Читать книгу Рожденная под темной звездой - Марина Анатольевна Кистяева - Страница 4

Юлиан вертел в руках трость, принесенную Итоном. Драгоценные камни сверкали в свете неоновых огней и отбрасывали зловещие блики на белые стены небольшого зала, где расположились несколько фигур – хозяин "Жерла", Итон и ещё один – распорядитель Армэн.

– Слушаю тебя, Армэн, – голос Юлиана звучал ровно.

Армэн, не подозревая об опасности, нависшей над ним, скабрезно ухмыльнулся. На одном клыке блеснула капелька крови, свидетельствующая о том, что он только что покормился.

– Хозяин, что именно ты хочешь узнать? – вкрадчиво поинтересовался он.

Трость в руке Юлиана завертелась сильнее.

– Про девушку. Новенькую.

Юлиан говорил сухо, отрывисто. Разговор не доставлял ему удовольствия.

Армэн беззаботно пожал плечами.

– Пришла шлюшка, попросилась поработать…

Конец трости пришёлся четко по грудной клетке, врезаясь в вековую плоть и ломая ребра.

– А-а-а-а! – заорал Армэн, падая на колени и харкая кровью.

Он ожидал чего угодно, но не удара от Хозяина. Сопротивляться не имело смысла, Армэн видел в "Жерло" достаточно, чтобы понимать – его сломают, особо не напрягаясь. Порежут на куски и посыпят кровавым порошком с добавлением яда, чтобы кровь плохо сворачивалась, и он смог испытать на себе все прелести отсутствия регенерации.

Опершись одной рукой в пол, вторую он выставил перед собой.

– Сейчас… – прохрипел, было, он, замолчал и сплюнул. Кровь, скопившаяся во рту, мешала говорить. – Хозяин, сейчас я всё вспомню и расскажу.

Кончик трости замелькал перед его глазами, как немое напоминание о грядущей расправе.

– Говори. Пока я готов тебя выслушать.

Теперь в голосе Юлиана скользила неприкрытая угроза, и Армэн поморщился. Только не хватало нажить себе врага в облике древнего вампира!

– Ко мне пришёл демон с деловым предложением. – торопливо начал он "вспоминать". – Надо было пристроить девицу, за которую расплатились душой.

Трость прекратила вертеться вокруг оси, блеск драгоценных камней перестал ослеплять. Легкий стук известил о том, что трость вернули в вертикальное положение и больше не намереваются использовать, как оружие.

– Что за демон? – Юлиан подался вперед. – Имя.

Армэн поморщился. Вот засада!

– Я не спрашивал имени… – виновато выдохнул он и с опаской покосился на трость.

– Армэн, ты меня начинаешь раздражать, – и снова в ход пошла долбанная трость. На сей раз ее кончик приподнял подбородок вампира, заставив того смотреть в лицо Хозяину. – Ты хочешь сказать, что работаешь с демоном, не узнав его истинного имени?

– Юлиан… – вампир захлебнулся в собственном хрипе.

Удар, исходивший от Итона, заставил Армэна согнуться и снова сплюнуть кровь.

– Мать вашу, Хозяин!.. – выдохнул администратор, чувствуя, как сломанные ребра разрывают внутренности. Регенерация вскоре закроет раны и срастит переломы, но до того момента, как она начнет действовать – надо еще дожить.

А Юлиан разозлён, и на то у него есть причины.

Работникам "Жерло" не возбранялось общение ни с кем из представителей рода сверхъестественных. Общайтесь на здоровье, только будьте готовы в любой момент ответить за последствия. Были прецеденты, когда к Юлиану приходили с повинной головой – кто-то проигрался за зеленым сукном, кто-то проспорил "пари", кто-то вызвал демона и заключил с ним договор, и пришло время платить по счетам. Юлиан вмешивался в редких случаях, он давал работу, и его покровительство надо было заслужить верой, правдой и немалой кровью.

Армэн относился к числу тех работников, кто пролил недостаточно крови.

