Читать книгу Чудеса на магической неделе - Марианна Цветкова - Страница 3

Ухарь Вилли жил в просторной двухкомнатной норе со всеми удобствами. Главным же её удобством была настоящая печь, на которой почти всегда что-то булькало и шкворчало. Вилли очень любил готовить, а Аля обожала вкусно поесть. К сожалению, их вкусы в еде совпадали крайне редко.

Ещё за десять шагов до норы бяка почувствовала аппетитный запах, витающий над землёй: Вилли вывел трубу из норы прямо на поверхность. На запах его стряпни возле трубы собиралось мелкое зверьё со всей округи, а иногда приходили даже существа – бяки, фефёлы, задохлики.

Аля принюхалась. «Похоже на ореховое пюре с медовым соусом», – подумала она. Нетерпеливо отодвинув лапами двух белок, уткнувшихся носами в трубу, бяка забарабанила по ней хвостом.

– Эй, Вилли, открой, это я!

Прошло немало времени, прежде чем над травой поднялось нечто вроде люка и наружу высунулось как всегда немного сонное лицо Вилли. Внешне Вилли немного напоминал бобра, но назвать ухаря бобром означало нанести ему страшное оскорбление. В отличие от Али, ухарь очень следил за своей внешностью и был страшным чистюлей. Густая серо-буро-малиновая шерсть Вилли блестела, овальные уши были чисто вымыты, ноготки на пухлых пальчиках ног и рук аккуратно подстрижены, а хвост и пышные длинные усы – расчёсаны.

– Ух, Аля, ты, что ли? – Вилли дружелюбно улыбнулся, обнажив при этом пятьдесят крупных белых зубов. Верхняя челюсть ухаря немного выдавалась вперёд, но это его нисколько не портило. Как и все ухари, Вилли довольно часто ухал.

– Это я, я! – нетерпеливо сказала Аля.

– Ух, заходи скорее, только белок не пускай, а то повадились тут! Сами-то варить не умеют, вот и ходят на все готовенькое…

– Ладно, не ворчи.

Аля быстренько спустилась по ступенькам на земляной пол и подбежала к печке, на которой стояла большая блестящая кастрюля.

– Что сегодня на обед?

– Грибной суп.

– Фу! – Аля недовольно поморщилась. – Зачем ты его сварил? Ты же знаешь, что я не ем тех, кто с глазами.

– Ух, а разве грибы с глазами? – искренне удивился Вилли, поглаживая пухлыми розовыми пальцами пышные усы.

– Червяки в них с глазами. Вот недогадливый какой! – Аля воздела глаза к небу, вернее, к потолку землянки, в котором были проделаны два окошка, затянутые прозрачной плёнкой. А за окнами действительно синело небо, проплывали белые облака и покачивались два беличьих хвоста и, кажется, один заячий.

– В моем супе нет червяков, – невозмутимо ответил ухарь.

– Это ещё надо доказать. А что на второе?

– Гусеницы, фаршированные бузиной, пареная лягушачья икра и хвойный салат.

– А что на компот? – упавшим голосом спросила Аля.

– Ух, на компот сегодня берёзовый сок со сладкими жуками-короедами.

– Налей мне, пожалуйста, немного сока, только без короедов, если можно.

– Но это же самое вкусное!

– Спасибо, оставь себе, – бяка чуть не плакала. – Ну и денёк выдался. Мало того, что предала лучшая подруга, так вдобавок ещё обед невкусный.

Аля сняла с гвоздика на стене ожерелье из сушёной рябины, присела на пенёк возле деревянного стола и принялась уныло грызть кисло-горькие ягоды.

Все стены подземной кухни были украшены заготовками на зиму: гирляндами репчатого лука, сушёных грибов, ягод и кореньев. В массивном буфете стояли баночки с маринованными жуками и пузатые глиняные чашки, из которых пить чай гораздо вкуснее, чем из обычных.

На стенах висели половники и ситечки, полки и полочки с горшками, кастрюлями, ковшиками, коробочками и прочими вещами, совершенно необходимыми любому повару. А в гигантском мешке в углу что-то подозрительно шуршало и шевелилось.

Ухарь Вилли поставил перед Алей берёзовый сок, налил себе в тарелку дымящегося ароматного супа и молча принялся за еду. Но стоило ему проглотить одну ложку, как Аля залпом осушила свой стакан и выпалила:

– Да я эту Ваську к людям в зоопарк сдам – пусть себе головы ломают, что это за зверь!

Вилли ухнул, задумчиво потеребил мохнатый затылок, искоса взглянул на Алю и спросил:

– Что-то случилось? Ты какая-то не такая.

– Случилось! – отчаянно размахивая лапами, Аля поведала Вилли о своей встрече с Василисой.

Вилли невозмутимо ел суп. Вопреки ожиданиям бяки, он, казалось, нисколько не удивился и не расстроился. Он лишь повёл овальными розовыми ушами и сказал:

– Ух, не обращай внимания. Васька всегда была такая. Ей нельзя доверять. Она – бяка.

– Но и я ведь тоже бяка! – справедливо заметила Аля.

Вилли задумался.

– Ух, ты другая, – изрёк он наконец. – А про Большой Совет Васька врёт, я уверен. Туда приглашают только самых-самых, а уж она-то точно не самая-самая.

