Читать книгу Моя! или ничья - Мари Князева - Страница 4

Алина

Утром в воскресенье, продрыхнув до целых девяти часов (больше не смогли: режим, как говорится, упрямая вещь) мы с папой занялись отбором невест. Он успел в субботу попереписываться аж с пятью претендентками и разрешил мне ознакомиться с содержанием этих бесед. Я забраковала три, а на две дала зелёный свет: можно повидаться. Папа разволновался, сразу вспомнив, что ему совершенно нечего надеть. Я предложила съездить в торговый центр, чтобы решить эту проблему, но сначала села за уроки.

А потом позвонила Лиза. Мы с ней познакомились на исходе первого курса, всё в той же театралке. Лиза училась на биологическом факультете и была неплохой, неглупой девчонкой, только вот не слишком организованной. Часто начинала что-то новое и быстро бросала, а со мной этот механизм почему-то дал сбой. Мы с Лизой продолжили общаться по телефону и иногда встречались на выходных. Она жила в общежитии на ***ского и сегодня попросила меня прийти в гости. Настойчиво. Да ещё добавила подозрительное:

– Только оденься понаряднее, а то знаю я твой Пеппидлинныйчулокский стиль…

– Это ещё зачем? – насторожилась я.

– Гулять пойдём. В люди. Хочу, чтоб мне с тобой не стыдно было. А то ты девочка симпатичная, а одеваешься… как мальчик.

Странно… Раньше Лиза мне никогда ничего подобного не говорила. Она вообще сама лояльность. Но подруга ещё ни разу не подводила меня, что называется, под монастырь, да и заподозрить её в умышленном причинении обиды не представлялось логичным. Так что я натянула свои праздничные джинсы – со стразиками – и, извинившись перед папой, уехала в центр одна. Он нисколько не расстроился – даже как будто вздохнул с облегчением. Ничего, я ещё с ним разберусь…

Лиза, одетая в короткое облегающее платье и модные гетры, подчёркивающие изящность бёдер, осмотрела меня с пристрастием и осталась почти довольна:

– Штаны пойдут, – кивнула она. – А вот кофточка отдаёт временами молодости моей бабушки. Сейчас посмотрим…

Она принялась копаться в своём шкафу, а когда извлекла на свет нечто белое, насквозь синтетическое, шириной в половину меня, в дверь комнаты постучали.

– Вот чёрт! – выругалась Лиза, глянув мимоходом на свой фитнес-браслет. – Пунктуальные какие!

Пока она топала к двери в своих зимних ботинках с каблучищами, я успела насупониться. Явно происходила какая-то подстава. Разве можно вот так без предупреждения подруги людную вечеринку устраивать?! Но гости превзошли все мои ожидания: первым оказался незнакомый высокий парень с длинной модной чёлкой в крутом кожаном бомбере, а вторым… о нет, убейте меня об стену! – Даня Гаршин. Господи, ну за что мне это? Почему я не могу отдохнуть от его щей хотя бы на выходных?!

Ненавистный однокурсник отчего-то не особенно рад был моему присутствию, хотя обычно ему доставляет удовольствие отравлять мне жизнь. Тут с его смазливой мордахи быстренько стекла сияющая улыбочка, и он, не заморачиваясь приветствиями, недовольно воскликнул:

– Кусака! А ты что здесь делаешь?!

– Хотела бы я знать! – мой гневный взгляд упёрся в вероломную подругу.

– О, вы знакомы… – пролепетала она растерянно.

– Лиза… – закипая, процедила я, – можно тебя на минуту?

Я чуть не за шкирку вытащила её в коридор и сразу зашипела:

– Что здесь происходит?!

Лиза приняла виноватый вид:

– Ну… это мальчики…

– Я и сама вижу, что не девочки. Зачем они здесь и почему ты меня не предупредила, что они придут?

