Читать книгу На крыльях мечты - Марина Александрова - Страница 14

В Мадриде Марисоль и донья Энкарнасьон остались вдвоем из всей семьи. Исабель вернулась в монастырь кармелиток, чтобы продолжить свою учебу. Роберто почти все время проводил в Толедо на службе его величества, там же находился и младший брат Марисоль, Хорхе Мигель. Обычно оба брата приезжали домой на выходные, и для доньи Энкарнасьон их приезд всегда был настоящим праздником.

Марисоль решила вернуться к своим репетициям в церковном хоре. Это было для нее единственным развлечением. Энрике Родригес, после того, как оправился от ранения, женился на своей невесте, и вся его семья перебралась в Вальядолид. Близких подруг у девушки в Мадриде больше не было. Она общалась только с певчими из хора, но они были из другого круга, и не были приняты в их доме.

Прошло три недели, и жизнь как будто начала возвращаться в обычную колею, но тут на семью свалилась новая неприятность. За лето как-то все забыли о Хосе Марии, который претендовал на руку Марисоль. Но вот он внезапно появился в их доме и снова напомнил о ее обещании стать его женой.

Ни Марисоль, ни донья Энкарнасьон не были в восторге от его возвращения. Девушка сказала ему, что она вряд ли выйдет замуж, так как собирается в монастырь.

Донья Энкарнасьон решила серьезно поговорить со своим родственником. Она объяснила ему, что он не так все понял, что тот случай был просто недоразумением, и велела, чтобы он оставил в покое ее дочь и их семью.

Однако Хосе Мария был не из тех, кто так просто отступает от намеченной цели. Он во что бы то ни стало решил добиться своего. Мужчина стал следить за Марисоль и узнал, что она почти каждый день ездит в собор Святого Павла на репетиции церковного хора и на церковные службы, на которых уже пела с другими певчими. Несколько раз он наблюдал, как она выходит из храма, и наконец, решился подойти и поговорить с ней, когда девушка направлялась к своей карете.

Увидев своего злосчастного родственника, стоявшего у серой стены собора, Марисоль ощутила, как холодок пробежал у нее внутри. Она предчувствовала недоброе. Этот человек был ей глубоко неприятен, даже вызывал отвращение, и она опять глубоко пожалела о том, что случилось на балу несколько месяцев назад.

– Что тебе, Хосе Мария? – холодно спросила она. – Зачем ты преследуешь меня?

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Я же сказал тебе, что не собираюсь выходить замуж. Забудь, тот случай был недоразумением. И я на самом деле тебе ничего не обещала.

– Ты выйдешь за меня по-хорошему, или по-плохому. В противном случае, я напишу на вашу семью донос в инквизицию, что вы хулите Бога и занимаетесь черной магией.

Девушка почувствовала, как внутри у нее все сжалось от ужаса. Это человек мог вполне осуществить свою угрозу и погубить всю их семью. Никто не будет проверять достоверность того, что он сообщит папским судьям. Девушка знала, что эта страшная машина уже погубила сотни и тысячи ни в чем не повинных людей. Она стояла, как вкопанная.

Злодей, видимо, обрадовался, что ему удалось ее запугать.

– Даю тебе три дня на размышление, – процедил он сквозь зубы, вскочил на своего коня и ускакал.

Марисоль не помнила, как вернулась домой. Доньи Энкарнасьон не было дома, она уехала навестить свою мать, у которой сильно болели ноги.

Сильвия, новая служанка, совсем молодая девушка, увидев ее подавленный и испуганный вид, осведомилась, что произошло.

– Я хочу побыть одна, Сильвия, – сказала ей Марисоль уставшим голосом. – Я буду в своей комнате. Как только мама вернется, пусть зайдет ко мне.

Оставшись одна, Марисоль осознала весь ужас своего положения. Что выбрать: принести себя в жертву, стать женой этого ненавистного человека, погубив себя, но сохранив свою жизнь и семью, или подвергнуть всех ужасным пыткам и сгореть заживо на костре?

Она была настолько подавлена, что даже не могла заплакать. Так она и сидела, вся сжавшись в комочек, почти целый час. В таком состоянии и застала ее донья Энкарнасьон. Она не шутку испугалась, увидев свою дочь в таком состоянии.

– Кто тебя так напугал, девочка моя? – спросила она.

Марисоль поведала ей о встрече с Хосе Марией, о его домогательствах и угрозах.

