Читать книгу Драконова Академия. Книга 2 - Марина Эльденберт - Страница 2

В Академии Драконова я с самого утра носилась как в попу ужаленная. Сначала – потому что Макс «неожиданно» вспомнил, что у него сегодня ранние занятия, на которые он не успеет, если сначала мы повезем к порталу меня. Хитар не ругался сложносочиненными местными конструкциями, судя по его лицу, исключительно потому что положение архимага обязывало.

Что касается меня, я была уверена, что братец это сделал нарочно – чтобы я опоздала или чтобы и без того расшатать наше хрупкое «семейное» равновесие. Знал бы он, какие мысли у меня в голове, вряд ли бы решил, что меня это способно выбить из колеи. Как бы там ни было, я действительно почти опоздала. Исключительно потому, что возле школы Макса мы встали в дичайшую местную пробку из самых разношерстных магмобилей.

Здесь они назывались маджикары, так вот, пока мы очень медленно пробирались к зданию Хэвенсградского центрального портального вокзала в этой маджикарной толкучке, я успела сделать задание по драконьему языку. Что оказалось очень в тему – сегодня на занятиях меня решили спросить по настоящему времени драконьих глаголов. Хоть краснеть не пришлось. На выходных я оставила это занятие на потом, поскольку думала, что успею почитать на месте, в итоге на месте, выстояв невероятную очередь (время персонального забронированного портала прошло), я успела только переодеться в форму и добежать до нужной аудитории.

На занятиях по драконьему языку Люциана не было, и на обеде его не было тоже. Правда, с Лиллеей, Невсом и Милли мы здорово пообщались. Они же и рассказали, что Люциан вообще не поклонник приезжать заранее, а у драконов сегодня занятия начинаются после обеда, как раз с основ боевой магии. Поэтому раньше чем минута в минуту на полигоне его ждать не стоит.

– Как прошел ужин? – поинтересовался Дас, который до этого в нашем разговоре не участвовал. Развалившись на стуле, он развлекался с чем-то в своем магическом планшете, превратив его в своеобразный щит. Но сейчас во взгляде лучшего друга Люциана мелькнула насмешка, как будто он знал больше, чем остальные.

– Чудесно, – ответила я, стараясь изящно обогнуть тему, на которую говорить не очень-то и хотелось.

– Да, ужин, – тут же спохватилась Лиллея. – Ленор, нам же интересно!

– Ну… меня представили Фергану. Это было довольно страшно, – призналась я, чем вызвала взрыв смеха со стороны драконов. Смеялись все, кроме Даса, тот продолжал меня изучать сверху вниз. – Я держалась за Люциана и за платье, поэтому упасть мне не грозило. Когда мы сели за стол, все стало гораздо проще.

– О чем его наисветлейшество спрашивал? – Лиллея даже через стол перегнулась, глаза ее сверкали от любопытства.

Милли ткнула ее ногой под столом, та ойкнула.

– Что? Ну мне же правда интересно!

– В основном о том, как мы познакомились.

– И наверняка о том, кем ты видишь себя в семейной иерархической системе Драгонов, – хмыкнул Невс. – Когда мы с Милли первый раз пришли к ним на ужин, я думал, меня с ног до головы промоют королевской магией. Чуть икоту не заработал.

Все снова рассмеялись. На этот раз даже Дас выдавил улыбку.

– Да, к Драгонам можно быть допущенным исключительно через Фергана.

– Стойте. Что значит «промоют»? – я с интересом посмотрела на Милли.

– У золотых, то есть у правителей, есть такая особенность – они пропускают сквозь тебя частицу своей магии, чтобы убедиться, что ты не способна причинить вред ни им, ни их семье. Это для них нормальная история, Ферган лично проверяет все окружение сыновей и дочери, потому что его магия самая сильная, – пояснила драконесса, – ему достаточно крохи, чтобы обнаружить любую опасность.

– Так, и что произойдет, если опасность будет обнаружена? – уточнила я.

– В лучшем случае, желающему причинить вред станет очень больно и плохо.

– А в худшем?

– А в худшем – остановка сердца. Но это совсем крайности, если там есть, например, какое-то темное заклинание или темная магия.

Я как-то разом расхотела есть. Потому что вспомнила, как взгляд Фергана прошелся по мне, и меня почти можно было выносить – если бы Альгор не вмешался. В лабиринте Альгор не сказал мне об этом, сказал только о том, что это столкновение темной и королевской светлой магии. Сказал, что когда правитель светлых драконов смотрел на меня второй раз, темной магии во мне уже не было… почему он не сказал сразу, что этот взгляд просто-напросто мог меня убить? Затем, чтобы потом убить новостями о Соне?

Да, как ни бегай от собственных мыслей, а далеко от них не убежишь. Я отложила приборы, отодвинула тарелку и поднялась.

– Пойду переодеваться, – сказала я. – Хочу прийти заранее и немного размяться.

– Удачи на тренировках! – чуть ли не хором произнесли Милли и Невс, и обменялись улыбками. Брат и сестра действительно иногда умудрялись говорить хором.