Она закатила глаза:

– Я вчера познакомилась со светленьким, Стас его зовут, он такой интересный… в общем, он предложил устроить двойную встречу и попросил позвать хорошую подругу. Сказал, что его друг ищет себе девушку для серьёзных отношений. Что друг очень положительный парень, обеспеченный, умный и всё такое…

– "Положительный"!.. – передразнила я её. – Да это не парень, а чёрт без рожек! Я его прекрасно знаю, учимся в одной группе. Гад, каких поискать! А ты веришь россказням первого встречного! И почему ты именно меня позвала, и почему не предупредила?

– Линочка, да если кто из моих подруг и заслуживает такого парня, как он описал, то это ты, но я же знаю, что ты бы ни за что…

– Вот! Правильно! А почему?

– Да ничего не правильно! Тебе девятнадцать, мать, а ещё даже не целовалась ни с кем толком. Думаешь, как старыми девами становятся?

– Ну уж, Даня Гаршин станет первым, кого я поцелую, только через мой труп!

Тут дверь в комнату приоткрылась, прервав наш эмоциональный диалог, и высунулась белобрысая голова с чёлкой:

– Девчонки, если чо, нам всё слышно, имейте в виду! – весело воскликнул Стас, и его тут же отпихнул в сторону злой, как тот самый чёрт, Гаршин:

– Кусака! За мной! – и помчался куда-то по коридору.

– Вот ещё! – пискнула я ему вслед.

Он, не снижая скорости, развернулся и, в три шага преодолев расстояние между нами, вдруг прямо на ходу наклонился и подхватил меня, закинув на плечо. Я заверещала и заколотила руками и ногами:

– Ты что творишь, чудовище? Наглец! Идиот!..

– Да-да, я помню, чёрт без рожек, гад, каких поискать, – пробубнил он почти без выражения, но я поняла, что злится. В принципе, вполне оправданно. Даже гадам неприятно слышать, что они гады…

Даня легко и быстро преодолел четыре лестничных пролёта, проскочил мимо вахтёра и вылетел во двор. Не снижая темпа, донёс меня до своей машины и совершенно беспардонно запихал в неё, заблокировав дверь. А сам уже через секунду плюхнулся на водительское сиденье и потребовал непререкаемым тоном:

– Говори адрес!

– Чей? – не поняла я, пребывая в состоянии сильнейшего шока. Даже кричать и ругаться не могла – настолько меня поразило это "похищение Европы".

– Твой, не деда Мороза же!

– Вот ещё! – я скрестила руки на груди и надулась, как надувной матрас.

Гаршин вздохнул и снисходительным тоном сказал:

– Говори, я отвезу тебя домой.

– Выпусти меня, идиота кусок, и так и быть, я не стану заявлять на тебя в полицию за этот… приступ буйнопомешанности.

– Окей, заявляй, – кивнул нахал, укладывая руку на спинку моего сиденья. – Прям щас будешь заявлять?

Я стухла.

– Чего тебе надо?

– Хочу отвезти тебя домой.

– Зачем это тебе?

– Чтобы ты не присутствовала в моей личной жизни.

– Я и сама таким желанием не горю. Выпусти, я уеду на троллейбусе.

– А я хочу быть уверен, что ты не вернёшься.

– Ты в своём уме? Данечка, я понимаю, что у тебя мания величия, но поверь, мир вовсе не крутится вокруг тебя и каждый встречный не желает подсматривать за интимными подробностями твоей жизнедеятельности. Открой дверцу, будь другом!

– Буду. Если адрес назовёшь.

– Фиг тебе, а не адрес!

– Окей, подождём, пока ты созреешь!

Он чуть приоткрыл окно со своей стороны и достал из нагрудного кармана куртки айкос:

– Ты не против, если я закурю?

Я бы возмутилась, но вместо этого уже была занята просчитыванием новых выходов из ситуации: оценивала на глаз, смогу ли выбраться через окно. Однако открыть его Гаршин мне не дал: как только я нажала кнопку на двери и стекло поехало вниз, тоже что-то нажал, и оно остановилось, больше не реагируя на мои манипуляции.

Тогда я закричала в щель:

– Люююдиии! Помогитее!

На нас обернулась пара человек. Один мужик даже подошёл, но не ко мне, а к водителю и спросил:

– У вас всё в порядке?