Донья Энкарнасьон сильно встревожилась. Она знала, что у этого человека воистину черная душа, и он был способен на все, чтобы добиться своего. Женщина обняла свою дочь.

– Бедная ты моя, – тихо сказала она. – Не успели отойти от одной беды, как пришла другая.

Так молча они просидели несколько минут. Осеннее солнце заглядывало в комнату через прозрачные занавеси.

– Роберто! – вдруг воскликнула донья Энкарнасьон. – Он нам поможет! Мой сын пользуется большим доверием у регента, мы найдем способ остановить этого злодея.

Она тут же вышла, написала записку для своего сына и велела кучеру срочно ехать в Толедо. Мариано тотчас же собрался, вскочил на своего коня и отправился в путь.

На следующий день ранним утром Роберто был уже в доме доньи Энкарнасьон. В Толедо он сказал, что в семье случилась беда, и регент его отпустил.

Все встали рано и собрались в гостиной. Марисоль рассказала брату об угрозах троюродного брата. Роберто пришел в ярость.

– Мерзавец! – воскликнул он. – Не знает, с кем связался! Надо бы вызвать его на дуэль.

Марисоль и донья Энкарнасьон посмотрели на него, не проронив ни слова.

Через несколько минут он успокоился.

– Все-таки, это не лучший выход, – стал он рассуждать. – Неизвестно, смогу ли я его убить. А если он останется жив, будет еще хуже. Тогда уж он точно отомстит всем нам.

– Что же нам делать? – безнадежно спросила Марисоль.

В это время она увидела, что служанка Сильвия, стоящая в дверях, делает ей какие-то знаки. Марисоль вышла к ней.

– Чего тебе, Сильвия? – спросила она.

– Госпожа, мне нужно сообщить вам что-то важное про вашего родственника. Я случайно услышала ваш разговор. Надеюсь, то, что я сообщу, как-то поможет вам.

Девушка позвала служанку в гостиную. Та сначала стеснялась, но потом вошла и склонилась в поклоне.

– Мама, Роберто, Сильвия хочет что-то сообщить нам про Хосе Марию, – сказала Марисоль.

– Говори, Сильвия, не бойся, – сказала донья Энкарнасьон.

Служанка осмелела и начала говорить.

– Несколько дней назад, когда в доме никого не было, сюда приезжал сеньор Лопес, и спрашивал сеньориту Марисоль. Я сказала, что никого нет. И тогда …, – она замолчала.

– Продолжай, Сильвия, мы тебя слушаем, – сказал Роберто.

– Сеньор Лопес подошел ко мне и начал меня щупать,– стыдливо продолжала Сильвия свой рассказ. – А потом потащил в какую-то комнату, и сказал, что если я буду ласкова с ним, он меня вознаградит.

Она замолчала. Все напряженно замерли.

– Ну, и что было дальше? – нетерпеливо спросил Роберто.

– В это время хлопнула дверь, и кто-то зашел. Это была ваша соседка, донья Долорес. Тогда он сказал: «Мы еще вернемся к нашему разговору», – и быстро вышел из дому.

Некоторое время все молчали. Роберто опять нахмурился.

– Вот негодяй! – воскликнул он. – Но теперь, кажется, я знаю, что делать!

– Сильвия, ты свободна, – сказала донья Энкарнасьон. Служанка вышла и прикрыла за собой дверь.

– Хосе Мария является одним из рыцарей его величества. Я сообщу регенту, что он приставал и к тебе, и к твоей служанке. Этого будет достаточно, чтобы отправить его в тюрьму или отослать куда подальше. Возможно, в колонии, – добавил он.

– Но ведь он ко мне не приставал так, как к Сильвии, – сказала Марисоль.

– Это неважно, Марисоль, – сказал Роберто. – Либо мы его устраним – неважно, каким способом, либо он всех нас отправит на костер. И сам король не поможет нам, потому что папские легаты ему не подчиняются. Я сейчас же выезжаю в Толедо. Когда этот тип должен появиться в нашем доме?

– Через два дня, – тихо ответила Марисоль.

– Прекрасно, – сказал Роберто. –Завтра вечером я прибуду сюда не один, а с другими рыцарями.

Он вышел из гостиной. Донья Энкарнасьон велела слугам накормить своего сына. Однако после завтрака сон сморил молодого рыцаря, так как он не спал всю ночь. Но уже через два часа Роберто был на ногах, распрощался со всеми, сел на своего коня и во весь дух помчался в сторону Толедо.

