Читать книгу Кухарка тайного советника - Марианна Красовская - Страница 2

1. "Ты нам подходишь"

Оглавление

– Не звони мне больше, слышишь? Я не хочу тебя знать. Никогда. Как ты вообще узнала этот номер?

– Маша, послушай…

– Забудь! У тебя нет дочери и никогда не было. Живи своей жизнью, а меня оставь в покое!

Я сжала телефон в руках, не в силах слышать ее голоса. Было больно. Говорят, время лечит. Это не так. Ни черта оно не лечит. С каждым днём всё больнее.

Маша, доченька моя! Почему ты так со мной?

Впрочем, мне ли не знать! Предала, продалась, прогнулась!

Я родила дочь в семнадцать лет от папиного друга.

Отец орал, мать рыдала. Еще бы – дочь мэра города, образцовая семья – и такой скандал!

Я ведь была такой тихой, такой послушной девочкой… Умная, как папа, красивая, как мама. Круглая отличница, участница конкурса мисс города. Не победительница – это было бы слишком вызывающе, но приз зрительских симпатий был мой. Я собиралась поступать в медицинский, выбрала вуз, занималась с репетиторами. И тут все планы пошли прахом.

Я так и не призналась, кто Машин отец.

Я сбежала из дома.

Я спала с парнями за кров и еду.

Я уехала в Москву с дагестанцем Замиром. Всё же я была по-прежнему молода и красива. Правда, оказалось, что в Москве у него не только братья, но и жена с детьми, но я была не в обиде. Он помог мне найти квартиру и устроил на работу в шашлычку.

Мне всегда нравилось готовить. Еще в родительском доме я научилась печь торты и даже сходила на несколько мастер-классов. Оказалось, торты могут приносить некоторый доход, особенно если у тебя на руках постоянно болеющий ребенок. Сначала мою выпечку заказывала родня Замира, потом я нашла работу в кафе поближе к дому. Пару раз приносила торты на работу, руководство попробовало и ему понравилось. Через два года я была главным кондитером в кафе.

Машка много болела, росла капризным и упрямым ребенком. Сейчас я понимаю, что ей было мало моего внимания, вот она и закатывала истерики. Но мне едва исполнился двадцать один год, я неплохо зарабатывала, но очень уставала. Приходила домой, хотела посидеть в тишине, а дочь требовала с ней рисовать, играть, рассказывать сказки. Я была плохой матерью.

Когда Маша пошла в школу, наши отношения были далеки от идеальных. Мы почти не разговаривали, постоянно ссорились, спорили. Я пыталась покупать ей игрушки и красивую одежду, предлагала сходить в кино, но после краткого момента перемирия война начиналась с новыми силами.

Маша не любила учиться, не хотела делать уроки. Я, когда-то круглая отличница, не могла ее понять. Я видела, что учеба дается ей легко, но оценки все равно были хуже некуда. Единственное, что ей нравилось – иностранные языки. Я нанимала ей репетиторов, водила в языковые клубы. К десяти годам Маша сносно говорила на английском и начала учить итальянский. Казалось, всё начало налаживаться. У меня уже была кондитерская студия, я присмотрела небольшую квартирку в новостройке, дочка, кажется, начала прислушиваться ко мне. Но потом случилось самое страшное событие в моей жизни: Маша заболела. Врачи поставили диагноз: лейкоз. Нужна была терапия и, впоследствии, пересадка костного мозга.

Никакой квартиры я конечно не купила. Все финансы уходили на лечение. В один день я поняла, что не справляюсь. Подруги – у меня еще были тогда подруги – нашли клинику в Германии, где готовы были нас принять. Но у меня не было такой суммы денег, и даже кредит я взять не могла – ведь мне пришлось бы уволиться с работы и ехать с Машей в Дрезден.

Я позвонила родителям. Я клялась себе, что никогда не попрошу их о помощи, но в тот день я рыдала и выла в трубку, я готова была на коленях ползти из Москвы до их дома, только бы они спасли моего ребенка.

Они спасли.