– Да-да, конечно, – кивнул негодяй с улыбкой. – Моя девушка просто прикалывается.

Когда добрый самаритянин отошёл, Даня обернулся и выпустил дым прямо мне в лицо. Глаза его горели недобро.

– Не хочешь, значит, со мной целоваться, да, Кусака? А многие на твоём месте бы обрадовались…

У меня нехорошо похолодело в животе.

– Н-на каком ещё моём месте? Оставшись запертыми в машине с курякой?

Он проигнорировал вопрос и повторил, обдавая меня парами табака:

– Ну давай, называй адрес. А то поцелую…

Я испуганно вжалась в дальний от него край сиденья и, зажмурившись, пропищала:

– Колмогорова, 13!

– Ну вот… – обманчиво мягко похвалил Гаршин, заводя двигатель. – Хорошая девочка…

Данил

Мне отнюдь не понравилось, что Кусака теперь в курсе моих активных поисков девушки: это как будто сжигать мосты, своей рукой отрубая даже гипотетическую возможность… конечно, мне и так ничего особо не светило, но всё-таки… Однако тот факт, что она оказалась в этой комнате, на этом двойном, полуслепом свидании привёл меня просто в бешенство. Знакомимся, значит, с мальчиками, которые ищут серьёзных отношений?! А как же учёба, Кусака?!!! Её счастье, что всё оказалось не так, как на первый взгляд. Однако в подслушанном разговоре с подругой она успела нанести мне новых оскорблений, опять роняя моё чувство собственного достоинства в грязь ниже плинтуса. Канарейка! Куропатка! Да что она там понимает? Я вовсе не гад и охрененно целуюсь – мне много раз делали комплименты на эту тему.

Удивительно, конечно, что мы здесь встретились. Всё-таки мир невероятно тесен, а в нашем городишке, очевидно, не так много хороших девушек, что тропинка, выбранная мной с целью сбежать из сетей Кусаки, привела обратно к ней же. Да, интересно, вышло бы у нас что-нибудь, если бы мы не были знакомы до этого? Встретились впервые вот так, на двойном свидании, и сходили куда-то погулять вчетвером, в непринуждённой обстановке. План у нас со Стасом был самый что ни на есть благочестивый: кофе, кино, какое-то ненавязчивое развлечение навроде бильярда или боулинга. Проводить девушек до дому – обязательно, но никаких даже намёков на продолжение вечера. Я друга сразу предупредил: мы тут в джентельменов играем, а не как обычно. Мне нужна не ш*лава на одну ночь, а нормальные отношения. Задолбали эти Альбины… Стас сначала посмеялся надо мной, но потом проникся и согласился, что в жизни надо всё попробовать. По правде сказать, он был не так серьёзно настроен, как я, однако к затее отнёсся с энтузиазмом. За субботу нарыл где-то вполне приличную девчонку студентку и договорился с ней о свидании на воскресенье. Фотку показал – честно говоря, я не впечатлился. У Лизы была короткая стрижка крашеных светлых волос с выбритыми висками и пирсинг в носу, но зато приятный аккуратный макияж, и Стас меня заверил, что девчонка – интеллектуал. Загоняет про Фрейда и ещё там каких-то философов… короче, то что надо для серьёзных отношений. Пообещала привести такую же подружку-заучку. Жаль, не узнали заранее имя и факультет.

А с другой стороны, не жаль. Благодаря этому недоразумению, мне довелось покатать Кусаку на своей машине и даже узнать, где она живёт. Можно вообразить, что это я её провожаю домой после свидания. Некоторый элемент насилия, правда, присутствует, но это не страшно. Даже будоражит. И я опять пьянею…

– Давно ты дружишь с этой… мадам? – спросил я, просто чтобы нарушить гробовое молчание в салоне.

– Я не собираюсь с тобой разговаривать.

– Даже под угрозой поцелуя?

– Даже под угрозой смерти.

– Какая смелая! А так? – и я резко выкрутил руль в сторону, а потом тут же вернул машину на нормальную траекторию.

