Читать книгу Уроки кариоки - Марина Хамицевич - Страница 5

Бразилия – единственная страна Латинской Америки, где говорят на португальском. Не самый популярный язык для изучения в России, но я молодец – начала учить его заранее, ещё в самолёте… Моего английского и французского мне раньше было достаточно, чтобы уверенно чувствовать себя и в работе, и в путешествиях. Но Рио-де-Жанейро напрочь вышвырнул меня из зоны комфорта. Английский явно не в почёте, объясняемся преимущественно жестами. Вообще-то, бывает даже весело: например, когда Вовка в ресторане курицу изображал, все вокруг оценили. Но большую часть времени ощущаешь всё-таки полную беспомощность. Признаться, у меня были большие надежды на мой испанский времён университета – ведь мы все учились понемногу чему-нибудь да как-нибудь, я даже хорохорилась и уверенно заявляла, что заговорю через пару месяцев как пить дать. Так вот, если в тексте и удаётся порой найти знакомые однокоренные слова и в целом понять смысл написанного, то из бразильской речи я не понимаю ни-че-го. Поток звеняще-шипящих, клонящих в сон звуков. Вовка всячески троллит меня по поводу «как пить дать», и я страшно обижаюсь.

Хвалю себя за то, что предусмотрительно привезла с собой самоучитель португальского. Сначала меня раздражало, что он предлагает целых три варианта произношения слова – португальского европейского, бразильского и местного кариокского – но необходимый минимум для выживания я с его помощью освоила всё же довольно быстро. Другой мой полезный лайфхак – фотографировать меню во всех кафе и ресторанах. Первый наш ужин не удался: ни понять, ни объяснить, ни съесть то, что в результате принесли, оказалось невозможно. Зато после качественно проделанной мною домашней работы в виде перевода с десяток меню разных заведений и олдскульной зубрёжки, жить стало куда веселее, а я превратилась в безусловного авторитета в семье, портить отношения с которым крайне невыгодно.

Достижением вчерашнего дня было объяснить неторопливым бразильским барышням в магазине, что мне нужно двести граммов вон тех вяленых томатов и ещё столько же этих вот фаршированных оливок. Это нелегко доставшееся развесное добро я в итоге забыла на кассе, и вечером моему разочарованию не было предела.

Вовка в несколько более удачном положении: рабочее окружение говорит на английском, местные в офисе помогают при необходимости. Но и он уже успел понять, что прожить здесь два года без португальского – значит обречь себя на множество дурацких ситуаций и тотальный дискомфорт. Поэтому прилежно слушает со мной по утрам аудио-уроки. Вчера метался в поисках ручки перед выходом, чтобы записать пару выражений на бумажку. Боялся забыть слова, не доехав до работы. В результате забыл дома бумажку. В общем, все мы немножко волнуемся.

И Стефану непросто. Два последних года жизни в Сочи потчевали его игровым английским. И вот теперь, когда на детской площадке с ним заговорил местный мальчик, он гордо ответил: «I Am From Russia». С интонацией Шварценеггера: «I’ll Be Back». Местный мальчик ретировался.

С американской школой тут такие же сложности, как и с британской, так что ребёнку, скорее всего, предстоит пойти в обычную бразильскую школу. Не знаю пока, хорошо это или не очень. Он, конечно, выделяется. На улице незнакомые тётеньки гладят по пшеничным волосам, удивляясь их цвету. А он ведь только с виду белокурый голубоглазый ангел. Характер у него нордический, может и рявкнуть не по-детски.