Вот только потребовали, чтобы я отдала Машу им и навсегда исчезла из ее жизни.

Говорят, что не бывает безвыходных ситуаций. Бывают ситуации, выход из которых нам не нравится.

Я согласилась на их условия. Маша при таком раскладе получала лучшее лечение. У нее были высокие шансы выжить. Если бы я отказалась, она бы, скорее всего, умерла. Единственное, что я могла – заставить их пообещать, что они не будут мешать Маше учить языки. Быть переводчицей тоже неплохо.

Они думали, я ничего не буду знать. Но тетка, мамина сестра, регулярно писала мне письма и присылала фото. Я знала, что Машу вылечили, что она увлеклась бальными танцами и даже выиграла несколько конкурсов. Я знала, какие у Маши оценки и когда у нее начались месячные. Пару раз я ездила на ее выступления.

Иногда мне хотелось коснуться ее, обнять, услышать ее голос, но звонить ей было бессмысленно.

Училась она по-прежнему неважно, но уже знала итальянский и французский.

Тетка писала, что мои родители обожают Машу. Что ей с ними хорошо. Что она обо мне не скучает. Пусть. Главное, что она живая. Эта мысль и сейчас служит мне утешением.

Она живая, и она счастлива. Два года назад Маша вышла замуж за итальянца. Вчера тетка сообщила мне, что я стала бабушкой – Маша родила близнецов.

У нас в роду это нередкое явление: тетка с мамой тоже двойняшки. Я рада, что эта чаша миновала меня. С двумя я бы не смогла.

Я до боли хотела услышать Машин голос. Что ж, услышала.

Жизнь продолжалась, но без дочки она имела мало смысла. Кондитерскую студию я продала. Квартиру так и не купила – на что она мне? Проживу и в съемной. Было время, когда я много пила. Выкарабкалась, но хорошую работу потеряла. Теперь моя жизнь пуста. Я ни к чему не стремлюсь. Мужчины у меня нет. С подругами идем разными дорогами.

Я вышла на балкон и, свесившись через перила, поглядела вниз – на мокрый асфальт, блестящий в свете фонарей. Прыгнуть, что ли?

Нельзя, завтра на работу. Завтра банкет. Подставлю неплохих в принципе людей.

Вернулась в комнату, залезла в телефон.

Жаль, что Маша свою страницу Вконтакте закрыла. Раньше у меня хоть какие-то фотографии были.

Контекстная реклама снова и снова предлагала мне "изменить свою жизнь", "начать сначала", "уйти от проблем в другую реальность".

Но я давно для себя знала, что ничего в прошлом менять бы не стала. Самые печальные моменты в моей жизни так или иначе связаны с дочерью: тяжелые роды, скитание по подругам и мужикам, болезнь Маши. Я не хочу, чтобы что-то изменилось. Я просто счастлива уже тем, что она жива и, судя по всему, любима своим итальянцем.

Как я устала… выживать. Каждый день барахтаться. Москва – город не для слабаков. Не для таких как я – глупых доверчивых женщин со склонностью к алкоголизму. Но если прожил тут пятнадцать лет – уехать сложно. Привыкаешь к зарплате, к доступности благ цивилизации. В Москве не так уж и плохо с работой, во всяком случае лучше, чем в провинции. Особенно, если у тебя нет никакого образования, кроме пары прослушанных курсов по кулинарии. Ой, ладно, кому я вру. Поваром я в любом городе могу устроиться. Только зачем? Мне сегодня исполнилось сорок лет. И я совершенно одна.

У меня нет никаких целей в жизни.

Я растеряла всех подруг.

Моя единственная дочь меня ненавидит.

Я хочу выпить. Прямо сейчас. И что с того, что алкоголя у меня в квартире нет? Снизу есть круглосуточный магазин.

С бутылкой водки жалеть себя будет значительно приятнее.

Уйти от проблем в другую реальность – это наркотики что ли? Не, это слишком дорогой способ самоубийства. Хотя, наверное, приятный.

