Читать книгу Истории, от которых ты станешь совсем пунцовым (сборник) - Мари Грей - Страница 2

Наконец-то наступила весна! Как же она припозднилась! Но теперь светило солнце, воздух уже был напоен ароматом робких молодых цветов, щебетом птиц… И я, как и вся природа, переживала этой весной возрождение. Должно быть, в прошлой жизни я была тюльпаном или крокусом! С первых теплых дней во мне прибывают жизненные силы. Хочется обновления, свежести и коренных перемен. Предыдущие годы я пользовалась этой лихорадкой, чтобы переехать, сменить стиль, прическу, любовника… Но в этом году все получилось иначе. Моя традиция нарушилась. Я впервые почувствовала не только обычную возбужденность, но и что-то вроде меланхолии, неясной тоски.

Однако налицо были и все симптомы ежегодного волнения: я торопилась стать одной из первых клиенток открытых кафе и насладиться охлажденным пивом. Я почти с детским восхищением любовалась манящими мужскими телами, которые так долго были скрыты от моих глаз толстыми свитерами. Выставленные напоказ бицепсы, обнаженные ноги, как у велосипедистов, круглые упругие ягодицы. Постепенно темнеющая от загара кожа делает зубы еще белее, улыбки – еще ярче. Мужественные лица, украшенные темными стеклами очков, скрывают в себе неуловимую тайну взгляда: голубое сияние? ореховое лукавство? нефритовая вкрадчивость? эбеновая загадка? Каждую без исключения весну меня терзает жажда подобных открытий.

Но в этом году я смутно понимала, что что-то не так. Мужчины были так же привлекательны, как и раньше, но их очарование вдруг показалось мне эфемерным, и я, не задерживаясь, переключалась с прекрасного брюнета на еще более великолепного блондина. Потом бросала и того… Словно искала кого-то особенного, не зная точно, кого именно, даже не будучи знакома с ним. Я рассказала об этом Жюли, моей постоянной наперснице, и она заинтересовалась проблемой. Иногда моей подруге нравится перевоплощаться в психолога, и она развлекается тем, что ищет потайной смысл действий и влечений, так как уверена, будто наши мысли всегда выдают нечто секретное, тайное.

– Твой случай очень прост. Ничего необычного. Все предельно очевидно!

– Ах вот как? Тогда, прошу, просвети меня хоть немного…

Она утверждала, будто речь идет всего лишь о насущной потребности, которая слишком глубоко запрятана. Мне недостаточно просто положить в постель красивое мужское тело, которое можно было бы с легкостью заменить другим. Мне нужно выйти замуж. Эти слова вызвали во мне дрожь, я даже почувствовала спазм в груди. Выйти замуж? Мне?

Когда первая реакция прошла, я вынуждена была признать, что, конечно, наслаждалась короткими интрижками без последствий, но все же никогда бы не обменяла на них что-то более значительное. Но что теперь? Прекрасный принц? Это совсем не в моем духе! Мне гораздо больше нравился стиль «Горячий Жеребец»… Внезапно я все поняла. Моя цель очень проста: Горячий Принц. То есть подойдет и Прекрасный Жеребец, но это все же мелко. Определение «Горячий Принц» казалось мне намного более благородным. Этот мужчина был бы одновременно и соблазнителем, в котором я так нуждалась, и стеной, на которую можно опереться, и чувственным любовником, который умеет взволновать, и джентльменом, который может при необходимости защитить. Вот так. Очень просто, правда? Однако и я представить себе не могла, где и при каких обстоятельствах такого встретить. Пришло время отправиться в крестовый поход, на поиски моей «нежной и трепетной половинки». Ужасно.

Но все эти рассуждения показались мне слишком сложными для великолепного майского вечера. Если Горячий Принц и существует, мои причитания и раздумья о нем никак не заставят его соткаться передо мной из воздуха. В самый неожиданный момент мы с ним просто столкнемся нос к носу. Между тем, ничто не мешало мне наслаждаться весной, которая, возможно, несколько подправит планы Судьбы… Зачем сопротивляться ее соблазнам в ожидании главной встречи? Если я пообщаюсь с как можно большим количеством потенциальных Принцев, мои шансы отыскать среди них лучшего только возрастут, разве нет? Значит, надо снова стать собой, вспомнить тягу к новому и держать глаза широко открытыми. В конце концов, единственное, что мне угрожает, это поддаться безобидной мимолетной слабости, восхитительному в своей незначительности флирту…

Я вновь уступила весеннему феномену со всеми его возможностями и от одного глотка пива забыла о своей меланхолии. Я буду строить глазки и очаровательно улыбаться. Я буду чувствовать себя желанной и получать от этого удовольствие. Буду, потому что у меня пока есть время. Ведь когда найдется мой Горячий Принц, я не смогу заниматься всем этим вволю.