– Даю тебе сутки, Армэн, чтобы ты мне назвал настоящее имя того демона, который привел в клуб девчонку, – от голоса хозяина в жилах застыла кровь.

Больше сотрясать воздух Юлиан не намеревался.

Развернулся, кивнул Итону, чтобы тот присмотрел за Армэном.

Значит, за его девочку кто-то заплатил душой. Интересно. Кому-то она перешла дорогу.

Оставалось определить, какую выгоду он может извлечь из складывающейся ситуации.

На лице древнего вампира возникла предвкушающая улыбка, глаза наполнились темнотой. Предстоящие дни обещали стать интересными.

И тело Лизы… Он снова сможет к нему прикоснуться.

* * *

Душ Лиза принимала недолго. Не желала теряться ещё больше. Чем быстрее она сможет поговорить с хозяином клуба, тем лучше. Растерянность, жалость к себе и дезориентацию пришлось отложить на потом. Сейчас не время и не место охать и задаваться вопросом: "Как же так… Как я могла так влипнуть…" Были вопросы и поважнее.

Руки на запястьях неприятно саднило от мыльной воды. Поморщившись в очередной раз, Лиза выключила кран и открыла дверку душевой. Чистые полотенца исключительно черного цвета висели рядом. У кого-то достаточно своеобразный вкус. Но как говорится – о вкусах не спорят. Обмотав одно полотенце вокруг головы, вторым она промокнула тело. Теперь вставал вопрос об одежде. Не будет же она разгуливать, в чем мать родила. Хотя, судя по тому, что она пришла в себя абсолютно голой, в этом клубе к обнаженке относились лояльно.

Голова закружилась, и Лиза уперла руку в стену. Не хватало, чтобы она снова упала в обморок. Ломота и слабость завладели телом, а желудок бурно дал о себе знать, громко заурчав. Она ещё и голодная.

Сделав несколько глубоких вздохов, обеспечивая организму дополнительную порцию кислорода, Лиза оттолкнулась от стены и направилась к двери. Ноги слушались плохо, то и дело дрожали. Как же ей плохо.... Как физически, так и морально.

Открыв дверь в спальню гостеприимного хозяина, она обнаружила и его самого.

Юлиан сидел в кресле, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках. Верхние пуговицы рубашки он расстегнул, и Лиза заметила несколько черных волосков, дерзко выглядывающих в разрезе. Обе косы мужчина перекинул на грудь, создавая дополнительный антураж собственному образу. Для него своя внешность не казалась экзотической, Лиза же её воспринимала иначе.

Воспринимала очень сумбурно, странно, необычно.

От мужчины исходила странная аура таинственности, смешанная с властностью и непоколебимой уверенностью в том, что весь мир принадлежит ему. Взгляд темный глаз, цвет которых Лиза не могла рассмотреть, но склонялась к тому, что они карие, казалось, видел ее насквозь, проникал под кожу, сливался с ее кровью, забирался в самые отдаленные уголки ее души, о которых она, наивная, даже не подозревала. Этот взгляд был способен гипнотизировать, подчинять, прогибать человека под себя. Лиза ни на мгновение не усомнилась, что перед ней сидел мужчина, обладавший такими способностями, о которых лучше не спрашивать. Да она и не собиралась. Четкие, резкие черты лица. Прямой нос с едва заметно раздувающимися крыльями, говорящими о зверином чутье. Губы…

Лиза жадно сглотнула и лишь секунду спустя поняла, какую нелепицу сотворила.

Она смотрела на губы мужчины, и её воспаленный мозг потребовал попробовать их на вкус. Хотя бы прикоснуться к ним кончиками пальцев. Провести сначала по верхней губе, потом по нижней. А если уж пойти до конца…

Кровь прильнула к щекам Лизы, и девушка дернулась. Что за бред приходит ей в голову? О чем она думает? Да, сидящий в кресле мужчина – хорош, чертовски, нереально хорош. Так хорош, что её жизненно важные проблемы отодвинулись на задний план, она поддалась его поистине животному магнетизму, доказывая гипотезу, что хозяин клуба обладает некой сверхъестественностью.

