Читать книгу Муж понарошку - Мари Князева - Страница 5

Алексей проводил ее до кровати. Уложил, укрыл одеялом, вернулся к себе. Лег и часа два пролежал без сна. Вот это она его удивила! И как он сразу об этом не подумал? Но вот честно, даже в голову не пришло…

Алексей очень сильно удивился, увидев, с каким рвением Надя взялась за домашнее хозяйство. Судя по дворцу Енисеевых, он был уверен, что она швабру-то никогда в жизни руках не держала, но выходит, что Владимир Александрович сумел дочь воспитать деятельной натурой. Или мама – она ведь не так давно умерла, успела руку приложить. В общем, Надя оказалась на удивление трудолюбивой, приветливой, доброй. Мать Алексея полюбила ее, как родную, и даже больше. Так нахваливала сыну, что еще немного – и молиться на нее начнет. Уж до чего девушка хорошая…

Алексей не спорил, радовался, что Надя прижилась. Он с самого начала их фиктивного брака положил себе смотреть на нее как на дочь, и это у него прекрасно получалось. Не замечал в ней решительно никаких признаков – а они наверняка были, уж наверняка! Не в один же день она вообразила себя влюбленной! Но он не видел. Вот что значит толстокожесть, бесчувственность… Мать его раньше, бывало, за это корила. Холодность Алексея, однако, имела островной характер: например, он не замечал на себе дурного глаза – завистников, злопыхателей и тому подобное. Ко всем окружающим относился с одинаковым доверием и дружелюбием. Пока не грянет гром. А потом удивлялся, как это он раньше не замечал?

То же касалось нежных чувств. Мог до последнего игнорировать сигналы симпатии от женщины, пока она явно к нему на шею не бросится, а после порой даже чувствовал себя обязанным ответить взаимностью – но это по молодости. Потом понял, что не должен. Что чьи-то безответные чувства – не его вина. Вот такие истории мать ставила ему в вину – в том смысле, что хотела поскорее обзавестись невесткой и внуками, а он все мимо смотрит. А Алексей не готов был жениться на любой, лишь бы детей могла родить. То есть, детей-то он хотел, но жить ради них с женщиной, которая ему не близка по духу, не стал бы. Не его это. Так вот и промотылялся до 33 лет. Порой он встречал женщин, которые могли бы его удовлетворить – по крайней мере, так казалось при ближайшем рассмотрении – но как правило, они бывали не свободны. И Алексей решил, что на все воля Божья. Если ему суждено прожить жизнь бобылем – так тому и быть, но размениваться на неподходящих женщин казалось ему низостью, как по отношению к женщинам, так и к себе.

Надя поразила его. Он так привык к мысли о своей опеке над ней, что сначала даже не понял, что это она делает. А тело среагировало. Давно он его не баловал физическим контаком с прекрасным полом. Много воли, конечно, не дал – как только пришел в себя, сразу отстранился. И всё-таки на долю секунды почувствовал острое наслаждение, пронзившее тело от головы до кончиков пальцев. И стало страшно. Что больше не сможет смотреть на нее как на ребенка после этих объятий и поцелуя. Тем более, что на ребенка-то Надя, собственно, вовсе и не похожа. С телесной точки зрения, ее детство закончилось еще года два-три назад. Она очень стройная, но в ней уже нет подростковой худобы: бедра округлились, выделилась талия, грудь… про грудь лучше не думать. Он вдруг вспомнил, что в последнее время она часто красовалась на огороде в купальнике. Алексей старался особо не смотреть – даже в голову не приходило, что это все было… для него?!

Да, вот это задачку ему подкинул полковник Енисеев, ну спасибо ему…

Однако худшие опасения Родина не оправдались. Уже на следующий день после их ночного недоразумения Надя очень старательно делала вид, что ничего не произошло. Конечно, на него не смотрела и не заговаривала, но в остальном – вела себя безупречно. Алексей почувствовал невольную гордость за нее. Умничка. Жаль, что он расстроил ее, но ведь у него не было выбора.