* * *

Через несколько дней я поняла, что ничего не достигла. Я так и не нашла своего человека среди мужской части фауны тех мест, где обычно бывала. Тогда я решила посетить какие-нибудь другие «резервации», надеясь найти ту, где водились особи, обладающие всеми требуемыми качествами. Мой прелестный Адонис, очевидно, где-то прячется, и я надеялась его отыскать.

Побродив несколько вечеров по самым оживленным улицам города, я нашла наконец дискотеку в стиле латино, которая, казалось, дарила заманчивые возможности, по крайней мере, на первый взгляд. Множество красивых мужчин выходили на танцпол, порхали от партнерши к партнерше и были один обольстительнее другого. Как они были прекрасны! Я с вожделением наблюдала за их гибкими плавными движениями и с радостью замечала, как останавливаются на мне их томные взгляды. Но особенно меня потряс шарм латиноамериканских танцев, который усиливал мои переживания. Взоры мужчин были необыкновенны: они так смотрели на женщину, что та чувствовала себя исключительной, несравнимой по очарованию ни с кем другим.

Я приходила туда и погружалась в какой-то транс, минутную растерянность. Я опрокидывалась в мир, где… вокруг меня танцевало множество легких тел, они понемногу обступали меня, неумолимо окружали и сжимали вокруг меня свое кольцо. Я отступала к колонкам и ощущала себя пленницей, единственной женщиной в этом море тестостерона. Они напирали, их жадные руки ныряли мне под одежду, накрывали мое тело волной ласк, одновременно заботливых и нежных, диких и назойливых. И я оставалась там, не пытаясь ускользнуть, разомкнув эти объятия. Они тешили меня, я смаковала каждое прикосновение…

Крепко прижимаясь к моим бедрам, животу, ягодицам, полчища твердых налитых жезлов пытались вырваться из слишком тесных брюк. Посмеют ли они освободиться и тем самым оказать мне честь? Я надеялась увидеть их без одежды, во всем разнообразии размеров. От одной мысли об этом у меня текли слюнки. Ласки становились все более дерзкими, несколько пальцев пробралось мне между ног, другие тискали груди; требовательные руки ощупывали, рты облизывали. Я задыхалась от удовольствия, как если бы ждала такого поворота событий или заранее предвидела его. И в миг, когда с меня срывали одежду, а сама я разводила ноги, предвкушая продолжение… я всегда возвращалась к действительности. Какая жалость! Я пыталась продлить свои мечтания, хотя бы из любопытства, но ничего не получалось. Как будто что-то лопалось во мне в самый интересный момент. Может, это был сигнал, дающий понять, что мои фантазии никак не связаны с реальностью?

Какими прекрасными любовниками они могли бы стать! Однако напомнив себе, что отныне ищу больше, чем просто хороших любовников, я решила испробовать другие пути. Я не настолько доверяла этим донжуанам, чтобы серьезно влюбиться. А слушая сплетни, которые свободно передавались в клубе, поняла, что мужчины там были прекрасными партнерами-однодневками, но никудышными возлюбленными… по крайней мере, для меня, которая искала – все более активно – нечто более стабильное, более исключительное. О, они безо всякого сомнения были Горячими. Но Принцами ли? Я отнюдь не была в этом уверена…

* * *

Чем больше проходило дней, тем сложнее было продолжать мой Поиск. Среди подруг я окончательно получила статус «холостячки, которая ищет родственную душу». Одна из прочих, из очень-очень многих. Пополнила собой статистику. Каждая давала мне советы: бюро знакомств, объявления, Интернет, вечеринки для неженатых и т. д. Ничто из этого меня не привлекало.

«Может быть, осенью, – говорила я себе, – если мои летние розыски окажутся абсолютно бесполезными…»

Будучи оптимисткой по натуре, я оставалась убеждена, что рано или поздно Принц войдет в мою жизнь, хотя, по правде сказать, уверенность начинала убывать. Кто он? Где я найду его?