Последнее предположение возникло не безосновательно.

– Извините, – сказала Лиза, проводя рукой по лицу, словно прогоняя морок.

Брови мужчины немного изогнулись.

– За что ты извиняешься? – поинтересовался он с легким смешком.

– За… – черт, не будет же она говорить, что извиняется за своё бесстыдное рассматривание? Пришлось выворачиваться на ходу: – За беспокойство. За возню со мной. За…

Она не договорила. Слова закончились разом.

Юлиан чуть заметно усмехнулся одним уголком губ и рукой указал на стоящее по правую сторону кресло.

– Присаживайся. В ногах правды нет.

Лиза снова сглотнула. Она чувствовала себя кроликом, застывшим перед удавом.

Да, правильно сравнение, пусть и избитое.

Мужчина безумно притягивал её, несмотря на абсурдность ситуации. Отголоски инстинкта самосохранения нашептывали, что не стоит поддаваться первому впечатлению, что мужчина, чья внешность оказала для неё роковой – незнакомец.

И сама для себя она тоже незнакомка.

Лиза, коротко кивнув, и придерживая край полотенца, прикрывающее грудь и ноги до середины бедер, прошла к нему на встречу, и, преодолевая внутреннее сопротивление, опустилась в кресла.

– Вот и умница, – хриплый нотки в голосе Юлиана вызвали хоровод мурашек, стремительно побежавших по спине и ногам. Реакция девушки не осталась не замеченной, и ухмылка стала шире.

Лиза сжала губы и сильнее свела ноги. Полотенце – не тот наряд, который способен укрыть её. А если разобраться, она сильно сомневалась, что её способно хоть что-то укрыть от хищного взгляда мужчины.

– Не надо, – еле выговорила она, опуская глаза.

– Что не надо? – его бровь изогнулась.

– Не надо забавляться за мой счет. Я…

– Лиза, – на этот раз Юлиан перебил её. – Никто не забавляется, и если мои слова или случайные действия смутили тебя, извини. Я не хотел.

– Это вы меня извините, я сама не понимаю, что несу, – господи, ну что за жалкий лепет! Возьми себя в руки.

– Давай-ка сначала выпьем, а потом немного поговорим.

Только сейчас Лиза заметила стоящий перед креслами невысокий столик на толстых резных ножках. Отполированный до зеркального блеска, выполненный из темного дерева, породы которого Лиза не смогла определить. На столике стоял поднос, накрытый салфеткой. Юлиан, как гостеприимный хозяин, откинул салфетку, и девушка увидела, что на подносе находятся нарезанные фрукты, мясо, красная икра и хрустящие булочки. А ещё бутыль с вином.

– Пить не буду, – категорически отказалась Лиза и, в подтверждение своих слов, покачала головой. – У меня и так проблемы с самоопределением.

Она попыталась пошутить. Сидеть и поддаваться отчаянию – последнее, на что она решится.

– Умный выбор, – он оценил. – Но, надеюсь, от легкого перекуса ты не откажешься?

– Нет, – губы дрогнули в слабой улыбке.

Есть она хотела. Битва в комнате для развлечений отняла у неё много сил, слабость не желала отпускать тело. Оставалось надеяться, что килокалории помогут поправить самочувствие.

Точно прочитав её мысли, Юлиан поинтересовался:

– Самочувствие не улучшилось?

Спросил и потянулся к подносу. Взял ломтик хлеба, на него намазал масло, сверху положил щедрую порцию икры и прикрыл всё это съестное безобразие листиками зелени. После чего протянул сотворенный бутерброд Лизе.

Та не спеша взяла бутерброд и, прежде чем откусить, ответила:

– Как сказать. Меня больше волнует то, что я ничего не помню. Ни кто я, ни откуда я родом, ни как попала к вам.