Я накинула плащ и надела резиновые сапоги, задержавшись у зеркала в прихожей.

Хороша!

Коротко остриженные волосы непонятного бурого цвета, ввалившиеся глаза, длинный нос. Когда я последний раз ела? Вчера утром на работе? А до этого? Позавчера утром на работе.

Себе я давно ничего не готовила. Черный хлеб, шоколадка Альпен Гольд – 43 р. по акции, иногда йогурт. Мне хватало.

Отражение меня напугало. В зеркале отражалась изможденная страшная тетка лет пятидесяти с хвостиком.

Наверное, это было последней каплей. Я съехала по стенке на пол, сжалась в комочек и разрыдалась – громко, с подвываниями, с всхлипами. Все же я надеялась, что дочь со мной хотя бы поговорит.

А сейчас… сейчас у меня в груди словно дыра. И ничем ее не закрыть.

Слезы иссякли, а дыра осталась.

Вытащила телефон из кармана, нашла навязчивый рекламный пост про другую реальность. Нажала на кнопку "сообщение ".

– Вы одиноки? Ваша жизнь не имеет смысла? Хотите что-то поменять? Если да, напишите нам.

Что написать? Начну с простого:

– Привет.

Ответ пришел мгновенно:

– Привет, Ольга. Тебе плохо?

– Да уж ничего хорошего

– Позвони друзьям, родным. Одиночество губительно для людей.

– У меня никого нет

– Серьезно? Так бывает?

– Я сирота

– И сколько тебе лет, сирота?

– Сегодня исполнилось 40

– Многовато… Ну поздравляю что ли. Здоровья тебе, Ольга, и долгих лет жизни!

– Зачем?

– Всё понятно, Ольга. Хочешь уйти? Хочешь, я помогу изменить жизнь так, что прошлое будет казаться сном?

– Надеюсь, не кошмарным? *смеющийся смайлик*

– Как знать… всё зависит от тебя. Ты хочешь начать новую жизнь?

– Кровью подписываться не буду. И душу не продам

– А ты с юмором. Это плюс. Готова ответить на несколько вопросов?

– Это обязательно?

– Да!

– ОКэй

– Ты русская? У тебя в порядке документы?

– Да на оба вопроса

– Образование?

– Кулинарный техникум

Бессовестно вру, но писать "средняя школа 21" стыдно.

– Прекрасно! Работаешь? Где?

– В кафе поваром

– Твой вес?

– Интересные вопросы. 54 кг.

– Так мало?

– Ну уж сколько есть!

– Хм. Ну попробовать можно. Жильё?

– Съемная хата

– Терпимо.

У меня звонит телефон: Гаюля. Мы зовем ее Галя, но в телефон я занесла полное имя – мало ли что случится.

– Ольга, завтра не выходи, – быстро говорит моя сослуживица. – У нас хозяина взяли за наркоту, кафе прикрыли. По ходу навсегда. Денег не дали пока, может когда-нибудь…

– Постой! – перебиваю я. – А свадебный банкет?

– Не повезло ребятам, – спокойно отвечает Гаюля. – Всё, пока.

По-русски эта маленькая татарка говорит правильнее, чем половина наших работников. Хорошая женщина. Из наших никто не предупредил.

Со вздохом открываю диалог:

– Привет еще раз. Теперь я безработная.

– Очень хорошо.

– Серьезно?

– Да. Ольга, у тебя есть проблемы с законом, кредиты, долги?

– У меня вообще никаких проблем нет. Я никто. Меня не существует.

– Ты нам подходишь. Мы свяжемся с тобой в ближайшее время.

– Эй, ты что? Кто вы такие вообще?

*Абонент ограничил отправку сообщений*

Куда я только что вляпалась? Хорошо, что адрес не написала и скан паспорта не отправила.

Одна радость, что эта болтовня немного меня успокоила. Я встала с пола, разделась и поплелась на диван. Как-нибудь переживу без выпивки. По телеку шла какая-то ерунда. Глаза после нервного срыва закрылись сами.

Кухарка тайного советника

Подняться наверх