«Ладно, – уверяла я себя, чтобы приободриться, – мы с ним встретимся, когда я буду меньше всего этого ожидать».

* * *

Однажды в середине июня, закончив рабочий день раньше, чем обычно, и погрустив немного, что так и не достигла результата в сердечных делах, я решила прогуляться по живописному парку в нескольких кварталах от моего дома. Я еще не была там с тех пор, как установилась хорошая погода, но часто вспоминала дивные вечера, когда расслаблялась на скамейке в тени ив, рассматривая прохожих. Этот маленький парк был великолепен и отлично убран: обилие цветов, чудный фонтан и уютная беседка придавали ансамблю дух старой Европы. Однако в тот раз я увидела, что, возможно, из-за поздней весны цветы еще не были посажены, а фонтан не работал. Да, поздняя весна не проходит бесследно.

Потом я увидела их. Человек двадцать мужчин, почти все с обнаженными торсами, приводили в порядок газон, вырывали старые растения, вскапывали новые клумбы и засыпали старые. Двадцать великолепных, вспотевших от работы тел, большинство из которых принадлежали милым молодым весельчакам, таким красивым, что захватывало дух. Они и сами не ведали еще о своей привлекательности и не умели ею злоупотреблять. Эти мальчики едва вышли из подросткового возраста, у них впереди было еще много лет, чтобы стать пресыщенными пузатыми мужиками. Впрочем, я заметила среди них и других: сильных, мужественных, загорелых, с бугристыми мышцами. Как они были хороши! Были и взрослые мужчины, те держались чуть в стороне с планами в руках и показались мне не менее соблазнительными, чем их юные коллеги. Может быть, немного грубые, может, им не хватало легкости и элегантности, но зато какие мужественные!..

Оказавшись перед этим неожиданным оазисом потенциальных Горячих Принцев, я не могла думать ни о чем другом, как только найти подходящее место, чтобы за ними наблюдать. Вход в парк был закрыт, я направилась к открытому кафе на другой стороне улицы и села там, надев предварительно темные очки. Я делала вид, что читаю, а сама неторопливо рассматривала их одного за другим.

У каждого была своя изюминка. Например, у блондина – внушительные бицепсы, какие я так люблю ощущать при объятии. Брюнет лет сорока выглядел как начальник, лидер. Юноша с длинными темными волосами удивительно улыбался, а у стоящего невдалеке шатена были потрясающие ягодицы. Все эти прелести, сведенные в одном месте, заставили меня потерять голову, и я окунулась в фантазии, которые даже мне самой показались несколько фривольными…