Через два дня донья Энкарнасьон и Марисоль в гостиной своего дома ждали визита Хосе Марии. В соседней комнате находились Роберто и еще несколько рыцарей, прибывших с ним из Толедо.

Около десяти часов утра злодей появился в своем голубом камзоле, в синих чулках, со шпагой наперевес. Оставив коня у парадного входа, Хосе Мария вошел в гостиную, где увидел Марисоль и донью Энкарнасьон, сидевших в больших креслах по обе стороны от камина.

Лицемерно поздоровавшись, он сразу направился в сторону Марисоль.

– Ты подумала? – спросил он ее суровым голосом.

– Я не выйду за тебя, Хосе Мария, – ледяным голосом ответила девушка. – Я тебя не люблю.

– Что ж, прекрасно, – надменным голосом сказал Хосе Мария. – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

Он подошел к ней и схватил ее за руку.

– Или ты сейчас едешь со мной, или я приведу сюда судей инквизиции. – Он потащил ее за собой. Девушка закричала, и донья Энкарнасьон бросилась ей на помощь.

В это время открылась дверь, и рыцари, ожидавшие в соседней комнате вместе с Роберто, ворвались к гостиную, подбежали к злодею, схватили и связали его. От неожиданности Хосе Мария не успел даже произнести ни слова.

Роберто в сопровождении двух рыцарей вывел своего пленника на улицу. Привели коней, ожидавших на заднем дворе. Хосе Мария был водружен рыцарями на свою лошадь, и под конвоем отправился прямо в Толедо, на рыцарский суд.

Спустя два дня злосчастный родственник семьи Эччеверия де ла Фуэнте был осужден королевским судом и приговорен к высылке из страны за потерю рыцарской чести. Роберто лично препроводил его в Кадис, где осужденного посадили на корабль и отправили в колонии отбывать наказание.

Через десять дней Роберто вновь появился в родном доме и сообщил, что его семье больше ничего не угрожает. Все обитатели дома, наконец, смогли вздохнуть спокойно.

– А если он сбежит и вернется? – с опаской спросила Марисоль.

– Такая вероятность есть, но очень мала. Скорее всего, он там останется навсегда. Так что вы теперь можете жить спокойно.

Вечером донья Энкарнасьон устроила по такому случаю семейный ужин, куда пригласила своих сестер и бабушку Марисоль, донью Марисабель. Все радовались чудесному избавлению и благодарили Роберто за отвагу и проявленную находчивость.

– Что ты думаешь теперь делать, сестра? – спросил Роберто Марисоль после ужина. – Надо бы тебе жениха подыскать!

– Я снова уеду в Андалузию на время, – ответила ему Марисоль. – Что-то здесь в Мадриде у меня одни неприятности. Неважно, что зима скоро. Мне там всегда хорошо и спокойно.

Донья Энкарнасьон повздыхала, узнав о решении дочери, о том, что придется расставаться с Марисоль.

– Ты ведь там будешь совсем одна, доченька, – сказала она. – И я здесь остаюсь одна во всем доме. Хоть бы Роберто скорей женился, я бы хоть внуков нянчила!

– За меня не переживай, мама, – ласково ответила Марисоль. – Мне там хорошо, в нашем старом доме, в нашем саду – неважно, какое время года. У тебя здесь мои тети и бабушка; Роберто и Хорхе Мигель будут чаще тебя навещать. Я поживу там, подумаю, что делать дальше.

Здесь мне плохо, даже стены этого дома давят, и на улицу выходить стыдно. И в хор я не хочу возвращаться, все видели, как Хосе Мария ко мне приставал. Не знаю, что они сейчас думают обо мне.

– Ну что же, может, так и в самом деле будет лучше, – вздохнула донья Энкарнасьон. – Поезжай, дочка. Кто знает, вдруг там, в Кордове, ты сможешь встретить своего суженого.

На следующее утро Марисоль отправилась обратно в Андалузию, взяв с собой только служанку Сильвию. Роберто должен был сопровождать ее до Толедо.

Донья Энкарнасьон плакала, обнимая дочь на прощанье. Садясь в карету, девушка последним взглядом окинула родной дом. Она чувствовала, что ее старая жизнь остается позади. Ей казалось, будто что-то прекрасное наконец-то должно произойти в ее жизни, придя на смену всем бедам и невзгодам последних лет. Поэтому она с радостью смотрела на проплывающие за окнами пейзажи осенней Кастилии. Карета уносила ее прочь, все дальше от Мадрида, навстречу новой жизни.