Примерно через неделю, в течение которой Надя становилась все спокойнее и непринужденнее, их посетила двоюродная сестра Алексея Галя. Необыкновенная это была женщина. Одинокая – ну, то есть, без мужа. Ребенок имеется. Максимка. 8 лет. Активная, энергичная. Строит в Мульте базу отдыха. Сама. Продала квартиру в Барнауле и все деньги вложила в свой супер-проект для туристов. Алексею эта затея казалась сомнительной: ну кому нужен отдых в Мульте? Они в тех местах только по дороге на озера оказываются, а значит, с палаткой и спальниками – зачем им тратить деньги на постой в гостинице? Да и туристов-то немного, если с Чемалом сравнивать. Но Галя верила в свою счастливую звезду, а двоюродный брат не лез с советами: она взрослая девочка, сама разберется.

Галю тоже пришлось посвятить в особенности их фиктивно-супружеских отношений: все-таки родня. Наде она сразу понравилась – ей, вообще, почти все подряд нравились (просто характер такой дружелюбный), а тут особый случай. Кузина тоже была приветливой и общительной, любила поболтать, да и слушать умела. В итоге они проболтали до позднего вечера, и пришлось потом Галю с сыном везти домой на машине. Надя увязалась с ними. На обратном пути села на заднее сиденье, уставилась в окно. Алексей спорить не стал, хоть это и было ему неприятно: разве он чем-нибудь заслужил ее отчуждение? Только по совести ведь поступил – и все. Он долго терпел ее молчание, но в конце концов не выдержал:

– Я смотрю, вы с Галей подружились…

Надя будто проснулась – вздрогнула, похлопала глазами (он видел ее в зеркало заднего обзора), ответила на удивление довольным голосом:

– Да, она очень интересная. Я, кажется, немножко изголодалась по такому общению… дружескому… с женщинами.

Алексей вздохнул, вдруг почувствовав себя виноватым за то, что она живет у него в социальной изоляции.

– Вы только не подумайте, что это проблема какая-нибудь! – заверила его Надя. – Это ерунда, я скоро освоюсь – может, и подружусь с кем-то… Да и с Галей теперь можем общаться.

– Ты опять ко мне на вы обращаешься, – с непонятным самому себе волнением и недовольством отметил Алексей.

– Да, я подумала, что это уместнее… в свете того… – она запнулась и потупилась.

– Я бы не хотел, чтобы наши с тобой отношения испортились из-за этого. Я вижу, что ты разумный человек, и общаюсь с тобой на равных. И надеюсь, что ты меня понимаешь. Что не обижаешься… Ты меня понимаешь?

– Да. Я слишком маленькая, чтобы… претендовать на ваше внимание.

– Называй меня на ты, пожалуйста.

– Зачем?

– Мне так больше нравится. Я хочу быть тебе другом.

– Хорошо. Как скажешь.

Черт, почему он так злится на этот ее покорный, грустный тон? Ох уж эти женщины, как с ними сложно…

***

Сказать, что Галя понравилась Наде – это ничего не сказать. Необыкновенная женщина, и сын у нее замечательный. Развит не по годам, так забавно выражается… Они обменялись телефонами, договорились почаще встречаться, Галя пригласила Надю к себе в Мульту.

После этого неожиданного и приятного знакомства она будто очнулась от своего забытья, в которое погрузилась из-за расставания с родными людьми и местами. Почувствовала желание общаться, расширять круг. Решила, что пора выйти из заточения и попросила у мужа разрешения сходить на речку, но он вдруг выразил недовольство:

– Что там делать? Купаться тебе нельзя, – строго сказал он Наде. – Вода слишком холодная.

Она тоже рассердилась в ответ: какое право он имеет решать за нее, что ей можно и что нельзя?

– Да она и не будет купаться, – возразила баба Зина, – просто позагорает, с девчонками пообщается…

– И загорать ей тоже ни к чему. Вон какая кожа белая – вмиг обгорит. – При этих словах он вдруг покраснел и недовольно уставился в тарелку, сузив глаза и поджав губы.

– Намажем ее кремом, – продолжала спорить его мама, – кофту наденем, шляпу… Да ладно тебе, сынок, пусть сходит погулять – девочка одичала уже от нашего огорода!