Я шагала по заваленному всевозможным садовым инструментом тротуару, огибая парк, где суетились эти мужчины. В воздухе царил удушающий зной, но они энергично работали, скинув рубашки, так что потные тела блестели на солнце. Полинявшие шорты облегали крепкие бедра и пенисы, которым, казалось, было тесно под одеждой. На мне был надет крошечный сарафан, одна из тех вещей, которые очень удобны, особенно в жару, но ничего не прикрывают. По мере моего приближения мужчинам все труднее было сосредоточиться на работе. Их взгляды были полны вожделения, языки уже облизывали пересохшие губы. Ветер-насмешник ворвался мне под подол сарафана, нахально задрал его, еще больше открывая внимательным взорам мое тело, и я вдруг очень захотела пить, ужасно, невыносимо! Мое тело боролось с жарой, призывая меня удовлетворить жажду. Но, разумеется, у меня с собой не было никакой воды. Почувствовав это, один из рабочих протянул мне шланг для полива, из которого текла прохладная струя, и я была ему бесконечно признательна. Я пила жадно, и свежая влага текла по моему подбородку, горлу, лифу. Они прекратили дела и увлекли меня к маленькой ажурной беседке. В знак благодарности за восхитительную воду, которая вернула меня к жизни, а может, просто чтобы принять то пожертвование, то подношение, которое они были готовы сделать мне как богине (а я стала для них богиней, благодаря их же собственному желанию!), я подняла мешающий теперь сарафан и подарила им свое тело. Сколько человек рассматривало меня в тот момент – десять? двадцать? – я не знала, да и не хотела знать численность своей необычной свиты; это было неважно, а вся сцена казалась мне исключительно естественной. Наконец ко мне приблизился первый мой апостол. Так грешник подходит к алтарю: он опустился на колени и воздел ко мне большие грязные руки. Его жесткие пальцы устремились к моим шелковым складочкам. Всю меня пронзил шок, когда его грубая рука без предупреждения ворвалась в лоно, а потом вынырнула назад, увлажненная моим секретом. Он показал ее присутствующим, и все, будто восприняв этот жест как сигнал, бросились ко мне. Один схватил меня за руки, второй за ноги. Чьи-то ладони мяли мои уже обнаженные груди, другие трепали по попе. Губами, шеей, ушами я чувствовала прикосновения мужских языков. Когда в меня стремительно проник первый член, столь же неудержимый, сколь и огромный, мне хватило сил только чтобы еще сильнее развести бедра. Я была лишь тряпичной куклой, объектом поклонения, которому возносили хвалу похлопываниями и поцелуями, то быстрыми и проникающими вглубь, то нежными и почти церемонными. Я закрыла глаза, предпочитая просто предаваться ласкам, не обращая внимания ни на внешность своих поклонников, ни на степень их возбуждения, ни на запах их кожи. Все запахи для меня смешались, тела тоже. Через мгновение они почувствовали, что я утомилась, и стали более аккуратными, чуткими, заботливыми. Струи их наслаждения затопляли меня, я купалась в их восторге, к которому, впрочем, примешивался и мой. Еще один ушел в мои глубины и на какое-то время затерялся там, потом еще и еще. Сколько часов прошло? Сколько поклонников подарило мне себя? Я не считала, я не думала об этом. Я просто была. А чем, собственно, я была? Не важно…

Меня шокировали эти картинки, а еще больше – эффект, который они на меня произвели. Так вот, значит, чем закончилась бы история на дискотеке после первых прикосновений? О-ля-ля!.. Я захлопнула книгу, выпила полный до краев стакан пива, чтобы освежить мысли, и, стараясь ни о чем не думать, покинула это «вдохновляющее» место.

Я рассказала о своих фантазиях Жюли. Для меня было очевидно, что они свидетельствуют о весенней лихорадке, о моем желании попробовать все развлечения и полностью насладиться положением свободной женщины. О том, что, в конце концов, меня еще рано окольцовывать. Но Жюли решила, что это тревожный сигнал. Что на самом деле мне придется найти не просто компаньона, а идеального мужчину, который воплотит в себе все лучшие черты. Я влюблюсь в него и останусь ему верна. Я очень смутно представляла себе такого, но она стояла на своем и только так объясняла мое «раздвоение».

Я провела несколько дней, заново прокручивая в голове свои мечтания и стараясь понять их истинный смысл. В моменты отдыха я меняла кое-какие детали, мысленно переносила действие то к себе домой, где ласкала сама себя при открытых занавесках, так что вечерний ветерок освежал мое обнаженное тело, то в бар, где в моем воспламененном мозгу толпа танцующих овладевала моим телом и душой… Я позволяла музыке захватить меня, и это несколько снимало напряжение. Но чем больше я раздумывала, тем сильнее склонялась к трактовке Жюли. И теперь уже бессознательно рисовала себе Принца, который, как отважный рыцарь, освободит меня от постыдных идей и увезет в край неизведанного наслаждения… где мы будем жить долго и счастливо. Аминь.

Потом в течение почти двух недель я каждый день возвращалась в милый парк понаблюдать за своими мужчинами. Я была убеждена, что мой Горячий Принц скрывается среди них и скоро предстанет передо мной. Он появится внезапно, но мы сразу узнаем друг друга и мгновенно влюбимся…

Я отдавала себе отчет, что такое развитие было бы самым наивным, детским и упрощенным, но все же слепо верила в него и надеялась, что в один прекрасный день так и случится. Не может же быть, что мне суждено скитаться всю жизнь одной; должен же быть кто-то, кто мне предназначен, и, вероятно, он ближе, чем я думаю. Я встречу его в самый неожиданный момент.

Именно так и произошло.

* * *

Фантазии превратились в наваждение. Не проходило дня (кроме, может быть, тех, когда шел проливной дождь и мои садовники не могли работать), чтобы я не наведывалась к парку. Между тем, симпатичный брюнет, тот самый, который казался главным в команде, посылал мне все более выразительные улыбки…

И вот однажды мечты начали сбываться. Декорации до такой степени совпадали, что мне на короткое мгновение показалось, будто я сошла с ума.

