Читать книгу Мамина любовь - Марина Беликова - Страница 6

Школьный коридор на первом этаже упирался в живой уголок. Комнатные цветы в больших кадках с землёй загораживали проход к стене, состоящей из блестящей мозаики прямоугольных зеркал.

Я потрогала одно из растений. Моё внимание привлёк странный цветок с рваными листьями: он выглядел изорванным, израненным, как будто кто-то нарочно хотел причинить ему боль, вырезая по куску из мясистой плоти растения.

– Катя, ты идёшь? – спросила моя одноклассница.

– Сейчас, только переобуюсь.

Я присела на лавочку, сняла школьные туфли и надела тёплые ботинки поверх белых капроновых колготок. Начало октября – крайне противоречивое время, особенно для юга России. Не зря этот период прозвали «бабьим летом». Капризы переменчивой погоды не дают возможности одеться комфортно. Утром может быть тепло в тонкой джинсовой куртке, юбке и туфлях, днём солнце прожарит кости так, что пожалеешь о предварительно убранных в шкаф летних вещах, а вечером внезапно накроет дождь с градом и мокрым снегом.

Мама купила мне модный джинсовый сарафан с расклёшенной юбкой и лямками на спине. Я носила его поверх тонкой белой блузки с кудрявым кружевным воротничком. Я накинула на себя лёгкую жёлтую куртку и вышла в школьный двор. С этого учебного года наш класс учился во вторую смену. Уроки заканчивались поздно, поэтому большинство родителей моих одноклассников предпочитали не рисковать и встречали детей. Мама тоже забирала меня.

«Мне так будет спокойнее, – говорила она. – Пока на улице рано темнеет, я или бабушка будем забирать тебя после уроков.»

Обычно мама подходила к школе около половины седьмого. В этот раз она задерживалась. Подруги прощались и уходили с родителями, а я всё ждала и ждала её, вглядываясь в сумерки холодного вечера в поисках родного силуэта.

– Тётя Марина, не подскажете, который час? – спросила я у мамы своей школьной подруги Вики.

– Без десяти семь.

– Спасибо.

– Катюша, а где твоя мама?

– Не знаю. Вот-вот должна подойти.

– Может, пойдёшь с нами? – предложила тётя Марина. – Мы доведём тебя до угла.

– Нет, спасибо. Мама сейчас подойдёт.

Вечерние фонари освещали аллею, уходящую от школы в сторону парка. Через эту аллею и проходила моя дорога до дома – прямо до самого конца парка, а там через дворы, минуя пару кварталов.

Прошло ещё минут десять, а мама так и не появилась. Я начала нервничать. К тому же я замёрзла. Предательски тонкие колготки заставили меня проклясть школьные правила, предписывающие девочкам приходить в юбках и светлых блузках в дни дежурств. Я очень хотела домой, поэтому медленно направилась в сторону аллеи, надеясь столкнуться с мамой по пути.

Я не сразу услышала доносящийся со стороны дороги шум. Кто-то усиленно сигналил, но я не обращала на это внимание и продолжала идти.

– Катя! – я почувствовала руку на плече и резко дёрнулась, увидев перед собой Славика.

В свете тусклого фонаря он показался мне жутким. Ещё минута, и я бы закричала и убежала от него прочь.

– Извини, если напугал тебя, – сказал Славик, убирая руку с моего плеча. – Я сигналил тут на всю улицу, а ты не слышишь. Мечтаешь на ходу?

Он ободряюще улыбнулся. Теперь мамин друг не казался мне таким зловещим. Обычный дядька, такой же, как и отцы моих одноклассниц. Бабушка как-то сказала, что мне будет трудно привыкнуть к Славику из-за того, что я не жила с отцом и не знаю, как «пахнет мужиком в доме».

– Твоя мама попросила забрать тебя. Сказала, что ты ждёшь её у ворот. У неё дикий аврал на работе. Она никак не может уйти и попросила меня приехать за тобой.

Я пребывала в состоянии шока. Попросила его?

– А почему мама попросила вас? – спросила я, не сумев скрыть удивление и недовольство.

– Так твоя бабушка уехала в деревню ещё позавчера.

– Но она могла позвонить тёте Оле! Или тёте Ларисе. Или тёте Марине. Или…

– Но она позвонила мне, – сказал Славик с лёгкой ноткой раздражения. – Садись в машину, Катя. На улице холодно. Не хватало только, чтобы ты простудилась.

Я попятилась назад.

– Я уже шла домой… Тут близко. Спасибо, я дойду пешком.

– Это не обсуждается. Я обещал Вере отвезти тебя домой. На улице опасно. Девочке нельзя ходить одной в такое время.

– Я не хочу вас отвлекать…

– Да глупости, Катя. Ты меня ни от чего не отвлекаешь. Разве что от скучного вечера.

Славик открыл передо мною дверцу автомобиля.

– Хочешь сесть вперёд?

За годы своей недолгой жизни мне доводилось ездить на машине не более десятка раз. Я всегда сидела сзади, вместе с сумками на руках, стеснённая телами тучных взрослых. Мне никогда не разрешалось сидеть на месте рядом с водителем.

«Детям нельзя садиться вперёд, – объяснила мне бабушка причину отказа. – И вообще, это место жены».

– А можно? – робко спросила я.

– Конечно. Только пристегнись.

Внутри салона было тепло. Озябшие руки быстро согрелись от работающей печки.

– Если будет жарко, скажи мне, хорошо?

Я кивнула.

Больше всего меня поразил запах в автомобиле. В нём пахло совершенно особенной смесью табака, нового кожаного салона и едва уловимого одеколона Славика.