Черные глаза ловили каждое её движение, замечали все мелочи, каждую эмоцию. Следили и посылали в мозг импульсы. Тот анализировал и делал выводы, точнее – искал выгоду для себя.

– У меня есть предположение, что тебе дали некое наркотическое вещество, повлиявшее на твой организм не лучшим образом. За свою жизнь я сталкивался с огромным количеством разновидностей наркоты и могу с уверенностью сказать, что некий химический состав с легкостью мог лишить тебя всех воспоминаний о прошлом, – Юлиан не собирался ей говорить про демона. Как не собирался уточнять, что наркотик, способный лишить памяти, вероятнее всего, содержит демоническую кровь. Кровь рогатых тварей обладала многими удивительными свойствами. Чем те и пользовались.

– Наркотики? Если честно, я тоже так же подумала, – Лиза не стала юлить. Мужчина вроде бы пытался ей помочь. Главное слово – вроде бы. Она по-прежнему держалась на страже, но пока он оставался единственным человеком, кто был в состоянии отгородить её от тех озабоченных уродов, что расхаживали за дверью.

– Я не вижу на твоем теле сильных физических повреждений, повлекших за собой амнезию, поэтому вывод напрашивается сам собой.

Лиза облизнула пересохшие губы и отложила бутерброд. Не смотря на то, что она была голодна, кусок не лез в горло.

– Можно воды? – не попросила – прошелестела одними губами.

– Конечно, – он протянул ей стакан. Их пальцы на мгновение встретились.

Воду она пила жадно, делая большие глотки. Что же случилось в прошлом… Кому она перешла дорогу? Для чего потребовалось опаивать её и лишать памяти? В груди образовался ком, мешающий дышать. Стало снова страшно. Мысли о прошлом пугали её. Настораживали. В голове не возникало ни одного образа, за который можно было бы зацепиться.

– Лучше? – поинтересовался Юлиан, снова лениво откидываясь на спинку кресла. Удерживать себя в руках становилось сложнее. Он и не предполагал, что вид Лизы – беззащитной, обернутой его полотенцем, возбудит его едва ли не сильнее, чем когда она лежала на его кровати. Или дело было в том, что она в принципе пробуждало в нем столь сильное вожделение, которое он с трудом контролировал?

– Нет, – ответила девушка, не замечая темного блеска в глазах мужчины. – Думала, поем, утолю жажду – полегчает. А становится только хуже.

Мужчина тотчас нахмурился.

– Что-то болит? – насторожился он.

Она покачала головой и горько усмехнулась.

– Физически нет, а вот то, что внутри…

– Ничего, всё образуется, – он говорил дежурные фразы, а сам смотрел на соблазнительную ложбинку между ее грудей. Полотенце настырно съезжало вниз, открывая виды, от которых кровь вскипала и превращалась в расплавленную лаву. Пришлось стиснуть зубы.

– Нет, я… – Лиза нервно провела рукой по лбу. – Вы меня, наверное, извините, но сейчас я не в состоянии разговаривать. Мне надо побыть одной. Если вы мне предоставите комнату, я…

Юлиан вскинул руку кверху, призывая замолчать.

– Лиза, – от бархатисто-хриплого голоса по спине девушки побежали мурашки, и она впервые с того момента, как вышла из ванной, задумалась, что слишком откровенна и доверчива с этим мужчиной. Так нельзя. – Давай проясним ситуацию. Ты – моя гостья. И для тебя будут лучшие условия.

– Спасибо, – она не была уверена, но разве ей есть из чего выбирать?

– Не стоит благодарности.

Юлиан отодвинул столик и поднялся. Теперь он возвышался над ней, отгораживая её от остального мира. И снова в ее голове возникли сумбурные, нереальный мысли, что он слишком красив, слишком притягателен, чтобы быть настоящим. Такие мужчины – мужественные, излучающие силу – редкость. Наверное. Точно она не знала. Просто чувствовала.

Но было нечто, что не давало ей покоя даже больше, чем отсутствие памяти.

