ночка, естественно, со всеми вытекающими из этой фразы подробностями. Положив на диван пирожные для утреннего чая, я села рядом. Внутри меня была и злость, и обида, и непонимание.

«Она же знает, что он мне небезразличен. Зачем она позвала его к себе? К чему все это было? Они поди хорошо провели время», – продолжала думать я.

Я не знала, кого винить. То ли Саманту, потому что она поступила некрасиво по отношению к подруге, то ли Бэна, ведь он, зная о моих чувствах, позволил себе сделать мне больно, проведя ночь с моей подругой. Спустя несколько минут раздумий и одиночества, мне послышалось: «Бэн, вставай! Бэн! Марлина пришла! Вставай! Быстро!».

Я поняла, мне пора уходить. Я не хотела кричать на них, ругаться, показывать, что мне больно. Я быстро схватила сумку, оставив пакет с пирожными лежать на диване, и направилась к выходу. Из-за угла показался Бэн. Увидев его, я быстро отвела взгляд и принялась завязывать шнурки на кедах.

– О, Марлинка! – произнес он.

Он пытался издевательски улыбаться, но из-за чувства неожиданности у него это совсем не получалось. Его потрепанный вид еще больше выводил меня из себя. Он был в трусах и майке отца Саманты. «О, да, потом попробуйте мне доказать, что у вас ничего не было», – промелькнуло в мыслях у меня.

– Марлинка, ты куда? – окрикнул меня Бэн, когда я вышла из квартиры.

В квартире был сквозняк, поэтому входная дверь закрылась с громким хлопком. Мне хотелось быстрее покинуть это место. Слезы закапали сами собой. Я шла очень быстро, как будто за мной кто-то гнался. Увидев автобус, я помахала водителю, чтобы тот остановился. Мне было неважно, идет ли он до моего дома. У меня было только одно желание: поскорее убраться отсюда.

Сев в автобус, я достала бумажный платок, чтобы хоть как-то убрать следы растекшейся туши. Мой телефон зазвонил. Это был Бэн. Я долго думала, отвечать ему или нет. Я сбросила. Он звонил мне несколько раз. На седьмой я ответила.

– Марлина, послушай, это не то, что ты подумала!!! Я и Саманта… – начал он.

– Я не хочу ничего знать. Я не обижаюсь. Всего вам хорошего. Пока. – Перебила его я и сбросила звонок.

Слезы снова нахлынули. Как бы мне не хотелось не позориться в автобусе, я не могла сдерживаться. Бэн продолжал звонить. Я не отвечала. Приехав домой, я кинула сумку на журнальный столик, и, закрыв дверь, спустилась по ней. Долгое время я только и делала, что смотрела в одну точку, держа в руках телефон, который не переставал звонить. Я не понимала, как они могли со мной так поступить, и зачем Саманте понадобилось приглашать именно Бэна. У нее всегда было много знакомых парней. Почему именно Бэн?!