«Именно об этом и говорила бабушка, – подумала я, втягивая носом воздух. – Запах мужчины».

Раньше я не обращала на это внимания. Я вообще не замечала, что в этом мире есть мужчины. Нет, конечно, я видела их вокруг себя. Но чаще всего наши миры шли параллельно, не соприкасались. Мой мир был исключительно женским: мама, бабушка, подруги, дальние родственницы, воспитательницы в детском саду, учительницы в школе… Женский мир стал для меня своего рода защитным коконом, не впускавшим чужеродные мужские силы. Но теперь всё было иначе. Славик прочно закрепился жизни мамы и, похоже, в моей тоже. Все мужчины мамы, что были до него, существовали за пределами моей реальности. Даже отец – далёкий, смутный образ… Не более чем давно сгоревшая звезда, упавшая на землю с ночного неба.

Я тщетно пыталась справиться с ремнём, пока Славик заводил машину.

– Давай я тебе помогу.

Славик ловким движением пристегнул ремень, плотно прижав меня к сидению.

В салоне едва слышно играла музыка. Славик добавил громкости. Звук вырвался из плена магнитолы, и песня на незнакомом языке разнеслась по машине. Я нервно сглотнула, когда мы промчались мимо парка и повернули в противоположную сторону от улицы, ведущей к моему дому.

– Куда мы едем? – негромко спросила я, разглядывая неведомые пейзажи сквозь темноту.

– Покатаемся, – ответил он, ухмыльнувшись. – Ты не против?

Я молчала. Как же жалела, что поддалась на уговоры Славика и села с ним в машину!

Мы выехали на трассу. Город остался где-то позади. Я вздрагивала и с тревогой вглядывалась в его лицо. Славик словно и не замечал меня вовсе. Он с азартом вёл машину. Красная стрелка спидометра поднималась всё выше. Семьдесят, восемьдесят, сто двадцать, сто сорок… Я с ужасом вжалась в кресло в полной уверенности, что мы сейчас разобьёмся.

– Слишком быстро! – закричала я.

Славик сбавил скорость.

– Тебе плохо, Катя? Тошнит? – спросил он с тревогой в голосе.

Я почувствовала, что вот-вот заплачу и закрыла глаза, чтобы Славик не увидел моих слёз.

– Открой окно, – скомандовал он и сам же открыл его. – Сейчас подышишь и тебе станет лучше.

Свежий поток воздуха обдул моё лицо.

– Тебе легче? – Славик был обеспокоен.

Он выключил музыку и закрыл окно.

– Отвезите меня домой. Пожалуйста! – мой голос всё-таки звучал плаксиво.

– Хорошо, – охотно согласился водитель и почти сразу изменил маршрут.

Я смотрела на него с опаской.

– Извини, если что-то не так, Катюш. Не обижайся. Я хотел тебя немного развлечь.

– Всё нормально. Я просто не привыкла ездить на машине. Тем более так быстро.

– Надо привыкать. На машине удобно путешествовать. Особенно большой семьёй, – он выразительно замолчал и добавил после паузы. – К примеру, летом можно съездить на море. Ты была на море?

– Никогда.

– А хотела бы?

– Да. Всегда мечтала увидеть море.

– Увидишь. Я тебе это обещаю.

Показались знакомые улицы. Я с облегчением вздохнула.

– Мама, наверное, уже меня заждалась…

– Вряд ли. Вера говорила, что освободится сегодня не раньше девяти. Ты голодна? Приготовить тебе что-нибудь?

– Нет! – воскликнула я. – Спасибо, я сама всё разогрею.

Мы подъехали к дому.

– Я доведу тебя до квартиры.

Славик вышел из автомобиля и открыл передо мною дверь. Вылезая из машины, я случайно испачкала колготки.

– Какая жалость, – сказал он, разглядывая большое чёрное пятно на белых капроновых колготках с узорчатым ромбом.

– Я отстираю, – угрюмо ответила я.

Наверное, друг матери посчитал меня неаккуратной к вещам, на которые с таким трудом зарабатывает мама. Я не хотела, чтобы он так отвратительно обо мне думал.

– Такие милые колготочки. Ты носишь только белые?

Мы поднимались пешком по лестнице. Я быстро шла по ступенькам. Славик не торопился – наоборот, он ступал медленно, пропуская меня вперёд.

– Разные, – бросила я, обернувшись через плечо. – Сегодня мы дежурили в школе, поэтому нам сказали прийти нарядными.

– Тебе очень идёт.

Мы, наконец, дошли до входной двери. Я отперла её и быстро вошла внутрь. Славик, видимо, ожидал, что я приглашу его войти. Не дождавшись приглашения, он сделал шаг в сторону лестницы.

– Спокойной ночи, Катюша.

– И вам спокойной ночи. Спасибо, что подвезли.

– Не за что. Катя… Не говори маме, что тебе стало плохо на трассе, ладно? Я думал, что тебе понравится кататься, а вышло вот так… Мне очень неловко.

– Да всё хорошо…

– Пожалуйста, не говори Вере. Давай не будем её огорчать?

Жестокие слова. Самая невыносимая вещь – услышать, что мама может огорчиться из-за меня. Вечная, непроходящая боль. Славик попал точно в цель.

– Я и не собиралась. И мне вовсе не было плохо, – я говорила почти равнодушно. – Я в порядке.

– Вот и замечательно, – Славик улыбнулся своей фирменной улыбочкой и скрылся в мраке лестничного пролёта.

Я захлопнула дверь и закрыла её на два замка. И на цепочку.