– Скажите… – она замялась, но нашла в себе силы и вскинула голову кверху, чтобы иметь возможность посмотреть ему в глаза.

– Слушаю тебя внимательно, Лиза.

И снова от той интонации, с какой он произнес её имя – повторный хоровод мурашек по позвоночнику.

– Я – человек? – выдохнула она, не веря, что осмелилась задать этот вопрос вслух.

Мужчина улыбнулся одними уголками губ.

– Ты – да.

Следующий вопрос вырвался самопроизвольно:

– А вы?

– А я – нет.

Это было сказано так лаконично, что правдивость ответа не вызывала сомнений.

Лиза очень медленно кивнула.

– Ясно.

– Правда? – Юлиан всё же не удержался от легкого сарказма, чем вызвал кривую улыбку у Лизы.

– Угу.

Развивать тему он не стал. Время ещё не пришло. Он протянул руку, предлагая ей подняться.

Лиза уставилась на его руку, как на нечто нереальное. Потом обругала себя и заставила вложить свои пальцы в его. Что она, право?.. Рука мужчины оказалась прохладной. Длинные пальцы уверенно сжали её узкую ладонь, точно отрезая пути к отступлению.

– Не стоит меня бояться, – прокомментировал Юлиан её заминку. – Если бы хотел причинить вред, давно бы причинил.

Лиза вспыхнула, устыдившись своей глупой ни чем не оправданной реакцией.

– Извините, я… – она опустила ресницы, опасаясь встречаться с ним взглядом.

– Лиза, перестань извиняться. Всё хорошо, – он смотрел на нее сверху вниз, наслаждаясь ее застенчивостью. – Завтра мы поговорим, тебе на самом деле надо выспаться. Отдохнешь, придешь в норму. На свежую голову и разговор пойдет легче. Пойдем, я провожу тебя в твою комнату.

– Я пойду в таком виде? В полотенце? – ее глаза изумленно округлились.

– Идти никуда не придется, – уголки его губ дрогнули в легкой усмешке. – Я решил поселить тебя в смежной комнате.

– А я вас не стесню? Это будет удобно? – бледные щеки девушка заалели румянцем.

О, это будет очень удобно!

* * *

Юлиан всю оставшуюся ночь смотрел на спящую Лизу. После того, как он проводил её до двери, то сделал вид, что вернулся к себе, давая ей возможность адаптироваться к новым условиям жизни. То, что отныне и на неопределенное время спальня, которую Юлиан практически не использовал, станет комнатой Лизы, он уточнять не стал. Подобное заявление может быть воспринято ею неадекватно, а настраивать девчонку против себя в его намерения не входило. Юлиан заметил её заинтересованный взгляд. Как она рассматривала его исподтишка. Что ж, её интерес ему на руку. Потому что отпускать её он не собирался.

Вампир дождался, пока она уснет и лишь тогда бесшумно вернулся в смежную комнату. Обладая сверхтонким слухом, он безошибочно определял её действия: как она нерешительно обходит свое новое жилище, как оглядывается по сторонам, как останавливается перед кроватью. Илае он дал распоряжение приготовить шелковую сорочку белоснежного цвета. Его Лиза спала только в белом. Смеясь, говорила, что каждую ночь она играет в невесту. Юлиан рвал в клочья белоснежный шелк, украшенный кружевами, чтобы на следующий день купить ей новое, более дорогое и соблазнительное белье. Эта была их с Лизой игра.

Сегодня он начал другую игру. С новой Лизой.

Он намеревался приручать её постепенно. Шаг за шагом. Ему не составит труда проявить о ней заботу. Трудно будет хотя бы неделю не прикасаться к ней! Лиза напоминала заблудившегося котенка. Смотрит на него растерянными глазами, пробуждая в нем инстинкт защитника и покровителя. Тут всё понятно. Юлиан никогда не зверствовал в отношении женщин, всегда придерживался субординации и без особой надобности не причинял им вреда. В "Жерло" поставил четкие условия – здесь женщины в безопасности до тех пор, пока не имеет места договор с другим посетителем или пока она не выйдет из клуба. Бывали случаи, когда ему приходилось вставать на защиту посетительниц. Ну, не нравится ему, когда женщин принуждают! Зона для БДСМ-игрищ в расчет не бралась.