– А вам на боевой магии, – я вышла из столовой, не особо глядя по сторонам. Хотя взглядом все-таки зацепила сияющую от счастья Драконову – ее вечное снисходительное выражение наконец-то сменила на удивление теплая, искренняя улыбка, а глаза сверкали не превосходством, а радостью. Она тоже посмотрела на меня, и, что самое странное, не скривилась. Не в этот раз. Хотя София тут же отвлеклась на Клаву, которая что-то поспешно начала говорить, а после я уже выскользнула за дверь.

Я и правда направлялась в сторону крыла, где располагались залы для физподготовки людей и местный аналог университетского стадиона – тоже для людей, когда меня неожиданно догнала Лика.

– Ленор! Ленор, постой!

Я остановилась, пришлось даже отскочить в сторону, чтобы в меня не врезались спешащие куда-то старшекурсницы.

– Привет, – драконесса улыбнулась, но улыбка тут же сбежала с ее губ. – Слушай, я хотела попросить прощения за то, что… ну ты понимаешь.

Если честно, я не понимала: вроде как между нами все было нормально, а потом Лика сорвалась, наговорила мне грубостей из-за того, что я хотела отказаться от прогулки с Люцианом. Больше мы с ней не общались, следующим утром она даже не открыла мне дверь – или заранее ушла, чтобы не открывать и не разговаривать со мной. Поэтому сейчас разговаривать с ней желания не было у меня.

– Все нормально, – сказала я. – А сейчас извини, я спешу.

– Нет, подожди, – Лика шагнула ко мне. – Я правда не должна была себя так вести. Мне просто было очень плохо, я хотела развеяться, очень хотела пойти на ту прогулку. А ты не хотела, поэтому получилось так, как получилось.

– Получилось так, как получилось, – подтвердила я, не собираясь вспоминать прошлое. Прошлое оно на то и прошлое, чтобы оставаться в прошлом. – Теперь очень плохо мне, и я тоже хочу развеяться.

Не дожидаясь ответа, повернулась и зашагала по коридору. Туда, где, быстро переодевшись в форму, бегала, прыгала, приседала, а после все то же самое повторяла уже на занятии, на удивление шустро сдав нормативы и даже без каких-либо подколов со стороны Драконовой и компании. В свой бег, прыжки, лазание по лесенкам и турникам я вкладывала всю свою бессильную ярость – невозможность что-либо изменить, отчаяние – Сони больше нет, и все связанные с этим чувства, которые могли бы разорвать меня на части, если бы я не пустила их в занятия спортом. На пределе сил.

Поразительно, но в этот раз после занятия я чувствовала себя не мокрой тряпочкой, а напряженной, звенящей струной. Душ принимала в душевых, расположенных прямо у залов физподготовки, это было проще, чем возвращаться к себе. Пока сушила волосы, слышала доносящийся из раздевалки смех Драконовой – надо отдать ей должное, очень женственный и мелодичный. По иронии судьбы злейшего врага Ленор звали Софией, и в этот момент я захотела дать этой судьбе поджопник.

Видимо, сегодня мне нужно было две, а то и три пары физподготовки. Хотя с наибольшей вероятностью, сразу основ боевой магии.

С этой мыслью я подходила к кабинету, где предстояло слушать лекцию Валентайна. В полной уверенности, что именно сейчас ко встрече с ним я как никогда готова. Во мне клубилось столько энергии и столько сил, что мне было плевать, кто будет вести эту пару – правда, на подходах к аудитории я поняла, что забыла про одно очень важное «но».

Это «но» стояло у входа в аудиторию и пристально смотрело на меня. Очень важное, как всегда. И, судя по сдвинутым бровям, очень злое.

Ну привет, Люциан Драгон.

От вчерашнего желания с ним нормально поговорить меня отделяла долгая ночь, не менее долгое утро и долгий день, а теперь вот еще и рассказ его друзей о том, что его отец меня сканировал. Тем не менее, приблизившись, произнесла я совершенно спокойно:

– Привет.

– Привет? – он хмыкнул. – И это все, что ты хочешь мне сказать?

– А что ты хочешь услышать? Вчера я собиралась сказать тебе многое, но видимо, тебе было не до того. Поэтому вряд ли стоит использовать для этого перерыв между занятиями.

Не дожидаясь ответа, я повернулась к дверям и почти вошла в аудиторию. Почти – потому что Люциан его младшее наисветлейшество Драгон схватил меня за локоть и резко притянул к себе.

– Вчера мне было не до разговоров, Ленор, – произнес он, раздувая ноздри.

– Вот как. А сейчас, значит, до разговоров, – ответила я, чувствуя, что начинаю распаляться.

– Сейчас да, – сообщил принц. – Нам надо поговорить. Немедленно.

– Прямо здесь? – я приподняла брови.