Кусака испуганно пискнула и вцепилась в своё сиденье:

– Ты псих? Ненормальный!

– Разве бывают нормальные психи?

Она закатила глаза:

– Господи, ну за что мне это наказание? Чем я так провинилась?

– Ты слишком хорошая, Кусака, а во всём должно быть равновесие. Вот я и вношу его в твою жизнь.

– Ты? Равновесие?! Да я с тобой скоро сама с катушек съеду!

– Отлично! И покатаемся вместе…

– Тебе-то это зачем? – подозрительно нахмурилась Кусака.

Я нарочито небрежно пожал плечами:

– Люблю всё портить.

Она осуждающе покачала головой:

– Ты козёл и идиот.

Я взорвался:

– Да что я такого ужасного сделал-то?!

– Ты законченый эгоист, вредитель и к тому же шут гороховый. Для тебя вся жизнь – одно сплошное развлечение, и чем окружающим хуже, тем тебе веселее.

– Пипец! Из чего ты сделала такие выводы?

– Да из всего, что вижу, из каждой нашей встречи!

– А ты не думала, что это всё из-за тебя? – ляпнул я в порыве чувств, не подумав. – Что я такой только с тобой?

Кусака замерла в молчании ненадолго.

– Знаешь, что, Гаршин? – сказала она наконец каким-то дрожащим голосом. – Уравновешивай, пожалуйста, кого-нибудь другого! А меня оставь в покое!

У меня внезапно тоже комок к горлу подкатил. И в груди потяжелело. Ну что за глупость – это наше противостояние? Неужели мы не можем общаться, как нормальные взрослые люди? Почему ссоримся без конца и провоцируем друг друга?

Да знаю я, почему. Потому что она мне нужна, а я ей нет. И мне легче притворяться козлом и идиотом, чем отступиться. А она – тоже дура, потому что сама не понимает, от чего отказывается. Да я… был бы ей самым лучшим парнем на планете! На руках носил, подарки дарил и разговаривал про Фарадея и Ньютона. Но – увы! – мне не дают шанса проявиться как нормальному человеку. Обращают внимание только на шута. И с меня хватит. Надоело. Сколько можно терпеть оскорбления? Ничего, проживу как-нибудь без её внимания…

До дому я Кусаку всё-таки довёз. Разблокировал двери, молча уставился на неё, скрестив руки на груди.

– Спасибо, – буркнула девчонка и пулей вылетела из моего автомобиля, не дожидаясь ответа.

Я ещё постоял немного, наблюдая, как она входит во второй подъезд, а потом уж двинул домой.

Заперся у себя в комнате и устроил ревизию в телефоне: удалил Кусакинские фотки, скачанные с её страницы в соцсети, отписался от неё, стёр дурацкое стихотворение, написанное сгоряча ещё на заре нашего знакомства…

Это была середина сентября, я почти ненамеренно подсел к Алине на паре по астрономии и целых полтора часа заворожённо наблюдал за тем, как старательно она записывает лекцию, да ещё подсказывает соседям (в том числе мне), которые не успевают. Она была чудо как хороша – ей невероятно шёл этот ненавязчивый макияж, и лёгкий розовый блеск на губах, которые просто невыносимо хотелось поцеловать, и светлая рубашка свободного покроя, закатанная до локтя и подчёркивающая изящество тонких рук. От неё пахло так мягко, так умопомрачительно, что кружилась голова, а улыбка стала чем-то вроде контрольного выстрела в голову.

А потом мы с ней и ещё несколькими однокурсниками пошли прогуляться на набережную, была отличная солнечная погода, и золотая осень, и Алина в светлом женственном пальто и забавном берете, который так ей шёл… Всё это настолько поразило мою искушённую душу, что, вернувшись домой, я написал несколько строф. Корявых и хромающих, но наполненных искренним чувством.

Несколько раз потом порывался удалить, но всё как-то рука не поднималась, а теперь вот решился сжечь мосты. Хватит уже изображать из себя страдающего от безответной любви романтичного юношу. Я, блин, мужик, и вполне способен перевернуть эту страницу!