С Лизой дела обстояли по-другому.

Та, его Лиза, вызывала в нем темную сторону. Сознательно злила его. Постоянно провоцировала. Любила наблюдать, как он бесится от ярости и ревности. Факт ревности Джаджена заводил и возбуждал её. Она любила играть на грани фола. Любила, когда Юлиан, доведенный до невменяемого состояния, выпускал зверя наружу, спускал с цепи свое темное "я", позволял ему делать с ней такие вещи, за которые при других обстоятельствах испытывал бы раскаяние. Юлиан не раз и не два применял в отношении Лизы плеть. Бил, не щадя. Та, хохоча и захлебываясь в собственной крови, кидалась к нему, вцеплялась мертвой хваткой и безумно целовала. И просила: "Ещё… Ещё ударь меня… Давай!.. Дай почувствовать, что ты – Хозяин, а не один из тех, что лижут мне ноги…" И Юлиан давал. Давал то, что она просила.

Потом выгонял её прочь. Лишь для того, чтобы следующей ночью прийти заново. И так по кругу. Бесконечное количество раз.

Она сводила его с ума. Намеренно. Четко просчитывала его ходы. Держала на коротком поводке. Создавала иллюзию, что принадлежит ему, на самом же деле ни во что не ставила… "Ты лишь зверь. Мой персональный зверь", – однажды сказала она ему.

Эти слова, как выяснилось позже, стали переломными в их отношениях.

Спустя триста лет Юлиан Джаджен стоял под дверью девушки, как две капли воды похожей на блистательную Елизавету Сатинскую, и размышлял, что делать с ней дальше. Он слышал, как она переодевается. Как падает полотенце на пол. Как едва слышно под легкой поступью скрипит паркет. Как шелк скользит по обнаженной коже. Как прогибается матрас под хрупким телом девушки. Слышал, как она негромко всхлипнула. Рука Юлиана невольно поднялась, чтобы толкнуть дверь и, ворвавшись в комнату, прижать вздрагивающее тело к себе и уже не отпускать. Остановил себя в последнее мгновение. Сейчас не стоит вмешиваться. Пусть девчонка поплачет, говорят, слезы очищают.

Огромные, в человеческий рост, часы, висевшие на стене, отсчитали тринадцать минут. Именно столько понадобилось времени, чтобы Лиза затихла и уснула. И все тринадцать минут Юлиан простоял, слушая её неровное дыхание. Лишь когда оно выровнялось, бесшумно толкнул дверь, прошёл вглубь комнаты, остановился у единственного кресла и опустился в него. Точно так же он ждал её выхода из ванной. Сейчас будет сторожить сон.

Девушка спала, свернувшись калачиком. Она подоткнула между коленей простыню, обхватила себя за плечи и тихонько посапывала. Простая шелковая сорочка без кружев смотрелась на ней идеально. Белый шелк подчеркивал плавность линий и чуть-чуть сбился в области бедер, делая акцент на соблазнительных изгибах.

Юлиан прикрыл глаза.

Терпение… терпение…

Вскоре он будет вознагражден за всё.

Та, которая не давала ему покоя на протяжении многих веков – сначала при жизни, потом после смерти, вернулась. Юлиан не верил в совпадения. Он верил в Провидение. Умом понимал, что лежавшая на его кровати девушка – не его Лиза. Другая. С другим характером и судьбой. Но ему было плевать.

Главное, она в его власти.

И он сделает всё, чтобы она ела из его рук. Смотрела, как на идола. Дышала им. Боготворила. Видела в нем защитника. Любовника.

А её прошлое и потеря памяти… Да кого это волнует?!