Был первый день невероятной жары, и я радовалась, что смогла наконец надеть свое самое легкое летнее платье. Я изменила обычный маршрут, чтобы по пути к «моему» кафе пройти вдоль всего парка. Но, повернув за угол, обнаружила, что проход – и тротуар, и даже проезжая часть – завален кучами земли, гравия, садовым инструментом и поливальными шлангами. Вдруг прямо передо мной колонка выпустила мощную струю, почти затопив противоположную сторону улицы. Этот водный поток неожиданно пробудил во мне жажду, и она сразу стала нестерпимой. Я мучилась, представляя себе ледяное пиво, такое холодное, что стакан покрывается инеем, и прикидывала, как удобнее добраться до цели моего пути. Мне не терпелось занять наблюдательный пост… Кто знает, может, мои работяги захотят освежиться в этой бурной струе и будут плескаться у меня на глазах, как при замедленной съемке?

Я приготовилась пересечь загроможденный тротуар, чтобы перейти на другую сторону, минуя разлив. Жара становилась тягостной, и мужчины работали, скинув рубашки, так что потные тела блестели на солнце. Полинявшие шорты облегали крепкие бедра и пенисы, которым, казалось, было тесно под одеждой. Мой сарафанчик прилип к телу, даже такая легкая ткань создавала неудобства. Сердце колотилось так сильно, что садовники, казалось, услышали его стук из глубины парка, даже несмотря на шум инструментов. Темные очки позволяли мне незаметно следить за эффектом от моего появления. Некоторые обернулись, остальные, по крайней мере, оторвались от дел; их взгляды задержались на моей хрупкой фигуре, пока я старалась как можно изящнее пересечь участок, усеянный землей, гравием и инструментами. Я радовалась их полным вожделения взглядам, которые застывали на моих пересохших губах. Ветер-насмешник ворвался мне под платье, нахально задрал его, еще больше открывая внимательным взорам мое тело, и я вдруг очень захотела пить, ужасно, невыносимо! Мое тело боролось с жарой, призывая меня удовлетворить жажду. Но, разумеется, у меня с собой не было никакой воды. Скорее бы пива, хотя бы пива… «Посмею ли я зайти еще дальше и прожить мечту, которая так удивительно смешивается с реальностью?» – украдкой спрашивала я себя. Мне ужасно этого хотелось; я умирала от желания увидеть, что может произойти… почувствовать на своей коже холодную воду, бьющую из колонки, которая заставила бы все тело затрепетать, а соски напрячься. Мужчины поторопились бы выключить воду, чтобы я задрожала от предвкушения и истекла еще более сладостной влагой… Что будет, если я отдамся им в маленькой беседке, прислонившись спиной к иве? Сколько членов могли бы проникнуть в меня, сколько рук, сколько пальцев терпеливо ждали бы своей очереди, чтобы доставить мне удовольствие? Сколько? Сколько?..

С головой погрузившись в свои грезы и закрыв на мгновение глаза, я не заметила брошенные в траве грабли. Моя нога опустилась как раз на металлическую их оконечность, древко ударило меня по лицу – как в нелепой комедии – и разбило мне нос. От боли я опустилась на землю и отключилась.

* * *

Когда я пришла в себя, мысли мои были спутаны. Меня одолевали теперь не мечты о мужчинах, а совсем другие чувства: ужас, жалость к себе, неловкость и особенно стыд. Только боль заставляла его немного отступить. Хорошо, что я упала в обморок, иначе унизительность моего положения была бы еще сильнее. Я бы просто умерла на месте.

Несмотря ни на что, я дешево отделалась. Да, наверняка был сломан нос, имелись отеки, расцарапанные щеки и лоб. Из-за падения на затылке разрасталась огромная шишка, которая требовала внимательного медицинского осмотра. Волновала и потеря сознания. К тому же, пытаясь смягчить падение, я вывихнула запястье и поранила локоть. Но все это было неважно.

Потому что санитар, Принц, который выкрал меня и теперь мчал в больницу на большой ярко-желтой «лошади», был хорош собой, не женат и – как мне показалось – исключительно горяч. Я всегда знала, что встречу его!