– Но она вела себя так нагло, как будто бы её и вправду ждали на Совете. К тому же, – Аля с опаской оглянулась и перешла на шёпот, – вчера я два раза встречала её в лесу вместе с Верховной. Что у них за дела? А вдруг Верховная учит Ваську колдовать?

От этой мысли Але просто худо стало: ведь она сама так мечтала заниматься магией…

– Ух, может и так, – задумчиво произнёс Вилли – Васька такая проныра…

– А тебе не кажется, что в последнее время в Бякандии что-то неладно? – продолжала Аля шёпотом. – Как будто что-то затевается, что-то носится в воздухе. Тёмное, нехорошее. По-моему, сегодня вечером что-то должно случи…

«А-а-а… А-а!..», – завопила вдруг бяка.

Раздался странный звук, похожий на чих, и Алю подбросило вверх до самого потолка. Лишь приземлившись на пол, она поняла, что произошло.

А произошло крайне неприятное событие: пенёк, на котором она только что сидела, приоткрыл правый глаз, настоящий жёлтый глаз в зелёную крапинку. Над глазами нависали древесные грибы-паразиты, возле ноздрей болталась паутина, по которой бегал испуганный паук. Видимо, паук случайно забрался пню в нос, вот тот и чихнул.

– Разговорчики? – ехидно проскрипел Старый Пень. – Придётся рассказать о вашем поведении Верховной.

– Но мы же ничего не говорили, мы же вообще молчали, – затараторила Аля.

– Ух, и спали… – неуверенно добавил Вилли.

– Попались, теперь вам не отвертеться, я всё видел и слышал. – Старый Пень фыркнул, слизнул с носа паутину длинным зелёным языком и проглотил паука. – Вы мне никогда не нравились. Сегодня же доложу Верховной о вашем заговоре.

– О каком ещё заговоре? – дрожа от страха завопила Аля. Но пень уже исчез. На месте, где он только что стоял, не было ничего. Пустота, воздух. Только на полу расплылось грязное пятно.

– Куда ты меня усадил! – набросилась Аля на Вилли. – Ты что, не помнишь, сколько у тебя табуреток?

– Самой надо смотреть, куда садишься, – пробубнил Вилли в ответ. – Я и внимания не обратил, что ты на Старого Пня уселась.

Але вдруг стало смешно.

– Ну вот, теперь нам крышка, – обречённо сказал Вилли. – Этот старый ябедник всё Верховной передаст. Вечно подслушивает и подсматривает, жить спокойно не даёт. Лучше бы он свою волшебную силу на какое-нибудь полезное дело употребил!

– Да он просто пугает, – Аля хихикнула. – Мы же ничего плохого не делали. Думает, если он слуга Верховной, так ему всё можно!

– Ух, вот именно! – ухарь немного приободрился. – Давай лучше о нём забудем.

А у меня для тебя сюрприз, – Вилли улыбнулся, обнажив крепкие белые, немного выступающие зубы. Он ненадолго исчез в другой комнате, а потом снова появился на пороге, держа в вытянутой лапе вешалку-плечики. На плечиках висели удивительной красоты смокинг, белая рубашка и чёрный галстук-бабочка.

– Где ты это взял? – удивилась Аля.

– Ух, Верховная мне дала. А уж откуда у неё – не знаю. Может, наколдовала, может, злыдни подарили, а может, купила у домовых из человечьего города.

Бяка потрогала материю. Ткань была плотной, но мягкой на ощупь, такой замечательной одежды она ещё никогда не видела. Обычно существа ходили вообще без одежды, а наряжались только по особым случаям, для красоты.

– Высокое качество, на колдовство не похоже, – с видом знатока сказала Аля. – Ну и зачем тебе такой красивый костюм?

Вилли смутился.

– Я буду официантом сегодня на празднике…

Так громко Аля уже давно не хохотала, с самого утра. Она даже повалилась на спину и засучила лапами в воздухе.

– Ты – официант? – бяка просто захлёбывалась от смеха. – Да там все существа умрут от голода, пока ты доберёшься до них с подносом. Чего доброго, уснёшь где-нибудь по дороге.

– Ух, а вот и нет, – Вилли, похоже, немного обиделся. – Зато я заработаю много бублей и смогу купить бякобук.

– Бякобук! – Аля мигом перестала смеяться. – Дашь поиграть?

– А сама заработать не хочешь? Там ещё место буфетчицы свободно…

– Это не для меня, – призналась Аля. – Да чтобы я, гордая бяка, подавала мухоморы каким-то фефёлам! Да ни за что на свете! Лучше уж всю жизнь буду играть на чужом бякобуке и питаться сушёной рябиной. Фу, гадость какая! – бяка только теперь заметила, что всё это время крепко сжимала в лапе рябиновое ожерелье, и отбросила его в сторону.

В норе вдруг потемнело: над самой поляной низко-низко кружило Великое Каркало. Аля даже рассмотрела, как забавно птица поджимает на лету жёлтые лапы.

– Карр-карр-карр-карр! – донёсся хриплый голос.

– Ух, давай-ка на праздник собираться, четыре часа уже, – сказал Вилли, – не опоздать бы. Пока дойдём, а мне ещё переодеться нужно.

– Вот зануда. Ёх-хо! Одевайся и почапали! – бяка подпрыгнула и забила хвостом.

«Скоро я буду играть на бякобуке, – думала Аля. – Здорово, даже не верится! А Ваське ни за что не дам, как бы ни просила. Даже если на колени встанет».