Алексей в ответ буркнул что-то неразборчивое, а после завтрака увел Надю на задний двор, заговорил тихим, непривычно ласковым голосом:

– Не расстраивайся, пожалуйста, я… мне не жалко, чтоб ты гуляла, общалась с молодежью, просто эти местные – они не подходящая для тебя компания, понимаешь?

– Почему ты считаешь, что можешь решать за меня, кто мне подходит? – холодно осведомилась Надя.

– Потому что… твой отец доверил тебя мне… чтобы я заботился, оберегал тебя.

– Я не понимаю, что такого ужасного может произойти со мной на речке?

– Главное, что я понимаю.

– И ты запрещаешь мне общаться?

– Я… не то чтобы запрещаю… но надеюсь на твое благоразумие. За это время, что ты живешь в моем доме, у меня сложилось о тебе очень положительное мнение. Надеюсь, ты и впредь меня не разочаруешь.

Надя почувствовала страшную досаду, злость и беспомощность: это почти подлость с его стороны – манипулировать ею таким безжалостным образом! Зная, как она к нему относится, как важно для нее его мнение о ней. И он не может стать ей настолько близким человеком, насколько ей хотелось бы, но и с другими общаться не дает! Да еще заставляет чувствовать себя виноватой за то, что у нее возникает такое желание. Тиран!

Надя, конечно, не пошла на речку, но затаила на Алексея обиду. Он же, чтобы сгладить свою строгость и понизить социальный вакуум, чуть не каждые выходные принялся возить ее к Гале. Иногда она и с ночевкой оставалась с субботы на воскресенье.

Надя восхищалась золовкой, главным образом, из-за энергичного характера, так не похожего на ее собственный. Галя бойко ругалась со строителями, работавшими на строительстве ее гостевого дома. Порой даже матом. Надю это приводило одновременно в замешательство и восторг: сама она физически не могла выговорить эти слова. Язык не поворачивался. Но в общении с простым людом, как оказалось, они намного эффективнее, чем обычные культурные выражения.

– Это еще что… – отмахивалась Галя. – Ты бы послушала, как я с соседями ругаюсь – вот это настоящий цирк шапито.

– А из-за чего вы ругаетесь?

– Да из-за канала их дурацкого, для полива огородов. Он по краю моего участка проходил, потом труба лопнула, и вся эта вода из реки потекла по моему огороду веером. Все грядки мне затопила, зараза. Я разозлилась и канал закопала. А они такую бучу устроили – мама дорогая! Чини, говорят, теперь все обратно. Фиг им! – она выразительно потрясла худым кулачком. – Думают, раз у меня мужика нет, значит, я постоять за себя не смогу… Щас! Они меня плохо знают!

– А почему они сами его не починят? Знают ведь, что ты одна, что тебе трудно самой…

– А я запретила им делать канал на том же месте. Меня не устраивает, что он проходит по краю моего участка и с ним происходят какие-то проблемы. Сама я им не пользуюсь. Сказала: сделаете – опять закопаю!

– А они что?

– Пришли ко мне с вилами и топорами.

Надя прикрыла рот ладошкой:

– Серьезно?! Убивать?!

Галя нервно фыркнула:

– Ну ты скажешь! Не дураки же всё-таки. Канал копать. Ну и так, для устрашения.

– А ты?

– А я послала их к чертям собачьим.

– Ушли?

– Как же! Ну, некоторые ушли, а вот мой соседушка распрекрасный, чтоб его черти взяли, ещё полчаса слюной брызгал. Потому что теперь тот поток по его огороду веером проходит, – и она очень весело, радостно расхохоталась.

– Нехорошо как-то получается, – пробормотала Надя.

– А я причем? Не я этот канал выкопала.

– Ну может, хоть временно пусть его сделают, чтоб от соседа отвести…

– Милая моя, ты не знаешь этих людей. Положи им только палец в рот – и они тебе на шею сядут. А на меня, где сядешь, там и слезешь – вот и весь разговор. Только так и можно выжить.

Тут Надя спорить не стала: она не имела ни малейшего понятия, как женщина может выжить в одиночку.