Мимо нас по коридору спешили адепты, мимо нас, бросая многозначительные взгляды, однокурсники проходили в аудиторию. Люциана, кажется, это вообще не смущало, хотя сдается мне, надо переставать использовать имя Люциан и слова «кажется» и «не смущало» в одной мыслеформе, потому что его вряд ли способно что-то смутить. Вздернув бровь, принц просто подтолкнул меня подальше от ведущих в аудиторию дверей, оперся ладонями по обе стороны от меня, и произнес:

– Говори.

Со стороны это выглядело, должно быть, очень интересно. Или очень скучно для тех, кто близко знаком с Люцианом Драгоном: поскольку вряд ли принц зажимал вот так у стеночки одну меня. Эта мысль внезапно отозвалась короткой вспышкой-уколом ревности, и я немедленно задвинула ее подальше. Сложив руки на груди, посмотрела в красивое лицо.

– А давай для начала говорить будешь ты? Например, о том, почему не предупредил, что твой отец использует на мне драконий взгляд, чтобы в случае опасности прибить на месте?

– Тебе есть что скрывать, Ленор? – прищурился Люциан.

– Нет. Но о таком как минимум предупреждают!

– Не вижу смысла предупреждать о том, что не может тебе навредить. Он проделывал это со всеми моими друзьями и со всеми друзьями Сезара и Нэвьери. Никто не жаловался.

– Мы вроде бы уже выяснили, что я – не все, – заметила я. – И я не просила для себя особых условий. Просто предупреждения.

– Это уже в прошлом, – отмахнулся Драгон. – Не вижу смысла об этом говорить.

Ах, вот как?

– В таком случае нам вообще не о чем говорить, – улыбнулась. – Потому что все случившееся тоже в прошлом.

Принц недобро сощурился.

– Шутишь, Ленор?

– Да нет же! Говорю совершенно серьезно и со всей искренностью, – я попыталась поднырнуть под его руку, но он опустил ее ниже. – Люциан. Отойди.

– А то – что? – усмехнулся драконий принц.

– Мы уже проходили это, и не раз.

– Может, мне нужно закрепление материала? – неожиданно зло поинтересовался он. А потом так же зло, рывком, впился поцелуем в мои губы. Настолько резким, что я не успела вздохнуть, а воздух, оставшийся во мне, замер в груди. Этот поцелуй получился грубым и яростным: Люциан просто ворвался в мой рот языком, сминая мои губы без малейшего намека на нежность. Пытаясь отстраниться, уперлась ладонями ему в грудь, в ответ он только сильнее рванул меня на себя, вжимая всем телом в драконопринцеву скалу, сметая остатки моего сопротивления, сдавливая мою нижнюю губу до боли. Миг – и я, опомнившись, просто впиваюсь зубами в его, чувствуя металлический привкус, а пальцы на моей шее под длиной волос сжимаются с силой, в собственническом драконьем жесте. В следующее мгновение укус обжигает уже меня, и воздух из груди вырывается стоном. В его рот.

– Вам явно нужно уединиться.

Этот голос врывается в меня холодом потусторонней силы. Хотя скорее, его присутствие или его магия, Люциан отстраняется, в упор глядя на Валентайна.

– Завидовать нехорошо, магистр Альгор.

Валентайн изменился. Я чувствую это каким-то странным стопятидесятым чувством, которого во мне раньше не было и в помине, с другой стороны, во мне раньше много чего не было. Много чего из того, что есть сейчас, но вот это вот то, что есть, какой-то внутренний компас не просто сигнализирует, он орет как неисправная сигнализация: «Опасность»! Не знаю, о чем это – глаза Валентайна остаются светлыми, но я почему-то чувствую текущую, обволакивающую угрозу темной силы как никогда раньше.

– Лю… – начинаю было я, но Валентайн перебивает:

– К сожалению для вас, сейчас начинаются занятия, – он говорит так, будто Люциана и не слышал, будто его вовсе не существует. – Поэтому придется немного подождать. Прошу вас.

В этом жесте, когда он указывает на двери аудитории раскрытой ладонью, привычная издевка. Помимо нее – та самая угроза, от которой в мое сердце вползают ледяные корни непонятного чувства. Это даже не страх, я не могу его объяснить, просто беру Люциана за руку и, глядя ему в глаза, говорю:

– Пойдем.

Люциан поворачивается к нему спиной. Демонстративно касается кончиком языка ранки на губе.

– Предупредила бы, что ты настолько соскучилась, Ларо.

Я бы закатила глаза, но сейчас просто ныряю в аудиторию, и ему не остается ничего кроме как последовать за мной. Энергия, которая бурлила во мне после физподготовки, явно перешла в какую-то иную стадию, потому что сейчас она пульсирует в каждой клеточке тела напряжением. Я даже спотыкаюсь, когда собираюсь подняться к местам, которые заняли для нас друзья Люциана.

Валентайн шагает в аудиторию, сцепив руки за спиной. Я где-то читала, что это негласная поза лидера – тот, кто держит за спиной руки, раскрывает грудь, а это означает, что он открыт для любой угрозы и не боится ничего. Стоит ему войти, как раздается сигнал, оповещающий о начале занятия.

Почему у меня такое чувство, что я в ловушке, и она только что захлопнулась?