Читать книгу Любовь, свет души моей. Рассказы и стихи - Марина Алексеева - Страница 4

Танечка с детства была очень серьёзная. К жизни относилась по-взрослому: разумно, основательно. Все нужно было делать по порядку и хорошо. Бывало, сделает что-то своими умелыми ручками и любуется – одно удовольствие.

По хозяйству умела всё, ценила порядок и чистоту. И ученица была самая лучшая в классе. Мама нарадоваться не могла на свою дочурку: скромная, спокойная, спорая во всем, за что ни возьмется. Это была та Танечка, которую знали все.

Совсем другая была Танечка внутри, и эту свою вторую сущность она мало кому показывала. А была она в душе дерзкой мечтательницей: разрезала морскую гладь на паруснике, скакала на лихом коне и махала в бою шпагой плечом к плечу с ним… своим героем. Мечта о большой любви была неотделима для неё от героизма.

Горячий любовник, мушкетер, гусар – таким представляла она своего будущего возлюбленного в ночных девичьих грёзах. «Хочу любить так, чтобы разделять все тяготы его героического пути!» – таким она видела союз двух сердец.

Однако пришло время первой влюблённости, а герой всё не появлялся. И год, и два, и пять – а сердце молчит. Ну, не было вокруг героев, и всё тут. Измучилась совсем Танечка. Сердце переполнилось любовью и нежностью так, что готова она была излить их на первого встречного. Только бы подал знак какой.

И вот, кажется, дождалась. На вид Ванечка был настоящий гусар: высок, строен, красив, усат. Кудрявые светло-русые волосы облаком над голубыми глазами. Выправка военного – майор в отставке. Работал, правда, администратором в клубе. Но весел, обходителен: услужливо предложил Танечке пальто, когда она собиралась уходить, чем сразу же покорил её. Много ли надо девушке внимания, когда она так жаждет его? Сердце её растаяло сразу и навсегда.

Она потихоньку навела справки: кто, откуда, свободен ли? Оказалось, свободен. Только вот остальное не радовало: военный в отставке, без определённого места жительства и даже без документов. Спал Ванечка в кладовке клуба, а в остальное время работал за гроши администратором или болтался по городу, приторговывая какими-то мелочами.

Но сердце её уже трепыхалось в героическом порыве милосердия. «Надоело жить для себя, – вздыхала Таня, ворочаясь ночью в горячей постели. – Хочу любить, до боли, до слёз! И будь что будет. Возьму к себе, буду заботиться, помогу на работу устроиться». Мысль уже неслась в счастливое будущее, где довольный Ванечка любил и благодарил её за заботу и нежность. А она-то как будет счастлива!

Однако действительность не хотела подстраиваться под мечты. На прямое предложение переехать жить к ней, Иван ответил вполне разумно: «А как же мы будем вместе жить, если я не люблю тебя?» «Это не важно, – дрожащим от волнения голосом ответила Таня. – Зато я люблю тебя. Я помогу тебе документы сделать. И потом, тебе всё равно деваться некуда – тебя скоро выгонят из клубной кладовки. Куда пойдешь?»

Последний довод оказался решающим. У Вани действительно не было выбора – или оказаться на улице, или в объятиях Танечки. Нет, не было у него к ней чувства. Но что поделаешь? «Может, привыкну?» – подумал он.

Танечка жила скромно. Ей одной много не надо было. А Ване надо было помогать: одеть, обуть, документы сделать, прописать в квартиру, на работу пристроить. И Таня нашла хорошо оплачиваемую работу, которая, конечно, требовала много сил и времени. Но она пошла на эту жертву – не ради себя же, ради любимого человека. Вечером приходила усталая, готовила ему ужин, кормила. Он все больше лежал на диване, постоянно находя оправдания своему бездействию.

Из клуба он сразу ушел, как только перебрался к Тане. Потом долго ждал прописки, потом документов. Старые, как выяснилось, потерял по пьяни. День за днем в откровенных разговорах раскрывалась перед Таней вся его непутёвая жизнь. Приехал в Питер после школы. Закончил военное училище. Служил. Уволился в запас. Перебивался случайными заработками. Бегал по бабам (и эта страничка его истории не осталась скрытой от Тани). Иногда уходил в пьяные загулы, после которых слабо помнил, что творил.

После одного из них долго лечился от нехорошей болезни. А после второго оказался без документов. Правда, всегда находилась женщина, которая вытаскивала его из неприятностей. Танечка слушала и только сочувственно кивала головой. «Бедный, бедный… Непутёвый какой». Жалость волной заливала всё её тело. Ну, ничего, сейчас-то у него всё наладится. Она сможет его поднять. Он же не алкоголик какой-то. Просто немного неорганизованный. А так вполне себе ничего. Настоящий гусар!

Однако время шло. Таня надрывалась на работе, а Ваня, похоже, не собирался включаться в активную жизнь и зарабатывать. Очень быстро, под предлогом обострения своей болезни, он перебрался из её постели на диван, и больше она его как мужчину не видела. «Что ж, так даже лучше, – подумала она. – Мне этого не надо. Я хочу любить тебя просто как человека!»

Но тело отказывалось слушать доводы разума – горело и ныло по ночам, требуя мужской ласки. Таня плакала в подушку и не спала до утра, а на рассвете снова тащилась на работу, чтобы им с Ванечкой было на что жить. Всё больше накапливалась обида: она столько в него вложила – и никакой благодарности в ответ! Жизнь совсем не совпадала с ожиданиями. Хотела она мужа надежного рядом, а получилось вот что… Один сплошной героизм.

Все же удалось ей вытолкать Ваню на работу, но счастья это в дом не принесло. Заработок он ей не отдавал, начал выпивать и играть на деньги. Настоящий гусар – ничего не скажешь!

Как-то под Новый год она ждала его в предвкушении тихого семейного праздника, а он не пришел. Вернулся пьяный перед самыми курантами и уснул на диване, рассыпав вокруг себя пачку банкнот. Она тихо зашла в комнату, села рядом с ним, храпящим, и ужаснулась: что же она наделала? Во что превратила свою жизнь? Чего ради она повесила себе на шею это тупое животное?

Она сидела и не могла даже плакать. Не могла понять, как докатилась до жизни такой. Что толкнуло её на это отвратительное приключение? Любовь? Но можно ли назвать это любовью? Мечты? Но ведь она уже взрослая, чтобы вестись за детскими мечтами. И как выйти теперь из этой ситуации? Надо было быть по-настоящему слепой, чтобы не видеть того, чего он даже не скрывал. Попробуй вытолкать его теперь из своего дома, когда он прописан тут. Хорошо ещё до брака дело не дошло. И Тане стало по-настоящему страшно.

Ещё полгода ушло на то, чтобы выдворить его из квартиры. Ваня навсегда исчез из её жизни, как и запись о прописке на её жилплощади из его паспорта. Тане это стоило здоровья – у нее открылась язва желудка. Для себя она сделала вывод из всей этой истории: «Чтобы я ещё когда-нибудь жила для других… Лучше одной, чем так».

И долгие годы память о неудачном «замужестве» оправдывала её одиночество. Пока не поняла она, что любовь – это не жалость и не ночные грезы. Любовь – зрелое, взрослое чувство, душевный труд. Но это уже совсем другая история…